заостренного железа!
- Верно, верно, - вздохнул Еще-Варенья. - Это правда, что наше
молодое поколение не желает поступать так, как поступали раньше. Как
правда и то, что мне никогда не приходилось иметь дела с оружием, - в то
время, когда мне случилось оказаться в горах и встретиться с Одиночкой...
Он произнес это имя с особой выразительностью, и Билл заметил, как и
кузнец, и Холмотоп напряглись, внимательно слушая. Холмотоп уставился на
него.
- Ты сражался с Одиночкой? - с благоговейным трепетом спросил
Холмотоп. - Да ведь никто никогда не выходил против Одиночки один на один.
Никто! - Он искоса посмотрел На Билла. - Никогда не было никого, подобного
Одиночке, Кирка-Лопата, - объяснил он. - Он горец, как и я, и его прозвали
Одиночкой, потому что, хотя он сирота и у него нет родни, которая могла бы
ему помочь, он вел войну с целым кланом, один, - и выиграл!
Холмотоп снова повернулся к Еще-Варенья; казалось, он в чем-то его
обвиняет.
- Ты _н_и_к_о_г_д_а_ не мог сражаться с Одиночкой! - повторил он.
Еще-Варенья с сожалением вздохнул.
- По сути дела, нет, так уж получилось, - задумчиво прогудел он. - Я
слышал о нем, конечно, там, в горах. Так же, как и он слышал обо мне
здесь, в долине. Потом однажды мы случайно наткнулись друг на друга в
предгорьях.
Еще-Варенья сделал паузу, чтобы передохнуть. Плоскопалый и Холмотоп
изумленно глядели на него.
- Ну, продолжай. Еще-Варенья! - прогремел Плоскопалый после некоторой
заминки. - Говоришь, ты встретился с ним - и вы не подрались?
- Нет, так уж получилось. Нет, - сказал Еще-Варенья, пристально глядя
в глаза Биллу. - Это целая история, - собственно, именно это привело меня
сюда сегодня утром, чтобы поговорить с Киркой-Лопатой. Я хорошо помню эту
историю, и она начала мучить меня - странные события, которые удержали
двух здоровяков от драки, хотя они были к ней готовы и едва и дождались!
9
- Ты имеешь в виду... - Холмотоп уставился на Еще-Варенья. - Несмотря
на то что вы оба оказались в одном и том же месте и горели желанием
вступить в схватку, случилось нечто, что этому помешало?
- В общем, да. Случилось несколько вещей... - сказал Еще-Варенья,
задумчиво потирая нос. - То место, где мы с Одиночкой наткнулись друг на
друга, называлось Глинистый Брод...
- Знаю. День хорошей ходьбы отсюда, - поспешно заметил Холмотоп.
- Да, я догадываюсь, что ты об этом знаешь, Почтальон, - сказал
Еще-Варенья. - Так вот, кегли мы оба одновременно оказались там, там шло
какое-то празднество - забыл, какое именно. Но когда тамошний народ
увидел, что Одиночка и я наконец-то встретились, они попросили нас
отложить нашу схватку на следующий день, чтобы они могли сообщить всем
своим друзьям и родственникам и те пришли бы посмотреть. Что ж, мы не
могли поступить невежливо и сказать "нет"... Но о чем это я?
Еще-Варенья внезапно смолк на середине фразы и снова пристально
посмотрел на Плоскопалого и Холмотопа.
- Болтаю тут неизвестно о чем, старый пустомеля, - сказал
Еще-Варенья, - нет, чтобы подумать, что вы пришли сюда обсудить важное
дело с Киркой-Лопатой. Что ж, я вас больше не задерживаю. Я приберегу свою
историю на другой день.
- Нет у нас никаких дел. То есть никаких, которые не могли бы
подождать, - быстро перебил его кузнец. - Рассказывай дальше свою историю.
Я никогда ее раньше не слышал.
- Что ж, может быть, я действительно должен рассказать всем, что
тогда случилось, - задумчиво произнес Еще-Варенья. - Хотя, по-моему, я
пришел сюда рассказать эту историю Кирке-Лопате, она интереснее будет ему,
чем у нас в горах. Я просто хотел сказать... о чем я говорил?
- Жители Глинистого Брода попросили тебя и Одиночку отложить поединок
до следующего дня, - напомнил Холмотоп.
