Уходят слова и приходят слова,
За правдою правда вступает в права.
Так помните ж, люди, и знайте вовек,
И к черту дурацкая смута: *)
"Каким-то хазарам, какой-то Олег,
За что-то отмстил почему-то!"
И это преданье седой старины -
Пример для историков нашей страны!
--------------------
Вариант: *) Вовек, чтобы не было смуты:
ТАК ЖИЛИ ПОЭТЫ
В майский вечер, пронзительно дымный,
Всех побегов герой, всех погонь,
Как он мчал, бесноватый и дивный,
С золотыми копытами конь.
И металась могучая грива,
На ветру языками огня,
И звенела цыганская гривна,
Заплетенная в гриву коня.
Воплощенье веселого гнева,
Не крещенный позорным кнутом,
Как он мчал - все налево, налево...
И скрывался из виду потом.
Он, бывало, нам снился ночами,
Как живой - от копыт до седла.
Впрочем, все это было в начале,
А начало прекрасно всегда.
Но приходит с годами прозренье,
И томит наши души оно,
Словно горькое, трезвое зелье
Подливает в хмельное вино.
Постарели мы и полысели,
И погашен волшебный огонь.
Лишь кружит на своей карусели
Сам себе опостылевший конь!
Ни печали не зная, ни гнева,
По-собачьи виляя хвостом,
Он кружит все налево, налево,
И направо, направо потом.
И унылый сморчок-бедолага,
Медяками в кармане звеня,
Карусельщик - майор из ГУЛАГа,
Знай, гоняет по кругу коня!
В круглый мир, намалеванный кругло,
Круглый вход охраняет конвой...
И топочет дурацкая кукла,
И кружит деревянная кукла,
Притворяясь живой.
ВАЛЬС-БАЛЛАДА ПРО ТЕЩУ ИЗ ИВАНОВА
Ох, ему и всыпали по первое,
По дерьму, спеленутого, волоком!
Праведные суки, брызжа пеною,
Обзывали жуликом и Поллаком
Раздавались выкрики и выпады,
Ставились искусно многоточия,
А в конце, как водится, оргвыводы -
Мастерская, договор и прочее...
Он припер вещички в гололедицу
(Все в один упрятал узел драненький)
И свалил их в угол, как поленницу -
И холсты, и краски, и подрамники...
Томка вмиг слетала за "кубанскою ",
То да се, яичко, два творожничка...
Он грамм сто принял, заел колбаскою,
И сказал, что полежит немножечко.
Выгреб тайно из пальтишка рваного
Нембутал, прикопленный заранее...
А на кухне теща из Иванова,
Ксенья Павловна, вела дознание.
За окошком ветер мял акацию,
Билось чье-то сизое исподнее...
- А за что ж его? - Да за абстракцию.
- Это ж надо! А трезвону подняли!
Он откуда родом? - Он из Рыбинска.
-Что рисует? - Все натуру разную.
- Сам еврей? - А что? - Сиди не рыпайся!
Вон у Ритки без ноги, да с язвою...
Курит много? - В день полпачки "Севера".
-Риткин, дьявол, курит вроде некрута,
А у них еще по лавкам семеро...
Хорошо живете? - Лучше некуда!..
- Риткин, что ни вечер, то с приятелем,
Заимела, дура, в доме ворога...
Значит, окаянный твой с понятием:
В день полпачки "Севера" - недорого.
Пить-то пьет? -
- Как все по воскресениям!
- Риткин пьет, вся рожа окорябана!
...Помолчали, хрустнуло печение,
И, вздохнув, сказала теща Ксения, -
- Ладно уж, прокормим окаянного...
ПЕСНЯ ПРО ВЕЛОСИПЕД
Ах, как мне хотелось, мальчишке,
Проехаться на велосипеде.
Не детском, не трехколесном, -
Взрослом велосипеде!
И мчаться навстречу соснам -
Туда, где сосны и ели, -
И чтоб из окна глядели,
Завидуя мне, соседи -
Смотрите, смотрите, смотрите,
Смотрите, мальчишка едет
На взрослом велосипеде!..
...Ехал мальчишка по улице
На взрослом велосипеде.
- Наркомовский Петька, умница, -
Шептались кругом соседи.
Я крикнул - дай прокатиться! -
А он ничего не ответил,
Он ехал медленно, медленно,
А я бы летел, как ветер,
А я бы звоночком цокал,
А я бы крутил педали,
Промчался бы мимо окон -
И только б меня видали!..
...Теперь у меня в передней
Пылится велосипед,
Пылится уже, наверное,
С добрый десяток лет.
Но только того мальчишки
Больше на свете нет,
А взрослому, мне не нужен
Взрослый велосипед!
Ох, как хочется мне, взрослому,
Потрогать пальцами книжку,
И прочесть на обложке фамилию,
Не чью-нибудь, а мою!..
