Гармония между ними возможна только в образе того единства
и борьбы противоположенностей, какие возможны при отношениях
людей с мужской и женской натурой.
Борьба должна иметь затухающий характер и только
углубляться в глубины проблем гармонизации.
Когда Доктор закончил говорить, наступила тишина.
Мысль напряженно работала, пытаясь осознать услышанное.
Видя бессмысленность что-либо дальше обсуждать, Философ
поднялся и устало сказал:
- Господа! Позвольте поблагодарить за всех вас Доктора за
то, что он посчитал нашу аудиторию подходящей для изложения ей
глубоких мыслей по известному вопросу. Постараемся оправдать
его веру в наш разум. Но для этого потребуется время. Я
закрываю заседание Великого Синклита, чтобы объявить начало
этого времени.
- Ваша Честь! - встрепенулся Идиот. - А где же Вердикт? В
чем Смысл? Какие были искажения? И кто виноват? Разве не этому
изначально был посвящен Великий Синклит?
- Вердикт прост. Но Вы правы. Его следует обозначить.
Смысл человечества сливается со смыслом Вселенной. Он
состоит в уничтожении дисгармонии между Духом и Материей по
всем уровням Вселенной. Поскольку сама Вселенная и есть
дисгармония, то уничтожение происходит съеданием ею самой себя,
кусками продавливая себя через все свои семь желудков, образуя
замкнутые кольца. Вся эта процедура приводит к созданию
Вселенского Разума и в конечном итоге - к блаженному покою
Великих Родителей, в лоно которых мы должны вернуться.
Искажений никаких не было и не было никакой вины. Было
медленное развитие и становление самого Смысла во Вселенной и
медленное прозревание человечества в его осознании. Вины, как
причины, никогда не было. История вообще невинна, как
развивающийся младенец. Судить ее может только тот, кто этого
не понимает и ложно верит в свою непогрешимость. Не вините
глупость, господа! Великий ум, когда он появится, нам объяснит
объективную неотвратимость абсолютно каждого события и
отсутствия личностной роли людей в них.
Но вот мы подходим к границе полосы невинности. Слабый наш
разум начинает брать на себя управление ходом событий. Принимая
руль на себя, человечество принимает ответственность. И только
безнадежная бездарность при этом не поинтересуется: а куда,
собственно, ехать, что впереди и где кюветы? Гигантская вина
человечества перед Вселенной за обман надежд, связанных с его
рождением, тенью зависла впереди. Уже сейчас наметился сход с
предначертанной дороги. Безумная страсть по собственноиу
благополучию без понимания его цели и понимания его пределов, а
также качественной структуры этого благополучия грозят нам
увести нас всех - и умных, и дураков - всех без исключения - в
пропасть. Благодушию здесь не место.
Я закрываю заседание, господа, никого ни в чем не обвиняя,
но с осознанием большой тревоги.
- Ваша честь! - снова Идиот, - Так пусть поп ответит
Поэту, почему он собаку убил!
Священник махнул рукой.
- Да чтоб не мучился обжорством блохоед ваш ненаглядный!
Из сострадания к нему!
АКТ ТРЕТИЙ. ИСХОД.
Я блаженно лежал на кровати, положив под голову папку с
протоколами Великого Синклита. Ночь выдалась чрезвычайно
напряженной, но усталости не было. Была радость сопричастности
к великой тайне.
В таком положении и застала меня ворвавшаяся в комнату
Маша.
- Ты сошел с ума! - закричала она. - Я тебя обыскалась!
Где ты пропадаешь? Сейчас такое творится! Твои протоколы стали
сенсацией! Телевизионщики бегают за мной, требуют следующих!
Где они?
- А с теми что?
- Я не видела, но говорили, что информация вышла в эфир. В
какой-то программе "Чепуха недели". Под рубрикой "Дурдом сошел
с ума". Какие-то инстанции требуют опровержений, комментарий,
свидетелей. Готовится передача от ворот дурдома. В прямой эфир.
Народ требует показать Великий Синклит. А пока требуют
следующих протоколов.
