вошла в нее и исчезла. Мария подхватила Котова-младшего под руку,
прижалась к нему на секунду и повлекла к мужчинам.
Василий же и Ульяна никого не видели и не слышали, просто стояли и
смотрели друг на друга, сквозь разлуку в десять лет, и ожидание, и
надежду, сквозь безумную радость встречи, жажду объятий, сквозь рыдание и
крик души...
И все слова, которые готовил Василий, чтобы сказать их любимой,
оказались совершенно лишними. Он видел это по глазам Ульяны, в которых
сквозь легкое замешательство и удивление, и сомнение пробивался родник
ответных чувств, нечаянной радости и ожидания любви.
Они и потом не сказали друг другу ни слова, когда пришла пора решать,
что делать дальше. Только словно невзначай касались друг друга руками,
ощущая разряды неведомой энергии, пронизывающей и соединяющей обоих.
Самандар видел этот безмолвный разговор и возможно переживал, но молча и
оставался бесстрастным, хотя вряд ли смирился с тем, что соревнование с
Котовым он проиграл.
- Василий Никифорович, - обратился к старшему Котову Юрьев, делая
вид, что не замечает его состояния. - Тут у нас произошел чисто
теоретический спор, хотелось бы услышать ваше мнение.
Василий глянул на кардинала, в глазах которого читалось насмешливое
осуждение, порозовел, выпустил руку Ульяны и принял свой обычный
угрюмоватый вид.
- Может быть, мы сначала решим, что будем делать дальше?
- По-моему, это давно решено, - сказал Самандар. - Искать Соболева.
- Нет, - покачал головой Парамонов. - Проблема так просто не
решается. Необходимо обговорить все тонкости предстоящего дела, а заодно и
отдохнуть. Но не здесь. Удди скоро вернется и наверняка не один, а с
армией.
- Вы знаете место, где мы будем в безопасности?
- Земля, то есть родная реальность.
- Там нас ждут ликвидатор и господин Рыков со своими "эсэсовцами".
- Вряд ли им удастся вычислить нас сразу после перехода границы, тем
более, если мы пойдем тхабсом, не оставляющим следов. Несколько часов для
отдыха и решения проблем у нас будет.
Василий задумался, потом глянул на Ульяну, ответившую ему
затуманенным и чуточку растерянным взглядом, - она еще не привыкла к тому
обстоятельству, что старший Котов - Посвященный! - и проговорил
решительно:
- Поплыли!
Вахид Тожиевич открыл рот, чтобы спросить: где ты собираешься
выходить? - но Василий уже сориентировал тхабс, и семерка людей Круга
оказалась в Рязани, в квартире Анны Павловны, тетки Ульяны.
ВОЛОСЫ ДЫБОМ
Анне Павловне пошел восемьдесят четвертый год, но была она еще
подвижной и бодрой бабулей, способной позаботиться о себе и об окружающих.
Появление племянницы, осутствовавшей десять лет и считавшеймя без вести
пропавшей, произвело на нее сильное впечатление, однако она, всплакнув,
быстро пришла в себя и захлопотала по хозяйству, даже не пытаясь выяснить,
каким образом в ее квартире оказались гости. Вскоре на кухне варились щи,
жарились овощи, нарезался хлеб и сыр, кипел чайник и готовился яблочный
пирог. Сама же Анна Павловна успевала и готовить, и слушать рассказ
племянницы, и делиться собственными переживаниями и новостями, то и дело
поднося к глазам платок;старческие глаза скоры на слезу.
Мужчины в это время мылись по очереди в ванной и разговаривали, не
задевая важных тем. Решили сначала привести себя в порядок, расслабиться и
отдохнуть. Обсуждать план действий следовало на свежую голову.
Так как Мария вместе с Ульяной ушла на кухню помогать хозяйке, Стас
после купания остался в зале и уселся в уголке на диване, прислушиваясь
одним ухом к разговорам старших, а другим к женским голосам, доносившимся
из кухни.
Юрьев снова попросил Котова-старшего разрешить спор, который у него
завязался с Парамоновым и Самандаром, и Василий, прислушиваясь к
удивительному комфорту в душе, установившемуся после встречи с Ульяной,
согласился наконец его выслушать.
