тюком с коврами и стрелял оттуда, не давая людям Абдуллы спуститься в люк
и завести мотор. Абдулла приказал поднять парус.
Бандитам удалось выполнить его приказ, но это стоило им жизни -
Верещагин стрелять умел. Теперь на баркасе остались в живых лишь два
человека: Верещагин и Абдулла. Они были ранены. Верещагин в руку, Абдулла
в левый бок.
Рана, не беспокоившая Абдуллу вначале, теперь причиняла страдания,
кровь лилась из нее, не останавливаясь, и уже окрасила халат от пояса до
подола. Абдулла тяжело дышал. Увидев ползущего в его сторону Верещагина,
он выстрелил несколько раз кряду, но промазал. Верещагин неумолимо
надвигался на него...
Потерявший управление баркас медленно кружил по воде.
Абдулла прикрыл глаза - боль в боку, затруднявшая дыхание, и потеря
крови дали о себе знать. Небо, море, палубные надстройки, Верещагин,
появляющийся из-за них то тут, то там, сместились, потеряли цвет и
очертания и слились в одну размытую цель, в которую Абдулла одну за другой
всаживал пули...
В последнюю секунду просветления он увидел Верещагина почти перед
собой. Абдулла попытался выстрелить, но не смог - пальцы не слушались его.
Тогда, оттолкнувшись от палубы животом и локтями, он бросил себя за
борт. Верещагин не стал стрелять в него. Он видел, как долго не появлялся
на поверхности Абдулла, как, вынырнув на мгновение, он жадно глотнул
воздух, тотчас же погрузился в воду и опять очень долго не появлялся...
Потом Верещагин увидел жену. Она из последних сил гребла к баркасу.
Он весело помахал ей рукой.
Посмотрел на берег и увидел Сухова, который что-то кричал ему.
- Сейчас подойдем поближе, Федор Иванович, - сказал Верещагин и пошел
в трюм. Запустив мотор, он поднялся наверх, подошел к штурвалу. Развернул
баркас. Легко ворочая штурвалом одной рукой, он повел отвоеванный баркас к
берегу. Последним, кого он увидел, был Абдулла, который еще не утонул и
отчаянно пытался хоть сколько-нибудь приблизиться к берегу.
- Прыгай! - кричал с берега Сухов. - Прыгай, взорвешься!
Но за шумом двигателя Верещагин не слышал крика.
Через сорок две секунды раздался взрыв. Стена огня и воды поднялась
высоко вверх и упала. Взрывная волна опрокинула лодку с Настасьей.
Сухов сел на песок, схватившись за голову.
От бака к воде спешили женщины гарема. Подбежав к Сухову, они
остановились неподалеку, кутаясь в свои чадры.
Сухов поднял голову, посмотрел на женщин. Увидел их глаза, испуганно
устремленные к морю. Обернувшись к воде, он увидел Абдуллу, который
боролся с волнами уже у самого берега. Вода была ему по пояс, но встать на
ноги он не мог и передвигался то вплавь, то ползком. На мели ему все же
удалось приподняться. Он тяжело дышал, стоя на коленях, метрах в десяти от
Сухова и женщин.
Взгляды их встретились.
Ценой огромного усилия Абдулла заставил себя встать на ноги. Ему
удалось сделать три шага, женщины в ужасе попятились. Абдулла сделал еще
один шаг и рухнул лицом в песок. Бывшие жены медленно подошли к Абдулле.
Сухов видел, как они окружили его и, не смея дотронуться, тоскливо и
однотонно завыли...
Из воды вышла и пошла куда-то прочь от Педжента потрясенная Настасья.
Утром следующего дня на площади перед станцией Сухов прощался с
отрядом Рахимова, пришедшим ему на помощь, и бывшим гаремом Абдуллы.
Дымила походная кухня.
Сухов воткнул свою палку-часы в песок и определил время:
- Шесть часов, - сказал он. - Пора!
- Может, обождешь? - спросил Рахимов. - Денька через три мы бы тебя в
Ташкент доставили, а там - поезда.
- Нет, - сказал Сухов. - Я напрямик пойду, по гипотенузе... Дойду до
Астрахани, а оттуда по воде до Нижнего рукой подать.
- Ну хоть коня возьми.
- Не-е... С ним хлопот - кормить надо. Прощай!
Сухов пожал руку Рахимову и повернулся к женщинам. Они тихо плакали,
по щекам их текли слезы.
Он по очереди пожал им всем руки.
- Прощай, Джамиля... Прощай, Гюзель... Прощай, Хафиза... Прощай,
Зухра... - назвал он всех восемь по именам. - Не надо плакать, - улыбнулся
им Сухов. - Может, еще встретимся. Извините, коли что не так.
Он подтянул "сидор" с подоткнутыми под веревки сапогами и пошел.
- Спасибо тебе! - крикнул ему вдогонку Рахимов.
- Не за что, - ответил Сухов.
Он уходил не торопясь, нормальным походным шагом.
Рядом ехал на своем коне Саид.
- Ты как с Джевдетом? Может, помочь? - спросил Сухов, когда они
отошли от берега подальше и не стало видно моря.
- Нет, Джевдет мой, - возразил Саид, - Встретишь - не трогай.
- Ну что ж, тогда счастливо! - сказал Сухов и пошел по направлению к
Астрахани. Он шел по пустыне напрямик.
"Добрый день, веселая минутка. Здравствуйте, Катерина Матвеевна. На
прошедшие превратности не печальтесь, видно, судьба моя такая. Однако
ничего этого больше не предвидится, а потому спешу сообщить вам, что я
жив, здоров, чего и вам желаю..."
