Дьявола посеребрил края облаков и отразился в лужах посреди быстро
пустеющих улиц. Странная пара - человек и пес - двигались по самым грязным
и темным закоулкам Элизенвара, но Слота не покидала безотчетная тревога,
которую он испытывал всякий раз, когда за ним следили. У Стервятника не
было иллюзий относительно того, что его появление в городе осталось
незамеченным. Те, кто хотели убить Люгера, наверняка нашли способ
проследить и за его поместьем, и за городскими окраинами... Чем глубже
погружался он в темный лабиринт улиц, тем сильнее проклинал себя за то,
что поддался безумному порыву. Каждую секунду он ожидал услышать свист
арбалетной стрелы за спиной или появления из подворотен безликих теней,
готовых отправить его на тот свет. Подходя к трактиру "Кровь Вепря", он
почувствовал, что его спина покрылась холодным потом, хотя ночь,
опустившаяся на город, была далеко не жаркой.
Трактир находился в одном из беднейших кварталов Элизенвара,
населенном преимущественно ремесленниками, торговцами, наемниками и
проститутками обоих полов. Несколько ювелиров, чьи лавки располагались
поблизости, славились отнюдь не чрезмерной честностью, а разыскать здесь
человека, готового за десять монет совершить убийство, было делом столь же
простым, как найти женщин для оргий или малолетнюю жертву для совершения
ритуального жертвоприношения.
Обстановка в ближайших окрестностях "Крови Вепря" была
соответствующей. Стая бродячих собак лениво отдыхала у дверей трактира,
изредка затевая злобную потасовку из-за брошенной кости с остатками мяса.
Без сомнения, некоторые из этих псов давно лишились своих человеческих
тел. Голодные собаки внимательно рассматривали посетителей и мало кто
чувствовал себя уютно под тяжелыми взглядами мутных коричневых глаз.
Человек, перебравший лишнего в трактире и оставшийся ночью на улице,
рисковал быть попросту съеденным ими.
...Издалека завидев Газеуса, стая подняла хриплый лай, а тот
невозмутимо расположился за сотню шагов от таверны, в тени большого
дерева, так, что только сверкающие во мраке белки выдавали его
присутствие. Положив голову на лапы, Газеус стал ждать хозяина. Жалкие
твари, теснившиеся у дверей трактира, не были для него серьезными
противниками. Он не раз уже расправлялся с ними и они хорошо помнили об
этом. Сейчас он гораздо больше опасался двуногих, которые несли с собой
неумолимую стальную смерть и ужас мрачного колдовства. Безмятежность
Газеуса, лежавшего в тени дерева, была лишь видимостью; его глаза, не
различавшие цветов, настороженно всматривались в силуэты, а нос ловил
запахи всего необычного, ползущие по грязной улице среди тысяч других
запахов.
Слот взялся за тяжелое бронзовое кольцо на двери трактира,
отполированное прикосновениями тысяч рук, и услышал глухое злобное рычание
за своей спиной. Псы всегда инстинктивно чувствовали в нем чужого,
существо из другого мира, - мира, в котором передвигаются верхом на
четвероногих, пьют из горного хрусталя, согреваются в ваннах, отлитых из
серебра, и занимаются развратом на огромных постелях, сделанных из
драгоценного дерева, добытого приговоренными к смерти и пожизненной
каторге в Лесу Ведьм далеко на западе.
Люгер обернулся и пробормотал заклинание. Не столько для того, чтобы
отпугнуть псов, сколько желая проверить, сильна ли еще здесь его магия. Он
увидел, как дернулись собачьи головы, пронзенные резкой болью, и, хотя эта
боль была преодолима, она была слишком неприятна, чтобы стая не предпочла
оставить незнакомца в покое.
Стервятник погрузился в удушливую атмосферу трактира. Огромный зал с
низким потолком был наполнен дымом жаровен и трубок, запахами потных тел и
грубой пищи. Многочисленные колонны и расставленные в беспорядке столы
превращали помещение в труднопроходимый лабиринт, дальние закоулки
которого терялись в полумраке. Свечи на столах едва разгоняли тьму и
делали лица людей похожими на восковые маски. На голых каменных стенах
шевелились гигантские уродливые тени.
