движения. Они все на виду. И среди них нет немок, потому что уровень жизни в
стране очень высок.
- А вы за легализацию этого движения или против?
- Я не считаю, что проституцию нужно легализовывать. С ней нужно бороться
социально-экономическими методами. Тогда никому не захочется. А вы что, за
легализацию?
- Ну, в публичных домах все-таки врачи... И девушек не будут обдирать,
издеваться над ними не будут.
- У вас доброе сердце.
"С КЕМ ВОЗНИКАЕТ ЧУВСТВО ЛОКТЯ"
- К чьим предложениям вы прислушиваетесь, кому доверяете? Вот вы говорили, что
ваши технологи в качестве задачи на первый год ставят формирование команды. Кто
в вашей команде? Кому вы доверяете?
- Доверяю? Сергею Иванову, секретарю Совета Безопасности.
- Вы давно знакомы?
- Давно, но не очень близко. Он начинал работать в ленинградском Управлении КГБ.
Я тогда просто знал, что есть такой человек. Потом он уехал в Москву и так здесь
и остался. Был в нескольких длительных загранкомандировках, по нескольку лет. У
нас было много общих друзей. В общем, информация о нем была с разных сторон,
положительная информация. Знает несколько языков: английский, шведский и
финский, по-моему. Я считаю, что он вполне на своем месте. Недавно вернулся из
Штатов, очень хорошо поработал. Он встречался с Клинтоном, Олбрайт, Бергером. Я
доволен его работой.
- Но вы же еще ни с кем не съели пуд соли.
- Конечно, лучше, если есть возможность в чем-то убедиться на практике. Но
давайте согласимся, что есть еще такое понятие, как чувство локтя. Вот с
Ивановым такое чувство возникает. И с Николаем Патрушевым тоже, и с Димой
Медведевым.
- Медведев возглавляет ваш предвыборный штаб. Он же тоже питерский?
- Он работал на кафедре гражданского права в Ленинградском университете,
кандидат юридических наук, эксперт хорошего уровня. Во время работы с Собчаком
мне там, в аппарате мэрии, нужны были люди. Я пришел за помощью к юрфаковцам, и
они мне предложили Диму. Когда я был заместителем мэра, он был у меня
советником, работал года полтора. А потом, после тех неудачных выборов, он,
естественно, через какое-то время ушел из мэрии и вернулся в университет.
- Вы его недавно пригласили в Москву?
- Совсем недавно, в этом году. Вообще-то у меня идея была насчет Димы другая. Я
хотел, чтобы он возглавил Федеральную комиссию по ценным бумагам. Он специалист
по рынку ценных бумаг. Ему вроде бы работать в нашей команде нравится, а где
конкретно - посмотрим.
- Еще кто?
- Я Алексею Кудрину доверяю. Он сейчас первый замминистра финансов. Считаю, что
он парень порядочный и профессиональный. Мы вместе работали у Собчака, оба были
его заместителями. За годы совместной работы можно было человека узнать как
следует.
- А Игорь Сечин откуда появился?
- Сечин тоже работал у нас в Петербурге, в протокольном отделе. Он филолог по
образованию. Знает португальский, французский и испанский языки. Работал за
границей - в Мозамбике и Анголе.
- Воевал?
- В общем, воевал. Потом попал в исполком Ленсовета. Когда я стал заместителем
мэра и набирал свой аппарат, многих пересмотрел, и Сечин мне понравился.
Предложил ему перейти ко мне на работу. Это было году в 92 - 93-м. А когда
поехал работать в Москву, он попросился со мной. Я его взял.
"ЭТО ВИРТУАЛЬНЫЕ ВЕЩИ"
- А что же будет со старой-то гвардией в Кремле, с камарильей? Все говорят:
подождите, вот Путин выиграет выборы и от них освободится. В лучшем случае
уволит.
- Вы знаете, такая логика характерна для людей как раз с тоталитарным мышлением.
Потому что так, по идее, должен был бы поступить человек, который хочет остаться
на этом месте на всю жизнь. А я не хочу.
- Но есть какие-то фигуры, которые воспринимаются как общественные аллергены. Мы
говорили о Павле Бородине. Вот еще глава администрации президента Александр
Волошин. Нелюбим общественностью.
- Волошин нелюбим не столько общественностью, сколько частью истэблишмента. Есть
негатив, возникший на уровне группировок и кланов, которые боролись между собой.
Досталось и Волошину. Боролись, между прочим, негодными средствами. Я не считаю,
что это - основание увольнять кого-то. На сегодняшний день он меня более чем
устраивает. Работа, которой занимается Волошин, довольно тонкая. Мы с ним вместе
обсуждали, кого можно было бы поставить на его место, говорили про Диму
Медведева. Волошин сам сказал: "Пусть замом Дима поработает, потом, может быть,
вырастет и будет вариант на мою замену". Сейчас загадывать нет смысла.
- Но есть все-таки смысл ответить на те упреки, которые общество предъявляло
власти в Кремле, окружению бывшего президента.
- Я сам тоже давно на государство работаю. В окружении я или нет? Это
виртуальные вещи. Дороже на самом деле человек со своими знаниями, возможностями
в работе, способностями. Я буду ориентироваться на свои представления о том,
соответствует человек занимаемой должности или нет. Потому что это - основное.
Ну и кстати, я пока не президент. Надо сначала выборы выиграть. А я, честно
говоря, человек суеверный, поэтому стараюсь заранее не думать о таких вещах. Или
лучше, по-вашему, думать?
ИСПОЛНЯЮЩИЙ ОБЯЗАННОСТИ
- Вы предполагали, что можете поплатиться за войну карьерой, а стали исполняющим
обязанности президента.
- Наверное, помогло то, что я не хотел быть никаким президентом.
