приобретенный в Индокитае, "джентльмены из Ленгли" используют сейчас для
раздувания необъявленной войны против ДРА. По свидетельству датского
публициста Хенрика Крюгера, "ЦРУ использует контрабандную торговлю
наркотиками в своих стратегических целях". Он рассказал, что созданная в
1979 г. сеть нелегальных лабораторий по переработке опиума в
Северо-Западном Пакистане служит для финансирования афганских
контрреволюционеров. Роль посредника между ЦРУ и поставщиками наркотиков
играет крайне правая организация - некая "Всемирная антикоммунистическая
лига". Она контролирует деятельность торговцев наркотиками в Соединенных
Штатах. Купленное на средства от контрабанды наркотиков оружие
направляется душманам. Х.Крюгер утверждает, что львиная часть доходов от
торговли наркотическими средствами поступает на секретные счета ЦРУ. Судя
по всему, сумма немалая, если учесть, что годовой оборот торговли
наркотиками в мире превышает 110 млрд. долларов.
Спекулируя на обеспокоенности общественности ростом наркомании и
пытаясь использовать эту тревогу в своих политических целях, правящие
круги США обвиняют в этом... Болгарию и Никарагуа, Кубу и Мексику.
Вашингтон утверждает, что эти страны якобы "поощряют международных
контрабандистов", наводнивших США различными наркотиками. Дело доходит до
того, что арестованных контрабандистов отпускают на свободу, если они по
подсказке американских спецслужб лжесвидетельствуют о "причастности"
коммунистов к преступному бизнесу на наркотиках.
"Нищий сообщает: в Майями, в "Розовом доме", днями были оглашены
подробности возможного сотрудничества между "семьей" Гамбринуса и вашей
службой. Условия, на которых "семья" намерена вступить в дело и передать
свои связи в профессиональном спорте, следующие: реабилитация или
освобождение под залог владельца шхуны, возвращение - в любой форме,
вплоть до организации похищения арестованного груза. (Речь идет о поимке в
водах Флориды колумбийской яхты "Эль сол", выслеженной и захваченной
агентами УБН - Управления по борьбе с наркотиками. Здесь и дальше в
скобках комментирует или поясняет С.Казанкини, который по понятным
причинам своего имени на страницах досье не оставил. - О.Р.). Попытки
вашей службы снизить потолок требований ссылками на то, что подобная акция
трудноосуществима - особо в ее последней части, когда документы и
протоколы ареста уже поступили специальному следователю ФБР, - успеха не
имели.
Переговоры прерваны.
Мое мнение: всякая затяжка лишь затрудняет нашу акцию, если не делает
ее вообще неразрешимой; следует всерьез отнестись к требованию "семьи".
Агент N_52".
"52-му (радиоперехват). Сообщите Нищему, что его предложения
изучаются. Нужна информация о ближайшем грузе с юга".
"Нищий сообщает: семья сделала шаг навстречу нашему предложению: по
своим каналам они выводят следователя из игры. Выполнение обоих пунктов
условия обязательно!
Агент N_52".
"Совершенно секретно. Только для руководства (ЦРУ). Операция "Пять
колец" сдвинулась с мертвой точки. "Семья" получила требуемое. При
реализации плана был ранен и умер в военном госпитале сержант полиции. В
виде компенсации взяли с поличным Сэма Кастро, второе лицо после старшего
Гамбринуса в "семье".
Получили предложение на обмен: мы им Сэма Кастро, они нам - боксера
из НБЛ (Национальной боксерской лиги), связанного с "семьей". Он будет не
только связником, но и главным действующим лицом в предстоящей операции.
Служба получила задание собрать необходимую информацию о предложенной
кандидатуре.
11/716 шифр "Альфа". Оператор 24х".
"Совершенно секретно. Только для руководства (ЦРУ). Меморандум группы
"Пять колец".