Впрочем, отсутствие яркого света сейчас было на руку Люгеру. Он
медленно двинулся к узкому пустующему столу возле самой стены, откуда мог
видеть большую часть помещения и всех входящих в него. Глаза его
непроизвольно искали ту, ради которой он явился сюда. Осторожность
заставляла рассматривать и всех остальных.
Любой из сидящих здесь людей мог вчера стрелять в него из окон дома
Геллы Ганглети. Десятки безликих фигур, плавающих в сизом тумане... Лишь
ближайшие из них обретали плоть и тяжесть. Некоторые посетители "Крови
Вепря" нагло рассматривали Стервятника в упор. Люгер принадлежал к знати,
в среде которой даже слишком прямой взгляд при желании можно было счесть
за оскорбление. Он почувствовал, как в нем нарастает раздражение. Ссора
или драка со здешними проходимцами не входила в его сегодняшние планы.
Слот опустился на скрипящий стул и положил на стол руки с длинными
тонкими пальцами. Поблизости не было Сегейлы и ему пришлось смотреть на
свои руки. Почти полное отсутствие линий на ладонях, бывало, ставило в
тупик валидийских хиромантов. О единственном зловещем знаке на правой
ладони Люгер старался не думать. Он нервно постучал по грубой доске
длинными ногтями, хищно загибавшимися книзу. Стервятник знал, что руки
выдают в нем чужого, но то же самое можно было сказать и о его лице. Он
бывал здесь уже много раз и прятаться, конечно, было бессмысленно...
Грузная фигура в засаленном одеянии возникла рядом с ним. Совсем не
та фигура, которую он ожидал увидеть. Чтобы не привлекать к себе внимания,
Слот велел слуге принести пиво и жареное мясо. Потом с отвращением
проводил взглядом жирное колышущееся тело того, кто наверняка еще и
ублажал мужчин в задних комнатах "Крови Вепря".
...Люгер сидел в одиночестве, стараясь оттянуть окончание своей
бесхитростной трапезы. Он медленно пережевывал жесткое мясо, обильно
приправленное специями, и запивал его пивом. Свеча, оплывавшая в бронзовом
подсвечнике и обернутая куском жести, освещала стол, оставляя в тени лицо
Стервятника. Уродливый подсвечник был намертво закреплен в стене и от него
тянулся кверху черный язык копоти.
Люгер внимательно рассматривал людей, входивших в трактир, - бродягу
с отрезанным языком, двух солдат, едва державшихся на ногах, карточного
шулера с холодным самоуверенным лицом... Но гораздо больше его
интересовали безликие существа в глубине помещения. Порой он ловил на себе
их быстрые скользкие взгляды.
Слот чувствовал, как вокруг него постепенно сгущается облако
неприязни и становится почти материальным. Из этого облака, наконец,
появилась Сегейла и он на секунду расслабился.
Она села напротив него на свободный стул и это само по себе было
вызовом, брошенным посетителям "Крови Вепря". Возлюбленная Люгера еще
никогда не вела себя так свободно. Слот видел в конусе света ее лицо,
прозрачные серые глаза и пытался понять, чего в них больше - любви или
отчаяния...
- Где ты была? - спросил он только затем, чтобы прервать мучительно
затянувшуюся паузу.
- Я должна уехать, Слот, - сказала женщина, не обратив внимания на
его вопрос.
...Люгер смотрел, как шевелятся ее губы, и почувствовал легкий укол в
сердце.
Порой он спрашивал себя, каким образом Сегейле удается существовать в
этом кошмарном месте. Ее красота оставалась безупречной, пальцы тонкими,
ногти - длинными и гладкими, несмотря на довольно грязную работу. Таких
стройных и красивых ног Люгер не наблюдал ни у кого из аристократок, а в
этом деле у него был кое-какой опыт. Кожа Сегейлы была чуть темнее бледной
кожи Слота и имела ровный кремовый оттенок.
