С Кристиной мы встречались часто, и все так же страсно отдавались друг
другу. Наверное, нет таких способов и поз, которых бы мы с ней не
перепробывали. Затем мы стали встречаться реже. У меня появились новые
женщины. Кристина тоже не терялась: у нее зародилась ненасытная страсть.
Каждый день она должна была видеть мужчину. Это и сгубило ее мужа. Он был
страшно ревнив и не отпускал ни на шаг таблетки. Однажды сердце его не
выдержало, и он скончался прямо в постели на Кристине, как говорится при
исполнении супружеских обязанностей. Кристине осталось богатое имение и
фамилия карчевская. Сколько мужчин предлогали ей себя в мужья! Но она
использовала только их половые члены. Может, она оказалась в обществе
других женщин, ищущих сверхнаслаждения, и стала искать мужчин с таким
огромным членом как у Станислава, забыв про свои слова, которые говорила
мне, что не хочет оказаться на таком огромном члене.
А наша семейная жизнь идет своим чередом. Ядвига отдается развращенным
старичкам, портит юнцов. А я наслаждался нежными телами своих любовниц, не
забывая узнавать через стеклянную дверь, что нового в области наслаждения и
разврата приобрела моя жена со своими любовниками.
Иван К. - Это судьба
Это было очень давно. Мне было лет 14-15. Точно не помню. В послевоенные
годы в деревне техники не было. Заготовка сена в колхозе производилась
практически вручную. На уборку сена привлекали и старых и малых -
необходимо было быстро, в короткий срок убрать его, сложить в стога.
Я любил ездить на уборку сена. Так как я еще был не слишком рослым
парнишкой, то меня обычно садили на коня возить копны сена к стогу.
В нашей бригаде работала взрослая, молодая девка, Настя Морозова.
Невысокого роста, полненькая, симпатичная. Мне она казалась очень
красивой. Особенно нравилась ее грудь, которая так пышно выпирала.
Настя была жизнерадостная, веселая, остра на язык. Ребята, мужики
отпускали в ее адрес острые словечки и видно было, что каждый из них не
прочь бы с ней побаловаться.
Из всех ребятишек, которые работали в бригаде, она больше всего
уделяла внимание мне, может быть потому, что я тоже был веселым и
энергичным. В шутку она называла меня "мой женишок". Лето было жаркое, мы,
пацаны, работали, ездили верхом на конях в одних лишь трусах. Ничего в этом
не было предосудительного. Она иногда трепала меня по голой ноге, запускала
свою руку аж под трусы. Надо сказать, что никаких сексуальных позывов у
меня в то время еще не было. Видно я еще не созрел. Хотя я, конечно,
понимал, что есть что, и в голове какие-то мысли на этот счет бродили,
особенно после разговоров с более взрослыми парнями или мужиками, которые,
как известно, этой теме уделяют особое внимание.
Обед у нас был большой, часа два или три. Это объяснялось тем, что
труд был тяжелый, начинали работать рано, заканчивали поздно, а в обед была
самая жара. В это время, кто спал, кто собирал ягоды, кто просто сидел,
балагурил - кто как.
Однажды, в обеденный перерыв я пошел в дальний лесок. Возвращаюсь, и
тут Настя. Схватила меня за руку и потащила к ближайшему стогу: "Пойдем,
посидим, отдохнем немного".
Сели под стог. Платье у Насти поднялось так высоко, что видно было
трусики. Меня вид красивых здоровых Настиных ног привел в какое-то
трепетное волнение. Она говорит:
- Вань, а ты целоваться умеешь? Ты кого-нибудь уже целовал?
Я молчу.
- Давай я тебя научу.
Она навалилась на меня своей большой грудью, мои губы оказались у нее
во рту. Я почувствовал какое-то странное ощущение на своих губах. Она их
так сильно сосала, что мне было даже немного больно. Потом она резко
откинулась на спину:
- Ну как? Тебе нравится? Теперь ты поцелуй меня.
Я молчу. Я вообще ничего не мог сказать, я дрожал. Она хихикнула,
взяла мою руку и быстро сунула ее себе в трусы. Я ощутил волосяное
покрытие, такое бархатистое. Я не представлял себе, как все это у женщин и
помню очень удивился, что такое все заросшее волосами. Она перехватила мою
руку чуть повыше и протолкнула ее дальше между ног. Я почувствовал горячее
и влажное.
