- Которую он же и сделал калекой. Его лоб давно по зеленке скучает. *
- А если ты ошибаешься?
- На этот раз ошибки не будет, - уверено сказал Савелий.
- Надеюсь, - неуверенно вздохнул Денис.
- Нет, так не пойдет. Каждый из нас должен быть уверен, что его
действия и действия его товарищей правильны. Если у тебя есть сомнения,
ты можешь в любой момент выйти из дела.
- Зачем ты так? - воскликнул Денис.
- А ты как думал? Если ты не уверен, в какой-то момент тебе придется
принимать решение, кто даст гарантию, что у тебя не дрогнет рука?
- Я, - спокойно произнес Матросов.
- Спасибо, Саша, - сказал Денис. - Поверь, командир, я не подведу.
- Верю, - после некоторых колебаний кивнул Савелий.
Он понимал, что Денису сейчас трудно, и ему было немного жаль его, но
как командир он не мог поступить иначе.
- Ладно, пошли умываться, завтракать и готовиться - нам предстоит тя-
желый день.
Получив от журналистки свое, Мушмакаев уже утром следующего дня по-
нял, что выполнит свое обещание только наполовину: от себя отпустит, но
свободы ей не видать. Канителиться с ней, чтобы получить выкуп, не имело
смысла. Таскай ее с места на место, следи, чтобы у нее был "товарный"
вид, чтобы ее кто-нибудь не трахнул... Конечно, можно было попробовать,
но тут позвонил Лом и сообщил, что покупатель не согласен с условиями,
предложенными Мушмакаевым, и настаивает на личной встрече. Это особенно
настораживало. Однако упускать деньги тоже не хотелось, и Мушмакаев ре-
шился на старый, как мир трюк: замарать покупателя так, чтобы тот даже
при самом большом желании не смог отмыться перед русскими.
В дверь постучали.
- Кто? - недовольно буркнул Мушмакаев. Он не любил, когда его отрыва-
ли от размышлений.
В комнату заглянул Удди.
- Чего тебе?
- С тобой хочет поговорить Харон.
- Так пусть зайдет.
- Он не один.
- А с кем?
- С мужиком каким-то.
- Хорошо, пусть сначала зайдет один.
Надо сказать, что, когда Савелию показалось, что Гадаев о чем-то не-
договаривает, он не ошибся. Но Михаил относился к той категории людей,
которые, прежде чем сообщить новость, все должны проверить от и до.
Михаил встретился с неким человеком по имени Тамерлан. В свое время
Яса Гадаев спас его честь, и теперь Тамерлан был должником тейпа Гадае-
вых. Михаил выяснил, что тот связан с людьми Мушмакаева. Встретившись с
Тамерланом, он прямо сказал, что Яса погиб от рук его "приятелей".
Тамерлан Умаров рос в семье, где было одиннадцать детей. У него был
абсолютный слух, и ему прочили всемирную славу музыканта. Он писал сти-
хи, и учитель литературы уверял родителей, что их сын - чеченский Пуш-
кин. Он решал в уме сложнейшие задачи, и учитель математики утверждал,
что Тамерлан - чеченский Лобачевский. Но его способности только раздра-
жали окружающих. Над ним смеялись, потом стали бить. В школе он получал
тумаки от одноклассников, на улице - от соседских мальчишек, дома его
ругали родители. Из него буквально выбивали все его таланты, и в конце
концов им это удалось. Тамерлан стал таким, как все. Но остался честным
и справедливым и попрежнему раздражал многих.
После школы он ушел в армию, но и там оказался белой вороной. Его не
любили ни солдаты, ни офицеры. Единственный человек, который относился к
нему по-доброму, был его земляк, чеченец Михаил Гадаев. Когда их роту
послали в Афганистан, Тамерлан получил от кого-то из своих пулю в спину
и истек бы кровью, если бы Михаил не вынес его на себе с поля боя.
Они вернулись из Афганистана, и пути их разошлись: Михаил перебрался
в Москву, а Тамерлан остался на родине. Парень, подстреливший его, нат-
ворил в России дел и сбежал в Чечню. Встретив Тамерлана, он испугался,
что давняя история выплывет наружу, и распустил слух, что Тамерлан в Аф-
гане струсил и побывал в плену у "духов". И что даже пулю в спину полу-
чил, когда бежал с поля боя.
