Министерстве обороны СССР и Генеральном штабе стала бурными темпами
нарастать тревога в связи с "вулканическими всплесками" суверенизации
республик. Развитие событий в этом направлении означало катастрофу для
Вооруженных Сил, поэтому в нашем ведомстве крайне негативно относились
к политикам, инициирующим развал СССР. Уже нельзя было не видеть, что
Ельцин, почуявший близость развала, находил даже какое-то упоение в
этой трагедии. Он как бы мстил Горбачеву за издевательства.
Беловежская пуща расчленила единую систему Вооруженных Сил.
Россия в одну ночь потеряла 17 общевойсковых и танковых армий, два
армии ракетных войск стратегического назначения, три армии ПВО, пять
армий ВВС, почти всю стратегическую авиацию, а также более 30 дивизий
и несметное количество отдельных частей, военных объектов, баз и
арсеналов.
Ельцин ехал в Белоруссию, мне кажется, как инициатор-авантюрист:
у него даже не было обстоятельного плана раздела Советской Армии, не
было и простейших расчетов возможных последствий этого дележа. Словно
очумевший от манящего запаха кремлевской самки-власти мартовский
медведь, он рвался к ней напролом сквозь густые и колючие заросли
проблем.
Еще не были выработаны единые принципы национализации частей и
кораблей Советской Армии, военно-промышленных предприятий, баз и
объектов, дислоцировавшихся на территориях союзных республик. Еще не
были детально просчитаны военно-стратегические последствия
Беловежского пакта для России и других республик СССР. Еще не были
согласованы "джентльменские условия" с главами всех республик Союза,
касающиеся правовых механизмов роспуска СА. Еще не были детально
проработаны многие сотни других военно-политических вопросов, а Ельцин
"бомбардировал" Кравчука и Шушкевича призывами стать хозяевами в
собственном доме.
И он достаточно точно сумел сыграть на инстинктах жажды
самостоятельной власти. После Беловежской пущи началась грызня за
военное наследство СССР, вспыхнули межнациональные войны и конфликты
на территории бывшего СССР, уже унесшие свыше 110 тысяч человеческих
жизней. Три политика за один вечер самочинно решили судьбы 300
миллионов людей. Эта авантюра будет мстить нам, возможно, веками.
Так кто же выиграл после Беловежской пущи? Россия? Или Ельцин,
утешивший свое самолюбие тем, что выгнал Горбачева из Кремля? Да еще
10-15 процентов проворных дельцов, сумевших набить мошну увесистыми
капиталами. Да гигантская армия бандитствующей мафии...
Когда стране очень плохо, то о политике военный человек думает
чаще, чем о служебных обязанностях.
ПОЧЕМУ АРМИЯ РАЗОЧАРОВАЛАСЬ В ЕЛЬЦИНЕ
Августовские (1991 года) события в Москве стали совершенно новой
точкой отсчета в отношениях "Ельцин - армия". И прежде всего потому,
что эти события получили в войсках резко негативную оценку.
В высших эшелонах военного ведомства часть генералитета считала,
что ГКЧП надо было действовать смелее и решительнее, другие вообще
отрицали необходимость ввода войск в столицу. Но и те и другие были
едины в одном: никакого военного путча не было - была неудачная и
плохо просчитанная попытка поддержать ГКЧП войсками.
Ельцин же активно акцентировал внимание на том, что удалось
подавить именно военный путч.
Армия очень тонко чувствовала искусственность раздувания шума
вокруг августовских событий, испытывая определенную вину за
свершившееся, но и одновременно - раздражение.
Первое же инициированное Ельциным "военное" решение - назначить
главкома ВВС Евгения Шапошникова министром обороны - было негативно
воспринято не только у нас в МО и ГШ, но и в войсках. Такое назначение
многие считали политически конъюнктурным и даже - дилетантским. Армия,
привыкшая, что ею руководили многоопытные сухопутные генералы, не
хотела принимать в роли нового министра "летуна", возвысившегося
только потому, что сумел продемонстрировать особую преданность
Ельцину.
