холодею.
Начал осторожно задвигать ей про Будду. Слушает. Пока не понять -
интересно ей или нет. Я дальше иду: рассказываю про китайские книжки, про
их древнюю мудрость и прочее.
- Хочешь, - говорю, - стихи послушать?
- Давай, - кивает.
И вот, пока она пирожное уплетала, я ей читанул классный стих из
"Ши-цзин", который выучил наизусть накануне. Называется "Дева вместе со
мной в колеснице".
Дева, что вместе со мной в колеснице сидит,
Сливы цветок мне напомнила цветом ланит...
- Чего? - Светка спрашивает.
- Что - чего?
- Цветом чего?
- Ланит.
- А что это такое - "ланиты"?
Вот это номер! А я и не знаю. Когда учил стихи, пропустил мимо ушей.
Ну, ланиты и ланиты! Мало ли что они там в Китае придумают.
- Неужели ты не знаешь, что такое ланиты? - спрашиваю я, чтобы
потянуть время.
- Не знаю, - капризно так отвечает.
Чувствую, что если сейчас не расскажу ей все про ланиты, уйдет
навеки. Надулась уже, ложечкой в мороженом ковыряет.
- Сейчас я еще соку принесу, - сказал я и поднялся.
Оглядываюсь вокруг - и вдруг на мое счастье вижу в углу старушку за
мороженым. Такая типичная петербуржка, в шляпке и в очках. Бросаюсь к ней.
- Бабушка, вы не можете мне помочь?
- Во-первых, невежливо называть даму, пусть и пожилую, бабушкой, -
говорит она. - Во-вторых, я тебя слушаю.
- Что такое "ланиты"?
- Эх, дитя мое... - вздохнула она. - Ланиты - это... А зачем тебе?
- Встретилось такое китайское слово в книжке, а я не знаю...
- Ланиты - это щеки, мой мальчик. И слово это - русское, только
старое. Господи, что за век, что за нравы! - снова вздохнула она.
Я бросился к Светке, поставил стаканы с соком.
- Ну, что такое ланиты? - она не отступает.
- Ах, ланиты... Ну, это и ежу понятно. Ланиты - это щеки.
По-древнерусски.
- Правда? - удивилась она и даже пощупала свои щеки. А они у нее, как
цветок сливы, правда, хотя я цветка сливы никогда не видел.
В общем, вышел я из трудного положения и значительно укрепил свою
репутацию посредством китайских стихов и русских ланит. Светка рассталась
со мною задумчивая. Что-то я заронил в ее душу. Мне бы теперь еще кирпич
расколоть - и все в ажуре.
После каникул приходим мы в школу, чувствуем - какая-то паника.
Учителя бегают, милиционер прошел по коридору, да не простой, а майор.
Собрались мы в классе, вбегает наша Клавдия Антоновна, ей два года до
пенсии, и заявляет:
- Ребята, кто видел Володю Феденева и когда?
Все стали припоминать. Я тоже припомнил и сказал:
- Видел неделю назад у него дома.
- А потом?
- Потом не видел.
- Господи, какое несчастье! - восклицает Клавдия.
Мы, конечно, стали выяснять и выяснили. Батюшка Светы! Файл три дня
как пропал. Никто его в глаза не видел - ни папа, ни мама, ни милиция. При
его аккуратности и умении считать каждую минуту это - ужасное и пугающее
происшествие. Главное, непонятно, откуда он исчез, потому что вся его
верхняя одежда осталась дома - пальто там, ботинки, шапка вязаная. Не мог
же он в ноябре выйти из дому налегке? И дома его нет, все обыскали.
Мы перепугались, особенно девчонки. А тут еще милиционер пришел и
стал дальше пугать: нельзя разговаривать с неизвестными, нельзя с ними
никуда ходить, нужно избегать темных дворов и пустынных улиц... Короче,
запугал до смерти.
Жалко, конечно, Файла. Он придурок, но талантливый. Может, вышло бы
из него что-нибудь путное. Или загреб бы свои доллары, мне не жалко. А вот
исчез - и как будто не было.
4. ПОИСКИ ФАЙЛА
Прошло несколько дней, а Файла как не было, так и нет. Учителя ходят
озабоченные, шушукаются. Файлова мама приходила несколько раз - лица на
ней нет, одни глаза в мешочках. По телевизору каждый день Файла показывают
в программе "600 секунд", говорят, что пропал.
