и сказал что-то Жюльену по-французски. Жюльен перевёл Майклу:
- Чтобы войти, надо заплатить.
- Хорошо, - ответил Майкл.
- Пять тысяч американских долларов. Мир здесь кончается. Конец света.
Здесь берут за всё.
- Скажи ему, что я согласен.
Майкл поднялся по лестнице и отсчитал деньги в руки охраннику.
- Американский игрок здесь? - спросил он.
Жюльен перевёл вопрос. Китаец не ответил. Он снова протянул руку. Майкл
вложил в неё ещё тысячу долларов. Китаец заговорил с Жюльеном. Жюльен
сказал:
- Он говорит, что у них здесь знаменитый американец, который выиграл
уже двадцать семь игр. Он также говорит, что сообщая эту информацию, он
потерял драгоценное время, и что вы должны ему ещё тысячу долларов.
Майкл со всей силой швырнул деньги в руки охраннику. Китаец слегка
улыбнулся и открыл дверь. Они вошли в длинную слабо освещённую комнату с
высоким потолком и антресолями. Вдоль стен были наставлены горы коробок и
ящиков с товарами черного рынка. Из-под пола доносился невыносимый шум, в
воздухе плавал дым. В дальнем конце комнаты стоял маленький стол,
освещённый лампой под абажуром. В окружающем полумраке Майкл разглядел
темные фигуры человек двадцати-тридцати. За столом сидели два молодых
вьетнамца. Один из них держал у виска пистолет.
Китаец провёл Майкла и Жюльена вперёд. Они прошли мимо вооружённого
охранника, почти невидимого во мраке, несколько шагов спустя миновали ещё
одного. Грохот, доносившийся из-под пола был оглушительным. Люди вокруг
стола и не пытались разговаривать. Они делали ставки кивками и объяснялись
жестами. Вьетнамец, который был пониже ростом, опустил пистолет и передал
его своему партнёру. Тот крутанул барабан, поднял пистолет, нажал спуск.
Затем отдал пистолет тому, что поменьше. Сцена была жуткая, из-за
невыносимого грохота снизу ничего не было слышно.
В нескольких шагах от стола Майкл внезапно остановился. Он поднял руку,
чтобы защитить глаза от яркого света лампы. Позади стола стоял молодой
худощавый американец, который бесстрастно наблюдал за играющими и медленно
поворачивал красную повязку у себя на голове. Это был Ник. Со впалыми
щеками, безжизненными глазами. Движения его были замедленными, как во сне.
- Ник! - закричал Майкл. - Ник, это я, Майк!
Ник поднял глаза и посмотрел на Майкла. Лицо его оставалось
бесстрастным. Майкл обогнул стол и подбежал вплотную к Нику.
- Ради бога! - заорал он. - Ты что, не узнаёшь меня?
Ник посмотрел на него, прямо в глаза, но ничего не сказал.
Пара игроков глянула в их сторону, но не найдя ничего интересного,
снова занялась игрой.
- Ты же говорил, что я сошёл с ума! - кричал Майкл. - Зачем же ты
делаешь это теперь сам? Что с тобой случилось?
Ник никак не отреагировал.
- Я ведь вернулся сюда не просто так. Город может пасть с минуты на
минуту. Нам нужно убираться отсюда сейчас же!
Позади Майкла что-то хлопнуло. Ник лениво перевёл взгляд. Майкл
повернулся, чтобы проследить за его взглядом.
Один из игроков катился по полу, левая сторона его головы стала массой
крови и белых осколков костей. Он остановился и замер. Охранник оттащил
его куда-то в темноту, поправил кресло, поднял пистолет и положил его
обратно на стол.
Майкл подошёл к Жюльену, схватил его за лацкан.
- Поставь меня в игру! - крикнул он. - Я хочу играть против Ника!
Жюльен с сомнением нахмурился.
Майкл потряс его.
- Я хочу играть.
Жюльен решился, подал знак Майклу следовать за ним. Они пошли обратно
вокруг стола к какой-то двери в задней части комнаты. Жюльен постучал.
Дверь немного приоткрылась. Жюльен что-то произнёс. Прошло несколько
мгновений, дверь широко раскрылась и охранник-азиат с крупнокалиберным
американским пистолетом в кобуре жестом пригласил его войти.
Стройный миловидный китаец сидел за столом и палочками ел мясо с
овощами. Позади стояли ещё двое телохранителей, один с пистолетом на
поясе, у другого на плече был обрез. В углу был цветной телевизор, но
из-за шума работающей фабрики ничего не было слышно. Увидев Майкла, китаец
поднял брови.
