Знаешь, Максим, когда я был такой, как ты, мне подарили Автук-малютку и
вот эту книжку, где написаны разные подарки... Хорошо, что она
сохранилась! Как только ее не выбросил Вертун!
Из Автука один за другим выскакивали подарки: удочка, конструктор,
велосипед, сачок, бинокль, мышеловка, очки от солнца, рогатка, часы,
теннисные ракетки, компас, лук со стрелами, оловянные солдаты, водяная
ракета, хлопушки, транзистор. Через несколько минут комната была завалена
вещами, которых хватило бы на целый двор, а Гум-гам все листал свой
справочник.
- Уже целая гора. Спасибо, Гум-гам, хватит, - успокаивал друга
Максим. Щеки его пылали: он мог задарить своими подарками всю улицу.
Но Гум-гам, отдуваясь, продолжал щелкать кнопками, и Максим вырвал у
него книгу подарков.
- "АВТУК. Автоматический универсальный конструктор", - прочитал
Максим слова на замусоленной обложке. - Что значит у-ни-вер-саль-ный,
Гум-гам?
- "Универсальный"? Наверное, это умный. Автук очень умный: он делает
все из простого воздуха.
- Умный, - повторил Максим.
- Очень умный! Какую игру его ни попросишь, он все сделает... Я,
когда удирал от милиции, только успел сказать, чтобы машина превратилась в
обычную чепуху, и - пожалуйста: я стою на тротуаре и держу детскую
коляску.
- Значит, Автук управлял грузовиком, на котором мы ехали? - спросил
Максим.
- Да.
- И летающими бантами? Поющими замками? Теплоходами? Каруселью?
- Да, да, да.
- И это он сделал лунад?
- Конечно, он!
Автук блистал перед ним своими доспехами, и Максим, взглянув на него,
оробел. Он подошел к прозрачной стене. Висело за стеклом вечное солнце.
Пустынный город качался в небе: шары, шары, гонимые ветром шары. Никто не
играет, никто не гуляет, никто не летает на улице. И в каждом доме - там,
за стеклом, - свой Автук.
"Мне семь с половиной, - сказал про себя Максим. - И если я останусь
здесь, мне всегда будет семь с половиной. Всегда", - повторил он очень
страшное слово.
И он спросил, стоя спиной к Автуку и лицом к спокойному пустому
городу, звонко и отчетливо произнес в тишине:
- Почему подсолнух растет под солнцем, которое...
Он задумался и услышал, как кто-то, повторил:
- Которое...
- ...которое гаснет, едва придет ночь, которая...
- Которая... - вздохнул кто-то тяжело.
- ...которая прячет Землю, которая...
- Которая... - простонал тот же голос.
- ...которая утром ждет Солнца...
- Ой, Солнца! - взвизгнул голос.
- ...под которым растет подсолнух?
Максим тяжело дышал, еле выпутавшись из очень трудного вопроса,
который у него неожиданно получился.
Что-то упало за его спиной. Оглянувшись, он увидел сидящего на полу
Гум-гама.
- Что с тобой? - бросился к другу Максим.
- Вот это вопро-ос! - выдохнул Гум-гам. - У меня от твоих "которых"
закружилась голова...
- Вот видишь, - прошептал Максим, помогая приятелю встать, - видишь,
совсем ничего не случилось. Я спросил, а он нисколько не рассердился.
Максим усмехнулся, произнеся эти слова: ну как это машина может
сердиться.
Автук по-прежнему сверкал холодным серебром.
Гум-гам, наморщив лоб, тревожно смотрел на Автука и ничего не
говорил.
- Почему я стал падать на землю? - спросил вслух Максим, подбадривая
улыбкой Гум-гама. - Почему я падал вниз, а не вверх?.. Почему Почемук
улетел на землю?.. Почему его звали Почемук? - Максим подошел к молчавшему
Автуку и с чувством превосходства измерил его взглядом с головы до ног -
холодного и стеклянного. - Нет, - сказал он пренебрежительно, - в этой
СТРАНЕ БЕЗ ПОЧЕМУ никто... никогда... ни за что... не ответит!.. - Он
стукнул пальцем по кнопке и вскрикнул: - Ой!
Внутри Автука словно вспыхнул огонь. Он стоял все такой же -
сверкающий, неприступный, - но от него исходил жар. Даже кнопка, которой
коснулся Максим, была горячей.
