одинокий, но несломленный. Пребывающий в одиночестве и взирающий на море,
которое ведет обратно, туда, где лежит родная Англия. Но я, изгнанник,
быть может, никогда...
Ее расстроила не столько сама мысль, сколько то состояние сознания, о
котором она свидетельствовала. Молодой человек, которого она думала, что
любит, сидел там, вдалеке, а она стояла здесь и смеялась над ним у него за
спиной.
Она пошла вдоль по пирсу, осторожно выбирая путь среди глыб и трещин.
Пирс был древним и когда-то составлял часть волнолома. Теперь же
большинство лодок было привязано у южной оконечности города, где было три
бухточки для стоянки и семь шумных мотелей, которые гудели все лето
напролет.
Она шла медленно, изо всех сил стараясь справиться с мыслью о том,
что она могла разлюбить его за время тех одиннадцати дней, которые прошли
с тех пор, как она узнала, что "слегка беременна", как выражалась Эми
Лаудер. Ну что ж, в конце концов ведь он несет за это ответственность, не
так ли?
Но не он один - это уж наверняка. Она приняла таблетку. Это было
проще всего на свете. Она сходила в поликлинику кампуса, сказала врачу,
что у нее болезненно протекают менструации и на коже появилась сыпь.
Доктор выписал ей рецепт. В действительности же, он выписал ей месяц
сексуальной свободы.
Она вновь остановилась, на этот раз у воды - волны разбивались о
побережье справа и слева от нее. Ей пришло с голову, что доктора из
поликлиники, возможно, столько же раз слышали о болезненной менструации и
прыщах на коже, сколько аптекари слышали о том, как мой брат попросил меня
купить эти презервативы - а в последние годы, наверное, еще чаще. Ей
ничего не стоило просто пойти к нему и сказать: "Дайте мне таблетки. Я
собираюсь трахаться". Она была уже достаточно взрослой. К чему эта
стеснительность? Она посмотрела Джессу в спину и вздохнула. Это потому,
что стеснительность становится образом жизни.
Но как бы то ни было, таблетка не подействовала. Кто-то в отделе
технического контроля на старой доброй Оврилской фабрике заснул не
вовремя. Или она забыла принять таблетку, а потом забыла о том, что забыла
это сделать.
Она неслышно подошла к нему сзади и положила руки ему на плечи.
Джесс, сжимавший камушки в левой руке, а правой отправляющий их в
глубины Атлантики, вскрикнул и вскочил на ноги. Камушки усыпали все
вокруг, и он чуть не сшиб Фрэнни в воду. Он и сам чуть не упал вниз
головой.
Она начала беспомощно хихикать и подалась назад, прикрывая руками
рот. Джесс, хорошо сложенный молодой человек с черными волосами, очками в
тонкой золотой оправе и правильными чертами лица, которые к вечному его
сожалению не могли выразить всей чуткости его натуры, в ярости обернулся.
- Ты меня _д_ь_я_в_о_л_ь_с_к_и_ испугала! - прогрохотал он.
- О, Джесс, - захихикала она. - О, Джесс, извини меня, но это было
так забавно, действительно забавно.
- Мы чуть не упали в воду, - сказал он, делая негодующий шаг по
направлению к ней.
Она отступила назад, чтобы сохранить дистанцию, споткнулась о камень
и больно ушиблась. Зубами она прикусила язык - Боже, что за боль! - и
перестала смеяться так внезапно, словно звук ее смеха отхватили ножом. Сам
факт такого внезапного молчания - я радио, ты выключаешь меня - показался
ей еще более забавным, и она вновь начала хихикать, несмотря на то что
язык кровоточил и слезы боли хлынули у нее из глаз.
- Ты в порядке, Фрэнни? - Он озабоченно наклонился к ней.
"Я _в_с_е_-_т_а_к_и_ люблю его", - подумала она с некоторым
облегчением. Ну что ж, тем лучше для меня.
- Ты ушиблась, Фрэн?
- Ушиблась только моя гордость, - сказала она, позволив ему помочь ей
встать. - И еще я прикусила язык. Видишь? - Она показала ему язык,
рассчитывая получить в обмен улыбку, но он нахмурился.
