- Опять видения?!
Хоннар улыбнулся уголком губ:
- Отдых нужен не только твоему телу, но и твоей душе. Белые ирисы лечат раны души. Ты увидишь это сам.
По северным землям Халдар бродил еще много месяцев. Люди здешние ему нравились, говорил он теперь на невероятной смеси по меньшей мере семи наречий - его действительно понимали, хотя и подсмеивались иногда. Людей в черном он встречал не раз; говорили о них всегда с почтением - это рыцари Аст Ахэ, люди Твердыни. На попытки расспросить поподробнее пожимали плечами: люди Твердыни, что ж еще объяснять, все сказано! Удивляло то, что старшему из них было за семьдесят, а самые младшие были чуть постарше него самого - лет двадцать пять. И постепенно он начал догадываться, кого они называли Учителем, о ком всегда говорили со знакомым уже Халдару теплым светом в глазах, иногда - с чуть печальной улыбкой. Но имени ему не называли ни разу.
Учился он всему понемногу - надо ж как-то свой хлеб отрабатывать: где помогал ставить дом, где - поле вспахать, а где и в кузне молотом помахать приходилось. Хорошо, словом, было, да только одно непонятно: с чего же такие жуткие сказки рассказывают о северных землях? Люди здесь как люди; не болтливые, это верно, слов попусту не тратят, а вот знают и умеют, может, и поболе, чем в том же Дор-ломин. И встретят по-доброму, и накормят, и напоят... стоящие люди, одним словом. Про черно-серебряных и разговору нет: что твои мудрецы, вот только подсмеиваются иногда, но тоже - по-доброму, необидно как-то. И чудищ, кстати, тоже не было никаких, а зверье обычное, как и везде. Вон раз на медведя ходил - так медведь как медведь; помял слегка, конечно, но зато потом Халдара люди зауважали. Из шкуры того медведя он себе куртку меховую сшил; гордился страшно...
Пожалуй, он даже не удивился, когда в конце следующего года, вдосталь набродившись по северным селениям, добрался-таки до Твердыни Севера - до того жуткого места, которое на юге считали оплотом Зла. Ну, то-есть, не слишком удивился. Так, по привычке.
Он так и остался стоять на пороге, приоткрыв рот от удивления; выглядел, наверно, донельзя глупо, но ничего с собой поделать не мог. Потому что того, кто стоял сейчас перед ним, он узнал, узнал сразу - лицо, которое не мог забыть ни на мгновенье, и глаза, каких не бывает ни у людей, ни у Старших.
- Ты?..
- Я. Мир тебе, пришедший чтобы узнать.
Халдар мучительно пытался разобраться в путанице собственных мыслей: легко сказать - "чтобы узнать", а - что узнать? столько вопросов сразу...
- Мое имя Мелькор. А ты - Халдар из дома Хадора Лориндола?
- Да...
Халдар был окончательно сбит с толку. Он, конечно, догадывался, ожидал как раз чего-то подобного - но нельзя же вот так, прямо с порога, огорошить! Ну, о чем теперь с ним говорить, скажите на милость? Ничего себе, Враг Мира...
- Ты хотел узнать о долине у Хэлгор и о Лаан Ниэн,- решил помочь молодому человеку Вала.- Но, думаю, об этом мы сможем поговорить позже. Это долгий рассказ.
Халдар кивнул, судорожно сглотнув вставший в горле комок.
- Да нет, я не ясновидящий. Мне просто рассказывали о тебе. Еще ты хочешь понять, почему на юге меня считают Врагом. И о тех людях, которых встречал - о людях Твердыни.
- Ага...
- Ну что ж... Садись, поговорим, Халдар из дома Хадора.
Вот так вот. Запросто. Еще бы вина предложил, совсем был бы - человек как человек...
- Хочешь вина?
Тьфу ты, пропасть! А говорил, мыслей не читает... Оно, конечно, вино бы не помешало: глотка пересохла. Да, может, и в голове что прояснится. Понять бы хоть, как его называть...
То, что в зал почти мгновенно вошел воин, только укрепило подозрения Халдара: не иначе этот, здешний государь, то-есть, не только мысли читает, но и разговаривать умеет мыслями. Но видно, тут дело было в другом; светловолосый воин, почему-то показавшийся Халдару знакомым, был в запыленном плаще, похоже, у него даже не было времени умыться с дороги. Он коротко поклонился Мелькору, подошел ближе и начал говорить что-то сорванным приглушенным голосом. Вала слушал внимательно; глаза его потемнели, черты лица стали резче. Когда воин умолк, он немного помолчал, потом сказал несколько коротких отрывистых фраз на том же незнакомом языке, улыбнулся уголком губ и уже мягче добавил несколько слов. Воин снова поклонился, прижав руку к сердцу, развернулся и вышел.
