движения дрожащих рук и скованных болезнями ног; проник постепенно в ее
мозг и в ее память. Со стороны было видно только, что старуха слишком
долго стоит, склонившись над мерцающими останками.
Сенор бросил взгляд на Тойнгха. Граф жадно смотрел на Айоту, еще не
подозревая о том, какой удар его ожидает.
Где-то рядом Холодный Затылок чувствовал присутствие отражений
Мелхоэд, но сегодня Слепая Королева не делала попыток вторгнуться в его
сознание. Осталось загадкой, почему она не может или не хочет подчинить
себе и Читающую по Костям.
У Сенора было искушение заставить Айоту говорить то, что более всего
облегчило бы им обратный путь, но потом он еще раз захотел испытать
судьбу. Он должен был узнать, так ли уж нужен ему карлик Люстиг, ради
которого они пришли в подземелье Мургуллы.
Он заставил старуху говорить правду. Образы, рожденные светящимися
внутренностями, слова, пришедшие из неведомых глубин подсознательного,
видения будущих судеб - он дал им возникнуть и пройти мимо ее желаний и
отравленного злобой сердца.
Когда она заговорила, Крысиный Хвост стал бледен, как лежавший перед
ними мертвец. Легкая улыбка тронула губы Мелхоэд и уже не сходила с них до
самого конца. Сенор думал о том, что эта улыбка означает.
- Трое их, трое, - бормотала тем временем погруженная в транс
старуха. - Трое, Пришедших за Четвертым... Чресла наполнены ядом... Нет
сердца, нет... Чужие уйдут... Исчезнет Королева и будет томиться там, куда
никто не проникал... Ребра наружу... Война в пещерах... Раздавленная
голова... Нечистая сила в Подземном Королевстве... Сила сверху и сила из
глубин... Отложены яйца судьбы... Месть, которой никто не избегнет...
Порча на липком пути ехидны... Кривая нога... Бегство из темной стороны...
В этот момент Сенор ощутил, что Мелхоэд тоже входит в ставший
беззащитным мозг Айоты, отплатив прорицательнице за долгие годы неведения.
- ...Липните к грязи, сгустки крови... Уйдут Похитители Убежища...
Горе следящей за троими... - бормотала старуха.
Слепая Королева теперь сама могла прочесть тайные знаки судьбы,
заключенные в изгибах мерцающих внутренностей. Она читала о горестях,
щедрой рукой разбросанных на ее дороге, о падении и гибели Подземного
Королевства, о своей последней надежде - Троих, Пришедших За Четвертым,
уходящих в Зыбкую Тень. Сознание ее разрывалось от страдания и еще от
необходимости выбирать между Сегодня и Завтра. Она ненавидела Мургуллу, но
лишь здесь могла жить и властвовать, а теперь должна была расстаться с
полюбившимися ей игрушками.
При всем при этом наклеенная на губы улыбка делала ее еще более
одинокой среди стоявших тесной темной группой безмолвных вельмож. Только
Морш с тревогой и неприязнью глядел на Читающую по Костям, лица остальных
не выражали ничего, кроме скуки.
"Похоже, они поверят в приближающийся конец только тогда, когда
начнут рушится своды пещер", - подумал Сенор. Но это было теперь неважно.
Мелхоэд увидела разбегающиеся дороги судьбы и могла выбирать. Он очень
надеялся, что Слепая Королева не хочет умирать вместе со всей Мургуллой.
Скрипучий голос старухи постепенно стихал, превращаясь в бессвязный шепот.
Наконец она замолкла совершенно. Удовлетворенный, насколько вообще можно
было быть удовлетворенным чем-то при данных обстоятельствах, Сенор
выпустил ее сознание из своих железных объятий. Улыбка на лице Дамы Нижней
Земли стала жуткой. Среди придворных пронесся и сразу же стих недоуменный
ропот. Несколько мгновений тишины, во время которых Тойнгха перебирал в
голове все мыслимые и немыслимые казни... Когда стало ясно, что Айота не
скажет больше ничего вразумительного, Слепая Королева нарушила тишину:
- Уберите это, - брезгливо сказала она и показала на светящийся труп.
Несмотря на застывшую улыбку, в ее голосе был несокрушимый лед.
