- Птму чо, - чап-чапыч, казалась, был не в состоянии выдержать
испытующий взгляд Ната; он вперился в пол, судорожно сжимал и разжимая
ладони. - М-мне нельзя, - в конце концов удалось вымолвить ему.
Он, однако, не ушел и продолжал стоять перед Натом, все еще
уткнувшись взглядом в пол и строя неконтролируемые гримасы на лице. По
всей вероятности, так решил Нат, он очень напуган. Очень смущен, ощущая
свою неполноценность.
- Эй, приятель, не могли бы вы спеть какую-нибудь популярную среди
чап-чапычей песню? - обратился к нему Джим Планк, подчеркнуто медленно
произнося каждое слово. - Мы запишем вас.
Он подмигнул Нату.
- Оставь его в покое, - сказала Молли. - Ты же видишь, что он не
умеет петь. Он вообще ничего не умеет - это очевидно.
Она отошла в сторону, откровенно рассердившись на них обоих.
Чап-чапыч апатично поглядел ей вслед, еще сильнее ссутулившись в
характерной для своих соплеменников манере. Взгляд его оставался все таким
же тусклым.
Может ли что-нибудь воспламенить этот тусклый взгляд? Почему все-таки
чап-чапычи желают выжить, если жизнь так мало должна для них значит? Эта
мысль совершенно неожиданно пришла в голову Ната. Может быть, они
выжидают, затаились, рассчитывая на что-то такое, что еще не случилось, но
что - они знаю или надеются - случится. Это вполне объяснило бы их манеру
поведения.
- В самом деле, оставь его в покое, - сказал Нат Джиму Планку.
- Она права.
Он положил руку на плечо Джима, но эксперт звукозаписи отпрянул от
него.
- Мне кажется, они способны на гораздо больше, чем эта кажется
постоянному взгляду, - сказал Джим. - У меня такое впечатление, что они
просто тянут время, не растрачивая себя и своих истинных способностей. Не
делая излишних попыток. Черт, ох как мне хочется поглядеть на то, как они
станут пытаться что-то предпринять, чтобы изменить свое нынешнее
положение.
- И мне тоже, - сказал Нат. - Но не нам заставлять их предпринимать
такие попытки.
Из телевизора, стоявшего в углу зала, раздались какие-то громкие
звуки, и многие из чап-чапычей, как мужчины, так и женщины, прошли в тот
угол и теперь недвижимо стояли перед телевизором. По телевизору, сообразил
Нат, передавали какие-то очень важные новости. Он сразу же переключил все
свое внимание в ту сторону - произошло явно что-то экстраординарное.
- Ты слышишь, что говорит диктор? - прошептал ему на ухо Джим. - Боже
мой, это же пахнет войной.
Они оба стали проталкиваться сквозь толпу чап-чапычей поближе к
телевизору. Молли уже была там, увлечено слушая, что говорил диктор.
- Это революция, - ошеломлено промолвила она Нату, перекрывая
натужные вопли, изрыгавшиеся громкоговорителями телевизора. - Карп...
с лица ее мгновенно сошла вся краска; она не могла этому поверить.
- Карп и "Аг Хемие" пытались захватить власть при помощи национальной
полиции.
На телевизора появились дымящиеся развалины домов, огромные
индустриальные комплексы. Теперь даже трудно было себе представить их
первоначальный вид.
- Это филиал Карпа в Детройте, - удалось Молли сообщить Нату сквозь
грохот, лившийся из телевизора. - Это дело рук военных. Боже милостивый,
что говорит этот диктор!
Джим Планк, равнодушно глядя на экран, спросил:
- И кто же побеждает?
- Пока что неизвестно, - сказала Молли. - Вернее, мне это неизвестно.
Послушай и ты сам поймешь, о чем он говорит. Это самое свежее сообщение,
он его только-только начал читать.
Чап-чапычи, слушая и глядя на экран, совершенно безмолвствовали.
Фонограф, под музыку которого они шаркали ногами, замолчал тоже. Почти все
они сгрудились перед экраном телевизора, всецело поглощенные зрелищем сцен
сражения между вооруженными силами СШЕА и выплеснувшимися из казарм
контингентами Национальной Полиции, поддерживаемой силами безопасности
могущественной картельной системы.