- Оставим в сторону ближайшие проблемы, - начал Юрий Венедиктович,
так и оставшийся в своем домашнем халате, поскольку переодеться ему было
не во что, как, впрочем, и остальным. - Но вот вопрос: что вы будете
делать, когда закончится война с ликвидатором?
- Не знаю, - озадачился вопросом Василий. - Дел вообще-то полно... до
этого надо еще дожить...
- О каких делах речь? Снова возьметесь возрождать "чистилище"?
- Да хотя бы.
- Но ведь деятельность "чистилища" не решает проблемы. Уничтожая
лидеров преступного мира, вы тем самым выдвигаете новых. Таковы законы
социума, таков человек.
- Значит нужен н_о_в_ы_й человек, - весело заявил появившийся в зале
Парамонов с полотенцем через плечо; он мылся последним. - Вам должно быть
известно, что нынешнее человечество - переходная стадия к цивилизации
новой волны. Хранители Круга - ядро этой цивилизации. Вот если бы никто не
вмешивался в земную жизнь, не делал революций и разного рода
экспериментов, и_з_м_е_н_е_н_и_й, ни Монарх, ни иерархи, ни Безусловно
Первый, жизнь наша была бы намного спокойней. А мы только и делаем, что
воюем... за право не воевать и идти своей дорогой.
- Итак, "чистилище"? - посмотрел Юрьев на Василия, терпеливо выслушав
тираду Ивана Терентьевича.
- Не знаю, - хмуро сказал Василий. - У вас есть другие предложения?
- Именно так, Василий Никифорович. Я предлагаю организовать новый
Союз Неизвестных и возродить Круг, такой, каким он был в начале
человеческой эры.
В гостиной Анны Павловны стало тихо.
- Вы надеетесь выйти на уровень прямой коррекции социума? -
проговорил с вежливым удивлением Парамонов.
- Идеальных решений лечения социума не существует, вы должны это
понимать. Я же хочу воссоздать систему, - пусть она будет называться
иначе, не Круг, а Сфера, или как-нибудь еще, - которая стабилизировала бы
законы реальности, не давала им резко изменяться. Ведь Союзы Неизвестных
были созданы именно для стабилизации отношений, для сохранения
Изначального Плана бытия.
- Возможно, намерения ваши и благие, но известная формула: благими
намерениями вымощена дорога в ад, - еще ни разу не давала осечки.
- А ваше мнение? - все так же терпеливо, не ввязываясь в дискуссию с
Парамоновым, обратился Юрьев к Василию. - Я предлагаю вам место кардинала
в обновленном Союзе, причем с ответственностью резонатора распространения
нового качества - справедливого воздаяния. Вы будете вторым лицом Союза
после координатора.
- А вы первым? - слабо улыбнулся Василий.
Юрьев не смутился, пребывая в уверенности, что ни один человек не в
состоянии уберечься от соблазна стать одним из настоящих повелителей не
только отдельного государства, но и всей реальности.
- Да, координатором буду я, - спокойно сказал он. - Я хорошо знаю
обязанности и ответственность этой фигуры управления и равновесия и готов
принять соответствующее Посвящение. Принимаете предложение?
- Спасибо, - покачал головой Василий, - но я не хочу никем руководить
и навязывать свою модель мира. Бывший Союз преуспел в этом начинании,
диктуя свою волю, внушая всем живущим, что мир плох и жесток, впечатывая в
сознание, в психику каждого сценарий катастрофы и вечной войны, базовые
установки добра и зла. Да не нуждается добро в вечной борьбе со злом! Миру
необходимы технологии согласия, а не борьбы или спора, соблюдение баланса
инь и ян, мужского и женского, принципа гармонии всех начал. Даосская
философия права. Единственное, чему я могу посвятить свой остаток жизни,
так это разработке техник согласия, восстановлению утраченной людьми
гармонии, да еще пожалуй поиску первопричин и истоков жизни. Руководить
социумом - не моя стезя.