- А, да... так вот, как я уже сказал, произошло несколько вещей,
из-за которых каш поединок не состоялся. - Еще-Варенья обвел всех
взглядом, как-то странно еще раз задержав его на лице Билла. - Можно
сказать, по одной на каждого из нас. Видите ли, раз уж нам приходилось все
равно ждать до завтра, не было причин, чтобы не принять участия в
вечеринке накануне ночью. Так что народ Глинистого Брода устроил нам
восторженный прием. В общем, вскоре мы с Одиночкой вышли прогуляться, и у
нас появилась возможность спокойно поговорить. Вы же знаете, как это
бывает, когда встречаешь кого-нибудь, с кем есть о чем поболтать...
Еще-Варенья посмотрел на Плоскопалого и Холмотопа. Кузнец и Почтальон
кивнули со всей серьезностью посвященных профессионалов каждый в своем
деле.
- Мы немного поговорили, - продолжал Еще-Варенья. - Даже довольно
хорошо узнали друг друга. Наконец отправились отдыхать; естественно,
каждый из нас думал о предстоящем назавтра поединке.
- Естественно, - прогрохотал Плоскопалый.
- Но потом случилось это, - сказал Еще-Варенья.
Он грустно посмотрел на Холмотопа и Плоскопалого, а затем его взгляд
вновь безотчетно встретился со взглядом Билла.
- Что? - спросил Холмотоп.
- Вы не поверите, - сказал Еще-Варенья, глядя на Билла, - что после
того, как я расстался с Одиночкой - уже, конечно, была кромешная ночь - и
возвращался назад на постоялый двор, я наткнулся на неизвестного, который
сообщил мне, что только что умерла моя родная бабушка - здесь, в Мокром
Носу!
- Твоя бабушка? - начал Плоскопалый, озадаченно морща нос. - Но я
думал...
- Ну, конечно, - спокойно продолжал Еще-Варенья, не обращая внимания
на кузнеца и не отрывая взгляда от Билла, - ни один нормальный человек не
мог бы и подумать о том, чтобы добраться оттуда, где я был, сюда, в Мокрый
Нос, отдать последние почести бабушке и успеть обратно к поединку на
следующий день. Ни один нормальный, как я уже сказал. Но в те дни я был в
чрезвычайно хорошей форме, и я не колебался ни минуты. Я отправился в
путь.
- Но твоя бабушка... - попытался снова начать Плоскопалый.
Еще-Варенья снова спокойно прервал его.
- ...как оказалось, конечно, вовсе не умерла, - сказал Еще-Варенья,
все еще глядя на Билла. - Как вы знаете, она дожила до ста десяти лет. Это
были сплетни, которые этот странный тип подхватил и передал дальше. И,
конечно, когда он говорил мне об этом, было так темно, что я даже не знаю,
как он выглядел. Я никогда не смог его найти.
- Могу поспорить, ему повезло! - пробормотал Плоскопалый. - Значит,
ты потратил время на дорогу домой и не успел вовремя обратно на поединок?
Так, Еще-Варенья?
- Не совсем, - сказал Еще-Варенья. - Как я сказал, в то время я был в
великолепной форме. Как только я узнал правду, я тут же повернулся и
отправился назад в предгорья. И я успел. Я вернулся в Глинистый Брод,
когда только забрезжил рассвет. Но когда я добрался до двери постоялого
двора, я упал без чувств. Всем было ясно, что после такого путешествия я
не в состоянии драться.
- Истинная правда, - сказал Холмотоп с рассудительностью опытного
путешественника.
- Так вот почему ты не стал драться с Одиночкой? - вставил
Плоскопалый.
- Ну... и да, и нет, - мягко сказал Еще-Варенья. - Видите ли, с ним
тоже произошла забавная вещь, как я обнаружил после того, как проснулся.
Когда Одиночка возвращался на постоялый двор прошлой ночью, после
разговора со мной - я уже говорил, как тогда было темно...
- Говорил, - согласился Плоскопалый.
- Так вот, было темно, - сказал Еще-Варенья, - Одиночка не заметил
яму, шагнул прямо в нее и вывихнул ногу. Думаю, даже сломал, хотя трудно
сказать: у него были очень мускулистые ноги. Конечно, - неодобрительно
добавил Еще-Варенья, бросив взгляд на Плоскопалого и Холмотопа, - никто бы
не назвал Одиночку лжецом, если бы он сказал, что сломал ногу.
