Говардом Гарбо. Но слухи все равно ходили. Мы никогда не исчезали
из прессы, но интересное дело: когда мы не давали интервью, о нас
писали больше, чем когда давали.
В: Как ты относишься к нападкам в прессе на Йоко, эту, как ты
говоришь, женщину-дракона?
Л: Мы оба очень чувствительные люди, и эти нападки нас очень
задевали. Мы не могли понять, зачем это делается? Когда ты
влюблен и когда кто-то спрашивает тебя: "Как ты можешь быть с
этой женщиной?", ты отвечаешь: "Что вы хотите этим сказать?
Почему вы хотите бросить в нее камень или наказать меня за то,
что я люблю ее?". Любовь помогла нам пережить все это, но были
очень тяжелые моменты, когда мы были близки к полному отчаянию.
Но мы выжили, и вот, мы здесь. (Запрокидывает голову): "Спасибо,
спасибо, спасибо Тебе!"
В: А как насчет того обвинения, что Йоко - колдунья и
околдавала Джона, что он под ее контролем?
Л: Ну, это чепуха. Никто меня не контролирует. Я не поддаюсь
контролю. Единственный человек, который может меня контролировать
- это я сам, но и это очень редко получается.
В: Тем не менее, многие верят в это.
Л: Послушай, если кто-то производит на меня большое
впечатление, будь то Махариши или Йоко Оно, всегда наступает
момент, когда оказывается, что король гол. Наступает прозрение.
Итак, слушайте все, кто думает, что я позволяю себя одурачить: вы
меня оскорбляете. Что вы думаете о Йоко - это ваше дело. Мне
важно, что я о ней думаю. Потому что - fuck you brother and
sister - вы ни черта не понимаете. Я живу не для вас. Я живу для
себя, для нее и для ребенка!
О: А для меня это вообще жуткое оскорбление.
Л: Тебя всегда оскорбляют, моя дорогая жена. Это естественно.
О: Что, мне делать больше нечего, как контролировать кого-то?
Л: Я ей не нужен.
О: У меня своя жизнь.
Л: Ей не нужен битл. Кому нужен битл?
О: Почему меня считают какой-то злодейкой? С Махариши Джон
выдержал два месяца. Я, наверное, самая злодейка из злодеек, раз
он живет со мной уже 13 лет.
Л: Но люди, действительно, так про тебя говорят.
В: Так почему же все-таки?
Л: Во-первых, они цепляются за то, чего у них самих никогда не
было. Всякий кто утверждает, что интересуется мной как
индивидуальным артистом или даже частью Битлз: если он не
понимает, почему я сейчас с Йоко, значит, он никогда не понимал
того, что я говорил. А если он не понимает этого, значит, он
вообще ничего не понимает. Он просто дрочит на... это может быть
кто угодно - Мик Джеггер или еще кто-нибудь. Пусть они дрочат на
Мика Джеггера. о'кей? Мне это не нужно.
В: Он это оценит!
Л: Мне это совершенно не нужно. Пусть они гоняются за "Уингз".
Забудьте обо мне. Если хотите, гоняйтесь за Полом или Миком. Я не
для этого живу. И если, это кому-то еще не ясно из моего
прошлого, я снова заявляю об этом здесь, посреди этих жоп и
титек: идите играть с другими мальчиками, отстаньте от меня,
играйте с "Роллинг Стоунз", "Уингз".
В: Ты хочешь...
Л: Нет, погоди, я еще не договорил. (Вскакивает и влезает на
холодильник). Никто и никогда почему-то не говорил, что Пол меня
околдовал, или что я опутал его своими чарами. Тогда они не
считали это ненормальным, когда два парня жили вместе. Почему они
никогда не задавались вопросом: "Почему это они всегда вместе?
Интересно, а чем это они занимаются за кулисами? Что это значит:
Джон и Пол? Как они могут так долго быть вместе?" В ранние годы
мы больше пробыли вместе, чем Джон с Йоко: вчетвером спали в
одной комнате, чуть ли не в одной постели, в одном грузовике,
были вместе ночью и днем, ели, писали, и какали вместе!!!
Понимаете - все делали вместе!!! И никто тогда не говорил ни
слова про "чары". Говорили, правда, что мы под чарами Брайана или
Мартина - но по той причине, что всегда есть кто-то, кто что-то
для тебя делает.
