- Белых тоже?
- Когда предоставляется возможность, -сказал проводник с нехорошей ухмылкой.
Сури заволновался.
- Каннибализм? - спросил я.
- Дикарь с человеческим мясом между зубов - это колонизаторский миф! -
выкрикнула Габи.
- Тут был небесный десант, - сказал проводник. - Когда восьмой предок спустился
на землю раньше седьмого, нарушив последовательность, тот пришел в бешенство,
восстал против всех, раскидал, понимаете ли, наши семена. Пришлось убить. Мы
съели тело, а голову отдали кузнецу.
168
- Зачем? - удивилась Габи.
- Кузнец вырыл яму, похоронил голову, -ответил проводник.
Габи дико закричала. Стояла ночь. Я схватил фонарь. Осветил помещение.
Вцепившись Габи зубами в шею, проводник пытался совокупляться с ней, но что-то
ему мешало. Какая-то сила мешала мне броситься немке на помощь. Проводник
выхватил нож и срезал Габи клитор, который всегда поражал меня своими размерами.
По своей конфигурации он был похож на термитник из здешней саванны.
К утру все это привело к аномалии. Габи родила в сортире на улице непарное
существо, шакала, и назвала его почему-то Йуругу, хотя при благоприятных
обстоятельствах должны были родиться близнецы. Мы не знали, как быть. Габи
кормила шакала грудью, хотела увезти в Берлин, поскольку это ее ребенок.
Взволнованная мать утверждала, что шакал также необходим для нормального течения
жизни, как и близнецы. Меня растрогали ее материнские чувства. Но, строго
говоря, рожденный Габи в то жаркое утро зверь воплощал беспорядок (что было
странно для мамы-немки), бесплодие, засуху, ночь и смерть.
Оставшись без пары, шакал в тот же день совершил инцест с Габи, которая от
ужаса, пытаясь воспрепятствовать его некрасивой затее, превратилась в муравья и
спряталась в собственном чреве, но не смогла убежать. В результате инцеста шакал
обрел дар речи, обматерил нас и открыл мудрецам замыслы нашего проводника.
- Я знаю, - возник проводник, перейдя со мной на ты, - зачем тебе нужны пять
рек.
169
Я вздрогнул. В сущности, это была моя тайна тайн, ключ ко всей этой книге. В
системе догонского знания пять рек - основа всех основ. Но я не совсем понимал
их значение. Меня уверяли, что под действием напитка конжо, кажущегося, на
первый взгляд, догонским квасом из проса, а также плодов колы, с которыми в этих
краях ходят женихаться, можно совершать головокружительные путешествия. Но мы не
в Мексике, здесь - без допинга. Вселенная по своей конструкции напоминает
увесистую фруктовую вазу сталинских времен, состоящую из четырнадцати сфер. Все
эти сферы нанизаны параллельно -одна за другой - на железный столб, однако
вместо винограда, груш и гранатов на них живут люди. Сферы делятся на семь
верхних и семь нижних, и земля - верхняя из нижних миров. Над нами, в верхних
мирах, живут рогатые люди, которые посылают на землю болезни, чернуху, под нами
- хвостатые. Круглая и плоская Земля окружена ободом из соленой воды, все это
вместе, прикусив свой хвост, обвивает змея.
Мы превратились в перелетных мух, садящихся с божества на божество, бестолково,
но с видимым самосознанием. Кто мы? Мы - перелетные мухи. Мы перелетали из одной
сферы на другую, от рогатых к хвостатым, пока не опустились на соляную
поверхность, и время со страшной силой стало разматываться назад, до упора в
слово АММА.
Из этого слова, собственно, и произошел мир.
Проводник остановился, отпил воды и продолжал, обращаясь преимущественно к
немке:
170
- Каждое человеческое существо наделено двумя разнополыми душами. Женская душа
мужчины устраняется при обрезании, мужская душа женщины - при эксцизии.
Услышав это, немка зарыдала.
- Брось, - сказал проводник на правах бывшего хахаля. - Не все так худо.
Человеческая пара, созданная мною, породила восемь андрогенов. Они умели
самооплодотворяться, - Проводник показал на пальцах, как это делается. - От них
и произошли восемь родов догонов.
- А как же Лебе? - спросил Сури, и мне подумалось, что он похож на молодого
Горького и со временем станет классиком малийской словесности.
- Лебе был потомком восьмого первоп редка и организатором человеческого языка.