И вся дальнейшая кадровая политика Ельцина в армии будет
неизменно ориентироваться прежде всего на лояльность назначенцев. Дров
будет наломано много.
Еще негативнее армия отнеслась к решению Ельцина усадить в мае
1992 года в кресло министра обороны Павла Грачева - десантника, быстро
скачущего по ступеням военной карьеры после Афганистана, не
обладавшего еще кругозором и опытом, необходимыми для военачальника
такого масштаба. К тому же - с весьма посредственным рейтингом в
армии.
Ельцин практически полностью отдал Министерство обороны на откуп
своему фавориту. Именно при Грачеве началась великая эпоха
реформаторского бардака, которая продолжается до сих пор. Он стал
олицетворением ельцинской политики в военной области - импульсивной,
непродуманной, малопрофессиональной, грубой. Негативно относясь к
Грачеву, армия так же стала относиться и к Ельцину.
Зимой 1992-го политическая карьера Ельцина висела на волоске.
Несколько тысяч представителей Вооруженных Сил, съехавшиеся в Москву
на Всеармейское Офицерское собрание, яростно топали ногами, свистели и
зло требовали, чтобы Ельцин и его подельники по Беловежской пуще
немедленно прибыли в Кремлевский Дворец съездов.
Увидев среди многочисленных гражданских гостей известного
бизнесмена Константина Борового, я спросил, какой интерес заставил его
прибыть на сугубо военное мероприятие. Глаза Борового хитровато
заблестели, и он полушутя-полусерьезно ответил:
- Нельзя быть вдалеке от места, где может поменяться власть...
Над Кремлем витала гроза. Казалось, еще немного - и оскорбленная
армия повернет историю в обратную сторону.
Ельцин долго не появлялся. Он, по признаниям очевидцев, в
состоянии легкой паники выслушивал информацию о ходе офицерских
дебатов. Когда же совсем запахло жареным, он решился. Аппаратные
чиновники подготовили ему успокоительную речь с популистскими штучками
типа обещаний выдать всем желающим офицерам валюту на строительство
частного жилья и т.д. Его выступление прерывалось гулом негодования в
зале и весьма колючими репликами. Разошлись недовольные друг другом.
Долгое время между Ельциным и Грачевым соблюдалось правило:
ежедневно, примерно в 10.00, министр обороны докладывал президенту о
положении дел в армии. Какими были эти доклады? Говорили, что Грачев
изо всех сил старался создать у Ельцина впечатление, что Вооруженные
Силы под его руководством находятся в высокой степени боеготовности и,
что он неизменно подчеркивал, надежно управляемы.
Создавалась парадоксальная ситуация: президент сообщал народу,
что "боеготовность Вооруженных Сил находится на уровне,
гарантирующем..." - а Грачев в секретных приказах бил в колокола из-за
снижающейся боеготовности войск: армия полураздета, полуголодна,
полуоплачена, полурасквартирована. Сотни шифрограмм от командующих
военными округами и флотами сливались в гигантский стон. В июле 1995
года дошло до того, что во многих воинских частях солдатам вместо
хлеба стали выдавать сухари.
Помню скандал, связанный со взрывом складов на Тихоокеанском
флоте и трагедией на острове Русском. Ельцин тогда сделал небывало
резкую выволочку Грачеву. Грачев убрал командующего ТОФом адмирала
Георгия Гуринова. Но был ли виноват Гуринов, если и в МО, и в Главном
штабе ВМФ до сих пор хранится ворох шифрограмм, в которых он
предупреждал вышестоящее начальство и о возможных последствиях
невнимания к социально-бытовым проблемам гарнизона на острове, и о
том, что флотские склады более чем в шесть раз перегружены
боеприпасами? А Москва продолжала гнать туда эшелоны.
