фигура была у меня красивая, член стоял хорошо, стесняться мне было нечего,
и я прощеголял весь вечер голым. Больше меня в этот дом не приглашали. За
нарушение оргиевого этикета.
Предчувствуя это, я старался проникнуть как можно в больше количество
имеющихся в наличии, а также в распоряжении женщин. Женщина на оргии
видится без фальшивых тайн и романтических прикрытий, четко, резко, в
фокусе реального своего назначения, ибо здесь у женщины - максимальная
разрешающая способность.
Где еще, как не на оргии или при коммунизме, подходишь к парочке,
предлагаешь женщине совокупиться, и мужчина не только не бросается на тебя
с кулаками, а всячески помогает этому устроиться, либо ретируясь к другой
женщине, либо присоединяясь и соучаствуя или наблюдая. Никакой конкуренции
между мужчинами - все умиротворены доступностью женщин и обилием оргазмов.
Если тебе не досталось первому, то достанется десятому. Только на
оргии любовь не вызывает ненависть.
Правда, ревность по-прежнему живет и процветает. Среди гостей был
известный всем завсегдатаям ревнивец, которого продолжали приглашать из-за
на редкость красивой жены. Он начинал волноваться, если жена исчезала с
кем-нибудь дольше, чем минут на десять. Он ходил и заглядывал в комнаты и
наконец находил ее. Он ревновал ее, только если она задерживалась с одним
мужчиной, а если она была с двумя или тремя, это его не тревожило, и он
позволял ей наслаждаться хоть час подряд. Этот грозный муж ревновал и
тогда, когда, после ебли с очередным мужчиной, она не сразу переходила к
другому, а вела беседы с тем, кто ее только что ублажил. Муж страшился
установления духовных связей, он хотел полностью владеть душой жены, коль
не мог удержать ее тело.
Женщины его почти не интересовали - он кончал разок наспех и начинал
слежку за женой - ведь только ради нее он и приходил с ней на оргии. Одну
пускать речи быть не могло, но чтобы насытить ее, он, будучи не в силах
сделать это самостоятельно, выгуливал ее. Я узнал об этом из исповеди этой
жены-красавицы после того, как мы были разлучены ревнивцем в посткойтусном
разговоре, а поговорить ей хотелось, хотя бы для того, чтобы отдышаться.
Неизвестный автор - День победы
Это было на праздновании Дня Победы, я стоял с сыном в толпе. Я вдруг
почувствовал, что к тыльной стороне моей ладони прижимается нечто
округлоплотное, мягкое и теплое, чуть покачиваясь в ритме неспокойной
толпы. Сомнений не было - это легонько терлось женское бедро... Я
постарался убрать руку со столь интимного места, но очередной натиск людей
вновь прижал мои сжатые пальцы прямо выступающему вперед плотному бугорку
лобка.
Я замер, весь отдавшись этому неожиданному осязанию, и с сожалением
ожидал, что оно вот-вот исчезнет, но женское тело и не думало отодвигаться,
а довольно ощутимо терлось о мой кулак плотным мыском, плавно округлявшемся
в межбедерье. И тогда я решился: чуть развернув ладонь и растопырив
насколько это возможно пальцы, слегка провел ими по заманчивой складочке
между животом и ляжкой, прослеживая чутким пальцем кромку почти неощутимых
трусиков, легко скользящих по шелковистой на ощупь тонкой тканью летнего
платья.
Пощупывая пальцем кромку трусиков, я медленно двинулся вниз по складке
и тут почувствовал, как бедро резко встрепенулось и напружилось...
Проклиная себя за столь неуместную смелость, я уже мысленно слышал
негодующий голос, в ужасе предчувствуя позорный скандал, но бедро, мелко
вздрогнув, еще раз расслабилось и, слегка поворачиваясь, пропустило и
следующий палец до самого устья! Я уже без колебаний накрыл всей
растопыренной ладонью плотный, туго выступающий под тугим животом бугорок
лобка, завороженно ощущая сквозь невесомую ткань платья и трусиков рустую
поросль волос. Лаская легкими поглаживаниями тот холмик Венеры, я
чувствовал ответную дрожь чуть колеблющегося из стороны в сторону женского
тела. Я смещал пальцы все ниже, и вот мой средний палец уже скользнул в
мягкую расщелину половой щели. Мой член и до этого проявлявший признаки
беспокойства, круто встал в тесноте плавок и, яростно пульсируя, выгнулся
дугой, налился мощью неудержимого рвущегося возбуждения. Под хриплый рокот
динамиков и гул толпы мои пальцы жадно ласкали вздуто-упругие дольки
половых губок, прослеживая их трепет, погружаясь на миг, вминая послушную
ткань трусиков во влажную вульву.