Но старый хранитель слова, седьмой первопредок, убитый нами, заманил его под
землю - Лебе умер. Седьмой первопредок под землей проглотил Лебе, затем изрыгнул
его вместе с потоком воды. На том месте, где находилось тело Лебе, вода покрыла
большое пространство, образовалось пять рек.
- Не четыре? - придирчиво переспросил Сури. - Обычно речь идет о четырех реках,
текущих в четыре конца света. Взять, например, калмыкскую космологию...
- Да чего далеко ходить, - перебил я. - В начале Библии из Эдема вытекает река
для орошения рая, а после она разделяется на четыре реки!
- Ребята, пить хочется! - облизнулась Габи. Ей дали попить.
171
- Ну, это совсем другое, - вдруг обозлился проводник. - Библия ошиблась. Кости
Лебе, выблеванные первопредком, превратились в священные предметы культа,
цветные камни -дуге. Они обозначили контур души, который делают Номмо при
рождении человека. После того, как восьмой первопредок проглотил потомка, их
силы смешались, и Лебе - это новое слово, а пять рек суть символ нового слова.
Mon Dieu! Река как речь, как змея в Погоне составляет пятикнижье. Четыре реки -
неполное знание, пропущенная глава. Вот откуда берется человеческая слабость,
вот откуда изъян и разрыв между верой и знанием, не хватает одного потока, вот
куда стекла человеческая мысль, греческая, мусульманская, где на персидских
миниатюрах изображаются четыре течения воды, наконец, библейская, и только в
Догоне... Ах, как не хватает пятой реки!
Проводник подтвердил мои мысли. Мне стало не по себе.
У каждого есть своя пятая река. Не спи, соберись, не трать время, ищи, дыши,
свирищи, никто тебе не поможет, сам найди - не пожалеешь. Найди ее и разомкни
цепь: сон-жизнь-слово-смерть-любовь. Нет более заветной (и более пошлой) цепи.
Нашел. Неужто нашел? Похоже, это и есть тотсангам, на который меня навела Индия.
Скважина основного мифа. Если замысел угадан правильно, то вот оно -- золотое
руно.
Да, но как его, собаку, экспорировать? Украдкой? Чем точнее замысел, тем опаснее
приводить его в исполнение. Нечеловеческое это
172
дело. Здесь вторжение в правила, с которыми изволь считаться как с обязательными
законами. Заметив мой испуг, проводник усмехнулся. Мы выехали из Догона в
некотором оцепенении. Сури сосредоточенно молчал, занавесив лицо несвежим
тюрбаном. Мы страшно пылили красной пылью. Немка дулась. Путь наш теперь лежал в
Томбукту, духовный центр государства Мали.
ПОСОЛ НА ХУЙ
- Дай бинокль, - сказала немка. Перед отплытием из Мопти в Томбукту мы бродили
по вещевому базару, смотрели, как делают пироги, толковали с кузнецами, зашли в
кафе. С высокой веранды были видны моющиеся люди. Это были мальчики и мужчины.
Немка балдела.
- Ты погляди, - сказала она возбужденно, -когда мужчины выходят на берег, они
прячут хуй между ног. Смешно.
- Габи, - сказал я, - неужели тебя это все еще волнует?
- А что меня должно волновать? Сури быстро вошел в кафе.
- Капитан сердится, - сказал он. - Пора отплывать, а вы чем тут занимаетесь?
Сердце мое учащенно забилось. Мне представилась встреча с капитаном. Яя отвез
нас к пироге и распрощался. Он возвращался в Бамако. Мы подошли к моторной
пироге, или пинасе. Нам предстояло плыть на ней три дня. По доске прошли и сели.
Двое курчавых пацанов в одина-
173
ковых белых пальто и черно-белых клетчатых штанах, очень грустные, предложили
свои услуги.
- Батюшки! - перепугались они, вглядевшись в меня, с зеленой шапочкой на голове
и в черных очках. - Каддафи приехал III
В Африке все на кого-то похожи.
- Да вы и сами - вылитые Пушкины! - рассудил я.
- Мы помощники капитана, - отрекомендовались повеселевшие трупные пятна моей
культуры. - Добро пожаловать!
- А я Элен - повариха, - сказала застенчиво черная женщина и блеснула зубами.