Майкл вышел вперёд, упёрся в стол руками и сказал:
- Я хочу играть. Я хочу играть с американцем. Сейчас!
- Зачем?
Майкл порылся в карманах, выгреб все деньги, какие у него были, и
выложил их на стол.
- Вот за это!
Китаец посмотрел на деньги, подозвал к себе Жюльена. Жюльен подошёл и
наклонил голову. Они совещались несколько минут. Затем китаец сделал знак
рукой и занялся едой.
Жюльен повернулся к Майклу.
- Он говорит, можешь играть.
Они вышли. Напротив Ника сидел какой-то вьетнамец. Судья вставлял
патрон в барабан револьвера, держа его в свете лампы так, чтобы все
видели. Жюльен сказал ему что-то. Судья пожал плечами и сказал что-то
вьетнамцу. Тот встал со стула и отошёл в сторону. Майкл сел в кресло. Ник
посмотрел на него, и на лбу у него появились морщинки удивления. Судья
крутанул револьвер. Дуло показало на Ника.
Ник взял его и приставил дуло к голове. Он смотрел Майклу в глаза,
уголки его рта скривились, как будто он старался что-то вспомнить.
- Ник, - сказал Майкл, и желваки у него на скулах напрягались. - Это я,
Майкл.
Помнишь? Майкл! Эй, Ник! Я ведь Майкл!
Ник нажал на курок. Раздался едва слышный щелчок. Он положил пистолет
на стол и подтолкнул его к Майклу. Майкл взял оружие, крутанул барабан.
- Ник, ради бога! Посмотри на меня. Это Майки. Я - Майк.
Он приставил дуло к виску и начал нажимать на спуск.
- Это Майк, Ник! - Боёк попал на пустой цилиндр. Он передал пистолет
обратно. - Посмотри на меня! Ты только посмотри, кто я такой!
Ник подготовил пистолет, поднял его. Он прижал дуло к повязке на
голове. Морщины на лбу у него углубились... и вдруг он заухмылялся,
начиная узнавать.
Он сказал:
- Один выстрел, помнишь? Я люблю тебя, Майк.
- Ник! - заорал Майкл. Он бросился через стол, протягивая руки к
пистолету.
Пистолет выстрелил, когда его пальцы коснулись оружия. Они с Ником
рухнули на пол, опрокинув стол, откатились к высокой стопе сигаретных
картонок, которая рухнула на них. Майкл поднялся, держа в руках пистолет.
Он был мокрым и скользким от крови. У Ника не было четверти головы.
- Ник! - завизжал он, упав на его тело и судорожно хватаясь за него.
Огромный серый авианосец лежал на воде, как опрокинутый небоскрёб. Над
ним кружили вертолёты, появляясь через короткие промежутки времени. Как
только вертолёт приземлялся, к нему бросались моряки, высаживали оттуда
вьетнамских беженцев и работников американского посольства и оттесняли их
в сторону для обработки, а в это время команда вертолёта откатывала его к
борту и сталкивала в воду, так как лишнего места на авианосце не было.
На палубе царила неразбериха. Майкл выбрался из вертолёта с
разношёрстной компанией вьетнамцев и американцев. Кое у кого из женщин
посольства на руках были плачущие дети. Их направляли в сторону, где
мичман записывал в табель их фамилии и номера удостоверений личности.
Майкл прошёл мимо телевизионной съёмочной группы, камеры которой были
нацелены на тоненькую блондинку лет тридцати пяти в коротенькой
безрукавке, трепыхавшейся на ветру. Лицо у неё было напряжено и сурово.
Она держала в руках микрофон и смотрела в камеры.
- Кажется, это последняя глава в истории американского присутствия во
Вьетнаме, - произнесла она. - Это также самое крупное единичное
перемещение людей в истории самой Америки. Оно завершилось. Всё кончено.
Этого больше нет. - Она сделала паузу, тряхнула головой. - Передачу вела
Хилари Браун, "Эй-Би-Си Ньюз" , на борту авианосца ВМС США "Хэнкок" в
Южно-Китайском море.
Майкл закрыл глаза, зажал виски руками и медленно потёр их. Открыл
глаза, посмотрел за правый борт вдаль, где простирался серый океан и
смутно просматривалась береговая линия. Он кивнул сам себе и подошёл к
мичману.
Глава 7
День был холодный. Промёрзшие бесцветные горы вздымались вокруг Клэртона.
