с молоком", выдала два свежих сметанника и, сделав вид, что не нашла
сдачи, удалилась к себе в подсобку.
Кроме меня, в буфете был лишь один посетитель. Он расположился за
столиком у окна и пил сок с теми же сметанниками.
- А соку у вас нет? - громко спросил я в темный проем подсобки.
- Кончился, - лаконично отозвались из глубины. Я направился к окну.
- Разрешите?
- Да, конечно.
Мужчина подвинулся, уступая мне место, и переставил в угол стоявший
под столом черный "дипломат".
- И как вы это пьете? - осведомился он, указывая на мой "кофе".
- Да вот как-то пью, - усмехнулся я. - За неимением лучшего...
- Не следует довольствоваться худшим, - закончил он.
Я молча отхлебнул "кофе" и принялся за сметанник, изредка поглядывая
на своего соседа. На вид ему было лет двадцать шесть - двадцать восемь, но
чувствовалось, что он многое повидал за свою жизнь - обветренное, хотя и
довольно интеллигентное лицо, прямой нос, ровные, немного насупленные
брови. И какая-то отчужденность, притаившаяся в глубине серых, со стальным
отливом глаз.
Незнакомец допил свой сок и достал из кармана пачку "Кэмела". Я молча
указал на табличку "Не курить" в углу, но он, в свою очередь, указал на
кучу окурков под этой табличкой и щелкнул зажигалкой. Дурные примеры
заразительны, и я, покончив с "кофе" и сметанниками, тоже достал сигарету.
Незнакомец предупредительно протянул мне горящую зажигалку раньше, чем я
начал искать по карманам спички. С минуту мы молча курили. Молчание
становилось тягостным.
- Вы куда едете? - спросил я его.
- Никуда.
- Как - никуда? Что же тогда, простите за нескромный вопрос, вы здесь
делаете?
- Курю.
- Ну, я тоже курю. И жду поезда.
- А я курю и не жду поезда. Хотя нет. Жду.
- Ну вот, а говорили, что никуда не едете.
- Не еду.
- А, так вы кого-то встречаете?
- Почти угадали. Несколько странный у нас разговор, не находите?
- Пожалуй...
- Но, я вижу, вас заело любопытство.
- Ну, как вам сказать...
- А так и говорите. Я не обижусь. Я вообще разучился обижаться. К
людям я или равнодушен, или ненавижу их.
- Ну зачем же так?! По-моему, люди этого не заслужили.
- На моем месте вы тоже изменили бы свое мнение о людях.
- Ну... не знаю. Я пока что не на вашем месте. И все же, что плохого
сделал вам род человеческий?
- Это длинная история. Я никому ее не рассказывал, - он взглянул на
часы, - но вам, так и быть, расскажу. Осталось чуть больше часа. Теперь
мне уже все равно. Как раз успею.
Он достал новую сигарету, закурил. Я приготовился слушать. Судя по
всему, ему страшно хотелось выговориться, пусть даже первому встречному -
все равно кому. И пусть выговорится. Может, легче станет.
- Вы когда-нибудь слышали про оборотней? - неожиданно спросил
незнакомец.
- Ну... слышал. Вернее, читал. В сказках, еще в детстве. Ну и фильмы
там, "жутики" всякие...
- Понятно. А вам никогда не приходило в голову, что эти сказки могут
иметь под собой реальную основу? Пусть сильно искаженную, стилизованную,
приукрашенную вымыслом, измененную тысячекратными пересказами, затасканную
во второсортных фильмах, но - реальную?
- Нет, не приходило.
- А зря. Мне вот пришло. Давно, лет десять назад. И я начал собирать
сказки, легенды, просто упоминания об оборотнях. И оказалось, что подобные
легенды, в разных вариантах, существуют практически у всех народов. На
востоке это тигры-оборотни, у нас и в Западной Европе - вервольфы; есть
упоминание о лисах-оборотнях и так далее.
