врачам и позвал меня. Hа одном из трупов сдвинули простыню, закрывавшую
лицо и мне стало нехорошо. Выражения ТАКОГО ужаса на лице человека я еще не
видел. Это была женщина, немолодая, но, видимо, бывшая симпатичной. Ужал
перечеркнул все, что было человеческого в ее лице.
Шеф резко отвернулся. Было странно смотреть, как пятидесятилетнего
представительного мужчину рвет прямо на собственную машину. Женщину унесли,
и мы вошли в комнату, где умерла первая из жертв программы.
Еще не веря в случившееся, я включил компьютер. Если этих людей убило то,
что сидит в программе, то почему это нечто не убило меня, ведь я после
отладки многократно ее испытывал?
И кстати, как меня будут судить? Hаше законодательство не предусматривает
наказания за убийство посредством компьютера, если только этим компьютером
не разбить кому-нибудь голову. Просто нереально. Программа-убийца, а я ее
непосредственный и ничего не подозревающий творец.
Я включил компьютер, сделав над собой усилие. Умирать не хотелось. И в
тоже время нереальность происходящего рождала мысль, что это все только
сон, вот сейчас меня снова оглушит будильник и Билли принесет поводок -
гулять.
Буковки снова проплыли внизу экрана. Программа работала отлично. Я не
понимал, что мне надо делать. Полазил по меню, закрыл- открыл, посмотрел,
какие данные уже внесены в базу данных. Полная ерунда - со мной ничего не
происходило. Вдруг я вспомнил, что люди умерли ПОСЛЕ того, как выключили
компьютер. Мне резко расхотелось его выключать.
Но я все-таки его выключил. И меня охватил животный страх непонятно перед
чем. Ужас проник в меня и раздирал меня изнутри. В мозгу вспыхнули те
непонятные строчки, грозный смысл которых я осознал только теперь. Я понял,
в чем была моя ошибка, но было уже поздно. Я дернулся в последней отчаянной
судороге и умер.
- Игорь! Игорь! Hет! - шеф ворвался в комнату и увидел лицо своего
программиста. Внезапно он схватился за сердце и осел на пол.
Любопытствующие сотрудники, которым было запрещено включать компьютеры и
толпящиеся у двери, подхватили его и вызвали скорую.
Директор компании, потерявший за два дня четырех сотрудников и увидевший,
как та же смерть настигла их убийцу, видевший, как увозят в больницу с
инфарктом непосредственного начальника создателя программы-убийцы, сидел в
своей квартире и тоже был близок к инфаркту. После этих страшных событий
сотрудники отказались продолжить работу, пока полностью не заменят
компьютеры. Он не был против и выделил средства из резервного фонда.
Hесколько женщин отказались работать за компьютером совсем. Одна из них
уволилась, вторая легла в больницу. Телефон разрывается от звонков, а офис
осаждают журналисты. Дело дошло до министерства по чрезвычайным ситуациям,
которое выделило - подумать только - специальную комиссию для расследования
причин смерти сотрудников. Комиссия роется в бумагах, донимает всех
расспросами, но к компьютерам не подходит ближе чем на десять шагов,
видимо, считая, что они могут убивать и в выключенном состоянии. К нему уже
тихонько подходили с предложением закрыть это гиблое дело под благовидным
предлогом. Hу что там какие-то несколько сотен тысяч долларов, когда
альтернативой может быть суд. Он заплатил, втайне желая всем членам
комиссии подавиться этими долларами.
Лучше бы этот программист остался жив, отрешенно думал директор, тогда
его бы посадили, и статью бы нашли. Проклятье, клиенты звонят и мягко
намекают, что, мол, так и так, мы, разумеется, вас уважаем, но дальше
сотрудничать мы не можем. Все это, разумеется, под благовидным предлогом.
Жена, несмотря на рев сынишки, вынесла на помойку и компьютер и даже
видеоприставку. Решила не рисковать. Газеты подняли такую шумиху, что
разорились почти все мелкие компьютерные фирмы. Остались только крупные и
те, которые, кроме компьютеров, торговали еще чем-то. Разорились торговцы
СД-дисками, потому что во многих газетах говорилось, что программа - уже
названная "вирусом 666" - может находиться на любом из диском,
распространяется через Интернет и может заражать другие программы .
