Тяжелые капли упали на Макушку мальчика, и он, подняв голову, замер.
Сквозь хмурую синеву виднелась чья-то фигура. Там, на дождевом облаке,
кто-то сидел или лежал. Гум-гам! Он летел на этом облаке!
Гум-гам лежал очень грустный, лежал в дождевой луже и смотрел с
вышины на знакомый двор. Он слышал голоса ребят и видел, что игра
продолжается без него. Он заметил стоящего перед клумбой Максима, махнул
ему рукой и прошептал:
- Р-раз!
Вспыхнуло внизу синее пятнышко - клумба, и Гум-гам улыбнулся. Он
сделал прощальный подарок другу, перед тем как искать новую планету.
А ребята внизу кричали:
- Догоняй!.. Чурики, я в круге... Кто со мной запускать ракету?..
Лезь выше, еще выше!..
Мир снова принадлежал им, игрунам без лунада. Не только этот двор -
поля и леса, откуда летел пахнущий травой зеленый ветер, теплые и холодные
моря, посылавшие прозрачный летний дождь, невидимые днем звезды и самая
близкая, самая яркая на небе звезда - Солнце. Игруны без лунада, они не
умели летать на облаке, проходить мимо стены, переворачивать в воздухе
лесенку. Но они всегда верили, что когда-нибудь будут играть во все на
свете, как Гум-гам. И они бежали навстречу своему будущему, играя пока в
обычные салочки; падали, обдирая колени, вскакивали и снова ловили друг
друга; гоняли по траве мяч, копались в песке, запускали по локоть руки в
теплую черную землю, из которой - они знали это точно - вырастает все
живое...
- Лови!.. Бросай!.. Бей!.. Эх ты, растяпа... Молодчина, вот это удар!
- звенели летящие к солнцу голоса.
И Максим что-то кричал и махал улетавшему другу. Когда облако
скрылось за крышей, ой снова нагнулся над клумбой, разыскивая свой цветок.
...Облако, на котором лежал Гум-гам, спокойно плыло над полями. На
берегу узкой речки Гум-гам увидел две маленькие фигурки и рядом фигуру
побольше. Он печально усмехнулся, он знал, кто это... Сергей и Мишка...
Они ведь договорились идти с отцом на рыбалку...
А рыболовы и не подозревали, что над ними парит Гум-гам. Они вообще
не замечали ни падавших сверху капель, ни самого облака. Застыли под
зеленым кустом, уставились на поплавки: один красный, второй желтый, а
третий из обыкновенной пробки.
Со своей вышины Гум-гам, конечно, не мог видеть, как дрогнул, заюлил
на воде пробочный поплавок, как натянулась леска и сверкнул на солнце
пустой крючок.
- Эх, сорвался! - огорченно сказал дядя Захар. - Какой окунек
сорвался!
Мишка и Сергей плясали возле воды.
- Я видел его, видел... - бубнил под нос Мишка. - Я чуть в речку за
ним не бросился!
- И я сперва так обрадовался, - подхватил Сергей, - будто он на мою
удочку попался.
- Ничего, - успокоил ребят отец. - Он от нас не уйдет!
А Гум-гам крикнул сверху:
- Счастливого улова!
Но он был уже далеко, и приятели его не слыхали.
В сумерках рыболовы покинули тихий берег. Они ничего не поймали, и
Мишка сказал Сергею:
- Жаль, нет лунада. А то тащили бы мы полное ведро окуней...
Но через несколько минут ребята забыли про лунад. Они шли след в след
по росистому лугу, и трава, гладкая и упругая, шлепала их по ногам. Была
серебристая лунная дорога, которая вела, казалось, в небо. А на шоссе, как
семафор, высился столб. Возле него, негромко разговаривая, стояли какие-то
люди.
Подъехал к столбу автобус и забрал всех счастливых рыболовов - с
пустыми ведрами и с полными.
Опустела лунная дорога. Один только человек смотрел сверху, как
тянется она бесконечно в набитую звездами темноту - туда, где ждет его
пустой дом, где ждет его строгий Автук. Гум-гам все еще не решался
покинуть свое облако...