Во всех сказках оборотни - персонажи отрицательные, вот они и
превращаются в опасных для человека зверей, чтобы легче было убивать свои
жертвы. А в конце приходит какой-нибудь добрый богатырь, убивает
вовкулака, и - счастливый конец. Для всех, кроме оборотня. Так оно,
по-видимому, и бывало на самом деле.
- Не понял?! Вы хотите сказать...
- Да, да, именно это я и хочу сказать! Оборотни - не выдумка.
Существовали люди, знавшие какой-то секрет, дававший им возможность
превращаться в зверей. Естественно, их считали злыми колдунами, и, если
узнавали об их способностях - убивали. Люди всегда боялись того, чего не
понимали. И из страха убивали.
- Но постойте! Это же мистика! Точно так же можно "вывести"
существование леших, водяных, русалок, драконов и любой другой чертовщины!
- А кто вам сказал, что всей этой "чертовщины" нет и никогда не было?
Может, и была. Может, и сейчас прячется где-нибудь в глухих чащобах,
подальше от людей. Но тут я с вами спорить не стану - нет доказательств. А
насчет оборотней доказательства у меня есть. Я сам оборотень.
"Сумасшедший", - мелькнула у меня мысль. Как видно, она отразилась на
моем лице.
- Что, испугались? - сейчас он должен был усмехнуться, но он не
усмехнулся. Только в голосе прозвучали едва заметные нотки горькой иронии.
- Не бойтесь. Я не сумасшедший, - голос его прозвучал устало. - Я и в
правду оборотень. На мое несчастье.
Он замолчал. Я тоже молчал, чувствуя, что это только начало.
Незнакомец снова достал сигарету, и я последовал его примеру.
- Да, я оборотень, - снова заговорил он. - Но не совсем такой, как в
сказках. Понимаете, я изобрел средство, при помощи которого любой человек
может менять свой облик. Вообще-то я нейрокибернетик. Слышали о такой
специальности?
- Краем уха.
- Могли и вообще не слышать. Наука эта новая, и я попал в один из
первых наборов на свою специальность. Есть такой институт биокибернетики,
под Москвой. Вот туда я и поступил.
Я был на четвертом курсе, когда наткнулся на эту идею. То есть,
наверное, сидела она во мне уже давно, но окончательно оформилась к этому
времени. Вы не специалист, но я постараюсь кратко объяснить вам суть. В
мозгу человека существует несколько центров, назначение которых до сих пор
неизвестно. Они, вроде бы, не влияют ни на память, ни на мышление, ни на
восприятие, ни на гормональную сеть - но зачем-то они все же нужны -
природа ничего не делает зря. И еще. Где-то в человеческом организме
запрятан огромный запас энергии. Иногда, в экстремальных ситуациях, он
высвобождается, и тогда человек творит чудеса: женщина приподнимает
самосвал, наехавший на ее ребенка, рабочий, испугавшись забежавшего в
котельную кабана, запрыгивает на пятиметровую высоту, а потом не может
слезть - я знаю десятки примеров.
Так вот, мне пришло в голову, что один из тех загадочных мозговых
центров открывает "клапан" для высвобождения запаса энергии, а другой
регулирует форму ее высвобождения. И одной из таких форм может быть
трансформация человека в другое существо. Сознание и память при этом
сохраняются - иначе "оборотень", один раз превратившись в какого-нибудь
зверя, не смог бы снова стать человеком.
Но для такой трансформации нужны еще некоторые условия. Во-первых,
надо уметь управлять трансформационным центром. А мы не умеем. Я немного
научился, да и то без стимулятора обойтись не могу.
А, во-вторых, надо "знать", в кого превращаться. В мозгу должен быть
записан генетический код зверя, в которого ты хочешь превратиться. Он как
бы, говоря языком кибернетиков, задает программу. Без нее "компьютер" -
наш мозг - работать не будет.
И я нашел в мозгу нужный узел! В нем были "чистые" нервные клетки -
они предназначались для записи кода! Но код мог быть записан только один -
вот почему оборотни в сказках почти всегда имеют "узкую специализацию".