- Что такое? - подскочил к другу Гум-гам. - Он тебя обидел? Отвечай!
Максим смотрел на Автука с испугом и ожиданием, как смотрят на
пробуждающегося великана.
- Отвечай же! - потребовал Гум-гам, сжав кулаки.
- Он просыпается, он очень горячий! - восхищенно произнес Максим. -
Сейчас он что-то скажет...
Автук молчал. Но было заметно, как он накаляется, как постепенно
золотеют изнутри его стенки: в нем как будто разгоралось живое солнце.
- С ним что-то случилось! - тревожно сказал Гум-гам.
- Не знаю, - отвечал Максим. - Подожди одну только минуту... Сейчас
ты все увидишь... Ты увидишь, кто твой верный друг... Увидишь, что тебе
нечего больше бояться...
Он пошире расставил ноги, сунул в карманы крепкие кулаки. Сказал,
глядя в гневное лицо машины:
- Автук, ты слышишь меня?
Автук светился так ярко, что казалось, сейчас из него посыплются
искры. Гум-гам застыл рядом с Максимом. Плечом к плечу.
- Автук, - громко сказал Максим, - зачем ты остановил время, Автук?
Словно сверкнула холодная молния. Прозрачный шар, внезапно возникнув,
разделил друзей и, захватив маленькую фигуру, закружился на одном месте.
Гум-гам, отброшенный невидимой силой, впервые в жизни изумленно наблюдал,
как неожиданно исчезает его друг...
Максим очнулся в знакомой беседке. Придя в себя, он прежде всего
ощупал карманы. Синего камня путешествий в них не было...
Максим вздохнул: Автук победил его.
ИГРА НЕ КОНЧАЕТСЯ
НАДОЕЛИ ЧУДЕСА
- Каждый день одно и то же: чу-де-са! - Зайчик зевнул, показывая, что
ему очень и очень скучно.
- Ты что? - Максим кинулся к Пете. - Хочешь остаться без лунада?
- Подумаешь! - отмахнулся Зайчик.
- А ну давай лунад!
Зайчик полез в карман и протянул Максиму лунад в блестящей обертке.
"Я ВСЕ УМЕЮ" - сверкали магические слова.
- У меня зубы болят от этого лунада! - Зайчик повернулся на одной
ноге, крикнул: - Кто со мной в прятки?
Ребята молчали.
- Пошли играть в дрессированные троллейбусы, - предложил Максим. -
Пусть они бегают на задних колесах!
Никто не шевельнулся.
- Сергей, Мишка, за мной! - позвал Максим.
- Нам удочки нужно готовить, - буркнул Мишка.
- С отцом на рыбалку едем, - поддакнул Сергей.
Максим разозлился:
- Знаете, вы кто? Знаете... У человека беда, а вы...
- Беда? У какого это человека беда?
- Я бы сказал, да разве вы поймете! - Максим махнул рукой. - Вы лучше
отвечайте: будете играть с Гум-гамом?
- Мы идем на рыбалку, - вздохнул Мишка.
- Договорились, - вздохнул вслед за братом Сергей.
- Вы... - Максим задохнулся... - вы... предатели... Вот вы кто!
Отдавайте лунад!
Еще две плитки были возвращены Максиму.
- А ты? - спросил Максим Лешу Попова.
Изобретатель из семнадцатой квартиры вытащил лунад, надкусил и лениво
сказал:
- Р-раз!
За его спиной повис кружевной гамак. Леша лег в гамак, уставился в
небо.
- Я буду думать, - сказал он, наморщив лоб.
- Может, и ты не хочешь играть? - наступал Максим на розовощекого
Леню.
Леня пятился, дергал плечом:
- Не знаю. Что-то не хочется...
- Выкладывай лунад!
- И не подумаю...
- А я говорю: давай!
Через секунду приятели тузили друг друга, и компания вокруг них сразу
оживилась.
- Честный бой! Без лунада! - кричали зрители. - Мишка, суди!
Даже ленивый изобретатель соскочил с гамака, запрыгал, замахал
кулаками.
- Раз! - считал Мишка. - Два!.. Три!..
Бой длился до десяти. Неожиданно крепкие руки схватили мелькавшие в
воздухе кулаки. И все увидели Гум-гама. Он был в спортивном костюме -
настоящий судья.