Нельзя воскресить мальчишку,
Считайте - погиб в бою...
Но если нельзя - мальчишку,
И в прошлое ни на шаг,
То книжку-то можно?! Книжку!
Ее - почему никак?!
Величественный, как росчерк,
Он книжки держал под мышкой.
- Привет тебе, друг-доносчик,
Привет тебе, с новой книжкой!
Партийная Илиада!
Подарочный холуяж!
Не надо мне так, не надо -
Пусть тысяча - весь тираж!
Дорого с суперобложкой?
К черту суперобложку!
Но нету суперобложки,
И переплета нет.
...Немножко пройдет, немножко,
Каких-нибудь тридцать лет.
И вот она, эта книжка,
Не в будущем, в этом веке!
Снимает ее мальчишка
С полки в библиотеке!
А вы говорили - бредни!
А вот через тридцать лет...
Пылится в моей передней
взрослый велосипед.
ЮЗ
По стеклу машины, перед глазами шофера
Бегают дворники направо-налево,
Направо-налево, направо-налево...
Не летят к нам птицы с теплого юга,
Улетают птицы на теплый юг,
Почему-то надо бояться юза,
А никто не знает, что такое юз,
Ах, никто не знает, что такое юз!
Телефон молчит мой, а это скверно,
Я-то понимаю, что дело в том,
Ты сейчас под зонтиком ходишь, наверно,
А под зонтиком трудно ходить вдвоем.
Ах, под зонтиком трудно ходить вдвоем!
И под медленным дождиком мокнет муза,
И у дождика странный, соленый вкус,
Может муза тоже боится юза?!
И не знает тоже, что значит юз?!
Ах, не знает муза, что значит юз!
По стеклу машины перед глазами шофера
Бегают дворники направо-налево,
Направо-налево, направо-налево...
*
От беды моей пустяковой
(Хоть не прошен и не в чести),
Мальчик с дудочкой тростниковой,
Постарайся меня спасти!
Сатанея от мелких каверз,
Пересудов и глупых ссор,
О тебе я не помнил, каюсь,
И не звал тебя до сих пор.
И, как все горожане грешен,
Не искал я твой детский след,
Не умел замечать скворешен
И не помнил, как пахнет свет.
...Свет ложился на подоконник,
Затевал на полу возню,
Он - охальник и беззаконник -
Забирался под простыню.
Разливался, пропахший светом,
Голос дудочки в тишине...
Только я позабыл об этом
Навсегда, как казалось мне.
В жизни глупой и бестолковой,
Постоянно сбиваясь с ног,
Пенье дудочки тростниковой
Я сквозь шум различить не смог.
Но однажды, в дубовой ложе,
Я, поставленный на правеж,
Вдруг такие увидел рожи -
Пострашней карнавальных рож!
Не медведи, не львы, не лисы,
Не кикимора и сова, -
Были лица - почти как лица,
И почти как слова - слова.
За квадратным столом, по кругу,
В ореоле моей вины,
Все твердили они друг другу,
Что они друг другу верны!
И тогда, как свеча в потемки,
Вдруг из дальних приплыл годов
Звук пленительный и негромкий
Тростниковых твоих ладов.
И отвесив, я думал, - дерзкий,
А на деле смешной поклон,
Я под наигрыш этот детский
Улыбнулся и вышел вон.
В жизни прежней и жизни новой
Навсегда, до конца пути,
Мальчик с дудочкой тростниковой,
Постарайся меня спасти!
*
Кошачьими лапами вербы
Украшен фанерный лоток,
Шампанского марки "Ихь штэрбе"
Еще остался глоток.
А я и пригубить не смею
Смертельное это вино.
Подобно лукавому змею,
Меня искушает оно!
"Подумаешь, пахнет весною,
И вербой торгуют в раздрыг,
Во первых строках - привозною
И дело не в том, во-вторых.
Ни в медленном тлении весен,
Ни в тихом бряцаньи строки,
Ни в медленном таяньи весел
Над желтой купелью реки -
Ни лада, ни смысла, ни склада,
Как в громе, гремящем вдали,
А только и есть, что ограда
Да мерзлые комья земли.
А только и есть, что ограда
Да склепа сырое жилье...
Ты смертен, и это награда
Тебе - за бессмертье Твое..."
ПРОЩАНИЕ С ГИТАРОЙ
(Подражание Апполону Григорьеву)
"...Чибиряк, чибиряк, чибиряшечка,
Ах, как скушно мне с тобой, моя душечка"
Осенняя, простудная,
Печальная пора,
Гитара семиструнная,
Ни пуха, ни пера!
Ты с виду - тонкорунная,
На слух - ворожея,
Подруга семиструнная, прелестница моя!