И вот, проскальзывая пальцем по половой щели вверх, я уткнулся в
тугой, крупный как молодой желудь, клитор и вновь почувствовал, что тело
незнакомки импульсивно вздрогнуло и опять осело, прилипая ко мне
податливо-пружинистой грудью и коленями. О, она не оставалась в покое, а
слегка двигалась, потираясь о мою напряженную в истоме спину тугими
округлостями. Удивившись необычно крупному размеру клитора незнакомки, я
иступленно начал гладить, надавливать на этот, все твердеющий как бы
пульсирующий под пальцами стерженек. Член истомно ныл в тесном плену
плавок, и тут я почувствовал, как чья-то ладонь лезет мне в карман.
Краем глаза я успел заметить малиновые ногти, сверкнувшее обручальное
кольцо и узкую девичью кисть незнакомки, быстро юркнувшую в мой карман.
Проворные пальцы коснулись головки члена и. быстро пробежав по напряженному
стволу, вернулись вверх - к резинке плавок, и оттянув ее сквозь ткань
кармана, выпустила из заточения взбугрившееся тело пениса, потом тут же
сомкнулись, на истомно занывшей в сладострастном касании головке, слегка
поглаживая и обжимая ее!
Я все интенсивнее и отчаяннее терзал ее затвердевший клитор, зажав его
между указательным и большим пальцами, а средний мастурбировал вульву,
погружаясь сквозь повлажневшую ткань трусиков и импульсивно сжимающееся
кольцо вагины. По хриплому дыханию, опаляющему мое ухо, по судорогам
припечатанного ко мне тела, я сквозь звон в ушах слушал, что она
приближается к пику наслаждения, подводя и меня к тому же, яростно водя
сжатой в кулак ладонью по моему члену. Изнывая от ласки, я захватил ее
пульсирующий клитор в щепотку пальцев и резко утопил ее в голубь, и тут над
моим ухом раздался вскрик, - глухой, какой-то утробный. Я почувствовал, как
мои пальцы обливает обильное извержение, быстро пропитывая ткань трусиков и
платья.
Обернувшись, я увидел осевшую в руках молодого старшего лейтенанта
(мужа?..) девушку редкой красоты с распущенной гривой пышных каштановых
волос и закушенными пунцовыми губами, прикрывающей руками перед платья с
проступившим пятном влаги.
Росс И. - Млечный путь
Молодой человек в зеленой футболке и голубых шортах медленно передвигался
среди людской суеты.
На его незащищенных руках и ногах солнце прилепило розоватый загар.
Восторг первых дней пребывания у моря прошел и уступил место
напряженной эйфории длительного безделья. Калейдоскоп пестрого мира
существовал вместе и независимо.
Девушка разговаривала с подружками и казалась безучастной ко всему.
Она что-то слушала.
Приподняла подбородок и посмотрела через узкий промежуток между
головами собеседниц.
Сергей поймал ее взгляд, который вспыхнул как зарница - его закрыло
неловкое движение, и вновь суета открыла его бесшумной вспышкой молнии.
Доли мгновения они смотрели друг на друга. Сергей видел ее глаза:
обыкновенные, серые, напряженные, внимательные - они отсутствовали при
разговоре. Разговор закончился. Собеседницы потерялись в праздной суете.
Девушка осталась одна. Она повернулась лицом к морю. Ее каштановые волосы
были затянуты в конский хвост. Она никуда не спешила и подошла к
парфюмерному лотку. Сергей остановился рядом. Девушка держала в руках
флакончик розового масла.
- Вам нравится этот запах? - спросил Сергей. Девушка посмотрела на
него не безразлично, но с полным спокойствием, как будто рядом стоял друг,
которого ожидали. Она поднесла флакончик к своему лицу, продолжая смотреть
на мужчину, понюхала пробку, все также внимательно глядя на незнакомца, и
ответила:
- Мне нравится все необычное и новое.