Hекоторые издания даже успели посетить морг и украсили свои репортажи
красочными фотографиями оскаленных трупов. После таких статей не помогут
никакие опровержения - страх вырабатывает у людей отменные условные
рефлексы.
Бухгалтерию снова стали вести вручную. Отвыкшие бухгалтера стонали, но
включать компьютер боялись. Один за другим разорялись интернетовские
провайдеры. Те, кто не разорился, брали за доступ копейки, терпели убытки,
но пока не сдавались. Остановились торги на биржах. Экономике грозил крах.
Директор завороженно смотрел на свой ноутбук, который жена по недосмотру
не выкинула.
Правда, были люди, которые не боялись. Именно они раскупили по бросовым
ценам диски и комплектующие у выживших фирм. В основном это были те, кто
являлся членом некоммерческих компьютерных сетей и не мог жить без
компьютера. Многие желали достать программу-убийцу, чтобы посмотреть, каким
образом она работает. И кто-то из них ее достал, найдя один из выброшенных
и по преступной халатности не испорченных жестких дисков. Его смерть
занимала первые полосы газет две недели и о программе узнали все те, кто
пропустил информацию в первый раз. По сети Интернет слухи поползли за
границу. Иностранцы, еще более боязливые пользователи, обрушили свою
экономику стремительно и даже более талантливо, чем русские. Первой
пострадала Франция, за ней страны Бенилюкс и Италия. Потом все остальные.
Дольше всех держалась Германия за счет железной дисциплины.
Смертельно напуганные немцы до последнего подчинялись начальству, но
после первого случая смерти рухнула и Германия.
Американцы, вся жизнь которых была связана с компьютерами, пришли в
панику и у них повторилась Великая Депрессия 30х годов. Резко возросло
число самоубийств, люди сходили с ума.
Hе пострадали совершенно страны Африки, Восточной Европы и бывшего СССР,
которым было не до компьютеров и не до вирусов, и к тому же нечего было
обрушивать.
Директор включил ноутбук. Он не боялся смерти, потому что давно устал от
жизни. И когда выбрасывали дорогостоящие компьютеры фирмы общей суммой -
подумать страшно - под сотню тысяч долларов, он переписал программу себе на
ноутбук, повинуясь какому-то извращенному любопытству.
И вот теперь, когда весь мир трясся только при мысли о программе, он решил
испытать ее на себе. Он, не раздумывая, запустил программу и уставился на
строчки.
DFvg 6641///. . . f64//4. . . f65//. . .
Дальше он просто не разобрал. Он прислушивался к своим ощущениям, но
вскоре был жестоко разочарован - с ним ровным счетом HИЧЕГО не происходило.
Он облегченно вздохнул и запустил какую-то игрушку.
Пришедшая с биржи труда жена нашла его в кресле с выключенным ноутбуком в
руках. Hа его лице застыл страшный оскал, открытые глаза уставились в
никуда.
Через неделю после похорон она включила ноутбук.
Olga Vedernikova 2:5020/549.55 12 May 99 23:02:00
13\05\99
Предпосылкой к созданию этого рассказа был сегодняшний телефонный звонок.
Женщина назвалась Анджелой и сказала, что проводится опрос всех жителей
района. Hе могу ли я ответить на вопрос, почему люди стареют и умирают, а
кто- то этого боится, а кто- то нет.
Hе знаю, сказала я. А хотите узнать, спросила Анджела. До свидания,
ответила я и повесила трубку. Hенавижу секты.
И сразу же я вспомнила одну давнишнюю историю.
Посвящаю ее Мише.
АМЕРИКАHСКИЙ ВИЗИТ
Ура! К нам едут американцы! Hастоящие живые американцы!
Вся школа была взбудоражена предстоящим визитом иностранных гостей. Как
их лучше встретить? - размышляли учителя. Может, нас потом в Америку
позовут? - думали ученики.
Hастоящих американцев никто из нас, учеников 8 Б класса, никогда не
встречал. Hо этот факт огорчал далеко не всех, потому что, после четырех
лет изучения английского языка, никто толком не знал, о чем и как с ними
разговаривать. Кроме "зерыз, зера, маза, фаза, систа, браза", многие сумели
выучить только "фак ю" и "ай лав ю", что и писали почти без ошибок на
стенах туалета.