- Случилось что? - нерешительно спросил Халдар.
- Да. Кочевое племя. Напали на одно из поселений на севере. Я отправил туда небольшой отряд - на переговоры. Будем надеяться, что этого достаточно. А Хоннар останется здесь - ему нужно отдохнуть.
- Хоннар?..
- Ты знаком с его отцом,- и, после паузы.- Вина сейчас принесут.
- Государь... но почему ты не послал войско, чтобы усмирить их?
- Лучше попытаться решить дело миром. Начать войну легко, а остановить ее...- Вала склонил голову, не окончив фразы.
- Но это была бы не просто война - это святая месть! Ты мог бы покарать их, чтобы видели все...
Властелин покачал головой:
- Страх - не лучший союзник.
- Великий владыка и должен внушать трепет!
- И кто тогда придет ко мне?
- Тысячи - только прикажи!
Вала грустно усмехнулся:
- Разве в Дор-ломин тех, кто повинуется из страха, ценят больше, чем тех, кто следует велению сердца? Вот видишь... Будут бояться меня - станут бояться и людей Твердыни. Буду жесток я - жестокими станут они. А где жестокость, нет места мудрости, нет места справедливости и милосердию. И потому не дороже ли один, пришедший по велению сердца, сотни ведомых страхом?
- Тебя не посчитают ли слабым, государь?
Вала устало вздохнул:
- Не мечами держится мир... А земли хватит на всех.
Халдар задумался:
- Хорошо. Но ты ведь берешь подать с людей Севера за то, что учишь их и защищаешь?
- Кто не накормит своего ребенка? - вопросом на вопрос ответил Вала.- Сюда ведь приходят не только наследники вождей, но и дети землепашцев, кузнецов, ткачей, плотников... А вернувшись через несколько лет, они будут уже мастерами.
- Выходит, это плата за обучение? О да, ты очень умен, государь!
- Ну, знаешь ли, по одним книгам пахать землю и ковать металл не обучишься. При необходимости Твердыня вполне может себя прокормить.
- И ты, конечно, все знаешь и умеешь? - в тоне Халдара проскользнуло легкое недоверие. И снова Вала ответил совершенно серьезно:
- Многое. Мне тоже приходится учиться.
- Я и не думал, что могучие боги бывают столь смиренны! - хмыкнул Халдар, но тут же спохватился.- Прости, государь, если оскорбил тебя...
- Не называй меня государем. Подумай сам - что за держава в две тысячи человек... И смирение тут ни при чем. Я действительно не всемогущ.
- Например, не умеешь сражаться?
- Умею,- тяжело молвил Вала.
- Но... почему тогда ты не выступаешь во главе войска, как наши вожди?
- Тяжело объяснить... Думаешь, я боюсь?
Халдар вздрогнул: кажется, Вала все-таки читал его мысли.
- Нет. Видишь ли... впрочем, может, ты хочешь убедиться в том, что я действительно умею держать в руках меч?
- Хм... не то чтобы я сам хорошо это умел... но попробовать можно.
- Тогда подожди немного.
Вала вскоре вернулся с двумя равными мечами. В первый раз с начала разговора Халдар увидел его руки - если так можно сказать: руки Мелькора обтягивали черные кожаные перчатки с широкими раструбами.
- Что ж, начнем. Ты предпочитаешь свой меч, или?..
...- Ты умаляешь свои способности, Халдар. Из тебя вышел бы хороший воин.
- М-да... будь это настоящий бой, обо мне уже давно можно было бы говорить в прошедшем времени.
- Но я - Бессмертный. Может, ты предпочел бы поединок с одним из воинов Твердыни?
- Н-нет уж, благодарю, Владыка. Если их учил ты...
- Большей частью Гортхауэр.
Халдар кивнул:
- Я о нем слышал; нет, благодарю. Но все же я не понимаю...
Вала с застывшим лицом стягивал перчатки. Халдар присмотрелся и невольно вздрогнул:
- Вот так так...
- Что, достаточное объяснение? - криво усмехнулся Мелькор.- На самом деле все несколько сложнее. Видишь ли, мы, боги,- снова усмешка,- все-таки отличаемся от людей. Я наверно уже просто не могу убить. И в бою был бы, по некоторым причинам, помехой.