Одним пальцем я чувствовал углубление и мокроту. Она сжала ноги и моя
рука оказалась как бы зажатой между ее ног. Я чувствовал какое-то нервное
подрагивание ее тела, она как бы шевелила своим задом. Я не знал, что
делать, и с силой вытащил руку. Тут я почувствовал специфический запах,
исходивший, видимо, от моей руки. Я никогда не ощущал такого запаха, он был
совершенно мне незнаком. Она решительным движением сняла с себя трусы. Я
увидел всю женскую красоту. Ее рука уже была в моих трусах и держала мой,
еще в то время небольшой член, который, конечно же, стоял крепко. Я дрожал.
Она тихо произнесла:
- Вань! Ну, что же ты? Давай.
Я был в шоковом состоянии. Я не понимал, что со мной происходит и что
надо делать.
Она начала тащить меня на себя. Я не сопротивлялся, даже, наверное,
наоборот быстро лег на нее. Спустив с меня трусы, она вновь взяла мой член
и ввела его во влагалище. Он вошел легко и приятно. Было какое-то странное,
необъяснимое ощущение. Внутри я почувствовал очень мягкую, горячую и
довольно влажную среду. Это еще больше захватило меня. Тут я почувствовал,
что она делает определенные движения, слегка поднимая и опуская свой зад,
мой член то входил, то выходил из влагалища. При этом, когда она опускалась
вниз, а мой член выходил из влагалища, она так сильно сжимала мышцы
влагалища, что он выходил с большим трудом. Создавалось впечатление, как
будто ее влагалище засасывает мой член. Конечно, мой член был еще
несовершенен и, наверное, не вполне ее удовлетворял, но она делала свое
дело, да и я как бы автоматически включился в этот процесс. Порой она так
сильно поднимала свой зад, как будто делает мостик, и я лежу на этом
мостике, потом резко опускала, немного полежав спокойно, начинала опять, и
так это продолжалось довольно долго. При этом Настя своими руками прижимала
мои ягодицы к себе в такт движению ее зада вверх. Она сильно сопела,
немного даже постанывала, мотала головой из стороны в сторону.
Я ритмично работал, немного приходя в себя, осознавая, что происходит.
Конечно, никакого предчувствия оргазма у меня не было. Наконец, Настя
остановилась, лежала без движения, лишь я продолжал свое дело.
- Вань, хватит. Я уже больше не могу.
Тут я заметил, что она раскрасневшаяся, потная, совершенно
обессилевшая, лежит закрыв глаза. Я перевалился на бок, надел свои трусы,
еще раз осмотрел ее. Платье было задрано до самой груди. Лежали молча.
Через некоторое время она привела себя в порядок, села, спокойно и нежно
поцеловала меня в щеку и сказала:
- Ваня! Ты ведь никому не скажешь про это?
Я молча покачал головой. В голове творилось черте что. Я кое-как
отходил от только что перенесенного психологического удара, у меня до этого
никогда и ничего подобного не было.
Через некоторое время она уже была все той же веселой и беззаботной
Настей, которую мы видели всегда.
Мы пришли в бригаду. Никто ничего не заметил, хотя я был какой-то
смущенный, подавленный. Зато Настя была еще веселей, жизнерадостней.
Прошло несколько дней. Мои мысли постоянно были сосредоточены на
пережитом. Мне казалось, что наши занятия с Настей будут повторяться. Мне
этого хотелось. Но нет.
Настя не подавала никакого вида. Однажды, когда мы были только вдвоем,
я ей тихо сказал: "Я еще хочу". Она так громко расхохоталась, что все
издалека обратили внимание на ее смех. И так закатываясь от смеха, она
пошла прочь от меня. Я ничего не мог понять.
Кончился сенокос. Началась учеба в школе. Настю я потерял из виду.
Случайно видел издалека несколько раз и все. Я не знал о ней ничего.
Постепенно все это начало забываться.
... Прошло двадцать лет со дня окончания средней школы.
На выпускном вечере мы - выпускники 10-б класса ѕ договорились
встретиться в школе через двадцать лет.