- Итак, граф, мое мнение о вас еще раз подтвердилось, - продолжала
Мелхоэд. - Я позволила вам отрастить слишком длинные зубы. Может быть,
теперь они станут короче.
Крысиный Хвост стоял, упершись взглядом в одну точку. Глаза его были
полузакрыты, лицо не выражало ничего - словно чувства, бушевавшие в его
груди, остались за пределами всех мыслимых выражений.
- Ты слыхал, Морш? - спросила Мелхоэд. - Подземному Королевству
грозит гибель. И этих троих придется рано или поздно отпустить. Лучше
поздно... Они меня развлекают. И еще эта никчемность Люстиг... Зачем он
нам? Отдай его им. Он мне давно надоел.
Взгляд Тойнгха впервые изменил направление и упал на бывшую
сообщницу. Ничего хорошего не было в этом взгляде. Старуха, воля которой
начала освобождаться от постороннего влияния, почувствовала это. Разбитая
и уничтоженная, она не сумела прочесть в чужих костях только собственную
участь. Отражения Мелхоэд покинули ее, как выжатый плод.
- Надеюсь, мы еще увидимся, прежде чем гости покинут Грах? - спросила
Мелхоэд в пространство.
Сенор молча склонил голову, забыв на мгновение о ее слепоте.
Опершись на руку Морша Возискара, Слепая Королева покидала зал. Двое
слепых и глухих слуг катили впереди них тележку с останками
мертворожденного существа.
27. БУТЫЛКА РОФО
Что делать? Случилось так, что Слепая Королева выбрала путь
преходящих удовольствий и своей собственной будущей гибели, но разве не
многие во все времена поступают так же?
Теперь пришельцы из Кобара могли уйти, но Мелхоэд не хотелось их
отпускать.
Она завлекла Сенора к горлышку Бутылки Рофо, покоившейся на алтаре
замка Грах, в темном зале, в котором мало кто побывал.
Бутылку Рофо нашли самые древние из спустившихся в пещеры Безлюдного
Двора Уродов; ни один из Детей Гриба и обитателей Кобара по сей день не
знал, кто и зачем спрятал ее в подземельях Мургуллы. Предания Кобара
приписывали это деяние Древнему Богу Рофо, Строителю Убежищ, создавшему
для кого-то предмет, который изнутри был больше, чем снаружи. Вошедшие в
Бутылку исчезали навсегда. С тех пор сосуд (который вообще-то даже не был
сосудом), забытый почти всеми, ждал часа, когда Боги вернут его в мир;
ждал в глубине подземного замка Грах. Время его не настало.
Когда Мелхоэд предложила на прощание показать Сенору творение Рофо,
Человек Безымянного Пальца не мог устоять перед соблазном взглянуть на
легендарную Бутылку. Но он не знал, стоя перед засасывающей воронкой ее
горлышка, в два раза больше человеческого роста, что слепая Королева
толкнет его в спину, и он окажется внутри заключенного в Бутылке Рофо
мира.
В убежище, созданное Рофо, можно было войти, но нельзя было из него
выйти, и потом он провел еще много дней в странном месте, забыв обо всем и
обо всех, среди хрустальных стен и застывших фонтанов, струящегося света,
ускользающей музыки, похожей на звон разбивающегося стекла, и цветов,
рассыпающихся в прах от малейшего прикосновения, - месте забвения и жизни,
похожей на зыбкий сон.
Странное существо - то ли юноша, то ли девушка, прислуживало ему,
безмолвно скользя по мраморным плитам пола, с лицом бездумным и вечно
юным.
Временами к Сенору приходила Мелхоэд, и они играли в любовные игры, о
которых он тут же забывал. Иногда он видел самого себя, выходящего из
хрустальных комнат или спящего на большой кровати под белым, как туман,
пологом, и тогда он знал, что живет среди множества собственных отражений,
но это не пугало его, а казалось обычным, как отсутствие ясности, как
способность забывать, как ускользающая от сознания любовь Мелхоэд.
Внизу Суо из Мертвых Времен бесновалось от нетерпения, а ведьма Истар
- от ревности, но их охраняли Уроды, и воевать с ними было бессмысленно,
ибо гостям все равно не суждено попасть внутрь созданного Рофо запретного
мира.