А мы ничем помочь не можем!
Решили мы действовать сами, на милицию не надеяться. Собрались после
урока в спортивном зале, дверь заперли. Было нас четверо: Светка
Воздвиженская, Леня Сойбельман, он лучше всех ребусы отгадывает,
сообразительный, - Вадик Денисов и я. Вадик у нас авторитет по аномальным
явлениям. Экстрасенсы, парапсихология и прочая чушь, я к ней отрицательно
отношусь, потому что дурят людям башку, не то что древние китайцы.
Но здесь случай явно аномальный, поэтому пригласили и Вадика. И он
сразу выдал:
- Файла похитили инопланетяне, как пить дать! Их почерк.
- Зачем он им? - Светка спрашивает.
- Он клевый программист, такие инопланетянам нужны.
- Много ты знаешь про инопланетян! - говорю.
- А вот и много! - обиделся Вадик.
- Рэкетиры его похитили, а не инопланетяне, - сказал Леня.
- А рэкетирам он зачем? - опять Светка.
- Папа у него кто - забыли?
И Леня развил довольно стройную теорию. Файлов папа, Сергей Ильич
Феденев - генеральный директор совместного предприятия со шведами. Вроде
бы, они хотят построить гостиницу и ресторан в центре города, у них уже
есть офис, то есть представительство. И деньги в кронах. А рэкетирам кроны
нужны. Вот они и похитили Файла, чтобы впоследствии выменять его на кроны.
- Чего же не меняют? Чего ждут? - спросил я.
- Выдерживают. Чтобы горе родителей стало неописуемым, - говорит
Ленька.
- Оно уже неописуемо. Что ты предлагаешь? - спрашиваю.
- Выследить, где их притон. Файл наверняка там сидит.
- Я за версию инопланетян, - говорит Вадик.
- А я за версию рэкетиров, - говорю.
- Нет, я тоже за инопланетян, - неожиданно сказала Светка. - Это
гораздо правдоподобнее.
Вот так номер! Знал бы, что ей инопланетяне больше рэкетиров нравятся
- тоже за них голосовал бы. А так мы со Светкой оказались в разных
командах. Учитывая плюрализм, решили действовать независимо, но в
содружестве. Они ищут НЛО, а мы бандитский притон. С этим и разошлись.
Неизвестно, кого труднее искать - пришельцев или рэкетиров. Мы с
Ленькой узнали адрес офиса файлового папаши и отправились туда. Он
оказался на Адмиралтейском бульваре. Смотрим - красивая новая вывеска под
бронзу: "СП Бранда". У подъезда "мерседес" стоит. Никаких рэкетиров не
видно.
Подождали мы минут десять, уже сомневаться стали в своих планах, как
вдруг видим - к подъезду подкатывают три черных лимузина. На переднем -
шведский флажок. Из них выходят господа в дорогих пальто, а на улицу из
офиса высыпают несколько молодых людей при галстуках. Улыбаются, жмут
господам руки, ведут в офис.
Только двери за ними закрылись, как с другой стороны бульвара, из
сквера, где бронзовый Пржевальский с верблюдом, бегут к лимузинам два
парня лет двадцати. Оба коротко стрижены, в кожаных куртках и брюках,
заправленных в сапоги. На вид очень крепкого телосложения.
Подбегают они к водителю второго лимузина и начинают с ним через
приоткрытое стекло о чем-то говорить. До нас какие-то иностранные слова
доносятся. Смотрим - водитель отрицательно головой трясет. Тогда они к
следующему. Тот их выслушал, засмеялся и сквозь окошко что-то протягивает.
Какую-то коробочку. Парень взял, сунул шоферу деньги, и они, заложив
кулаки в карманы курток, быстро направились к Невскому.
- Рэкетиры! Зуб даю! - шепчет Ленька.
Мы за ними рысцой. Свернули на Невский, дошли до Казанского, опять
свернули и оказались у коктейль-бара. Рэкетиры зашли в него. Мы за ними.
Там в гардеробе накурено, толкутся подозрительные личности. Сплошная
мафия. Не успели мы с Ленькой ничего сообразить, как я почувствовал, что
меня берет за шиворот железная рука. Вижу краем глаза - Леньку тоже
хватает и тащит куда-то парень, точь-в-точь похожий на наших рэкетиров. А
кто меня волокет - не вижу, не могу обернуться, так он крепко меня за
ворот держит.