- Победа присуждается двум сторонам, - сказал с улыбкой космический
путешественник. - Эх, вы, разве так сбивают из воздуха мороженое?
Смотрите, как надо леденить воздух. Эту морозильную игру придумал я!
Руки Гум-гама завертелись с быстротой пропеллера. Он словно отбивался
от отряда невидимок. Наконец перестал взбивать воздух и поднял над головой
кулак.
- Эскимо, - похвастал Гум-гам. Каждый его палец оброс мороженым с
шоколадной корочкой. - Самый приятный завтрак, - продолжал Гум-гам,
облизнув палец, - это мороженое. Кто хочет? Эскимо из воздуха...
Кое-кто принялся махать кулаками, но не все. Большинство стояло со
скучающим видом.
- А вы? - спросил Гум-гам. - Вы не любите мороженое?
- У них болят зубы, - мрачно пояснил Максим. - Им надоел лунад.
Лицо Гум-гама странно поголубело. Он молча смотрел на друзей.
- Вы не хотите больше играть? - удивленно сказал он.
Его друзья молчали.
- Вы не хотите играть в луну и звезды? В деревья и качели? В стрекоз
и смех? Не хотите играть со мной?
- Мы уже во все играли, - раздался голос Мишки.
- Ага, - пискнул Зайчик. - И так каждый день обманываешь бабушку. А
это нечестно...
- От ремня не уйдешь, - поддержал его Сергей.
А Леша Попов сказал, лежа в гамаке:
- Понимаешь, Гум-гам... Когда с лунадом - все очень легко, все само
собой получается. А мне, может, не хочется, чтоб получалось. Что я - не
человек, что ли? Я сам хочу, сам, понимаешь?
Гум-гам рассердился. Глаза его сверкнули синим светом.
- Я ухожу! - оглядывая друзей, предупредил Гум-гам.
- Ты что, Гум-гам... - испуганно произнес Максим.
- Я ухожу из вашего двора! - еще громче сказал Гум-гам. - Я найду
веселых людей.
- Я иду с тобой! - заявил Максим и вдруг вспомнил, что у него нет
камня путешествий. Но он не смутился. - Я буду играть с тобой, Гум-гам! У
меня есть лунад...
Он хлопнул себя по карманам, стал выворачивать их. Карманы были
пусты, только что в них лежал чужой лунад... Теперь и его нет.
- Автук, - прошептал Максим никому не понятное слово, и Гум-гам сразу
догадался, что минуту назад, когда он сказал, что навсегда покидает этот
скучный двор, лунад исчез из карманов всех игрунов.
- Я найду новую планету - планету для игр! - горячо сказал
космический путешественник, обращаясь к Максиму. - Пускай там никого не
будет!
Только ты и я! Нам всегда весело. Жди моего знака!
Он вытащил синий камень и, чуть помедлив, подбросил его в воздух.
- Прощайте! - крикнул Гум-гам ребятам. - Не скучай, Максим!
Зазвенело в ушах от лопнувшего шара. Да еще что-то стукнуло о землю.
Это свалился Леша Попов, оказавшись без гамака.
- Ничего, - проворчал он, потирая бок, - совсем и не больно.
Никто не засмеялся. Приятели разошлись.
Максим сидел на корточках возле клумбы. Печально смотрел на засохшие
комки земли. Так одиноко, наверное, чувствует себя человек в пустыне. Ни
друзей рядом, ни пучка травы, ничего живого. Одна Голая земля. И вдруг
Максим вскочил: он заметил синее пятнышко. Неужели цветок? Его, Максима,
цветок!..
Когда весной взрослые вскапывали клумбу, садовник дядя Егор дал
Максиму горстку семян, и мальчик бросил их в землю. Он не надеялся, что из
этих крупинок появятся на свет живые цветы, но каждое утро подбегал к
клумбе: а вдруг что-нибудь выросло? День ото дня твердела под солнцем
земля, и вот через прочную корку пробился упругий стебель, а на нем синела
чашечка цветка. С удивлением, даже с испугом смотрел Максим на цветок.
Неожиданно мягко засветилась, заголубела клумба, и Максим попятился.
Сначала он удивленно хлопал ресницами, потом рассердился. Так ведь не
бывает, чтоб за одну секунду расцвела вся клумба! Кто это подшутил над
ним? Ведь ни у кого из ребят уже не было лунада!
Над домом проплывало одинокое облако. Тень от него накрыла клумбу.
