"Мы рассчитываем, что громадный опыт, который за время войны приобрела
Красная Армия и ее руководители, поможет нам улучшить теперь ее качества. И
мы добьемся того, что при сокращении армии мы сохраним такое основное ядро
ее, которое не будет возлагать непомерной тяжести на республику в смысле
содержания, И в то же время при уменьшенном количестве армии мы лучше, чем
прежде, обеспечим возможность в случае нужды снова поставить на ноги и
мобилизовать еще большую военную силу" (4)
Сокращение военных расходов было вынужденной мерой, и практическое ее
осуществление привело к тому, что, по словам Фрунзе, "собственно боевых
элементов армии" оставалось очень мало. Фрунзе подчеркивал (это было сказано
им в 1925 году); "При таком положении ясно, настоящей армии в истинном
смысле этого слова... у нас нет. У нас есть только кадры, только остов
будущей армии"
И вот этот действительно остов, состоявший из грамотных, хорошо
подготовленных командиров, способных принять на себя развертывание армии на
случай войны, почти весь этот остов в период Сталинских репрессий был
уничтожен. Более 40 тысяч командиров, от маршалов до командиров полков и
ниже, в течение трех лет, 1937-1939 годы, были репрессированы, и большинство
из них было расстреляно. Почти все командиры старшего и высшего командного
состава имели опыт первой мировой и гражданской войн.
7 июня 1937 года, еще до того, как прошел процесс Тухачевского и
других, Ворошилов издал приказ НКО No 072. В нем сообщалось, что с 1 по 4
июня 1937 года в присутствии членов правительства состоялся Военный совет
при Народном комиссариате обороны СССР На заседании Военного совета был
заслушан и обсужден доклад Ворошилова о раскрытой НКВД "предательской,
контрреволюционной, военно-фашистской организации, которая, будучи строго
законспирированной, долгое время существовала и проводила подлую подрывную
вредительскую и шпионскую работу в Красной Армии". Дальше Ворошилов называл
фамилии всех тех, которым еще только предстояло предстать перед судом. В
конце приказа говорилось: "Нет уверенности в том, что все заговорщики
выявлены".
21 июня 1937 года, после того как состоялся процесс, был издан
совместный приказ НКО и НКВД No 082 "Об освобождении от ответственности
военнослужащих участников контрреволюционных и вредительских фашистских
организаций, раскаявшихся в своих преступлениях, добровольно явившихся и без
утайки рассказавших обо всем ими совершенном и своих сообщниках" Этот приказ
был доведен до всего личного состава армии и флота Напомню также, что Сталин
в своих неоднократных выступлениях в 1937 году перед многими аудиториями
требовал до конца выкорчевать "врагов народа", "сигнализировать" об их
действиях. Само собой разумеется, что после таких приказов и призывов пошел
поток доносов, писем, анонимок, которые в НКВД принимали без всякой
проверки. Начались повальные аресты.
Военные при службе в частях и при перемещениях из округа в округ, из
соединения в соединение всегда получали соответствующие аттестации Эти
аттестации давались и подписывались старшими военачальниками. И вот как
только этот старший военачальник попадал в тюрьму, то его добрые слова,
написанные в аттестации по адресу того или иного подчиненного,
воспринимались как похвала "врага народа". Теперь очень легко было приписать
любому из командиров связь с "врагом народа", что и делали работники НКВД.
Кроме арестов шла еще чистка армии по политическим соображениям,
которой, кстати, занимались и те, кому вскоре предстояло самим стать
жертвами репрессий
Так, например, начальник Управления кадров командного состава комкор Б
М Фельдман, расстрелянный в июне 1937 года, докладывал в январе этого же
года заместителю наркома обороны СССР Я. Б. Гамарнику (застрелившемуся через
несколько месяцев) проект документа "О введении условного шифра "О. У "
(особый учет-В. К.) в отношении лиц начсостава, увольняемых по
политико-моральным причинам ". Если на приказе об увольнении командира из
армии стоял этот секретный шифр, такие лица брались "на особый учет с тем,
чтобы не приписывать их к войсковым частям, не зачислять в переменный состав
территориальных частей, не призывать в РККА по отдельным заданиям и нарядам
и не направлять в войска в начальный период войны". С таким шифром были
уволены из армии тысячи командиров, и почти все они сразу же по прибытии на
место жительства арестовывались, как только местные органы НКВД видели на их
документах шифр "О. У."; он, собственно, был сигналом для ареста.
В конце декабря 1937 года по указанию Ворошилова из округов были
затребованы списки на всех немцев, латышей, поляков, эстонцев, литовцев,
финнов, корейцев, китайцев и лиц других национальностей, не входивших тогда
в Советский Союз. Кроме того, в этом приказе говорилось: "Выявить всех
родившихся, проживавших или имеющих родственников в Германии, Польше и
других иностранных государствах и наличие связи с ними".
Списки такие были получены, и все эти командиры вне зависимости от их
честности, опыта работы, партийности, участия в гражданской войне, отличий
по защите Родины были уволены из Красной Армии. И кроме того, по приказанию
Ворошилова списки этих уволенных в запас командиров направлялись в НКВД.
Нетрудно догадаться об их дальнейшей судьбе.
Одним из уволенных по этому приказу был комдив Сердич Данило Федорович,
которого высоко ценил и любил Жуков. Сердич командовал дивизией, в годы
гражданской войны он проявил себя исключительно храбрым человеком, был
награжден двумя орденами Красного Знамени и Почетным оружием. В дни
Октябрьской революции он командовал сводным отрядом Красной гвардии в
Петрограде и был одним из активнейших участников революции. Член партии с
1918 года, рабочий. это был прекрасный во всех отношениях человек. Но по
национальности он был серб, и этого оказалось достаточно, чтобы под общую
метелку его уволили. Ну а как только он с этим злополучным шифром "О У "
вышел из рядов армии, его тут же арестовали и расстреляли.