Отсутствие спортсменов СССР и целого ряда социалистических стран на
Играх в Лос-Анджелесе создали, как мы видим, уникальную обстановку -
реальные возможности спортсменов свободного мира, и прежде всего США,
приобрели важный политический фактор, который, безусловно, будет иметь
немаловажное значение на предстоящих выборах (президентских); мы уверены в
положительном эффекте.
Опыт Лос-Анджелеса, а именно так следует рассматривать наши действия,
предпринятые для недопущения, в первую очередь, команды СССР на Игры,
говорит, что подобная тактика в недалеком будущем способна кардинально
изменить внутреннее содержание Олимпийских игр, превратив их из
демонстрации успехов социалистических стран в надежный фактор пропаганды
достижений свободного мира.
Для этого следует:
а) создать такую обстановку вокруг Сеула, которая заставила бы СССР
вновь отказаться от участия в Играх; для этого следует опереться на верные
нам силы в правящей партии и в органах государственной безопасности;
следует также задействовать резидентов, ибо операция носит индекс "ехtга";
б) активизировать "Фонд-ПС" (специальный фонд, созданный ЦРУ с
помощью разного рода официальных и неофициальных спонсоров любительского
спорта и предназначенный для подкупа спортсменов-любителей, - чеки на
предъявителя, ценные бумаги, дорогостоящие подарки и т.п. Фонд создан ЦРУ
за год до Игр в Лос-Анджелесе);
в) начать операции по дискредитации спортсменов СССР и
социалистических стран, в первую очередь, "звезд";
г) средства, вырученные от частичной продажи арестованных наркотиков,
включить в "Фонд-ПС";
д) утвердить руководящее звено операции "Пять колец", учитывая
интересы "семьи" (в состав "руководства" входит и Сэм Кастро).
Вашингтон, 54/876 шифр "Бета". Оператор 17с".
Выдержки из моей беседы с К. Я знаю его со времени моих скитаний по
авгиевым конюшням мафии. За достоверность - ручаюсь.
"...Это было не первое предложение. Они давно подталкивали нас
объединиться для одного "важного" - в политическом отношении - дела. Мы не
слишком-то доверяли им, хотя наши люди из их компании подтверждали
серьезность намерений. Но, знаете, мышь никогда не станет доверять кошке,
как бы та не клялась в полной лояльности. Вот и мы так. Но они ведь не
профаны и понимали, что нас сдерживает. Суть свою они, ясное дело,
изменить не могли, а вот прихватить нас - это в их силах. Когда один за
другим были захвачены три транспорта с юга, "семья" оказалась на грани
краха - мы вложили в операцию но доставке марихуаны и героина практически
весь наличный капитал. Когда же УБН захватило груз на 170 миллионов
долларов - это было последнее, что мы имели, - пришлось соглашаться на их
условия.
Вы скажете, какое нам дело до "красных"?
Самое прямое. Спорт - необозримый рынок для нашей "травки", "лэди",
"золота Акапулько" и т.д. Если удастся потеснить "красных" с самых крупных
международных состязаний, считай, постоянный доход нам обеспечен...
...Нет, кое-что мы делали для них (ЦРУ) еще раньше - кое-кого из
своих передали с полной гарантией...
Уже сделано много, но теперь, кажись, они (ЦРУ) решили снизойти к
"семье" и взять ее в долю. А что, наш опыт не пригодится?.."
10
Приспело время расставаться с Лейк-Плэсидом. Уже было договорено, что
в Монреаль отправлюсь в автобусе с командой, место в гостинице на
Универсиаду - я жил неподалеку во время Игр 1976 года и отлично знал те
места на Холме - было забронировано заранее. На всякий случай перезвонил
Анатолию Власенко, и он заверил меня, что останется в Монреале по меньшей
мере до встречи со мной, ради чего отложит поездку в Оттаву. Джон Микитюк
не подавал признаков жизни, что, если честно, почему-то успокаивающе
подействовало на меня. Я уже знал номер рейса на Москву и потому с чистой
совестью сообщил Наташке (через редакционную стенографистку) день и время
моего появления в Киеве. В свою очередь Зинаида Михайловна - сколько с ней
переговорено за эти годы по телефону: она принимала мои репортажи из Токио
и Стокгольма, Рима и Мехико-сити, из Сеула и Парижа, да разве перечислишь!
