В двадцатых числах января 1996 года в Москве состоялось очередное
заседание глав государств СНГ, на котором обсуждались и военные
вопросы. Спичрайтеры подсунули Ельцину текст выступления, которое в
очередной раз оказалось "проходным". Вероятно, сообразив, что оно не
произвело на присутствующих должного впечатления, Ельцин вдруг
ударился в длинный и подробный рассказ о событиях в Первомайском. В
его речи заметно бросалось в глаза то старческое, что подкрадывается к
человеку исподволь. Он повторял одни и те же слова, по-детски
восхищался банальными вещами, как сенсацию подавал давно всем
известное, сопровождая свои "байки" жестами, которые явно
свидетельствовали о спаде интеллекта и самоконтроля...
----------------------------------------------------------------------
Главы из книги Виктора Баранца "Рыцари и негодяи" будут
опубликованы в следующих номерах "Совершенно секретно".
----------------------------------------------------------------------
Из досье автора: полковник Виктор Баранец. С 1983 года - в
центральном аппарате Министерства обороны. Советник начальника
Генштаба, старший офицер отдела референтов министра обороны, начальник
Информационно-аналитического отдела Управления информации. Ныне -
заместитель начальника пресс-службы МО РФ. Участник боевых действий в
Афганистане. Награжден орденом "За службу Родине в Вооруженных Силах
СССР" III степени и многими медалями.
"СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО"
4-3-97
Время "Ч"
----------------------------------------------------------------------
Виктор БАРАНЕЦ
АРМИЯ И ЕЛЬЦИН
Записки полковника Генерального штаба
----------------------------------------------------------------------
Начало в № 2/97
----------------------------------------------------------------------
Как сотни тысяч офицеров, я жил надеждой на то, что развал армии
удастся остановить. Но ни письма с Арбата в президентские,
правительственные, парламентские инстанции, ни самые жесткие обращения
коллегии МО, ни убийственные по откровенности заявления министра, его
заместителей и главкомов ничего не меняли. И тогда я решил, что пришел
и мой черед "бросаться под танк". У меня было единственное оружие -
дневник. Конечно, "крамольные" строки о покушении можно было запросто
убрать. Да, но ведь "преступная мысль" еще не есть действие, а
откорректированная исповедь - это уже фальшивка. Согласитесь,
искренность гораздо ценнее лицемерия. Я понимал, что за публикацию
дневника придется заплатить, но никогда не думал, что цена будет такой
высокой. Мгновенное освобождение от должности, приказ об увольнении,
демонстративное конвоирование из здания Минобороны и унизительная
процедура лишения служебного пропуска. Теперь - "наружка" и "хвосты",
круглосуточная прослушка домашнего телефона, причем не тайная, -
разговоры с друзьями и родственниками часто с издевками перебиваются.
Теперь и я узнал, что такое "привет от Максим Максимыча". Это когда
среди ночи врубается на полную мощь телефонный звонок, когда в
почтовом ящике нахожу свой портрет в траурной рамке, а в телефонной
трубке звучит похоронный марш и дочери кто-то советует: "Передай отцу,
есть очень удобное место на Митинском кладбище". Все нормально. При
Ельцине мы обрели свободу слова, очень во многом реальную. Я хотел бы
видеть того американского полковника, который посмел бы изложить свои
мысли о Клинтоне. За предоставленное мне право говорить в глаза моему
президенту все, что я думаю, я был готов драться хоть с оружием в
руках. Можете и сейчас считать меня по этой части самым большим
ельцинистом. И мало доблести будет в том, когда мы станем "нести по
кочкам" человека, после того как он уйдет с политической сцены. Мои
мысли можно принимать или отвергать. Но я никогда не соглашусь с теми,
кто хочет заставить меня изменить позицию. Это мое право.
----------------------------------------------------------------------
РУССКИЙ ОФИЦЕР ЛЮБИТ СВОЮ РОДИНУ БЕСПЛАТНО
24 января 1996 года Борис Ельцин в Кремле за закрытыми дверями
встретился с министром обороны генералом армии Павлом Грачевым. Вскоре
стало известно, что беседа шла об углубляющемся кризисе в финансовой
сфере армии: справка, которую накануне подготовили Грачеву в Главном
управлении военного бюджета и финансирования МО, свидетельствовала о
жуткой ситуации с выплатой денежного содержания военнослужащим и
гражданскому персоналу.
И вот уже дикторша телепрограммы "Время" несет войскам
архирадостную весть: во время встречи с министром обороны президент
твердо заявил, что все задержки военным по выплате денежного
содержания будут в ближайшее время ликвидированы.
Что-то подобное мы слышали еще осенью 1995 года, когда эти долги
государства армии перевалили за 2,5 триллиона рублей. Тогда кто-то
убедил Ельцина, что один из основных виновников такого положения -
начальник Главного управления военного бюджета и финансирования МО
генерал-полковник Василий Воробьев. В ноябре вышел президентский указ
о смещении Воробьева. Ему инкриминировалось невыполнение решений
правительства. В чем именно оно заключалось, Кремль умалчивал. Судя по
тому, что Воробьева не уволили из армии, а всего лишь "вывели за штат"
и стали... подбирать новую должность, было абсолютно ясно, что идет
игра, о которой Ельцин мог и не знать. Было понятно и другое: тот, кто
отважился на столь опасные маневры за спиной президента, явно
заинтересован в спасении Воробьева и занимает сильные позиции в
Кремле. Вскоре по МО поползли слухи о причастности нашего главного
военного казначея к прокрутке бюджетных денег в коммерческих банках, а
затем газета администрации президента сболтнула больше положенного...
Но всей правды так никто и не сказал.