- Господи, Фрэн, да ты истекаешь кровью. - Он достал из заднего
кармана носовой платок и с сомнением посмотрел на него. Потом положил
обратно.
Она представила себе, как они рука об руку возвращаются к стоянке,
молодые возлюбленные под ярким солнцем, а во рту у нее - скомканный
платок. Она приветствует улыбающегося, снисходительного смотрителя и
пытается что-то сказать: Гу-гу-гу.
Она снова захихикала, несмотря на то, что язык сильно болел, а во рту
чувствовался слегка тошнотворный запах крови.
- Отвернись, - сказала она строго. - Я собираюсь нарушить правила
хорошего тона для молодых леди.
Слегка улыбаясь, он театрально прикрыл глаза. Опираясь на одну руку,
она наклонилась над водой и сплюнула - слюна была ярко-красной. Еще. И еще
раз. Наконец ее рот вроде бы очистился, она оглянулась и увидела, что он
подсматривает сквозь пальцы.
- Извини, - сказала она. - Я такая идиотка.
- Нет, - сказал Джесс, явно имея в виду "да".
- Можем мы найти где-нибудь мороженое? - спросила она. - Ты поведешь
машину. Я покупаю.
- Решено. - Он встал сам и помог подняться ей. Она снова сплюнула.
Ярко-красная.
С опаской Фрэн спросила его:
- Я ведь не откусила кусок?
- Не знаю, - ответил Джесс весело. - Ты не почувствовала, как ты его
проглотила?
- Это не смешно.
- Да. Извини меня. Ты просто прикусила его, Фрэнни.
- В языке проходят какие-нибудь артерии?
Рука об руку они шли обратно по пирсу. Она то и дело останавливалась
и сплевывала в сторону. Слюна была ярко-красной. Но больше она не будет
глотать эту дрянь, это уж точно.
- Нет.
- Хорошо. - Она сжала его руку и ободряюще улыбнулась. - Я беременна.
- Правда? Это хорошо. Знаешь, что я видел в Порт...
Он остановился и посмотрел на нее, его лицо внезапно стало жестким и
очень, очень внимательным. Ее слегка задело его осторожное выражение.
- Что ты сказала?
- Я беременна. - Она широко улыбнулась ему и сплюнула с пирса в воду.
Ярко-красная.
- Хорошая шутка, Фрэнни, - сказал он неуверенно.
- Это не шутка.
Он продолжал внимательно изучать ее. Через некоторое время они вновь
двинулись. Когда они шли по стоянке, Гус вышел и помахал им. Фрэнни
помахала в ответ. Джесс тоже.
Они остановились в Дейри Куин на шоссе N_1. Джесс купил кока-колы и
глубокомысленно попивал ее за рулем "Вольво". По просьбе Фрэн, он купил ей
мороженое. Она сидела, прислонившись к двери, в двух футах от Джесса и ела
ложкой орехи, ананасовый джем и местное мороженое плохого качества.
- Ты знаешь, - сказала она, - мороженое в Дейри Куин - это сплошное
надувательство. Ты знал об этом? Многие люди даже и не подозревают.
Джесс посмотрел на нее и ничего не ответил.
- Так что, если ты хочешь настоящего мороженого, то тебе надо пойти в
какое-нибудь место вроде магазина "Диринг" и там...
Она разрыдалась.
Он придвинулся к ней и обнял ее за шею.
- Фрэнни, не надо. Пожалуйста.
Вновь был извлечен на свет божий платок, и он вытер ее слезы. К тому
времени рыдания перешли во вздохи.
- Мороженое с кровью, - сказала она, взглянув на него покрасневшими
глазами. - Больше не могу. Извини, Джесс, ты не выбросишь?
- Разумеется, - сказал он холодно.
Он взял мороженое, вышел из машины и выбросил его в урну. У него
забавная походка, - подумала Фрэн, - словно его сильно двинули в то место,
которое у парней наиболее чувствительно. В какой-то степени, его
действительно ударили именно туда. Но если взглянуть на все это с другой
стороны, то именно такая походка была у нее, когда он лишил ее
девственности на пляже.
Он вернулся и сел в машину.
- Ты действительно беременна, Фрэн? - спросил он резко.
- Действительно.
- Как это случилось? Я думал, ты приняла таблетку.