Назначенный в январе 1937 года начальником Политического управления
Красной Армии Л. 3 Мехлис был особо доверенный человек Сталина, он работал у
него помощником и убедил "хозяина" в своей беспредельной преданности. Мехлис
был человек энергичный, предельно самоуверенный и грубый. Он создал в
Красной Армии обстановку сплошного недоверия. Мехлис произвел буквально
опустошение в округах, частях да и в центральном аппарате Наркомата обороны.
Ему по установленному им графику шли доклады о чистке в армии.
Вот только одно из многих донесений, которые направлялись Мехлису.
Комиссар одной механизированной бригады докладывал ему, что только за июнь -
июль месяцы 1938 года в бригаде было разоблачено и арестовано 13 врагов
народа, "оказавшихся шпионами разных государств". И далее: "представлено на
увольнение, как не внушающих политического доверия, только одних
"зарубежников" и связанных с зарубежьем 52 человека". "Не внушали доверия" -
один потому, что был близок с Уборевичем, другой - потому, что поляк по
национальности, третий - потому, что у него жена полька. У человек сорока
начсостава - беспартийных, а также коммунистов - родственники его или жены
оказались арестованными, "некоторые из них замкнулись, перестали быть
активными" - они, естественно, тоже уже не внушают политического доверия. И
это только в одной бригаде! По одному этому письму нетрудно представить,
какая обстановка сложилась в тот период во многих частях, соединениях и
штабах.
В Академии Генерального штаба в 1937 году были арестованы крупнейшие
ученые, создатели военных трудов, в том числе и военно-исторических,-
Верховский, Вакулич, Свечин, Алкснис, Баторский, Алафузо, Ма-левский, Жигур,
Михайлов, Циффер и другие. Такие же повальные аресты были учинены и в других
академиях и воинских частях. Арестованы и расстреляны почти все командующие
военными округами.
Генерал Тодорский, сам просидевший много лет в тюрьмах и лагерях, а
после освобождения принимавший участие в работе комиссии по пересмотру в
реабилитации многих военачальников, сделал страшные подсчеты. Эта таблица
опубликована много раз, но я привожу ее, учитывая достоверность этих данных.
В Красной Армии перед войной
Было репрессировано:
- пять Маршалов Советского Союза - трое (Тухачевский, Егоров, Блюхер);
- два армейских комиссара первого ранга - оба;
- два флагмана флота 1 ранга - оба;
- два флагмана флота 2 ранга - оба;
- шесть флагманов 1 ранга - все шестеро;
- пятнадцать флагманов 2 ранга - девять;
- четыре командарма 1 ранга - два;
(что соответствует современному званию генерала армии)
- двенадцать командармов 2 ранга - двенадцать;
- пятнадцать комиссаров 2 ранга - пятнадцать;
- 67 командиров корпусов - шестьдесят;
- 28 корпусных комиссаров - двадцать пять;
- 199 командиров дивизий - 136;
- 97 дивизионных комиссаров - 79;
- 397 командиров бригад - 221;
- 36 бригадных комиссаров - 34.
Я очень советую перечитать воспоминания генерала А. В. Горбатова,
опубликованные в свое время А. Твардовским в "Новом мире" Заместитель (в
1937 году) командира корпуса, которым командовал Жуков, А. В. Горбатов
входит одной единицей в числа, приведенные в таблице Тодорского. А когда
прочтете, каким издевательствам и истязаниям он подвергался, как умудрился
выстоять и как он, чудом освобожденный, потом замечательно руководил
войсками в крупнейших операциях на Курской дуге, при форсировании Днепра,
был - после Берзарина - комендантом Берлина, еще раз вернитесь к этой
потрясающей статистике, перечитайте ее медленно, помня, что каждый, из кого
сложились эти цифры, прошел такие же пытки, а может быть, и более тяжкие, и
понимая при этом, сколько таких же замечательных людей погибло в сталинских
застенках... Погибли самые опытные, талантливые и преданные Родине
защитники, которые в годы войны принесли бы огромную пользу.
Горбатов в своих мемуарах пишет, что, когда грянула война, его "до пота
прошибли прежние опасения: как же мы будем воевать, лишившись стольких
опытных командиров еще до войны? Это, несомненно, была по меньшей мере одна
из главных причин наших неудач, хотя о ней не говорили или представляли дело
так, будто 1937-1938 годы, очистив армию от "изменников", увеличили ее
мощь".
Как "увеличилась" ее мощь, можно судить и по уже приведенным фактам и
цифрам, и по тем, о которых я скажу дальше.
Так, на сборах командиров полков, проведенных летом 1940 года, из 225
командиров полков ни один не имел академического образования, только 25
окончили военные училища и 200 - курсы младших лейтенантов! В 1940-м,
предвоенном году более 70 процентов командиров полков, 60 процентов военных
комиссаров и начальников политотделов соединений работали в этих должностях
около года. Значит, все их предшественники (а порой не по одному на этих
должностях) были репрессированы.
Всего в 1937 и 1938 годах из армии и военно-морского флота было уволено
около 44 тысяч человек командно-начальствующего состава, в том числе более
35 тысяч из сухопутных войск, около трех тысяч из военно-морского флота и
более 5 тысяч из ВВС. Почти весь высший и старший командный состав и
политические работники этого уровня были после ареста расстреляны, а многие
умерли в заключении.
Шли такие повальные аресты, что в одном ид документов, написанных после