У колдунов из сказок всегда есть разные колдовские зелья. Я думаю,
часть из них представляли собой препараты для генетического кодирования.
Если бы раздобыть где-нибудь такого зелья на анализ! Но где его теперь
возьмешь - сейчас настоящих колдунов нет, одни шарлатаны...
Ну, а я обошелся вообще без зелья. Современная наука располагает
такими средствами, о которых и не мечтали средневековые колдуны. В
частности, нейроволновыми излучателями. Простейшая модуляция на нужном
мозговом ритме - и вся информация вводится прямо в мозг в течение одной
секунды.
Но с этим я не спешил. Сначала нужно было научиться управлять
трансформационным узлом мозга. Эксперименты я ставил на себе. Сначала я
досконально изучил, какие нервные окончания подходят к этому узлу. И
оказалось, что все они выходят в так называемые активные точки, известные
восточной медицине уже тысячи лет. В частности, в эти точки производится
иглоукалывание. Я нашел двадцать восемь таких точек, но теперь мне
достаточно четырех, и пользуюсь я не электрическим разрядом, как в первый
раз, а собственными пальцами.
Итак, способ кодирования найден, узел найден, способ воздействия на
него тоже найден. Я предусмотрел все, в том числе и специальный
стимулятор, повышающий чувствительность нервных окончаний.
В древности, я думаю, знавшие секрет обходились без всего этого -
что-нибудь вроде йоги, долгий путь совершенствования, в результате
которого человек обретает контроль над своим мозгом, в том числе и над
трансформационным узлом - наверное, так это было. Не знаю, как они этого
добивались, но знание это, без сомнения, зародилось на Востоке, а потом
уже начало просачиваться в Европу, да так до конца и не просочилось. Во
всяком случае, на Востоке легенд об оборотнях куда больше, да и сейчас, я
думаю, там сохранились люди, знающие этот секрет.
Но я отвлекся, - он взглянул на часы. - Осталось полчаса, а я не
рассказал и половины.
- Итак, все было готово, но оставалась, последняя проблема - как
потом снова стать самим собой? Я долго думал над ней, но так ничего и не
придумав, решил положиться на русский "авось" - как-нибудь выкручусь. Была
у меня одна мысль, и, как позже оказалось, я был абсолютно прав.
Трансформированное состояние для человека, как системы, должно являться
энергетически невыгодным, и при достаточном постороннем воздействии
человек должен самопроизвольно возвращаться в исходное состояние - то
есть, становиться снова человеком. Я надеялся, что для этого будет
достаточно новой порции нейростимулятора.
Для трансформации я выбрал тигра. Почему? Сам не знаю. Тиграм я
всегда симпатизировал. Я сходил в зоопарк, выбрал там понравившегося мне
тигра и снял с него копию. Как? Очень просто. Под вечер, когда у клеток
никого не было, я стрельнул в него иглой со снотворным из духовой трубки,
какой до сих пор пользуются южноамериканские индейцы. Снотворное это
действует почти мгновенно, и тигр свалился у самой решетки. А я быстро
перелез через барьер, вытащил шприц и взял пару кубиков крови на
генетический анализ. Это для меня дело привычное. Ну а потом закодировал
полученную информацию и ввел ее в свой трансформационный узел. Я понятно
объясняю?
- Ну... более или менее.
- Осталось двадцать минут. Ну ладно, постараюсь покороче. Вы
представляете мое волнение, когда я впервые лег на "прокрустово ложе" с
электродами, проглотил стимулятор, подождал, пока он подействует, и
протянул палец к кнопке. То самое, что называется "и хочется, и колется".
Но хотелось все-таки больше. И я нажал кнопку.
А вот этого вы представить себе не можете! Это надо почувствовать.
Это было ощущение свободы, какой-то воздушной легкости, слияния со всем
миром - нет, это невозможно передать словами! Ради одного этого ощущения
можно было навсегда остаться тигром, если бы эксперимент не удался.
Это длилось какое-то мгновение. А потом я почувствовал, что все
стало, как обычно. Ну, думаю, что-то не получилось. Уже хотел встать, и