Тамерлан мгновенно опять стал изгоем. Отчаявшись что-либо доказать,
он позвонил в Москву и попросил помощи у Михаила. Гадаев немедленно при-
ехал и обратился к своему дяде, старейшине тейпа. На общем сходе Тамер-
лан был оправдан, и Михаил, уверенный, что справедливость восторжество-
вала, вернулся в Москву. Однако гонения продолжались, и тут на беду Та-
мерлану встретился Харон. Трудно понять, как ему удалось уболтать парня,
но только вскоре тот стал правой рукой Харона. Впервые за свою жизнь Та-
мерлан почувствовал, что его боятся.
Узнав об этом, Михаил не поверил. Он был убежден, что его друг не мог
пасть так низко, что его еще можно спасти.
Они встретились.
- Опять воюешь? - с насмешкой спросил Михаил.
- Продолжаю, - чуть смущенно ответил Тамерлан и опустил глаза.
- Значит, и убиваешь?
- Иногда приходится.
- И нравится тебе такая жизнь?
- Мне пути назад нет! - Тамерлан поднял глаз", и Михаил увидел в них
усталость и пустоту.
- У каждого человека есть возможность вернуться назад, - возразил Ми-
хаил.
- Со мной все кончено, - отмахнулся Тамерлан. - Лучше скажи, чем я
могу тебе помочь. Ты же искал меня не для того, чтобы наставить на путь
истинный?
- Хорошо, пока отложим этот разговор. А помощь твоя мне действительно
нужна.
- Слава Аллаху! Наконец-то я смогу вернуть тебе долг. - Тамерлан
улыбнулся. - Говори, что я должен сделать.
- Это может быть связано с теми людьми, с которыми ты сейчас по одну
сторону окопа. - Михаил прямо посмотрел ему в глаза.
- Даже если ты попросишь убить моего "благодетеля" Харона, я это сде-
лаю! - убежденно ответил Тамерлан.
- Об этом я тебя не прошу. Мне нужно попасть в окружение Мушмакаева.
- Мушмакаева? - В глазах Тамерлана мелькнул страх. - Я к нему не
вхож.
- Зато твой "благодетель" вхож.
- Да, через него можно... Но ты понимаешь, чем рискуешь?
- Конечно, понимаю. Но я также понимаю, что долги надо платить! - Ми-
хаил скрежетнул зубами.
- Я не отказываюсь!
- Я не о тебе. Ты знаешь, что дядю Ясу убили?
- Убили?! - растерянно воскликнул Тамерлан. - Я слышал, что он умер в
больнице...
- Его убили в больнице люди Мушмакаева. У меня есть доказательства.
- О, Аллах... - простонал Тамерлан. - Такого человека... Я поговорю с
Хароном. Слушай, а я могу тоже участвовать в твоем деле?
- Каком?
- Ты же хочешь отомстить за смерть дяди Ясы, так?
- Пока мне нужно только попасть в окружение Мушмакаева, а дальше вид-
но будет. - Михаил хотел бы верить старому другу, но не имел права, по-
тому что был не один и не мог рисковать чужими жизнями.
Тамерлан в упор посмотрел на Михаила.
- Ты поможешь мне?.. Я имею в виду - выбраться из этой трясины? - В
его глазах, была такая надежда, что Гадаев не мог отказать.
- Постараюсь.
- Тебе, наверное, на роду написано спасать меня.
- Мне это не трудно. - Михаил улыбнулся.
- Ты у кого остановился?
- У Зилаутдиновых.
- Я приду туда за тобой часа черед полтора.
Ровно через полтора часа Тамерлан зашел за Михаилом.
- Сними-ка шапку, - попросил он, когда они вышли из дома. - Хорошо,
что ты так коротко стрижен. Я сказал Харону, что ты мой друг еще с Афга-
на, только что от "Хозяина", восемь лет отсидел за убийство мента, попал
под амнистию как ветеран-"афганец" и вышел по двум третям. - Тамерлан
говорил быстро и четко. - Что ты хочешь мстить "неверным". Это для него
главное.
- А если он документ какой-нибудь попросит?
- Здесь не паспортный стол, - усмехнулся Тамерлан. - Я - твой доку-
мент. Между прочим, Харон хочет представить тебя Мушмакаеву.
- И мы прямо к нему поедем?
- Ну да. - Тамерлан пожал плечами.
- Ну, друг, ты даешь!
- Как бы мне не пожалеть об этом.
- Не понял, - нахмурился Михаил.
- Случись что с тобой - никогда себе не прощу. Ага, вот и сатана.
Они увидели Харона и подошли к нему.
- Это один из самых талантливых полководцев Ичкерии Харон Таштамиров,
а это - мой самый лучший друг Михаил Гадаев, - познакомил их Тамерлан.