- пожаловалась, что печатают меня в урезанном виде, так как газета почти
сплошь забита официозом - речи, приемы, обязательства, словом, обычная
газетная "погода". И я пожалел, что нет уже в том знакомом до мельчайших
деталей угловом кабинете с видом на типографию Ефима Антоновича, редактора
от бога, как говорится, - уж он-то не дал бы сократить ни строки. "Наш
человек за границей. Это - престиж и авторитет газеты. Официальную хронику
читатель найдет в других газетах, а вот репортаж с чемпионата мира или
Олимпийских игр - только у нас. Вот и будет он охотиться за нашей газетой,
а разве это не высший критерий для издания!" - охлаждал он горячие головы,
когда на планерках разворачивалась жаркая баталия за место на полосе.
Те времена канули в прошлое, теперь мы - как все...
Впрочем, дело газетчика не сетовать на трудности, а искать и давать
материалы, способные привлечь читателя.
В пресс-центре скучали девушки-телетайпистки, а смазливенькая
брюнетка с длинной сигаретой в руке (она выполняла роль личного секретаря
шефа прессы, как именовали высокого, неразговорчивого и всегда страшно
занятого человека в потертых вельветовых джинсах и рубашке без галстука,
почему-то всякий раз непроизвольно вздрагивавшего, когда к нему обращался
я, единственный советский журналист, присутствовавший на состязаниях) не
преминула кокетливо улыбнуться и задать традиционный вопрос:
- Мистер Романько, надеюсь, у вас нет трудностей?
- Очень признателен вам, Брет, все о'кей. Тем более, судя по
высказываниям местной прессы, сегодня наконец-то победят американцы.
- А как думаете вы? - Она проявила неподдельный интерес.
Думаю... - начал было я, но осекся, поймав себя на вдруг открывшейся
истине. Брет и остальные, дотоле лениво переговаривавшиеся или листавшие
журналы и газеты, как по команде, замерли и обернулись и мою сторону; и я
понял, что интерес местной публики ко мне далеко не соответствует внешним
проявлениям. Как можно громче закончил фразу: - Да, Брет, я с вами
полностью согласен - Дженни вполне заслужила эту награду, славная
девчушка, и будущее у нее блистательно.
На лисьем личике Брет и физиономиях других сотрудников пресс-центра,
даже на каменной физиономии шефа так явственно проявилась искренняя
радость, что я запоздало пожалел, что держался слишком сухо и необщительно
с ними, ведь в принципе они не такие уж плохие люди, и их скованность по
отношению к нам, советским, идет не от души, а навеяна прессой,
телевизионными комментаторами да фильмами типа "Рокки".
- Я надеюсь, Брет, что за столь приятную новость мне положен кофе, не
так ли?
- О мистер Романько! - Я услышал голос шефа - он был скрипучий, как у
несмазанных ворот. - Ежели ваш прогноз подтвердится, я приглашаю вас на
рюмочку коньяка, идет?
- Тогда пойду поболею за вашу Дженни!
Я мог бы уже немедленно потребовать от шефа выполнения обещанного,
потому что еще утром Павел Феодосьевич - он выглядел
раскованно-добродушным, уверенным, выполнившим трудную, но нужную работу
человеком, теперь позволившим себе расслабиться и оглядеться по сторонам,
- сказал мне без обиняков:
- Мы взяли три золотые медали. В одиночном катании судьи отдадут
победу американке, это как пить дать. Она-то и не намного слабее нашей
Катюши, но, если объективно, Дженни должна была бы проиграть. Но мы не