- Ха! - проворчал Холмотоп. - Это уж точно!
- И конечно, - мягко добавил Еще-Варенья, - никто бы и не подумал
усомниться в _м_о_и_х_ словах, что я действительно столкнулся с кем-то в
темноте и узнал ложный слух о том, что моя бабушка якобы умерла.
- Пусть бы только попробовали! - прорычал Плоскопалый. - Хотел бы я
это видеть!
- Так или иначе, - подытожил Еще-Варенья, вновь переводя взгляд на
Билла, - после случившегося ни Одиночка, ни я были не в состоянии драться.
И так уж получилось, что больше мы никогда не встречались. Хотя я слышал,
что он до сих пор живет где-то в горах.
- Наверняка он жив, - сказал Холмотоп. - И теперь, наверное, говорит,
что он изношенная старая развалина. Он - старая развалина! - Холмотоп
снова что-то недоверчиво проворчал.
- Не стоит делать поспешных выводов, Почтальон, - мягко перебил его
Еще-Варенья. - Вы, молодые, в расцвете сил, не знаете, что это такое,
когда твои кости начинают скрипеть и стонать. Что ж, некоторые могли бы,
посмотрев на меня, подумать, что во мне осталась по крайней мере тень моей
прежней силы. Но я вам говорю, если бы не кулинарное искусство моей дочери
- а мой желудок теперь настолько слаб, что я не могу переварить ничего
другого, - я бы давно уже был мертв. Вы можете и не поверить, что Одиночку
подкосили его собственные годы, но старый увалень вроде меня знает лучше.
Холмотоп что-то пробормотал, недостаточно громко или недостаточно
скептически, чтобы это прозвучало как явный вызов утверждению хозяина
гостиницы.
- Ну вот, Кирка-Лопата, - грустно сказал Еще-Варенья, поворачиваясь к
Биллу. - Эта моя история о том, как я имел шанс сразиться с Одиночкой и
упустил его - хотя и не по своей вине, - занимала мои мысли уже много
дней. Я решил, что должен рассказать ее тебе, чтобы это могло стать для
тебя предостережением. Я знаю, ты с трудом можешь дождаться поединка с
Костоломом, так же как и я когда-то не мог дождаться поединка с Одиночкой.
Но события, о которых ты даже не предполагаешь, могут помешать самому
многообещающему поединку в мире.
Он тяжело вздохнул, очевидно вспоминая Глинистый Брод.
- Я хотел тебя предостеречь, - продолжал он. - Может произойти
что-то, что поставит под угрозу твой поединок с Костоломом. Но если так
случится, тебе нужно только позвать Еще-Варенья, и он постарается сделать
все, что в его немощных силах, чтобы помочь. Потому что твоя победа над
Костоломом очень много для меня значит.
- Много значит? - озадаченно сказал Билл. - Почему именно для тебя?
- Из-за моего нежного желудка, - сказал Еще-Варенья, поглаживая себя
по брюху. - О, я знаю, некоторые в Мокром Носу считают, что я поступаю
вопреки традициям, не давая забрать мою дочь в Разбойничью Долину. Но если
Костолом заберет ее, кто будет готовить еду бедному старому отцу? Я не
могу отправиться туда вместе с ней и превратиться в разбойника, пока я
жив, даже если мои старые кости выдержат все лишения. С другой стороны,
если он поступит так, как хочет она, и поселится здесь, в Мокром Носу, я
знаю, что мне всегда найдется место за их столом. Или, может быть, он даже
захочет держать гостиницу вместе со мной. Так что, если ты вдруг окажешься
в ситуации, когда тебе придется думать о том, чтобы не сражаться с
Костоломом - ради него, конечно, - остановись и подумай о старом
Еще-Варенья и посмотри, не на пользу ли это тебе!
Он закрыл глаза, нежно похлопал себя по объемистому брюху и замолчал.
Билл, окончательно сбитый с толку, уставился на него.
- Ладно, Кирка-Лопата! - раздался голос кузнеца.
Билл повернулся и обнаружил, что Плоскопалый склонился над ним с
кожаным шнуром в громадных лапах.
- Вытяни руку, - прогремел дилбианин, - и я сниму с тебя мерку для
твоих маленьких меча и щита - хотя для тебя они должны быть...