В зале снова установилась тишина, потом из прихожей появилась Ульяна
с теркой в руке, - она тоже слышала речь Котова-старшего, - подошла к
сидящему Василию и поцеловала его в щеку.
- Котов, ты все-таки бесподобен! - И убежала обратно.
- Жаль, - вздохнул без особого разочарования Юрьев. - Я рассчитывал
на вас. Ну, а вы, Вахид Тожиевич? Тоже откажетесь?
- Никакая форма бутылки не способна изменить ее содержания, - сказал
Самандар. - Как вы ни называйте Союз, он все равно останется органом
принуждения, как и прежний. Если только не изменится база, принципиальная
основа коррекции социума. Быть кардиналом я не желаю, но могу взяться за
теоретическую проработку законодательства обратной связи.
- Хорошо, мы поговорим об этом отдельно. - Юрий Венедиктович
посмотрел на примолкшего Стаса. - А как относится к теме разговора
молодежь?
- Я слушаю, - смутился Стас. - Пожалуй, мне больше близка точка
зрения дяди Васи. Я думал несколько о другом...
- О чем же?
- О внешнем воздействии на нашу реальность. Я не понимаю одной
простой вещи: почему даже Монарх, отец человечества, не может п_р_я_м_о
воздействовать на реальность? Все ищет какие-то окольные пути, лазейки,
использует людей... Что ему мешает? И почему именно наша "запрещенная"
реальность так притягивает его и всех последователей - иерархов? Она что,
медом намазана?
- На этот вопрос могу ответить я, если позволите, - раздался в
гостиной чей-то приятный звучный голос, и прямо из воздуха посреди комнаты
вышел высокий человек с сединой в черных волосах, одетый в пятнистый плащ
и сапоги.
Собеседники узнали его, это был Хранитель Матфей.
Он коротко поклонился всем, прищурясь, оглядел каждого, как бы
оценивая его настроение.
- Простите за вторжение. Однако нам есть о чем поговорить.
- Присаживайтесь, - вскочил Василий, жестом предлагая свое кресло. -
Я постою.
В зал выглянула чем-то удивленная Мария в переднике, с ножом и
луковицей в руках, она почувствовала изменение полевой обстановки и пришла
выяснить, в чем дело. Несколько мгновений Матфей и девушка смотрели друг
на друга по-особому, проникающе и понимающе, потом Хранитель еще раз
поклонился.
- Я гляжу, тебе понравилось сосуществование, хранительница. Рад за
тебя.
Юрьев озабоченно, и Стас непонимающе, посмотрели на Марию, но та
взмахнула руками и умчалась обратно на кухню, смущенная одной ей ведомой
смыслом, вложенным Хранителем в последние слова.
Матфей, не снимая плаща, невозмутимо сел в любимое кресло Василия и
Ульяны, глянул на Стаса.
- Отвечаю на ваш вопрос, молодой человек. Монарх Тьмы потому не может
прямо воздействовать на земную реальность, что именно она и является
Материнской. Или, как ее еще называют, Фундаментальной, созданной Творцом
по Изначальному Плану бытия.
В гостиной Анны Павловны стало тихо. Потрясенные услышанным мужчины
смотрели на Хранителя, не веря своим ушам. Даже Юрьев, посвященный в тайны
Внутреннего Круга глубже других, был ошеломлен, хотя постарался скрыть
это.
- Э-э, уважаемый патриах, - сказал он, - я нисколько не подвергаю
сомнению ваше сообщение и сужу о мире с высот того знания, которое мне
доступно. Я слышал, точнее, знаю, что Материнская реальность - якобы
завершенная модель мира, остальные реальности "розы" суть ее отражения.
Как это увязывается с тем фактом, что наша земная реальность считается
"запрещенной", то есть относительной, а другие реальности - абсолютными?
- Мы намеренно допустили смещение смысла, - спокойно сказал Матфей. -
Каста иерархов жаждала деятельности, овладев магическим оперированием, и
мы направили их по ложному пути, предоставив экспериментировать с
отражениями Материнской реальности в Брахмане, назвав их абсолютными, а не
с земной, единственно истинной. Таким образом мы уберегли ее от полного