- Это не главный запах.
Девушка подняла брови:
- Вы говорите загадками.
- Хотите ее отгадать?
Она поставила флакончик на лоток:
- Я вся во внимании. Они пошли посередине дороги, где было свободней.
Сергей говорил:
- У этого запаха нет тона. Мы его не замечаем, но он присутствует
везде: в камнях, в деревьях, в птицах. Он висит в воздухе и прозрачен. Он
есть во мне.
- А во мне он есть?
Сергей слегка подался в сторону собеседницы, потянул носом воздух и
сказал:
- Им пропитано все ваше тело.
- Кажется, я догадалась, - девушка посмотрела себе под ноги и очень
тихо ответила:
- Это любовь.
Сергей удивился, но не подал вида. Он рассказывал о море, а необычная
разгадка натолкнула на размышление. Некоторое время они шли молча.
Девушка нарушила молчание и спросила:
- Я отгадала?
Сергей, как будто встрепенулся после сна, и ответил:
- Да, действительно, вы правы. Я не думал, что загадка окажется
простой.
- Я вас разочаровала?
- Наоборот. Вдохновили...
- Мое имя - Зоя, - опережая вопрос, ответила девушка.
- Вы вдохновили Сергея, Зоя. Изогнутый остроконечный рог луны колол
черноту звездного неба и серебрил море. Волна накатывала на берег пенистый
рогалик, который расползался блином и пропадал в выросты полосы прибоя. Две
фигуры брели по песку.
Сергей обхватил Зою за талию. При каждом шаге мышцы девушки упруго
переливались под легким платьем. Сергей чувствовал их движение. Так идти
было неудобно, но прикосновения приносили очарование первой близости.
Она повернулась к Сергею. Хотела что-то сказать, но только глубоко
вздохнула. Он ответил:
- Сегодня было активное солнце. Дрожь и жара приходят одновременно.
- Именно это я чувствую. Ее дыхание согрело щеку Сергея. Он привлек к
себе девушку, она податливо прильнула к нему. Он впился в ее губы с
каким-то долгожданным наслаждением, как будто промедление было подобно
смертной каре. Не отрываясь от прелестных мягких губ, Сергей расстегнул на
платье два крючка и, снимая завесу с желанного тела, стянул платье вниз,
опустился к ногам девушки, все больше отрекаясь от внешнего мира и не
замечая его. Белые трусики с кружевной каймой продолжили мир нелепостей и
загадок. Сергей уже не мог и не хотел подняться с колен. Он обнял бедра
девушки, прижался щекой к ее животу и почувствовал под своими ладонями
пульсацию вены. Зоя опустилась перед ним. Сергей остудил свое раскаленное
лицо в ложбинке груди. Хмель поцелуев продолжил дорогу в неизвестность.
Внешний мир стал незаметен. Колени упирались в жесткие доски.
- Мне больно, - сказала Зоя, - и неудобно.
Она надавила Сергею на плечи. Он послушался ее приказу и лег спиной на
доски, продолжая смотреть на ее грациозную фигуру. Лунный свет придавал
женскому телу холодную расчетливую красоту драгоценного эфеса.
Свет посеребрил половину ее лица, плечо, овал груди, тонкой линией
световая дорожка стремилась по согнутой в локте руке, волосяным штрихом
выделяла талию и вытянутым пятном лежало на бедре. Зоя вытащила из волос
зажим.
Они расплелись и водопадом хлынули на плечи и грудь. Зоя запрокинула
голову и убрала волосы за спину. Сергей находился во власти холодной лунной
красоты, колдовского ночного дурмана, которые возбуждали в нем
стремительное желание принадлежать жрице своих чувств. Он готов был
выполнить ее волю. Зоя оперлась Сергею на плечи, низко наклонилась, так что
волосы вновь перенеслись вперед. Он потянулся руками к ее груди. Зоя
наклонилась еще ниже. Шелковистый водопад закрыл от Сергея звездное
мерцание.
Он поцеловал одну вершиночку груди и пытался схватить губами другую,
но Зоя изогнулась, отпрянула назад. Ее волосы взметнулись вихрем, как в
карусельном круге. Ее отрешенный от мира взгляд был устремлен в
