либра с так называемыми "золотыми пулями". Он считал, что такие пули
гораздо безопаснее и стерильнее. Стрелять должны были из газового пис-
толета, переделанного под боевой путем удаления из дула рассекателя,
высверливания и нарезки ствола. За несколько дней до самого выстрела
Невзоров дал интервью корреспондентке "Ленинградской правды" Наталье
Дубровской. Дубровская подтвердила, что идею публикации в газете фо-
тографии неистового телековбоя в оптическом прицеле она разработала
вместе с ним самим.
После "покушения" началось затыкание ртов всем, кому можно, и унич-
тожение вещественных доказательств. Так, например, свидетели говорили,
что у супруги Невзорова Александры Аасмяэ дома была хлебница, пробитая
пулями малого калибра, однако изъять ее для экспертизы не удалось.
Свидетели утверждали, что и в самой редакции "600 секунд" неоднократно
производились выстрелы, следы от которых были потом частично уничтоже-
ны, а частично выданы за следы от стрельбы из арбалета и газового пис-
толета Борисоглебского, который последний переделал так, что из него
можно было стрелять металлическими шариками.
По словам свидетелей, тайна "покушения" была известна многим, кото-
рые предпочли ее не раскрывать, а использовать для управления журна-
листом путем шантажа. Отсюда - и съемки "наших" в Прибалтике, и многое
другое. История с "покушением" стала личной трагедией Александра Нев-
зорова, во многом предопределившей дальнейшую деятельность журналис-
та...
Р.S. Расследуя обстоятельства "встречи на пустыре", мы поняли, что
дело тут скорее не в самой личности Невзорова, а в тех людях, которые
стояли и стоят за ним и которые используют его как прикрытие и как ру-
пор для пропаганды своих идей.
После того, как результаты расследования были опубликованы в февра-
ле 1992 г. в газете "Смена", в Петербурге, да и не только в нем, воз-
никло много шума, который, конечно, постепенно затих. Это было естест-
венно: люди не успевали "переваривать" новые скандалы, которые взрыва-
лись чуть ли не каждую неделю. Нельзя, правда, сказать, что правоохра-
нительные органы не проявили тогда никакого интереса к результатам на-
шего расследования - меня даже вызывали в прокуратуру, где пытались
допросить на предмет того, каким образом я получил доступ к "секретным
делам" и т.д. В некоторых службах были проведены служебные расследова-
ния по фактам "утечки информации" - насколько мне известно, результа-
тов эти расследования не дали... А дело о ранении репортера Невзорова
12 декабря 1990 г. было успешно забыто.
Тогда, в феврале 1992 г. мы никак не могли предполагать, что в ско-
ром времени Невзоров станет депутатом Государственной Думы и будет за-
ниматься законотворческой деятельностью на благо любимой Родины. Мы не
знали, что буквально через несколько лет в России для подавляющего
большинства общественных, политических и государственных деятелей
отомрет за ненадобностью понятие "репутация", а в такие слова, как
"честность" и "ответственность", будет заложен новый смысл: "как бы
ответственность" и "как бы честность". Мы еще очень многого не знали и
не предполагали тогда, в феврале 92-го. И поэтому думали, что рассле-
дование будет продолжаться...
Февраль 1992 - февраль 1996 г,
БИБЛИОФИЛ ДИМА
Под занавес уходящего 1994 г. в нашей стране грянул очередной уго-
ловный скандал с очень нехорошим псевдополитическим душком.