ЯЩИК-ГОВОРЯЩИК
В тот же вечер на улице Гарибальди объявился говорящий ящик. Первым
узнал об этом электрик. Он возвращался с работы и возле аптеки услыхал
тихий, жалобный вой. Электрик догадался, что это злые озорники посадили в
ящик из-под мороженого кошку. И он обязательно освободил бы ее, если б в
тот момент ветер не сбросил с подоконника горшок с цветком.
Горшок трахнулся у ног электрика, брызнув во все стороны осколками. И
в этом тоже не было ничего особенного: так неожиданно всегда падают
цветочные горшки, когда их сдувает ветер.
У электрика еще с утра было плохое настроение: на одной из темных
лестниц он менял старые провода и ему на голову упал железный щиток.
Поэтому, когда у, его ног бомбой взорвался горшок, электрик отскочил в
сторону, крикнул в темное окно:
- Эй, вы, осторожней! Голову проломите! - и быстро пошел прочь. Он,
конечно, забыл про несчастную кошку.
Но тут за его спиной кто-то громко чихнул и заорал хриплым голосом:
- Огонь! Пли! Огонь!..
Электрик оглянулся: ни души. Только подойдя к дому, он вспомнил про
странные крики и подумал, что в ящике вовсе не кошка. Возвращаться
уставшему человеку было лень, и он рассказал девочкам, скучавшим у
подъезда, что у аптеки стоит говорящий ящик, на котором написано:
"Мороженое".
Девчонки понеслись по улице.
Электрик ошибся совсем немножко: то, что он принял за кошачий вой,
было на самом деле пением. Максим, который давно уже сидел в ящике из-под
мороженого, решил, что так приятней проводить время. Вообще Максим поет
неплохо. Но даже заслуженный артист вряд ли спел бы хорошо, если бы его
колени упирались в подбородок, а макушка касалась холодной железной
крышки. Правда, заслуженных артистов никто не заставляет петь в таком
неудобном положении. А Максим залез в ящик сам.
Он сердился на весь мир, и прежде всего на приятелей. Как быстро они
забыли о Гум-гаме, как легко отказались от лунада! Бедный Гум-гам...
Мечется сейчас среди звезд, ищет новую планету, а Автук следит за ним...
В ящике было темно, душно. Максим чувствовал себя таким же одиноким,
как Гум-гам на дождевом облаке. И чтобы развеселить себя, он сначала
громко запел, а потом от скуки стал стучать ногами в крышку и закричал
страшным голосом:
- Огонь! Пли!..
Как вдруг тоненький голосок спросил:
- Эй, кто тут есть?
- Не подходите! - прорычал Максим. - Я буду стрелять!
Раздался шепот. Кто-то всхлипнул. Потом - так-так-так-так-так! -
быстро простучали по асфальту сандалии и стихли вдали.
- Девчонки! - Максим махнул рукой и ушиб пальцы.
Наверное, он долго бы сидел так, скрывшись от всего мира, дожидаясь
Гум-гама, но внезапно он стал чихать. Ящик заходил ходуном. Мальчишка
вылез из железного ящика и увидел другой, на который продавец овощей
ставит свои весы.
Через минуту Максим устроился внутри перевернутого ящика. Упершись
головой и ногами в шершавые стенки, скрестив руки на груди, он
представлял, как его друг путешествует в космосе... Звезды летят Гум-гаму
навстречу, он разглядывает одну за другой незнакомые планеты и среди
миллиона миллионов разных земель никак не откроет лучшую. Ту самую, где
никогда не найдет игрунов Автук...
В это время к железному ящику из-под мороженого подошли девочки, а с
ними милиционер.
- Я как раз ищу одного человека, - сказал милиционер. - Может быть,
это он и есть? Для него заставить говорить какой-нибудь ящик - пустяковое
дело.
Милиционер решительно откинул крышку и заглянул внутрь. Он даже сунул
в ящик голову. Ящик был пуст.
- Никого нет! - огорченно сказал милиционер, и девочки загалдели,
стали называть друг друга трусихами.
Неподалеку обсуждали свои дела две женщины. Одна из них поставила
бидон с молоком на дощатый ящик. Поговорив с приятельницей, она протянула
руку за своим бидоном и ахнула:
- Что это? Куда он?
Милиционер сразу подтянулся и медленно пошел к ящику. Ящик тихо
двигался.
- Это он! - уверенно сказал милиционер.