Подтащили нас к рэкетирам, и ленькин недруг говорит:
- Вот они. Следили за вами от Адмиралтейства.
- Чего-о? - удивился один. - Эти шибздики?
Мне наконец удалось оглянуться. Ничего нового не увидел. Такой же
верзила с коротким ежиком, в кожаной куртке, под которой бицепсы
вздуваются.
- Пошли, разберемся, - угрожающе мой говорит.
Потащили нас через весь коктейль-бар в угол. Там за столиком целая
компания таких же. Что-то тянут из соломинок и жуют. Желваки на скулах
ходят. Все мрачные, хоть бы кто улыбнулся. Ну, и нам с Ленькой, конечно,
не до улыбок.
Тут я разглядел, что один там все-таки был, непохожий на остальных.
Такой кривоватый старик с большим ртом, лет сорока, наверное. Его кличка,
как потом выяснилось, была почему-то Чиполлино. И он был у них самый
главный.
- Что случилось? - спросил Чиполлино.
- Да вот мальцы... Следили, - объяснил мой конвоир.
Чиполлино поглядел на нас, странно как-то почесал ухо, как обезьяна,
рот скривил и вдруг проскрипел:
- На кого работаете, пионэры?
- Как это? - пискнул Ленька.
- Кто вас подослал? Антоний?! Отвечайте! - гаркнул Чиполлино.
- Не-ет, не Антоний... - мотаем головами.
- А кто? Вениамин? Подшипник? Кем направлены?
И тут меня осенило.
- Интерфейсом, - говорю.
- Кем? Это фирма или кличка?
- Не знаю. Платит Интерфейс.
- Сколько? - подозрительно спросил Чиполлино.
- Тысячу баксов, - сказал я, не очень понимая, что такое "баксы".
Рэкетиры задумались, потом, склонив головы в кружок над столом, о
чем-то зашептались. Лишь один не шептался, крепко держал нас с Ленькой.
Наконец они закончили совещание, и Чиполлино произнес приговор:
- Майкл и Ферри повезут щенков на Турбинную разбираться. Вытянуть из
них все. Не калечить, нам они еще понадобятся. Но проучить хорошо, чтобы
забыли о своем Интерфейсе.
- Чиполлино, я один справлюсь, - сказал тот верзила, что нас держал.
- Пускай Майкл остается.
- O'кей, - сказал Чиполлино.
Ферри одной рукой выволок нас на улицу и запихнул в "Жигули", стоящие
у памятника Барклаю де Толли. Он усадил нас с Ленькой сзади, запер на
ключ, а сам уселся за руль.
И тут Ленька сломался.
- Дяденька, миленький, отпустите! Меня мама ждет, я больше не буду!
Не знаю я никакого Интерфейса! Отпустите, дяденька! - заныл он.
- Молчи, гаденыш пархатый, - сказал Ферри, и мы поехали.
Однако, только повернули с Невского на Фонтанку и проехали чуть-чуть,
как Ферри свернул на тихую улицу Рубинштейна и там остановился.
Было уже темно, фонари не горят, прохожих мало. Блестели лужи от
вчерашнего дождя. Где-то в подворотне закричала кошка, будто ее режут.
Жутко.
- Ну, щенки, некогда мне с вами возиться, - обернулся к нам Ферри, с
минуту оглядывал нас, а потом вдруг страшно захохотал.
Ленька с перепугу заплакал. Я зубы сжал: будь что будет.
А Ферри вышел из машины, открыл ключом заднюю дверь и выволок меня на
темную улицу.
Неужели убивать будет? За что?!
Но он, не выпуская моего рукава, снова запер машину, в которой
остался плачущий Ленька, и, поигрывая ключами, направился к двери
подъезда, таща меня за собою.
В темном просторном парадном с каменным полом Ферри поставил меня
перед собою и вдруг сдавил мне горло своими заскорузлыми волосатыми
пальцами.
- Удавлю, как цыпленка, понял? Где Интерфейс?!
- Зачем тебе Интерфейс? - прохрипел я.
- Говори про Интерфейс!! - рычал он, сдавливая горло.
Я уже и не рад был, что ляпнул про Интерфейс. Ишь, как он завелся!
Знал бы он, что это такое на самом деле, ни за что бы так не волновался.
- Хорошо. Скажу, - выдохнул я из последних сил.
