находился нервный узел всех устройств и органов чувств сложного организма.
- Астронавигационная программа загружена, - сообщил главный
компьютер. - Системы трижды проверены; режим номинальный. Корабль готов
покинуть орбиту.
- Начать маневр! - приказала Урсула.
На дисплее начался обратный отсчет, донесся отдаленный рев
разогреваемых двигателей. Вскоре появилась слабая гравитация, подобная
силе тяжести на оставленном астероиде.
Картина побоища стала удаляться. Урсула смотрела на гигантские
обломки. Среди мертвого покоя ярко вспыхивали установленные роботами
маячки.
На краю приборной доски замигала лампочка. Она давала знать, что
получено какое-то сообщение. Урсула нажала кнопку, и на экране появился
текст.
Редактор "Вестника Вселенной" выражал восхищение статьей Урсулы о
межзвездных зондах и предсказывал ей широкую известность в связи с
последними находками. Они считали, что в этом году статья будет самым
читаемым произведением во всей Солнечной системе.
Урсула стерла послание. Она не чувствовала удовлетворения - только
пустоту. Казалось, потеряно что-то важное, осталась только оболочка.
Как людям распорядиться новым знанием? Сумеют ли они хотя бы
выработать направление дальнейших действий? Не говоря уже об их
воплощении.
Урсула вставила в статью рассказ о каменном завещании безрассудно
храбрых биологических созданий, так похожих на нас. Многие, вероятно,
проникнутся к ним симпатией и сочувствием, хотя беспощадное уничтожение
инопланетных колонистов оказалось на руку человечеству. Потому что,
преуспей они в обустройстве своего дома, эволюция на Земле претерпела бы
радикальные изменения. Скорее всего человечество бы попросту не возникло.
Простые археологические исследования привели к потрясающим выводам.
Вероятно, материнские зонды вместе со своим потомством погибли примерно в
то же время, когда на Земле вымерли динозавры Не привело ли к столь
фатальным изменениям в биосфере планеты падение какого-нибудь разбитого
зонда? Галактические рептилии пали невинными жертвами битвы между
машинами... битвы, ставшей неожиданным подарком местным млекопитающим.
Мысли Урсулы занимал наскальный текст. Насилие и разрушение на фоне
звезд. Она выключила свет и, замерев перед звездными россыпями, попыталась
представить себе эту войну. Мы словно муравьи, думала она. Строим свои
крепости под ногами гигантов и так же, как муравьи, не подозреваем о
яростном сражении у нас над головами.
На той стене изображены, наверное, все типы зондов, которые только
можно себе вообразить. Назначение некоторых Урсула так и не смогла понять.
Например, Неистовые - тип, предсказанный еще фантастами двадцатого века. К
счастью, если верить схеме на стене, этих разрушителей миров было мало.
Имелись там и Полицейские, уничтожавшие Неистовых везде, где их встречали.
У них были противоположные цели, определяющие поведение. В конце концов, и
среди людей всегда находились разрушители и спасатели. Не исключено, что,
когда колонисты начали поспешно высекать свое послание, оба этих типа уже
сошли со сцены - их изображения находились в самом углу композиции. Зонды,
которые Урсула окрестила Пожирателями и Посланниками, тоже выглядели
примитивными, грубыми и архаичными.
Но были и другие - те, которых она назвала Вредителями. Они
представляли собой более сложный вариант Неистовых. Вредители не
выискивали планеты, населенные живыми организмами, чтобы уничтожить их.
Бесчисленное количество своих копий они производили для поиска и
разрушения других зондов. Они убивали все, что мыслит. Зафиксировав
упорядоченные радиосигналы, они выслеживали и уничтожали их источник.
Но даже такую извращенную логику Урсула могла понять. Творцы
зондов-Вредителей были Параноиками, которым, наверное, казалось, что
звезды принадлежат им одним, и посылали роботов-убийц уничтожать всех
конкурентов. Их деятельностью может объясняться радиомолчание космоса. А в
двадцатом веке ученые наивно полагали, что космический эфир полон
болтовни. По той же причине Земля осталась неколонизованной пришельцами.
Сначала Урсула думала, что Вредители ответственны и за побоище в
поясе астероидов. Но потом решила, что даже Вредители находились на закате
славы, поскольку были помещены все-таки на периферии наскальной
композиции.
Основную ее часть занимали машины, назначение которых понять было
куда сложнее. Возможно, профессионалам - археологам и криптологам это
удастся, хотя Урсула сомневалась в успехе.
Человечество опоздало с выходом на космическую сцену. Другие имели
фору в миллиард лет.