20 декабря 1994 г. в Москве был задержан заведующий 59-й юридичес-
кой консультацией Межрегиональной коллегии адвокатов Дмитрий Якубовс-
кий. Месяц спустя Дзержинский народный суд в Санкт-Петербурге признал
обоснованной избранную для Якубовского меру пресечения - содержание
под стражей. В этой сенсационной истории одно из самых удивительных
обстоятельств то, что официальные комментарии по поводу задержания и
ареста Дмитрия Якубовского долгое время были крайне скупыми. В ходе
подготовки этого материала, при сборе информации пришлось столкнуться
с беспрецедентным нежеланием правоохранительных органов, ведущих
следствие по краже рукописей из Российской национальной библиотеки,
контактировать с прессой. Мотивировка позиции следствия проста - неже-
лание формировать какое-либо общественное мнение по чисто уголовному
делу до суда. Но известно, что если журналисту не дают информацию, то
он начинает брать ее сам, может быть, иногда даже спорными методами. В
ходе проведенного расследования использовались как официальные источ-
ники (крайне скупые), так и свои собственные.
Вокруг личности "генерала Димы" последние годы ходило немало слу-
хов. Сначала с его именем были связаны сенсационные разоблачения о
коррупции в западной группе войск. Якубовский был руководителем рабо-
чей группы министерства обороны, решавшей судьбу нашего военного иму-
щества в Германии. По словам самого Якубовского, на эту должность его
назначил Дмитрий Язов, который в ту пору был министром обороны СССР.
Язов, однако, этот факт опроверг. Именно с той германской эпопеи его и
стали называть генералом. Потому что генералы в западной группе войск
не верили, что Якубовский человек в штатском. Некая доля истины в их
сомнениях все-таки была. Дмитрий Якубовский в свое время имел звание
полковника и был заместителем директора ФАПСИ (Федеральное агентство
правительственной связи и информации, знающие люди понимают, насколько
крута эта структура). 16 июля 1992 г. Якубовскому было присвоено зва-
ние майора юстиции, через пять дней - полковника, а через два месяца
он этого звания был лишен. Позже он должен был быть назначен советни-
ком правительства России - координатором различных правоохранительных
органов, но это назначение не состоялось (по слухам, протежировал Яку-
бовскому сам Владимир Шумейко. И все документы были уже подписаны, не
хватило одной подписи - Бориса Ельцина). В 1993 г. имя генерала Димы
замелькало вновь в средствах массовой информации, на этот раз в связи
со скандалом вокруг некоей фирмы "Сиабеко". После этого скандала Яку-
бовский выехал в Канаду, где женился на дочери эмигранта из Одессы Ма-
рине Краснер (ее читатели могли видеть в видеоклипе Михаила Шуфутинс-
кого "Мариночка, Марина"). Однако тихая спокойная жизнь в Канаде вряд
ли могла устроить Якубовского, варившегося в самой гуще российской по-
литики. В 1994 году Якубовский возвращается в Россию и начинает рабо-
тать по основной специальности, то есть адвокатом, представляющим ин-
тересы группы "Мост", банка "Столичный" и десятка других российских
компаний. Офис его юридической консультации занимал шестой этаж в мос-
ковской гостинице "Метрополь". Аренда офиса и содержание штата обслу-
живающего персонала обходились в какие-то фантастические суммы денег,
а вот договора в юридических консультациях с такими клиентами, как
"Мост" и банк "Столичный", удивляли буквально мизерными суммами гоно-
раров. Настолько мизерными, что их, пожалуй, можно было назвать просто
символичными. Кстати говоря, именно то, что Якубовский представлял ин-
терес группы "Мост", позволило первоначально некоторым наблюдателям
увязать его задержание со скандалом, происшедшим в конце 1994 г. в
Москве у здания мэрии между охранниками группы "Мост" и службы охраны
президента. Однако версия эта вряд ли может считаться основательной.
Якубовскому было предъявлено обвинение в причастности к хищению в
ночь на 11 декабря 1994 г. из Российской национальной библиотеки 89-ти
манускриптов XIII-XVIII веков, общий вес которых составлял около ста
килограммов, а приблизительная стоимость колебалась по разным оценкам
от ста до трехсот миллионов долларов. (Вообще с рукописями, хранивши-
мися в различных библиотеках нашей страны, было связано много таинс-
твенных историй.