Ящик замер.
Милиционер переставил бидон на тротуар и поднял ящик.
Увидев милицейский скафандр, Максим обрадовался:
- Я тебя ждал!
- А я сразу догадался, что в ящике ты, - сказал Гум-гам.
Он обнял Максима за плечи и, не обращая внимания на изумленных
девчонок, увел с собой.
- Ты уже нашел нашу планету? - спросил Максим.
Гум-гам снял шлем, похожий на форменную фуражку, вытер ладонью лоб.
Теперь Максим заметил, что его друг чем-то расстроен.
- Нет, не нашел, - печально ответил Гум-гам. - Я не успел...
- Что-нибудь случилось?
- Неприятные новости. - Гум-гам наклонился к Максиму: - Тебя и всех
ребят вызывают в школу... Везде висят объявления. Вот такие огромные
объявления...
И Гум-гам, схватив за руку друга, потащил его во двор, где повсюду -
на стенах домов, у входа в беседку, просто на столбах - были наклеены
листы с четкими буквами.
- Читай, - печально попросил Гум-гам.
- "При-гла-ша-ют-ся в шко-лу", - прочитал вслух Максим. - Зачем в
школу?
- "Зачем, зачем"... - вздохнул Гум-гам. - Все ясно! Теперь тебя
запрут в классе, и я потеряю последнего друга. Конец. Конец нашей игре...
- А я не пойду! - сказал Максим.
- Правильно! - просиял Гум-гам и снова погрустнел. - Тебя поведут
родители. Видишь, написано: "С ро-ди-те-ля-ми".
- Давай остановим время! - предложил вдруг Максим.
Гум-гам покачал головой:
- Это невозможно, Максим. Ты всегда будешь расти - день за днем, год
за годом, и очень скоро перерастешь меня. А я останусь маленьким. Ты ведь
знаешь: у нас - утро, всегда утро. А у тебя время течет... Это очень
грустно, Максим, - терять друзей.
- Я буду думать о тебе всю ночь. Я обязательно придумаю, как нам не
расставаться, - сказал Максим.
- У тебя даже нет лунада, - напомнил Гум-гам.
- Ничего, можно и без лунада... Ты думай, думай, Гум-гам.
- Я буду думать, - торжественно обещал на прощание звездный мальчик и
добавил: - Хотя я не помню, как это - думать... Клянусь, я больше не
сыграю ни в одну игру, пока не придумаю!..
У подъезда Максима встретил отец, подхватил его на руки, словно
маленького, понес по лестнице.
Максим не сопротивлялся, он очень устал. Такой трудный был день!
В ОКНЕ И ЗА ОКНОМ
И вот настал день знакомства со школой. Во дворе собрались игруны в
отглаженных костюмах и платьях. Все будто с витрины магазина. И сама школа
нарядным кораблем в зеленой пене кустов плывет навстречу ребятам. И
обычная тропинка - как трап. Поднимись на корабль, и он понесет тебя через
дальние океаны к неведомым странам, незаметно поднимется к Солнцу,
навстречу звездам... Вот сейчас, еще одна минута - и откроется дверь
солнечного корабля...
Но кто-то очень спешит, входит не в дверь, а в окно.
Смотрите: под школьными окнами висит, ни за что не держась, лестница,
висит или стоит в воздухе, а по ней лезет мальчишка. Вот он добрался до
последней перекладины и, мгновенно перевернув лестницу, полез выше.
- Здорово! - подталкивают друг друга ребята. - Ничего не боится...
Кто это?
В руке у смельчака что-то сверкает. Он держит ослепительно синий
камень, смотрит сквозь него.
- Максим! - крикнули разом Мишка и Сергей. - Это он!
- Привет двоечникам! - отозвался сверху Максим, размахивая синим
камнем.
Близнецы не отрываясь смотрят на камень.
- Почему это мы - двоечники?
- Вы, малютки, в школе никогда не бывали! - презрительно говорит
Максим. - Знаете, что я вижу в окне?
- Что?
- Один мальчишка посадил на рубашку кляксу, а ему сразу вкатили
двойку.
Максим, конечно, выдумывает. Со своей лестницы он видит пустой класс.
Но откуда знать близнецам, что занятия так рано не начинаются! Они