Всех нас жизнь раскидала по разным местам. Я служил в Армии и был в
звании подполковника. Меня нашли и напомнили о нашей договоренности. Я
решил поехать на встречу.
В деревню из районного центра я приехал на автобусе в 10 часов утра.
Автобус остановился в центре у магазина. Я вышел. Вокруг меня было все
незнакомое - так сильно изменилась деревня за двадцать лет.
Родственников в деревне у меня не было. Не зная куда идти, я, скорее
по привычке, зашел в магазин. Кроме продавца, в магазине была еще одна
женщина. Продавщица сразу меня узнала. Это была Валя - девочка, которая
жила напротив нас и была значительно моложе меня. Начались расспросы: где,
что, да как? Я был в военной форме. В те годы она всегда вызывала какое-то
особое уважение, особенно в деревне. К разговору подключилась и находящаяся
в магазине женщина. Я понял, что она хорошо меня знает, но сам я ее не
узнавал. Я вежливо сказал ей об этом. Она улыбнулась: "Настя Морозова.
Помнишь?" "А, а...", - я произнес удивленно. И сразу вспомнил.
Теперь я внимательно разглядел ее. Это была, конечно, уже не молодая
женщина, с приятными чертами лица былой красоты, довольно полная. В моей
памяти сразу же высветился тот жаркий, летний день на сенокосе.
Меня спросили, у кого я остановился, где буду ночевать. Я ответил, что
пока не знаю, но, видимо, кто-нибудь из друзей пригласит. Валя сказала:
"Приходи к нам". Настя тоже как-то смущенно промолвила: "Можешь и у меня
остановиться". Как-то, само собой, мы вышли с ней на улицу и пошли в
сторону школы. Не доходя до школы, она показала домик, где живет и еще раз
сказала: "Если негде, то приходи ночевать ко мне. Не бойся.
Я живу одна". Мы расстались.
Встреча выпускников была очень бурной и веселой. Воспоминания,
рассказы, шутки, смех. К вечеру организовали застолье, танцы. У меня из
головы не выходила Настя.
Меня как заклинило. Я только и думал о ней. Какая-то страсть овладела
мной. В самый разгар вечера я незаметно ушел.
Было часов девять вечера. Настя была дома. Она как бы удивилась моему
приходу, но я нутром чувствовал ждала. На ней было красивое платье,
облегающее ее полную фигуру, которое подчеркивало все ее достоинства. Видно
было, что у нее все при ней. Сейчас она выглядела значительно
привлекательнее, чем там, в магазине. Я достал из дипломата бутылку
коньяка, коробку конфет и яблоки, которые привез с собой из Новосибирска.
Она начала суетиться, чтобы организовать ужин, но я отказался:
- Давай лучше выпьем и поговорим.
Выпили, разговор как-то не шел. Чувствовалось какое-то напряжение. Я
спросил ее:
- Помнишь?
Молчит.
- Помнишь, как ты учила меня целоваться?
Молчит. Потом тихо так сказала:
- Прости. Молодая была, дура.
Я улыбнулся:
- Да, что ты, Настя!
Обнял ее, наклонил к себе и начал крепко целовать ее губы. Я с такой
силой, с такой страстью сосал ее губы, что она даже немного стонала, видимо
от боли. Я чувствовал дрожь в ее теле. Не отрываясь от поцелуя я взял ее
грубую, шершавую руку и уверенным движением засунул ее себе в штаны. Там
было все в таком напряжении, что удержать его было просто невозможно. Рука
ее немного вздрогнула, но она ее не вытащила, хотя никаких движений не
делала. Страсть охватила меня с неимоверной силой, да, видимо, и ее. Я
встал, поднял ее со стула и повел к кровати, которая была рядом. Она не
противилась, ничего не говорила.
Казалось, что она пребывает в каком-то шоковом состоянии. Я быстро
снял с нее платье. И тут я заметил, какая огромная у нее грудь. На ней был,
видимо, самый большой бюстгальтер, и все равно грудь выпирала из его краев.
Я расстегнул и снял бюстгальтер, спустил вниз трусы. Все молча. Вижу, ее
всю колотит. Мои руки тоже трясутся. Уложив ее на кровать, я быстро сбросил
с себя одежду и лег рядом с ней. Я начал целовать ее, сначала губы, шею,