После отставки Гуринова по флоту прокатилась волна протестов. Все
чаще стало звучать колючее сочетание слов: "антипрезидентские
настроения".
Что же в 1992 - 1996 годах вызывало наибольшее недовольство
военнослужащих и членов их семей?
Летом 1996 года мне довелось видеть конфиденциальный документ,
составленный, судя по всему, военной контрразведкой, - "О характере
основных критических высказываний военнослужащих в адрес президента
РФ". Ельцину инкриминировались:
1. Причастность к развалу СССР и его армии. 2. Уступки США при
подписании договоров о сокращении вооружений. 3. Слабая забота о
социальной защите военнослужащих. 4. Заигрывание с армией и
использование ее для расстрела парламента. 5. Беспринципность в
отношении коррупции и протекционизма в армии, грубые просчеты в
кадровой политике. 6. Пассивность при формировании военного бюджета.
7. Импульсивное решение проблем ВПК (приватизация, финансирование). 8.
Формирование "параллельной" армии. 9. Отстраненность от военной
реформы. 10. Неадекватная реакция на вывод российских войск из-за
рубежа. 11. Слабые позиции в отстаивании интересов РФ в отношениях с
НАТО и непоследовательность в проведении военной политики России по
отношению к ряду стран СНГ, а также в отстаивании позиций РФ в
Югославии. 12. Юридически необоснованное и неподготовленное применение
силовых структур в Чечне, лояльное отношение к просчетам их
руководителей, приведшим к массовым человеческим жертвам.
Судя по некоторым сведениям из надежных источников, сигналы
разведорганов об усиливающихся антипрезидентских настроениях в
войсках, все больше тревожили начальника Службы безопасности
президента генерала Александра Коржакова, который не раз ставил перед
Ельциным вопрос о том, что министр обороны теряет контроль над армией.
Знал ли обо всем этом Ельцин, думаю, можно судить по некоторым
признаниям самого президента, его пресс-секретарей, по аналитическим
материалам сотрудников аппарата президента, по многочисленным письмам
кадровых и отставных военнослужащих, справки о которых регулярно
ложились на стол главы государства (копии поступали и к нам в МО, и у
меня была возможность систематически читать их). Количество жалоб
динамично росло.
Я часто задавал себе вопрос: почему молчит Верховный
Главнокомандующий? Потом понял. Взяв власть, Ельцин часто не знал, что
с ней делать. Очень часто он превращал власть в инструмент
самоспасения. Пожалуй, главным для президента было не то, что думала о
нем армия. Главным было - что думал о нем Грачев.
ДВЕ ПОЩЕЧИНЫ ПРЕЗИДЕНТУ
Накануне парламентских выборов в декабре 1993 года в войсках
прошла тихая, ненавязчивая обработка личного состава: министр обороны
пообещал Ельцину надежную поддержку "Выбора России".
После выборов на одной из пресс-конференций Грачев проговорился,
что армейские социологические службы провели "легкий зондаж"
армейского общественного мнения. Правда, тогда он не сказал самого
главного - что зондаж выявил довольно мрачную картину: армия к
демократам любовью не пылает. Отвернувшись от лошади, войска
отворачивались и от седока. В сущности, речь шла о том, принимает или
нет армия ту политику, которую навязали стране Ельцин и его команда.
Тогда у армии был, пожалуй, самый главный счет к Ельцину и
ельцинистам - за кровавый октябрь 1993-го. И армия предъявила этот
счет сполна. Из войск в МО поступала информация, по которой можно было
судить о том, что почти 60 процентов избирателей в армии проголосовали
за Владимира Жириновского. Вскоре на пресс-конференции Ельцин хотя и
"срезал" эти результаты, но признал, что каждый третий военнослужащий
отдал свой голос за лидера ЛДПР и что "это очень серьезно".
Так армия мстила властям за то положение, в котором она