Я показал на папку под головой. Она схватила ее и умчалась
вон. Как вскоре оказалось - своевременно. Не прошло и часа, как
в комнату ворвались милиционеры и гражданские люди. Молча
скрутили руки и поволокли на улицу. Там стояли желто-синяя
милицейская машина и черная "Волга". В общем доставили в
какое-то учреждение и ввели в кабинет, на двери которого было
написано: "Следователь".
Широкий лысый мужчина за столом оформлял свои бумаги.
Осмотрел меня.
- Садитесь. - Указал на табурет. - Как Вас зовут?
- Дворником.
- Вот что, Дворник. Ты влип крепко. Тебе известны так
называемые протоколы Великого Синклита? Впрочем ответа не
требуется. Нам известно, что ты их принес из дурдома. И дальше
проститутка их ввернула журналистам. А те из этого раздули
представление. Процесс стал неуправляемым. Мы упустили начало.
Теперь он должен быть под нашим контролем. И ты нам в этом
поможешь. Прежде всего скажи, где следующие протоколы?
- Может быть у меня дома? С вами голова кругом пойдет.
Он посмотрел на моих доставщиков.
- Смотрели?
- Так ордер нужен!
- Ну - полудурки! Мухой обратно!
Конвой исчез за дверью.
- Тебе вменяется организация попытки дестабилизации
общественного порядка. С дураков из дурдома ничего не возьмешь,
мало ли чего они там городят, но ты - провокатор.
- О каком порядке Вы говорите? Нет нигде никакого порядка!
Вон к дурдому мусоровозка какой день не приезжает. Таскаю мусор
черт знает куда.
- Ты, парень мне голову не дури. Беспорядок в стране носит
организованный порядок. Знаешь, как просеивают зерно? Кладут
все в решето и трясут, и трясут его! Беспорядок и организован
для этой цели. Чтобы все распределились по своим уровням. Когда
все утрясется, вот тогда и будет самый крепкий порядок. Не тот
антинародный, что был при коммунистах, а наш новый -
демократический. По которому: каждому - по его способностям!
Что можешь - то и бери! Не можешь ничего - пошел вон.
- Куда?
- Да хоть на кладбище, мое какое дело? Народ давно
истосковался по свободе сделать свою жизнь зажиточной. И мы не
позволим никому мешать ему в этом! Желание народа для нас
превыше всего. Оно для нас закон. Потому что оно естественно и
законно. Ты не знаешь, как звери поступают? А поступают они по
закону природы. В ней эталон правильности. Преступник не тот,
кто тебе морду бъет, а тот, кто мешает это сделать, раз ты
слабак. Вот источник истинной демократии. Не становись на ее
пути! Ты понял что-нибудь? Или тебя нужно подвергнуть
медицинской экспертизе?
- Я не понял, отличается чем-нибудь человек от зверя?
- Конечно. Тем, что он может фантазировать и изобретать.
- А мораль? Совесть? Общественное сознание?
- Сознание от быта. Когда обустроемся, тогда и будем
думать об этих штучках. Первично, парень, материя. Этого еще
никто не отменял. Но меня сейчас не перевоспитание тебя
интересует, а совсем другое. Кто этот - Блаженный? За ним
должен быть след. Он до дурдома где-нибудь обязательно должен
был наследить.
- В каком смысле?
- В смысле противоборства с народом.
- А почему обязательно?
- Да потому что такой ум не может не оставить след в этой
жизни. Хочет он того или нет. Таких умов мало. Поэтому он всем
опасен.
- В криминальном смысле?
- Да, в любом! Но больше в идеологическом.
- Что Вы можете сделать с ним? Он уже в дурдоме!
- Нет, парень, он и там опасен. Но скажу тебе и другое,
что ты не знаешь. Мне жаль этого человека. Такие,
действительно, не часто встречаются. Пошла волна негодования,
более того - ярости. Ему грозит расправа. Для него же будет
лучше, если мы спрячем его. То есть совсем изолируем ото всех.
Так что ты помоги нам.
- А мне что будет за это?