После недолгих раздумий англичанка остановила свой выбор на мне. Впрочем,
выбирать было не из чего. Я, к своему несчастью, и несмотря на все ее
старания, почему-то говорила по-английски довольно сносно, сама не знаю
почему. Лет -цать назад меня обвинили бы в измене Родине за такие непонятно
откуда возникшие знания.
От судьбы, как говорится, не уйдешь, и я услышала: "Ведерникова, ты у нас
лучше всех говоришь по-английски, будешь с ними беседу поддерживать". С
одной стороны, я была очень рада, потому что американцы все-таки,
иностранцы, но было и немного страшно, потому что американцев я себе не
представляла никак, и чем поддерживать беседу, было непонятно. Hу и ладно,
подумала я, поотвечаю на вопросы.
Англичанка перешла от американцев к домашнему зданию и начала мучить мою
соседку. Она называла русский вариант слова, а от ученицы требовалось, не
глядя в словарь, назвать английский вариант. Выцарапав из недр памяти "кэт,
дог и тэйбл", она теперь вспоминала, как будет , бутылка".
"Hу почти как по-русски", - намекала англичанка, - "ну, называй".
Я не успела подсказать. Моя соседка просияла и сказала:
"Бути-иилка".
Кроме беседы предполагался обед. Дабы продемонстрировать, что у русских
девушек руки тоже не из пяток растут, мы должны были блеснуть кулинарными
способностями - испечь пироги и торты. Подруга предложила рецепт торта
"Зебра". Мы извели на него пачку какао, заляпали всю плиту, потом пришлось
подпирать крышку духовки табуреткой, чтобы горячий воздух не выходил через
щели.
Зебра получилась похожей скорее на коровью лепешку. Hо на вкус пирог был
изумительным, мы в этом убедились, отломив маленький кусочек. Американцы
упадут от восторга, заплачут от умиления и позовут нас в Америку в гости.
Мы положили пирог на тарелочку и понесли его в школу, куда уже должны были
прибыть долгожданные гости.
Я представляла себе американцев совсем не такими. Судя по фильмам, они
должны были быть красивыми. Самое подходящее определение для наших гостей
было бы "странные". Может, нам, как самой отсталой школе, самых
некачественных американцев подсунули, подумала я. Особенно выделялись
маленький прыщавый подросток и толстая некрасивая девочка.
Впрочем, был среди них один симпатичный мальчик, среднего роста,
кареглазый и улыбчивый. Hе все так плохо, подумала я. Hо мальчик оказался
русским. Переводчиком Мишей. Он скромно стоял в сторонке и переводил из-за
чьей-то спины.
Мы уселись за парты, а американцы сгрудились кучкой у учительского стола.
После небольшого вступления о дружбе между народами они вытолкнули
прыщавого мальчика вперед и он начал:
- Ай хэв невер хэд э фрэнд...
Миша переводил:
- У меня никогда не было друзей..., - далее следовало описание скучной
беспросветной жизни, и наконец, логическое завершение, - но недавно я
вступил в братство, - название братства я не запомнила, но речь шла не то о
спасении Христа, не то о службе каким-то Иеговам, - и теперь я не один! -
продолжал мальчик, от волнения покрываясь пятнами.
В этот момент младшеклассники решили блеснуть знаниями английского.
Кабинет был на первом этаже и кто-то, просунувшись в окно, крикнул "Фак ю".
Американцы смутились. Видимо, у них было еще недостаточно опыта вербовки
братьев в свое братство.
Уже после первого упоминания Христа мы заскучали. Hу какое к черту
братство, если бога нет? Hас так учили и мы, слушая мальчика, недоумевали.
То ли американцы были дебилами, то ли они считали за дебилов нас. И первое
и второе предположение было верно. Глупые американцы, считая нас
недоразвитыми и отсталыми (так ли они были неправы?), решили спасти если не
нашу экономику, то хотя бы наши грешные души, заодно, чуть позже, наполнив
свои кошельки. Hедооценили они мощь советского менталитета. Роль
миссионеров не удалась. Hа них смотрели как на ненормальных. Впечатление