- Друг моего друга - мой друг, - по-чеченски сказал Харон.
- Так хотел сам Магомет. Аллах акбар! - по-чеченски ответил Михаил.
Они обнялись, по-восточному обычаю прижимаясь щекой к щеке.
- Я слышал, тебе много досталось от неверных, - сказал Харон.
- Они еще пожалеют об этом, горько пожалеют! - со злостью ответил Ми-
хаил.
- Мне нравится твой друг, - повернулся Харон к Тамерлану и сказал Га-
даеву: - Пойдем, я представлю тебя моему господину. А ты, - опять обра-
тился он к Тамерлану, - скажи моим девкам: пусть стол накроют - возмож-
но, я с гостем вернусь.
Отправляясь на встречу с Хароном, Михаил не взял оружия, и теперь,
когда Харон обнимал его, почувствовал, как тот осторожно прощупал его.
Они подошли к небольшому домику. Охраны видно не было, но, стоило им
подойти поближе, как словно из-под земли возникли два бородатых парня с
автоматами.
- А, это ты, командир, - сказал один из них, узнав Харона. - А с то-
бой кто?
- Это мой друг, - нахмурился Харон, недовольный тем, что охранник об-
ратился к нему без должного почтения. - Что еще спросишь?
- Извини, командир, - сменил тон парень. - Проходите.
Они зашли в дом, и Михаил сразу отметил роскошь обстановки: дорогие
ковры, шикарная мебель, хрусталь... "Интересно, - подумал Михаил, - он
что, возит все это с собой с места на место?"
- Аллах акбар! - приветствовал их еще один охранник.
- Аллах акбар! - отозвался Харон, проведя ладонями по седоватой боро-
де. - Удди, скажи Хозяину, что я привел к нему своего гостя.
Удди быстро исчез за какой-то дверью и вскоре вернулся.
- Хозяин сказал, чтобы ты сначала зашел один.
- Может, мы не вовремя? - спросил Михаил.
- Харон всегда приходит вовремя, - гордо заявил Таштамиров. - Подож-
ди.
Он вернулся и пригласил:
- Заходи, брат мой!
Но охранник преградил Михаилу путь.
- Извини, командир, но я должен его...
- Это мой гость! - резко оборвал его Харон.
- Извини, командир. - Удди покорно посторонился, пропуская Михаила.
Войдя, Михаил изобразил на лице благоговейный трепет.
- Аллах акбар!
- Аллах акбар, - спокойно ответил Мушмакаев, с интересом глядя на
незнакомца. - Как тебя зовут?
- Михаил Гадаев.
- Не сын ли ты достопочтенного Ясы Гадаева?
- Я его племянник.
- Хорошо. Мой самый преданный командир рассказал, какие страдания ты
перенес из-за русских, и поручился за тебя.
- Командир Таштамиров очень добр ко мне, - с почтением произнес Миха-
ил.
- Ты побывал в Афганистане?
- Так точно, хозяин! Три года в воздушнодесантных войсках, - вытянув-
шись по стойке "смирно", четко доложил Михаил.
- А мне хочешь служить? - спросил Мушмакаев, но, заметив пробежавшую
по лицу Харона тень, поправился: - Аллаху, Ичкерии и мне?
- Разве я мог мечтать, что меня возьмет к себе сам великий Мушмакаев?
- как можно искренней воскликнул Михаил.
- В каком звании ты служил в Афганистане?
- Дослужился до старшего сержанта, хозяин!
- Произвожу тебя в лейтенанты, - важно сказал Мушмакаев, словно
только что даровал ему княжеский титул.
- Да не оставит вас Аллах в своих милостях, хозяин!
- Под твоим началом будет пятьдесят человек, из которых ты должен
сделать настоящих бойцов.
- И защитников Аллаха, - добавил Харон.
- И защитников Аллаха, - повторил Мушмакаев. - Но сначала нужно
чуть-чуть поработать... - Он задумался. - Пока побудешь у меня личным
порученцем.
- Готов выполнить любой ваш приказ, хозяин.
- Называй меня полковником.
- Да, полковник.
- У меня сразу же есть для тебя поручение.
- Слушаю, полковник. - Михаил не мигая смотрел на него.
- У нас тут есть одна русская журналистка... Отвезешь ее в Хасавюрт к
моему старому приятелю. По дороге захватишь ее "товарищей". А мой прия-
тель знает, что с ними дальше делать...
Михаил с трудом скрыл волнение. Скорее всего, приятель, о котором го-