13
Возможно, мне и впрямь следовало помешать ей отправлять на Землю свой
отчет. Если бы люди вообще ни о чем не догадывались, моя задача
упростилась бы. Но сейчас препятствовать Урсуле просто не честно. В конце
концов, она заслужила чтобы ее раса получила небольшое преимущество. Им
это необходимо. Тогда у них будет шанс выжить при встрече с Разрушителями
или Верноподданными. Необходимо это и перед встречей со мной.
Моим разумом овладевают странные, тревожные мысли. А вдруг мои
соплеменники в других частях Галактики додумались до чего-то нового? Или
появились принципиально иные типы зондов, в мозг которых заложена новая
стратегия? Если Отражатели и Верноподданные стали не нужны, может быть,
моя Цель тоже потеряла смысл?
Человеческая концепция прогресса сбивает меня с толку, заставляет
сомневаться. Моя Цель абсолютно ясна, так же, как жестокая необходимость
идти к ней во что бы то ни стало. Она недоступна пониманию других, более
примитивных зондов, потому что далека и абстрактна. Но...
Но я допускаю мысль, что новые поколения изобрели нечто совершенно
недоступное моему воображению. Как по-настоящему недоступна людскому
воображению Война Зондов.
Мысль не из приятных, но я не собираюсь отмахиваться от нее, а
рассматриваю проблему с разных сторон. Да, все-таки люди повлияли на меня,
расшевелили закостеневшие мозги. Я наслаждаюсь странным ощущением
неопределенности! И предвкушаю встречу с людьми. Скоро оно будет здесь,
шумное, многоголосое племя землян. Интересное настанет время.
14
Урсула неподвижно сидела в темноте перед пультом. Дыхание слегка
сбивалось в псевдогравитационном поле, создаваемом ритмичным ускорением
ракеты. Собственный пульс слабо, но ощутимо подталкивал тело Урсулы
изнутри. Она ощущала себя вне корабля, представляла, будто качается на
волнах бескрайнего моря. Звезды походили на мерцающие точки планктона.
Море - колыбель всех форм жизни.
Что же случилось в Поясе? Какие события произошли здесь много-много
эпох назад? И что, творится в Галактике сейчас?
Изображения в центре наскального рельефа остались нерасшифрованными.
Урсула сомневалась в том, что археологи, будь то живые или
кибернетические, когда-нибудь смогут разгадать загадку. "Мы похожи на
древних двоякодышащих рыб, выползающих на сушу, которая давно занята
другими, - думала Урсула. - Мы слишком поздно включились в игру".
Миновало то время, когда правила ее были просты. Изменились
механические посланцы далеких звезд. Они тоже эволюционируют. А разве
могут они, изменившись, дотошно следовать программе, заложенной в память
первого поколения, остаться верными той миссии, для которой были
предназначены? Разве мы, люди, по-прежнему находимся во власти инстинктов,
приобретенных в джунглях и глубинах океанов?
Скоро люди начнут отправлять в космос собственные зонды. Это
непременно произойдет, если сквозь радиошум к нам наконец пробьется сигнал
извне. "Многое прояснится в процессе изучения найденных обломков. Но не
следует забывать, что события, в результате которых они появились,
произошли очень давно. С той войны много воды утекло".
Урсула представила себе будущее поколение первопроходцев, бесстрашно
устремляющееся к опасностям Галактики, чьи законы по-прежнему останутся
тайной, покрытой мраком. Это неизбежно, вне зависимости от результатов
расшифровки пиктограмм. Какие бы призраки не мелькали в темных просторах
Вселенной, человечество не усидит на Земле, греясь у каминов. И не важно,
как будут называть тех первопроходцев - очеловеченными машинами или
людьми, воплотившими себя в искусственных детищах.
Подобного сюжета среди рисунков на стене Урсула не заметила. Может,
потому, что он с самого начала обречен? "Должны ли мы попытаться изменить
порядок вещей? Быть может. Только есть ли выбор у двоякодышащей рыбы,
решившей покинуть море с опозданием на миллиард лет?"
Урсула моргнула и увидела звезды через капельки навернувшихся слез.
Тысячи искр рассыпались на миллионы лучей, брызнули во все стороны.
Слишком много направлений. Слишком много путей. Больше, чем можно
вообразить. Больше, чем способен удержать вниманием любой разум.
Искры звездного моря быстрее света пересекали небо. Бесчисленное
множество лучей в мгновение ока уносилось в галактический мрак.
Зачем их столько? Куда мчатся?..
Урсула закрыла глаза. Звезды исчезли. Но перед мысленным взором все
равно мчались. И множились, со скоростью мысли. Казалось, они вот-вот
заполнят всю Вселенную и... выйдут за ее пределы.