- Отпустим потом на все четыре стороны.
- Существует ли предательство? - спросил я Следователя.
- Нет. Потому что в денежном мире все, что ни делается -
все предательство, но оно им не считается, а в духовном,
бескорыстном наоборот, - предательства ни в чем нет, но ему не
верят.
- А было ли предательство Иуды?
Следователь засмеялся:
- Ты не знаешь, чему служит драматизм сюжета?
Тут вбежал какой- то человек и закричал ненормальным
голосом.
- Смотрите, что, сволочи делают!
- Что, что?
- Включайте телевизор! Посмотрите "Чепуху недели".
Мой визави бросился к телевизору и включил его. Шла читка
последних протоколов Великого Синклита. В конце было сообщено,
что завтра от ворот дурдома будет организована прямая
трансляция встречи с обитателями его.
- У него остался последний шанс. Мы сейчас поедем к нему и
увезем. - тихо сказал Следователь. - Пошли. Покажешь его.
- Сейчас нет. - твердо ответил я. - Завтра покажу.
Меня увели в камеру предварительного заключения. Наступила
ночь, наполненная кошмарами. Сон и ощущения совместились, как
совместились параллельные миры. Реальность раздвоилась. Как
будто она всегда была с подтекстом.
Когда мы со Следователем прибыли к месту трансляции, там
уже кипела и орала многотысячная толпа. Тут Ольга Ивановеа
стояла у переносного торгового столика, а полковник
Сковородников со студентом Альбертом носили к ней ящики с
водкой. Торговля шла бойко. В толпе сновал Витя-Прыщ и
поддерживал всеобщий энтузиазм. Напивались крутые молодцы с
душой компании эсэсовцем Волом. Гневные речи произносили
священнослужители. Многие ждали зрелища. А кто-то - дальнейшей
информации. В отдалении от общей свалки понуро стоял бомж
Животовский.
Юпитеры и телекамеры были установлены на расстоянии у
ворот. Делегация прошла каменную проходную. Толпа принялась
скандировать. "Син-клит, син-клит". Наконец, ворота открылись и
из них вышли обитатели дурдома. В первых рядах Блаженный,
Философ и другие члены Великого Синклита. Среди них был Поэт,
вертелся Идиот. Толпа взорвалась общим воплем, который перешел
в слова: "Док-тор, Док-тор!" Разные эмоции носились по лицам
кричащих. Кривая ярость, такие были ближе к ним. Жажда слова и
внимание на тех, что поодаль. Любопытные молча стояли за ними.
Юпитеры зажглись и ярко осветили вышедших.
- Кто? - спросил Следователь.
- Идем. - тихо ответил я.
И мы пошли к обреченным. Следователь, я и команда
сопровождения.
Мы приблизились к ним. И тогда я отделился от всех, в
полном свете прожекторов подошел к Доктору и тихо, только для
него сказал:
- Радуйся, Учитель.
Крепко обнял и поцеловал. Он пожал мои плечи, посмотрел
глазами пустыни в пространство и также тихо ответил:
- Предначертанное сбылось! Уходи.
Отбросив меня в сторону команда сопровождения плотным
кольцом окружила его, преодолевая натиск устремившейся к нему
толпы. Следователь скомандовал:
- В машину!
Но Доктор остановил его:
- Слово - то, что попадает в сердце, а не то, что
говорится. Дайте мне словом войти в сердца людей! Там мое
убежище!
На что тот ответил:
- А если они - камни?
- Не найдешь в сердце бога, не найдешь в боге сердца.
- Тогда я умываю руки. - и он пошел прочь.
- Философ! - крикнул Доктор, - Есть ли абсолютно
бесполезное занятие?
- Нет! - громко ответил тот, - даже если оно есть!
Его подвели к камере, он вытянул ладонь и на нем засиял
яркий изумрудный свет. Это был философский камень. Он
пристально посмотрел на него и вдруг сильным взмахом руки
взметнул камень вверх и кикто не понял, куда он пропал.
Изумрудная звезда взлетела и растворилась, отчего воздух