- А когда Ельцин сказал, что хочет уйти досрочно, вы не сказали: "Да что вы,
Борис Николаевич?!"
- Нет, я не стал его отговаривать, но не стал и восторгаться, благодарить и
уверять, что оправдаю доверие. Первая реакция была такая - я не готов...
Когда назначили премьером, было интересно, почетно. Думал, ну поработаю год, и
то хорошо. Если помогу спасти Россию от развала, то этим можно будет гордиться.
Это целый этап в жизни. А дальше...
Недели за две-три до Нового года Борис Николаевич пригласил меня в свой кабинет
и сказал, что принял решение уходить. Таким образом, я должен буду стать
исполняющим обязанности президента. Он смотрел на меня, ждал, что я скажу.
Я сидел и молчал. Он стал более подробно рассказывать - что хочет объявить о
своей отставке еще в этом году... Когда он закончил говорить, я сказал: "Знаете,
Борис Николаевич, если честно, то не знаю, готов ли я к этому, хочу ли я, потому
что это довольно тяжелая судьба". Я не был уверен, что хочу такой судьбы... А он
мне тогда ответил: "Я когда сюда приехал, у меня тоже были другие планы. Так
жизнь сложилась. Я тоже к этому не стремился, но получилось так, что должен был
даже бороться за пост президента в силу многих обстоятельств. Вот и у вас,
думаю, так судьба складывается, что нужно принимать решение. И страна у нас
какая огромная. У вас получится".
Он задумался. Было понятно, что ему нелегко. Вообще это был грустный разговор. Я
не очень серьезно относился к назначению себя преемником, а уж когда Борис
Николаевич мне сообщил о своем решении, я точно не совсем был к этому готов.
Но надо было что-то отвечать. Вопрос же был поставлен: да или нет? Мы ушли в
разговоре куда-то в сторону, и я думал, что забудется. Но Борис Николаевич,
глядя мне в глаза, сказал: "Вы мне не ответили".
С одной стороны, есть свои, внутренние аргументы. Но есть и другая логика.
Судьба складывается так, что можно поработать на самом высоком уровне в стране и
для страны. И глупо говорить: нет, я буду семечками торговать, или нет, я
займусь частной юридической практикой. Ну, потом можно заняться, в конце концов.
Сначала здесь поработать, потом там.
КАТЯ:
Я обалдела, когда узнала, что папа стал исполняющим обязанности президента.
Когда мама сказала, решила, что она шутит. А потом поняла, что так она шутить не
будет. Потом постоянно звонил телефон, все поздравляли. Одноклассники наши, даже
жена директора школы. Она у нас английский ведет. В полночь мы включили
телевизор и увидели, как папа поздравляет людей. Мне понравилось. Он был такой
серьезный... или спокойный. В общем, как всегда. Папа и папа. Мне, с одной
стороны, хочется, чтобы он стал президентом, а с другой - не хочется.
МАША:
А мне, с одной стороны, не хочется, чтобы он стал президентом, а с другой -
хочется. Мы еще в тот день Бориса Николаевича послушали. У меня горло заболело.
Но знаете, не так, как болит, если простудишься, а как-то по-другому. Он в душу
проник.
ЛЮДМИЛА ПУТИНА:
Я узнала об отставке Бориса Николаевича 31-го днем, в начале первого. Мне
позвонила подруга и сказала: "Ты слышала?" Спрашиваю: "Что такое?" Вот от нее и
узнала. Плакала целый день. Потому что поняла, что личная жизнь на этом
закончилась. Как минимум на три месяца, до президентских выборов, а как максимум
- на четыре года.
- Так вам хочется быть президентом или не хочется?
- Когда я уже начал работать как исполняющий обязанности президента, то
почувствовал... удовлетворение... может быть, это не самое удачное слово... от
того, что самостоятельно принимаешь решения, от сознания, что - последняя
инстанция, а значит, от тебя многое зависит. И ответственность тоже на тебе. Да.
Это приятное чувство ответственности.
У меня есть некоторые собственные правила. Одно из них - никогда ни о чем не
жалеть. Постепенно я пришел к выводу, что это очень верно. Как только начинаешь
жалеть, возвращаться назад, начинаешь раскисать. Думать нужно всегда о будущем,
смотреть всегда вперед. Надо анализировать, конечно, ведь где-то в прошлом могли
быть ошибки. Но анализировать нужно только для того, чтобы скорректировать тот
курс, которым ты идешь по жизни.
- Вам нравится такая жизнь?
- Надо получать удовольствие от процесса. Мы живем каждую секунду, и эту секунду
никогда не вернуть.
- Вы так серьезно это сказали, как будто никогда в жизни не совершали
легкомысленных глупостей, не тратили время на пустяки.
- Совершал, тратил.
- Например?
- Пожалуйста. Ехали как-то со старшим тренером "Труда" на базу под Ленинградом.
Я тогда в университете учился. Навстречу идет грузовик с сеном. У меня окно
открыто, и сено очень вкусно пахнет. Когда я с грузовиком на повороте
поравнялся, за сеном и потянулся. Машины прямо вплотную...Раз! Руль пошел в
сторону. Меня потащило к заднему колесу грузовика. Я резко вывернул руль в
другую сторону. Несчастный "Запорожец" встал на два колеса. Я практически
потерял управление. Мы, конечно, должны были улететь в кювет, но, к счастью,
вернулись в исходное положение - на все четыре колеса.
А тренер мой сидел как вкопанный, ни слова не сказал. Только когда мы уже
подъехали к гостинице, он из машины вышел, на меня посмотрел и говорит:
"Рискуешь..." И пошел без комментариев. Бывают же такие совершенно необъяснимые
поступки. И чего меня к этой машине потянуло? Наверное, сено вкусно пахло.