- Что ж, одно из трех: или кто-то из отдела технического контроля
старой доброй Оврилской фабрики заснул, когда моя пачка таблеток проходила
по конвейеру, или в университетской столовой вас кормят чем-то таким, что
активизирует сперматозоиды, или я забыла принять таблетку, а потом забыла
о том, что забыла это сделать.
Она улыбнулась ему твердой, сдержанной, солнечной улыбкой, которую он
вернул ей лишь отчасти.
- Что ты так сходишь с ума, Фрэн? Я ведь только спросил.
- Ну что ж, попробую ответить на твой вопрос иначе: теплой апрельской
ночью, должно быть, это было двенадцатое, тринадцатое или четырнадцатое
число, ты ввел член в мое влагалище, испытал оргазм и изверг сперму,
содержащую миллионы...
- Прекрати, - сказал он резко. - Ты не должна...
- Не должна что? - При всем своем внешнем каменном спокойствии,
внутренне она была обескуражена. Представляя в воображении эту сцену, она
никогда не думала, что все произойдет именно так.
- Сходить с ума, - сказал он нерешительно. - Я не собираюсь обвинять
тебя.
- Хорошо, - сказала она более мягко. В тот момент она могла оторвать
его руку от руля, сжать ее и полностью устранить образовавшуюся между ними
трещину. Но она не могла заставить себя сделать это. У него не было
никакого права рассчитывать на то, что она будет утешать его, каким бы
бессознательным и тайным не было это желание.
- И что ты собираешься делать? - спросил Джесс, доставая сигареты.
- Что _т_ы_ собираешь делать?
- О, черт, - сказал он.
- Вот известные мне альтернативы, - сказала она. - Мы можем
пожениться и сохранить ребенка. Мы можем пожениться и отказаться от
ребенка. Или мы не поженимся, но я сохраню ребенка. Или...
- Ф_р_э_н_н_и_...
- И_л_и_ мы не поженимся, и я откажусь от ребенка. Или я сделаю
аборт. Это исчерпывает все возможности? Я ничего не пропустила?
- Фрэнни, разве мы не можем просто поговорить.
- Мы и _р_а_з_г_о_в_а_р_и_в_а_е_м_! - взорвалась она. - Твоя очередь
уже была, и ты сказал "О, черт". Вот в точности твои слова. А я просто
описала тебе возможные альтернативы. Разумеется, у меня было больше
времени, чтобы поработать над повесткой дня.
- Хочешь сигарету?
- Нет. Это вредно для ребенка.
- Черт возьми, Фрэнни.
- Почему ты орешь? - спросила она мягко.
- Потому что ты хочешь довести меня до белого каления, - сказал Джесс
гневно. Потом он взял себя в руки. - Извини. Я просто не могу согласиться
с тем, что это моя вина.
- Не можешь? - Она посмотрела на него, приподняв бровь.
- Се, Дева во чреве приимет.
- Почему ты все время издеваешься? Ты сказала, что приняла таблетку.
Я поверил тебе на слово. Я был неправ?
- Нет. Ты не был неправ. Но это не меняет дела.
- Это точно, - сказал он мрачно и выбросил за окно недокуренную
сигарету. - Ну и что мы будем делать?
- Ты все спрашиваешь меня, Джесс. Я уже обрисовала вкратце возможные
варианты так, как я их вижу.
Я думала, может, у тебя тоже появились какие-нибудь соображения.
Есть, правда, еще один выход - самоубийство, но в настоящий момент я
исключаю его из рассмотрения. Так что выбирай, что тебе больше
понравилось, и давай обсудим.
- Давай поженимся, - сказал он неожиданно решительным голосом. Он
выглядел как человек, который окончательно понял, что распутать Гордиев
узел можно только разрубив его посередине. Полный вперед, а нытиков
загоним в трюм.
- Нет, - сказала она. - Я не хочу выходить за тебя замуж.
Его лицо словно бы держалось на невидимых болтах, и вот внезапно
каждый из них отвернули на полтора оборота. Все немедленно провисло. Вид
его был так зверски смешон, что ей пришлось потереться израненным кончиком
языка о шершавое небо, чтобы не захихикать снова. Ей не хотелось смеяться
над Джессом.
- Но почему же нет? - спросил он. - Фрэн...