Капитан сидел в отдалении, ближе к корме, у руля. Это был черный человек в
нелепых черных очках за три копейки с какими-то неприятными узорами на дужках и
в дешевом спортивном непромокаемом костюме. Он помахал нам рукой, но даже не
привстал. Я был несколько разочарован его видом. Впрочем, я уже в Индии заметил,
что чем дальше я отрывался от западной цивилизации, тем бледнее становилась
личность капитана. Она почти растворялась в окружающей среде: в Индии - по
аскетической вертикали, в Африке - по природной горизонтали.
Капитан завел мотор, мы поплыли. Мы плыли по молочно-зеленой воде Нигера в
середине января, в середине месяца Рамадан. Нигер -благодушная река. В ней нет
истерии. Она река рек. Она река крови, но в мирном смысле, то есть артерия.
После Догона только так и хотелось. Река осмысляет пейзаж и делает его
бесконечным. Каждый пикнику реки (фотография нарождающегося среднего класса во
Франции, трид-
174
цатые годы XX столетия, женское белье на женском толстом теле) отличается от
пикника без реки. Нигер между Мопти и Томбукту имеет неожиданную внутреннюю
дельту, над происхождением которой ломают головы географы. Река распадается на
рукава, сливается в молочно-зеленое внутреннее море без берегов, а после
вытекает из моря стройным потоком без всяких причуд. Богат и разнообразен мир
пернатых. Меня поразили длинношеии аисты, которые, взлетая, складывают шею, как
столярную линейку, в несколько раз. Нигер, с другой стороны, дает примеры
минимализма. То угостит стаей обезьян, и больше их никогда не покажет, то
выставит крокодила (но я не буду врать, крокодилов не видел), то скромно положит
на отмель дюжину бегемотов. Они - зорче матросов, с прозрачными фиолетовыми
ушами, с большими ноздрями.
- Ноздри, как у тебя, - сказала немка. - В них танк пройдет.
- Редкая женщина долетит до середины Нигера, - незлобно отмахнулся я.
Кстати, Мали - в переводе и есть бегемот. Мясо бегемотов коптят. В таком виде
его можно хранить в течение нескольких месяцев. Африканцы - прекрасные охотники.
Техника охоты на бегемотов осталась до сих пор такой же, какой ее описал еще Ибн
Баттута в 1352 году, путешествуя из Томбукту в Гао, и я не будут повторяться,
скажу только, что загарпуненное животное мы с немкой тоже добивали копьями. Но
это так -вскользь, а вообще наибольшую ценность представляет нильский окунь
(lates niloticus), или иначе капитан.
175
Капитан - главная рыба Нигера. Он очень приятен на вкус, действительно
напоминает нашего окуня и весит 10-20 килограмм, но, бывает, доходит до 100. Мы
останавливали встречные пироги рыбаков с длинным шестом (как они ловко им
орудуют!) и покупали свежайшего капитана. Элен оказалась классной поварихой и
приготовляла капитана во всех видах, под разными соусами, с разными травками,
натирала капитана петрушкой, киндзой, сельдереем, ладаном, мариновала, солила,
боготворила, жарила на гриле. Мы все ели капитана с утра до вечера и очень
хвалили Элен, а она улыбалась.
По берегам Нигера широко распространены разнообразные термиты. Пейзажи сахеля
пестрят их постройками, высотой до полутора метров. Отойдя от шока, Габи
осторожно раздвинула губы.
- Потрогай! Он вернулся ко мне! Мой петушок вернулся! - от счастья заплакала
Габи.
На радость мне, она тонула во всех пяти реках. Мы были чужие друг другу люди,
попадавшие в аргонавтные условия вынужденной близости. Каждый по-своему
бездомный, несчастный, растерянный. Я люблю ее точные лесбиянские руки, шарящие
по утрам мои соски. Она - разложение женской массы, выделение мужского начала,
распространение волосяного покрова, щетина на ягодицах, затвердение молочных
желез, отказ от деторождения, острый интерес к молоденьким графиням,
развивающийся алкоголизм, перенос интереса в анал, тяжелая шишка сфинктера,
раздробление принципов, потеря половой идентификации, генетическая катастро-
176
фа, гормональный бред, продукт века, его наказание.
Я аккуратно потрогал указательным пальцем. Не хилый, и даже залупается, как
детский пенис. Не сразу сообразишь, где кончается большой клитор и начинается
маленький хуй. Боюсь ошибиться, но клитор Габи, по-моему, и есть посол на хуй.