Еще 3 марта 1871 г. в Императорской публичной библиотеке был задер-
жан баварский богослов, доктор философии, отец Алоизий Пихлер, который
умудрился украсть из библиотеки рукописи, стоимость которых в то время
оценивалась в 60 тысяч рублей. Сам Пихлер, похоже, был связан с иезуи-
тами, а украденные им рукописи предназначались, по его собственному
признанию, для отправки в Рим. Процесс по делу отца Пихлера был "спу-
щен на тормозах", а на суде присутствовали даже члены царской семьи...
В 1991-1992 гг. интересом к древним рукописям была продиктована до-
вольно агрессивная многосерийная акция хасидов в Москве. Хасиды еще в
1977 г. умудрились странным образом провести операцию по вывозу из
Польши части так называемой любавической библиотеки. Что касается ру-
кописей, похищенных в конце 1994 г. из Российской национальной библио-
теки, то до сих пор не ясно, кому они предназначались и кто должен был
стать конечным их получателем.)
Буквально через неделю после кражи Петербургское управление ФСК со-
общило, что рукописи найдены и находятся в одном из сейфов ФСК, и что
задержаны несколько человек по подозрению в совершении этого преступ-
ления. Дальше начинается что-то странное. Дважды ФСК отменяло
пресс-конференции по поводу найденных рукописей, в кулуарах говорили,
что отмены эти были вызваны возникшей необходимостью задержать еще од-
ного человека - организатора, на которого дали показания те, кто дол-
жен был перевезти рукописи в Москву. Курьерами были личный охранник и
шофер Дмитрия Якубовского. Кстати говоря, охранник когда-то был офице-
ром Девятого управления КГБ СССР. Очевидно, после того, как охранник и
шофер дали показания на Якубовского, в Петербургском управлении ФСК
возникла растерянность - никто такого поворота событий не ожидал...
Задержание Якубовского произошло 20 декабря 1994 г. в Москве, в
15.30 окало бывшего здания ВЮЗИ. По одной версии указания на задержа-
ние генерала Димы отдал чрезвычайно высокопоставленный чин в МВД РФ,
другие источники утверждают, что санкцию дал руководитель следственной
бригады из Петербурга. Задержание производил лично заместитель началь-
ника Главного управления по борьбе с организованной преступностью и
некий высокопоставленный представитель правоохранительных органов в
форме полковника милиции. Операция была произведена настолько красиво,
что сначала ни Якубовский, ни его охрана не поняли, что происходит.
Позже охранники сказали, что не могли поверить в то, что такие высоко-
поставленные лица могут лично проводить задержание. Сам же Якубовский,
по свидетельству некоторых очевидцев, немедленно потребовал связать
его с исполняющим обязанности Генерального прокурора России Илюшенко.
Однако в этой просьбе ему было отказано, и в тог же день Якубовский
был переправлен в Петербург спецрейсом и в наручниках. Из Москвы не-
медленно выехала бригада московских адвокатов во главе с Генрихом Пад-
ве. Федеральная служба контрразведки, фактически раскрывшая кражу ру-
кописей из Российской национальной библиотеки, передала дело в мили-
цию, так как кража не входит в компетенцию спецслужбы. Одновременно с
передачей дела в милицию в журналистские круги была запущена информа-
ция, что раскрытие кражи удалось ФСК в основном благодаря хорошим тех-
ническим возможностям и законспирированной ранее агентуре. На самом же
деле никакого блестящего рас1срытия не было. Били обычные честные лю-
ди, у которых на квартире останавливались граждане Израиля. Израильтя-
не уехали, оставив кое-какие вещи, которые какие-то знакомые должны
были позже забрать. Случайно хозяева квартиры обнаружили в оставленных
вещах рукописи, о краже которых постоянно говорили по телевизору. Хо-
зяева квартиры пошли в ГУВД, но там в приемной была большая очередь.
Тогда они пошли туда, где очереди не было - приемную УФСК. А дальше
опять начинаются какие-то странности. На квартире, где находились ру-
кописи, была организована засада, задержавшая позже курьеров, прибыв-
ших за манускриптами. Возникает вопрос, зачем нужно было задерживать