Вот сейчас "Роллинг Строунз" поздравляют с тем, что они вместе
уже 112 лет. Во дают! Хорошо, что у Чарли и Билла есть еще свои
семьи. В 80-е годы люди будут говорить: "Почему эти парни все еще
вместе? Разве они не могут вкалывать самостоятельно? Почему
вокруг них всегда должна быть кодла друзей? Неужели лидер боится,
что кто-то пырнет его ножом в спину?" Вот какие вопросы им будут
задавать. Вот какие, черт возьми, вопросы!!! Битлз и Стоунз будут
уже реликтами, когда о них будут вспоминать. А те времени, когда
ансамбли состояли из одних мужчин, уйдут в прошлое - про это
будут показывать кинохронику. Будут показывать, как парень с
накрашенными губами вертит жопой, а остальные четвером, все с
черным гримом, пытаются изображать из себя похотливых мужиков.
Над этим будут смеяться в будущем, а не над супружеской парой,
которые поют, живут и работают вместе. Иметь друзей и кумиров -
мужчин - это нормально, когда тебе 16, 17, 18 лет. Но, если тебе
- 40, а ты еще живешь той жизнью, это значит, что в голове у тебя
все еще 16 лет.
В: Начнем сначала. Расскажи нам историю о том, как чудесный
принц мистик встретил свою экзотичную восточную даму-дракона.
Л: Это было в 66-м году в Англии. Мне сказали, что одна
японская художница-авангардистка, приехавшая из Америки,
устраивает хеппиннинг. Я ходил по выставке и увидел лестницу,
влез по ней к потолку, обнаружил там подвешенную трубу, посмотрел
в нее - чувствуя себя идиотом - и прочитал одно слово "Да". А в
те годы авангардом считалось, когда человек разбивал в дребезги
пианино или скульптуру, в общем, все было анти-, анти-, анти-.
Скучное отрицание. А тут я прочел это "да" и решил остаться на
этой выставке среди гвоздей и яблок.
Там была одна надпись, которая возбудила мое любопытство:
"Вбей гвоздь". Я спросил: "Можно я вобью гвоздь?" Йоко ответила:
"Нет, потому что открытие назначено на завтра". Но тут к ней
подошел владелец галереи и прошептал на ухо: "Пусть вобьет.
Знаешь, он - миллионер. Может, он потом купит этот экспонат". Они
начали шептаться-совещаться. Наконец, она говорит: "Ну, хорошо,
можешь забить этот гвоздь, но сперва заплати за это 5 шиллингов".
И вот я, хитрожопый такой, говорю: "Хорошо. Я дам тебе
воображаемые 5 шиллингов и вобью воображаемый гвоздь". Вот так и
произошла наша встреча, она что-то почувствовала, я что-то
почувствовал, а остальное - это уже, как говорится, история.
В: Что было дальше?
Л: Конечно, я был тогда битлом, но кое-что уже начало
меняться. В 1966, как раз перед тем, как мы познакомились, я
поехал в Альмерию - это в Испании - на съемки фильма "Как я
выиграл войну". Мне полезно удирать на некоторое время. Я пробыл
там полгода. Там, я, кстати, написал "Земляничные поля". У меня
было много свободного времени, я мог поразмышлять один, без
других. С тех пор я стал искать, куда мне уйти (от остальных
битлов), но у меня не хватало смелости шагнуть в лодку и
оттолкнуться от берега. Но, когда я влюбился в Йоко, я понял:
боже мой, это не похоже на все, что было у меня до этого! Это
было что-то совсем другое. Это больше, чем хитовая пластинка, чем
золотой диск, больше, чем что бы то ни было. Это невозможно
описать словами.
В: Было ли желание оставить Битлз связано с тем, что ты
полюбил Йоко?
Л: Как я уже говорил, мысль об уходе зародилась еще до встречи
с Йоко, но, когда я познакомился с ней - это было так, как будто
она - моя первая женщина. А, когда у тебя появляется женщина, ты
оставляешь приятелей в баре, а сам уходишь. Ты уже больше не
играешь с ними в футбол или, там, в бильярд. Некоторые, правда,
продолжают играть - но только по пятницам, вечерами. Но когда я
нашел свою единственную женщину, интерес к друзьям пропал, они
стали просто школьными приятелями, не более. Как поется в песне:
"эти свадебные колокола разбили нашу старую кодлу". Мы поженились
спустя 3 года, в 1969. Это был конец нашей старой кодлы.