У тротуара рядом с церковью Святого Димитрия стоял катафалк, мотор
которого работал, и тоненькая струйка выхлопных газов курилась сзади.
Внутри церкви пение хора поднялось до крещендо, голоса вздымались в
темном величии, плыли, плыли и пропадали, оставляя одного певца дотягивать
последнюю ноту, которая трепетала, как бы не желая прерываться, и затем
замирала.
Двери церкви раскрылись навстречу ветреному дню. Майкл, Стэн и Джон
медленно вышли из дверей, неся на плечах накрытый флагом гроб Ника, и
спустились по лестнице. Майкл и Стэн поддерживали гроб с одной стороны,
высокий и мощный Джон Уэлч нёс другой конец один. Позади них Аксел выкатил
из церкви Стивена и осторожно спустил коляску по ступенькам. Рядом с
коляской шла Анджела, одной рукой она держала руку Стивена, другой
обнимала сына.
Они погрузили гроб в катафалк, сели в свои машины и последовали за
катафалком на кладбище. Когда они стояли у раскрытой могилы, ветер метался
и подымал всплески снега, уносил длинные пальцы дыма из пяти высоченных
труб завода и раскидывал их по небу высоко над ними.
Церемония была краткой. Священник закончил двадцать вторым псалмом:
- ...Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих, умастил елеем
голову мою; чаша моя переполнена. Так, благость и милость да сопровождают
меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни. Аминь!
Аксел подкатил Стивена к краю могилы. Колёса завязли в пропитанной
снегом грязи, и ему пришлось помогать вытаскивать коляску оттуда. Стивен в
коляске наклонился вперёд. Он положил один жёлтый цветок нарцисса на
могилу.
- Прощай, Ник, - тихо сказал он.
У Майкла, Стэна, Аксела и Джона тоже было по одному цветку. Они
возложили их после Стивена. Майкл оторвал взгляд от могилы, посмотрел
поверх тонких, обветренных памятников на склоне холма, в направлении
помеченного пламенем и паром, дымом и шумом завода, затем вверх на
свинцовое небо. Линда тронула его за руку, и пальцы их рук сплелись. Они
повернулись прочь от могилы и пошли назад к машинам.
* * *
На дверях бара Джона висела табличка "Закрыто" . Он отпер дверь, вошёл
сам и подержал её, пока не вошли остальные. Аксел отнёс Стивена в бар на
руках и посадил в кресло. Оставив табличку Q Закрыто" в витрине, Джон
закрыл дверь и запер её на замок. Он притащил в центр зала большой круглый
стол, а остальные в это время стряхивали с обуви снег и устало сбрасывали
верхнюю одежду. Майкл со Стэном расставили стулья вокруг стола. Линда села
рядом со Стивеном. Анджела повела своего маленького мальчика в туалет.
Аксел сел к столу. Ножка стула была надломлена, и когда он нагрузил его
своим весом, тот опасно накренился. У него вырвался приглушенный возглас.
Он сердито покачал головой, провёл своей огромной ручищей по глазам.
Прокашлялся.
- Кажется, у этого стула сломана ножка, Джон, - прохрипел он. Джон
грустно кивнул и принёс другой. - Кофе уже готов, - сказал он. Сходил на
кухню и вернулся с кофейником. Поставил на стол и посмотрел на него так,
как будто что-то было не в порядке, и он пытается выяснить, что же. -
Чашки, - наконец, произнёс он. - Нужны чашки. - Он снова вернулся на кухню.
- Я помогу, - еле слышно промолвил Стэн.
Остальные тоже встали и поплелись с ними на кухню, кроме Анджелы,
которая осталась со Стивеном. Они стали нагружаться чашками.
- Не надо брать слишком много, - произнес Джон.
- Я могу взять ещё, - сказал Майкл.
- Помоги-ка мне, Линда, - сказал Аксел. - Нагружай меня.
Когда они вернулись к столу, у них оказались лишние. Аксел смущенно
посмотрел вокруг.
- Что нам делать с ними?
- Поставь на другие столы. Они пригодятся вечером... Как вам
приготовить яичницу?
- Мне болтунью, Джон, - сказала Линда.
- Всех устраивает? - спросил Джон. - Ах, да, ещё тосты! Я их подам,
когда начнём пить кофе.
Он снова заторопился на кухню. Стэн пошёл с ним. Джон вытащил поднос
из-под бройлера. И сделал это вовремя. Наложил тосты на тарелку, положил