И хотя Воробьева убрали, веры в то, что государство сможет быстро
рассчитаться с армией, было очень мало.
Наши офицеры, побывавшие в округах и на флотах, тоже сообщали,
что там не возлагают больших надежд на твердые обещания Верховного
главнокомандующего. Уже не верят в них и очень многие в Минобороны и
Генштабе. Время идет - денег не выдают. Кто попроворнее - ударился в
тайный "левый" промысел. Наиболее удачливы те, у кого есть своя
машина. Но и им с каждым днем все труднее - слишком много становится
конкурентов в Москве. Да и не каждый начальник отваживается
систематически прикрывать "извозчиков" - кто-то же должен и вкалывать.
И все же идеи учения чу-чхе (опора на собственные силы) все
больше овладевали умами моих сослуживцев. Левые приработки - что-то
вроде спасательного круга в бурном океане российского рынка.
Однако иные, даже самые умные полковники, имеющие красный диплом
академии Генштаба, были совершенно беспомощными в применении идей
чу-чхе для выхода из финансового кризиса. У одних было слишком мало
практической сноровки, у других - слишком много совести. Они иногда
пытались найти свой выход из положения. Вот кто-то опять подает идею о
забастовке. Но бастовать нам запрещено. Отметается. Хочешь бастовать -
надевай гражданку и иди к Белому дому устраивать пикеты вместе с
зависимыми и независимыми военными профсоюзами. Можешь вволю
наораться, но денег в финчасти от этого не прибавится.
Мой сослуживец притащил из управления кадров стандартный лист
контракта и пытается найти там графу с обязательствами Минобороны
своевременно выплачивать денежное содержание тому, кто подписал с ним
договор.
- Пойди и вытри этим контрактом задницу! - советует товарищ
въедливому правдоискателю.
Денег офицерам Минобороны и Генштаба не платят уже четвертую
неделю. Некоторые начальники даже стесняются давать подчиненным
задания, зная, что могут нарваться на неприятные комментарии.
И тем не менее наш "мозговой трест" день и ночь пашет во всю
мощь. Чем хуже становится положение дел в армии, тем напряженнее
работа. Сюда, в кабинеты и оперативные службы нашего "Пентагона", по
сотням, тысячам не видимых миру каналов стекается военная информация,
которую надо принять, осмыслить, выработать единственно верное решение
и выдать его в войска. Сбежал из части солдат с автоматом...
Застрелился офицер... Нет горючего для выхода подлодки на боевое
дежурство... Из-за нехватки денег заморожено строительство жилого
городка... Нечем прикрыть огромный кусок воздушной границы... Сразу
пятьдесят молодых офицеров подали рапорты с просьбой об увольнении...
Иностранная подлодка нагло пасется в наших терводах... Натовцы
проводят инвентаризацию чешских и польских аэродромов... В учебном
центре под Стамбулом появились новые эмиссары из Чечни...
Все задачи - неотложные. Если кто-то по неопытности спросит у
начальника, к какому сроку надо выполнить задание, получит фирменный
ответ: "Ко вчера!" Здесь никто не работает по восемь часов в сутки.
Здесь люди работают столько, сколько нужно. Очень многие уже давно
забыли, что такое "нерабочий день". Если ты хоть раз не спал на своем
рабочем столе или на поставленных "коробочкой" стульях под шинелью,
провонявшей сигаретным дымом, - ты здесь не "свой".
После бессонной ночи полковник Генштаба с чувством выполненного
долга, с отупевшей головой и воспаленными белками глаз выпадает на
Новый Арбат. Он спит на ходу и потому слегка задевает плечом кого-то
из прохожих. И слышит:
- Пьянь беспробудная!
Зря ты так, тетя. Сейчас полковник абсолютно трезв. А если и
выглядит захмелевшим, то это от счастья служить родине в кредит.
Но даже если нам не будут платить годами, деньги на бутылку
всегда найдутся. Ставят отличники чу-чхе.
С треском свинчивается золоченая голова "Распутина". Нежно
булькает в граненый стакан "огненная вода". Кто-то запевает: "На свете
нету лучше красоты, чем красота граненого стакана!" Эти приятные слуху
многих мужиков звуки вдруг заглушает знакомый вой сирены - опять под
нашими окнами какая-то шишка торопится в Кремль.
Мой товарищ подходит к окну с пустой бутылкой и замахивается на
мчащиеся кремлевские тачки. Водочные капли падают ему на погон.
- Ты похож на Сережку Тюленина, - говорит один из нас,
похрустывая маринованным болгарским огурчиком. - Помнишь, как он
забросал немецкую комендатуру бутылками с зажигательной смесью?..
Отставной полковник Петрович всегда умел после первого же стакана
придать нашим застольям глубоко философский и актуальный характер.
- Только русский офицер любит родину бесплатно, - говорит он.
Что будет дальше, я уже знаю. После того как мы в очередной раз
отмутузим родное правительство за невыполнение военного бюджета,
погадаем об очередной отставке Грачева, отчихвостим козыревский МИД за
невнятную позицию в отношении НАТО и договора СНВ-2, обменяемся новыми
данными о происках иностранных спецслужб против России, разговор так
или иначе выйдет на президента. На этот раз офицерский диспут принял
все же неожиданный характер.
С заседания земельной комиссии центрального аппарата Минобороны
возвратился наш представитель. Полковник сообщил, что наше управление
снова "в пролете" - ни одного участка земли не выделили. А в очереди -
человек двадцать. Причем почти все прослужили в армии больше двадцати
лет и, согласно указу президента, некогда с огромным восторгом
встреченному личным составом МО и ГШ, имели право на клочок земли в
Подмосковье. Не получили своих законных земельных наделов даже многие