- ...в Калифорнии, - быстро, едва не брызжа слюной, тараторил диктор,
- дивизия НП Западного Побережья сдалась в плен в полном составе Пятой
Армии, возглавляемой генералом Хоуэтом. Однако в Неваде...
На экране появилась одна из улиц в центральной части Рино, одного из
крупнейших городов штата; здесь военными были возведены баррикады, а
полицейские снайперы вели огонь по солдатам из окон ближайших домов.
- В конечном счете те, что по существу только вооруженные силы
владеют монополией на ядерное оружие, и станет решающим фактором,
обеспечивающим победу. Но пока мы можем только...
Диктор продолжал возбужденно тарахтеть, а разбросанные по всей
территории СШЕА автоматически функционирующие роботы-репортеры,
расположившись в тех местах, где конфликт разгорался с особой силой,
собирали все новые и новые сведения.
- Борьба эта, скорее всего затянется надолго, - неожиданно сказал
Нату Джим Планк.
Лицо его посерело, у него был очень утомленный вид.
- Мне кажется, что нам чертовски повезло в том, что мы оказались
здесь, подальше от греха, - пробормотал он почти про себя. - В такое время
самое лучшее - залезть пониже и даже носа не высовывать.
Теперь на экране показывали схватку между полицейским патрулями
армейским дозором; участники боя друг в друга стреляли и поспешно ныряли в
укрытия, выпустив из небольших автоматов короткую очередь. Упал прямо на
бегу лицом вниз один из солдат, затем не успел добежать до выступа на углу
и один из полицейских в серой форме.
Расположившийся по соседству с Натом Флайджером чап-чапыч, увлечено
наблюдавший за событиями, разворачивавшимися на экране, подтолкнул локтем
другого, стоявшего с ним рядом. Два чап-чапыча, оба мужчины, переглянулись
и улыбнулись друг другу скрытой, многозначительной улыбкой. Нат заметил
эту улыбку, заметил выражение их лиц. И тогда он понял, что вот и
загорелись огнем взгляды всех чап-чапычей, все они в душе своей испытывали
одно и то же тайное удовольствие.
Что же все-таки сейчас здесь происходит - захотелось понять Нату.
Стоявший с ним рядом Джим Плане тихо произнес:
- Нат, Боже ты мой! Они давно дожидались именно этого!
Так вот оно что, сообразил Нат, ощущая, как страх пронизывает его
всего. Пустоту взглядов, тупое безразличие - чап-чапычей как рукой сняло.
Не скрывая своего волнения, они внимательно следили за тем, как мелькали
одна за другой сцены ожесточенных схваток и старательно прислушивались к
взволнованной речи диктора. Что все это означало? Это означает, решил Нат,
что у них появился шанс. Им представилась благоприятная возможность.
Мы уничтожаем друг друга у них на глазах. И... именно это может
обеспечить им желанное место под солнцем, то жизненное пространство, ту
экологическую нишу, в которую им удастся втиснуться. Они больше не будут
закупорены в этом крошечном унылом анклаве, а получат в свое распоряжение
всю планету. Всю без остатка.
Понимающе улыбаясь друг другу, чап-чапычи продолжали с живым
интересом глядеть на экран телевизора. И слушать.
Испытываемый Натом страх нарастал.
Рыжеголовый толстяк, взявшийся подвезти Маури и Чика, произнес:
- Дальше я не еду, ребята. Теперь вам придется топать пешком. Он
притормозил машину и остановился у обочины. Они уже были в пределах
города. Загородная автомагистраль осталась позади. По обе сторону улицы
стремглав неслись мужчины и женщины в поисках убежища. Осторожно
продвигалась вперед полицейская машина с разбитым ветровым стеклом,
сидевшие внутри ощетинились оружием.
- Постарайтесь спрятаться в домах, - посоветовал им рыжеголовый.
Чик и Маури осторожно выбрались из машины.
- Я живу совсем рядом. В "Аврааме Линкольне", - сказал Чик. - Туда
можно пройти пешком. Пошли.