И хотя Суо превращалось по ночам в летучую мышь и облетало весь замок
Грах в поисках недоступных комнат, оно не нашло ни единой скрытой двери
или окна, за которыми не было бы самых обыкновенных помещений. Существо
Суо чувствовало подземные пустоты, но здесь не было пустот, в которых
прятала бы Сенора исчезающая Королева.
Суо искало его и вне стен замка Грах, облетев весь подземный ярус от
самых дальних стен гигантской пещеры до владений Кладбищенской Крысы в
Стеклянном Лесу, поднимаясь к невидимой тверди, но нигде и не пахло
исчезнувшим человеком Пророчества.
Истар от крайних мер удерживало лишь опасение причинить вред самому
Сенору и расстаться с надеждой заполучить в проводники карлика Люстиг, а
может быть, и с надеждой покинуть когда-нибудь подземелье Мургуллы.
Суо пыталось проследить за Слепой Королевой, пользуясь тем, что было
здесь единственным существом, которое могло себе позволить действовать, не
создавая отражений, - а значит, остаться незамеченным Мелхоэд. Но все, что
ему удалось увидеть, - это то, как Королева со стеклянным обручем на
голове бесследно исчезает в темной воронке посреди комнаты с алтарем. Суо
существовало уже слишком долго, чтобы безрассудно последовать вслед за ней
туда, откуда для него могло и не найтись выхода.
Но ожидание не могло быть вечным.
Неизвестно, сколько времени провел бы Холодный Затылок еще в этой
обители забвения и сладостных игр, околдованный чарами Слепой Королевы,
если бы не проснулся однажды ночью в комнате из хрусталя и не увидел, что
камень в перстне Сдалерна сияет зловещим кровавым светом. Пелена спала с
его одурманенного мозга. В холодном поту откинулся он на подушки. Древний
Меч, висящий на стене рядом с ненужными здесь доспехами испускал ровное
голубое свечение.
Сенор вспомнил обо всем: о своем приходе в Мургуллу, о карлике
Люстиг, о ведьме и Существе, Не Имеющем Пола; и о времени, потерянном
здесь, в убежище Рофо. Сцепив зубы, он застонал от бессильной ярости.
Потом посмотрел на лежавшую рядом Мелхоэд - слепая Королева улыбалась во
сне.
Он оглушил ее рукояткой своего тяжелого Меча и привязал к кровати,
хотя был почти уверен в том, что это бессмысленно. Если он все понял
правильно, то Мелхоэд не сможет выйти из Бутылки Рофо. Но удастся ли это
сделать ему, и не ошибся ли он в выборе амулета? В любом случае ему было
уже нечего терять. Сенор надеялся, что Мелхоэд пробудет без сознания
достаточно долго. Он не хотел причинять ей зло. Он знал, что наутро
Королеву найдет бесполый и вечно юный слуга.
Сенор пытался снять с ее головы стеклянный обруч, но в него намертво
вросли длинные темные волосы. Он обрезал их кинжалом и несколько мгновений
рассматривал неясные тени, метавшиеся внутри помутневшего стекла.
Потом он стал искать выход из хрустальных покоев.
И нашел его с помощью стеклянного обруча, снятого с головы
бесчувственной Королевы вместе с обрезанными волосами.
Хотя Мелхоэд надеялась, что его мозг здесь почти омертвел, -
оказалось, что Сенор все же запомнил кое-что происходящее в этих комнатах.
На дальней окраине хрустального убежища он обнаружил воронку
бутылочного горлышка, в которую он вошел, не сгибаясь, и оказался в
темноте внутри непрозрачного сосуда, который снаружи казался не таким уж
большим, но Сенор шел по круглому коридору столько, сколько нужно, чтобы
обойти половину замка Грах.
Внезапно он наткнулся на постепенно уплотняющуюся преграду,
пульсировавшую под его протянутыми вперед руками, словно он прикасался к
стенке гигантского бьющегося сердца.
Когда Сенор прорвал эту преграду и его помутившийся разум снова обрел
ясность, - он понял, что стоит на каменном возвышении, похожем на алтарь,
а за его спиной находится горлышко Бутылки Рофо, внутри которого он увидел