Халдар был настолько ошеломлен, что не сразу решился спросить:
- Они... об этом знают?
- Отчасти.
- А... почему ты мне рассказал?
- Во-первых, ты хотел понять. Во-вторых - должен же ты знать что-то о том, чьим гостем собираешься быть в ближайшее время.
- Как ты узнал?
- У тебя все на лице написано.
- Ты прав,- человек наконец нашел в себе силы улыбнуться.- А бродягу-то в ученики возьмешь?
Вала молча кивнул.
- Хорошо, что ты оказался таким. С тобой легко и просто. И все-таки... неправильный ты какой-то государь.
- Да и бог неправильный, так?
Халдар посерьезнел.
- Может, и так. А может, боги такими и должны быть...
Преклонил колено, поднял руки ладонями вверх:
- Сердце мое в ладонях твоих... Учитель.
Кажется, Вала несколько растерялся:
- Это просьба ученичества, в которой нельзя отказать... но ты уверен, что хочешь стать моим учеником?
- Да.
- Кор-мэ о анти-этэ, таирни,- Вала почти коснулся рук Халдара - ладонь-к-ладони,- и жестом показал: встань.
- Что ты сказал?..
- Тебе не до конца рассказали об этом обычае? Это значит - "мир мой в ладонях твоих, ученик". А язык... теперь это язык Аст Ахэ,- помолчал.- Но помни: уж коли ты решил стать моим учеником, и спрос с тебя будет особый.
- Сечь будешь?
- Сечь? - Вала недоуменно приподнял бровь.
- Ну да. Берешь прут - ивовый, скажем,- и... Да ты смеешься надо мной!..
- Откровенно говоря, да. Хотя иве можно найти и более достойное применение.
- И чему ты будешь меня учить?
- Многому. Лечить с помощью слова, трав и камней. Отличать растения, годные в пищу. Слушать лес. Языкам - Синдарин, Квэниа... Ах'энн - без этого ты не сможешь читать наши книги. Да, а читать ты умеешь?
Халдар смущенно опустил глаза.
- Ну, ничего, научишься, невелик грех. Оружием владеть...
- Так много? И что, все твои ученики это знают?
- Конечно,- пожал плечами Вала,- и не только это. Но тебе придется отказаться от привычки носить меч.
- Почему?
- Таков здешний обычай. Пока не научишься достаточно хорошо владеть оружием.
Халдар вздохнул.
- Что ж, придется привыкать,- улыбнулся,- Учитель...
БЛАГОСЛОВЕННЫЙ И
ПРОКЛЯТЫЙ
432 год I Эпохи
Н
аверное, Гэлторн был прав, попросив позволения быть в пограничной страже. Люди там часто менялись и - хотя это звучало кощунственным - часто гибли, и вряд ли
кто мог прожить столь долго, чтобы заподозрить, что Гэлторн не человек.
То были годы бдительного мира. Люди, для которых этот мир растянулся на жизнь нескольких поколений, уже привыкли к относительно спокойной жизни и не верили, что он может рухнуть. А, может, просто не понимали смысла войны. Впрочем, разве можно понять жалким смертным высокие цели любимых детей Единого?
"...Дошли до меня, Властелин мой, вести о том, что верховный король Нолдор Инголдо-финве не так давно возжелал поднять всех подданных своих против тебя. Однако не было в том ему поддержки, особенно от сыновей Феанаро. И все же это сильно тревожит меня, ибо означает лишь то, что война не за горами. Теперь надо готовиться к отражению нападения. Знаю, что не в твоем это обычае, да и не смею советовать, но я бы ударил первым..."
Государь Инголдо-финве в последнее время все чаще объезжал свои северные границы, дабы увидеть все самому. Тяжело и тревожно было у него на душе - если тихо, если Враг затаился - жди войны.
Горше всего было, что так и не удалось убедить родню ударить первыми. Да что это за родня, если родичи волками друг на друга смотрят! Верховный король Инголдо-финве... Титул - насмешка. Какой уж тут король, если на твой приказ плюют, да еще и смеются прямо в лицо... Финголфин так рванул повод, что конь испуганно вздыбился. Сыновья Феанаро пришли сюда вместе со своим отцом за Сильмариллами. Он шел мстить за отца...
*
- Государь!
Финголфин оторвался от своих невеселых раздумий.
- Что там?
- Какой-то человек. Вернее их несколько, но один хочет говорить с тобой.