Он показал рукой направление полному, обрюзгшему Маури, и они оба
влились в толпу бегущих напуганных и ошеломленных людей. Что за кутерьма,
отметил про себя Чик. Хотелось бы знать, чем это все закончится.
Интересно, удастся ли пережить это нашему обществу, сохранить привычный
образ жизни?
- Мне дурно. Меня мутит, - простонал, тяжело пыхтя с ним рядом Маури,
лицо его стало серым от натуги. - Я... не привык так.
Наконец они добрались до "Авраама Линкольна". Здание было
неповрежденным. В дверях стоял их собственный караульный, вооруженный
карабином, а рядом с ним - Винс Страйкрок, их постоянный паспортист; Винс
по очереди лично проверял документы каждого, исполненный важности
выполняемой им процедуры.
- Привет, Винс, - сказал Чик, когда они с Маури проходили мимо
дежурки.
Брат его встрепенулся, поднял голову; они какое-то время молча
смотрели друг на друга. Наконец Винс произнес первым:
- Привет, Чик. Рад тебя видеть живым и невредимым.
- Можно пройти? - спросил Чик.
- Ну, разумеется, - сказал Винс, затем, повернувшись к караульному,
кивнул и сказал Чику. - Валяй. Я рад тому, что НП не удалось припереть
тебя в угол.
На Маури Фрауэнциммера он даже не взглянул, словно его и здесь не
было.
- А я? - спросил Маури?
- Вы, - сдавленным тоном произнес Винс, - можете пройти внутрь тоже.
В качестве специально приглашенного гостя Чика.
За спинами у них следующий стоявший в очереди мужчина раздраженно
взорвался в нетерпении:
- Эй, вы, поторапливайтесь! Здесь на улице небезопасно.
Он уткнулся в Чика, подгоняя его.
Чик и Маури быстро прошли внутрь "Авраама Линкольна". Мгновеньем
позже они уже поднимались столь привычным для них способом - в кабине
домового лифта - в квартиру Чика на самом верхнем этаже.
- Интересно, что он из этого выгадал, - задумчиво произнес Маури. -
Твой младший братец, вот кого я имею в виду.
- Да ничего, - коротко ответил Чик. - Карп лопнул. Ему и еще многим
теперь крышка.
И Винс далеко не единственный, кого я знаю из таких людей, отметил он
про себя.
- Включая и нас, - сказал, как бы прочтя его мысли, Маури. - Нам
ничуть не лучше. Разумеется, как я полагаю, очень многое зависит от того,
кто одержит верх.
- Абсолютно все равно, кто победит, - сказал Чик.
Так, по крайней мере, представлялось ему пока что. Разрушение... над
страной нависла гигантская опасность, еще совсем не ясно было, чем все еще
кончится. В этом заключался весь ужас гражданской войны - независимо от ее
исхода, победителей в ней не было, положение получилось в равной степени
незавидным для всех, как участников ее, так и для тех, кто отсиделся. Это
была катастрофа. Для всех вместе и для каждого отдельности.
Подойдя к квартире, они обнаружили, что дверь не заперта. Чик отворил
дверь. И заглянул внутрь.
В прихожей стояла Жюли.
- Чик! - воскликнула она, сделав шаг ему навстречу. У ее ног стояли
два больших чемодана. - Я упаковалась. Я устроила все так, чтобы мы с
тобой эмигрировали. Мне удалось достать билеты... не спрашивай, каким
образом, это невозможно рассказать.
Лицо ее было бледным, но умиротворенным. Одета она была чуть получше,
чем обычно, и выглядела - он на это обратил особое внимание - просто
шикарно. Затем она увидела Маури.
- Кто это? - спросила она.
- Мой босс, - ответил Чик.
- У меня только два билета, - нерешительно произнесла Жюли.
- Ну и прекрасно, - сказал ей Маури и лучезарно улыбнулся, чтобы
успокоить ее. - Мне необходимо остаться на Земля. Мне нужно будет
возглавить крупное предприятие.
Чику же он сказал негромко:
- Мне кажется, она очень неплохо все это придумала. Значит, это и
есть та ловушка, о которой ты мне говорил по телефону, объясняя причину