Просто так случилось, что ребята из этой старой кодлы были
знаменитыми людьми, а не просто ребятами из местного бара. Все
были страшно недовольны. В нас кидали кусками говна, образно
говоря. Было много ненависти.
О: Даже вот совсем недавно я прочла, что Пол сказал: "Я могу
понять, почему он хочет быть с ней, но я не могу понять, почему
он хочет быть с ней все время".
Л: Йоко, ты все еще несешь этот крест? То было много лет
назад.
О: Нет, нет, нет. Он сказал это совсем недавно. Получилось
так, что я легла с парнем, которого полюбила, а проснулась утром
и увидела, что рядом с нами 3 его родственника!
Л: Я всегда подозревал, что в Get Back есть шпилька в наш
адрес. Когда мы записывали ее на студии, то всякий раз, когда Пол
пел строчку "Возвращайся туда, откуда пришла!", он глядел на
Йоко.
В: Ты шутишь?
Л: Нет, я не шучу. Но он, наверно, скажет, что я параноик.
(Следующий кусок интервью я провел с Джоном наедине).
В: Джон, я знаю, тебе тысячу раз задавали этот вопрос, и все
же: почему ты считаешь, что Битлз не могут снова собраться все
вместе, чтобы заниматься музыкой?
Л: Зачем возвращаться опять к школе? Почему я должен
возвращаться на 10лет назад, чтобы поддержать иллюзию, которая,
как всем известно, уже не существует? Она не может существовать.
В: Забудем про иллюзию. Но почему бы не делать иногда великую
музыку вместе? Ты согласен, что Битлз делали великую музыку?
Л: Почему Битлз должны давать еще что-то? Разве они не дали
все, что могли, за 10 лет? Разве они не отдали на это самих себя?
Ты рассуждаешь, как типичный фэн, который безумно любит своего
кумира, но завтра может его возненавидеть. Он говорит: "Спасибо
вам за все, что вы для нас сделали в 60-е, но что вам стоит
сделать мне еще одну инъекцию? Сотворить еще одно чудо?"
В: Мы не про чудеса говорили, а про хорошую музыку.
Л: Роджерс когда-то работал с Хартом, потом стал работать с
Хаммерстайном. По-твоему, он был не прав? Обязан ли Дин Мартин
выступать вместе с Джерри Льюисом только потому, что мне
нравилось когда они были вместе? Что это за игра такая - делать
что-то только потому, что это нравится другим? Вся битловская
идея была делать то, что вы хотите, правильно?
Когда я был битлом, я считал, что мы - лучшая группа в мире.
Мы все так считали, и именно вера в это сделала нас теми, кем мы
были, называйте это лучшей рок-н-ролльной группой, поп-группой
или чем угодно.
Но проиграй мне сегодня все эти записи, и я скажу: хочу
переделать все до одной, черт возьми. Нет ни одной... Вот вчера я
слышал по радио"Люси в бриллиантовых небесах". Это ужасно. Запись
просто страшная. То есть песня-то отличная, но сделана плохо,
понимаешь? Но таков художнический тип, не правда ли? Художник
всегда собой недоволен, иначе он не может творить. Но,
возвращаясь к тому вопросу о музыке Битлз, отвечу так: мы делали
и хорошие вещи и плохие.
В: Многие полагают, что ни одна из песен Пола после распада не
может сравниться с его песнями битловского периода. Если честно,
то считаешь ли ты, что какие-то из твоих песен послебитловских
времен будут помнить так же долго, как "Земляничные поля" или
"Все, что нужно - любовь"?
Л: "Представьте", "Любовь" и песни, сделанные с Пластик Оно
Бэнд, можно поставить в один ряд с любой песней, которая сделана
когда был битлом. Они ничуть не хуже.
В: Кажется, ты пытаешься сказать: "Мы были просто хорошей
группой, которая делала хорошую музыку, тогда, как весь мир
говорит: "Это была не просто хорошая музыка, это была самая
лучшая музыка".
Л: Ну, а если самая лучшая, то что из этого?
В: Ну...
Л: Она не может повториться! Когда что-то хорошее кончается,
об этом почему-то все так говорят, будто вся жизнь кончилась. Но,