Люгер до сих пор ничего не знал о ее происхождении. Она была
откуда-то с юга, может быть, из самой Морморы. Он не знал также, каким
образом Сегейла оказалась в Элизенваре и что удерживало ее здесь. Приятно
было бы сознавать, что причиной являлась его собственная скромная персона,
но Стервятник был подозрителен и не настолько самоуверен. Все их прошлые
встречи происходили тайно, в тесной комнате Сегейлы, под самой крышей
полупустого дома, находившегося в двух кварталах от трактира. Об
обстоятельствах своего знакомства с этой женщиной Люгер старался
вспоминать как можно реже...
И вот теперь она собиралась уйти.
- Меня только что выгнал хозяин, - сказала она. - Вернее, я сделала
так, что он меня выгнал...
Слот ощутил что-то вроде удушья.
- Если бы я не появился, ты ушла бы, не простившись со мной? -
спросил он, медленно произнося слова.
- Я хотела найти тебя. Например... в твоем поместье.
- Ты прекрасно знаешь, что вряд ли нашла бы его, - со злостью оборвал
ее Люгер. - Значит, ты просто хотела уйти...
Да, обстоятельства набросили петлю на его шею и эта петля медленно
затягивалась. Стервятник знал, что станет циничным и беспощадным, когда
придет время схватки, а в особенности, - его последней схватки; он будет
сражаться без всякой веры, в отсутствие всякой надежды и тогда, когда
будет потерян всякий, даже самый примитивный смысл.
Но перед тем он не мог потерять эту женщину. Люгер вдруг
почувствовал, что хочет ее. Очень сильно и прямо сейчас...
В трактир проник с улицы слабый и необычный звук. Чуткое ухо Слота
мгновенно уловило его среди множества других, более громких звуков. Это
был долгий вой Газеуса. Стервятник различал десятки сигналов, которые мог
подать ему пес. Сейчас это не был вой ужаса или боли, это было всего лишь
предупреждение. Люгер вспомнил, где он находится... Он кожей ощущал
враждебность, повисшую за его спиной; она тянулась к сердцу холодными
щупальцами страха и шевелила волосы на затылке дыханием неведомой смерти.
Он вдруг понял с почти неопровержимой уверенностью, что этой ночью ему не
дадут спокойно уйти из трактира...
И причиной этому могло быть странное поведение Сегейлы.
Едва заметная, но непреодолимая отчужденность раньше служила ей
лучшей защитой от посягательств здешнего отребья. Слухи о ее связи с
человеком древнего рода, владеющим черным колдовством, отпугивали более
настойчивых. Тех, кого не остановило и это, уничтожил при помощи магии и
кинжала сам Стервятник, но об истинных обстоятельствах их смерти не знала
даже Сегейла. Хотя давно подозревала что-то в этом роде. И в ее отношения
с Люгером стал закрадываться страх.
Слот хорошо знал, что за все в этой жизни надо платить, и, может
быть, сегодня для него наступила ночь платежей.
- И куда же ты уезжаешь? - спросил он, хотя как раз это было
совершенно неважно.
- Куда угодно, Слот. Я устала...
Взгляд Сегейлы был устремлен на колеблющееся пламя свечи. Всегда одно
и то же, - с горечью подумал Люгер. Страсть, которую он испытывал к этой
женщине, не мешала ему тщательно взвешивать причины ее поступков. Сейчас
она явно что-то скрывала от него. Слот мог подчинить ее себе колдовством,
но не пошел дальше мысли об этом, - он слишком любил Сегейлу.
Он задумался о том, что было причиной ее внезапного желания бежать, -
их затянувшиеся отношения без будущего, чье-либо вмешательство или
какая-нибудь тайная миссия?.. Стервятник успел перебрать в голове десятки
возможных причин и все они были более или менее реальны.
Потом он понял, что это его совершенно не интересует. Любые слова
сейчас были лишними и прозвучали бы пошло. Он не мог потерять Сегейлу и в
эту ночь готов был сделать для нее все, что угодно. Даже то, о чем,
