интеркома и потребовал:
- Полковника Фриборна ко мне, немедленно.
Достав сигару из серебряной шкатулки на столе, он занялся
неторопливым ритуалом, состоящим из снятия ленточки, обрезания
запечатанного конца сигары и закуривания ее таким образом, чтобы табак
горел совершенно ровно. Руки его двигались уверенно и спокойно, хотя он
и отдавал себе отчет в том, что новости действительно его напугали. Его
второе "я", то самое, что упорно цеплялось за племенное имя, с которым
он начал свою жизнь, ощущало глубое беспокойство при мысли о
"призраках", прячущихся среди деревьев на берегу озера, а перспектива их
материализации вообще казалась настоящим колдовством. Тот факт, что дело
не обошлось без ядерной физики, отнюдь не мешал колдовству оставаться
колдовством, так же как понимание, что шаманы-лекари используют в своем
ремесле психологические приемы, вовсе не означает, что к ним можно
относиться легкомысленно.
На другом уровне сознания Огилви беспокоила настойчивая мысль о
том, что события на шахте каким-то образом угрожают его теперешнему
благосостоянию и всем планам на будущее. Ему нравилось иметь пятьдесят
дорогих костюмов и целый гараж престижных автомашин; он уже давно привык
к превосходным блюдам, винам и экзотическим женщинам, которых он ввозил
в страну, как любой другой товар; но более всего он упивался растущим
признанием Баранди среди других стран и приближающимся вступлением
страны в ООН. Баранди была его детищем, и официальное признание в ООН
стало бы исторической печатью одобрения на Поле Огилви, человеке.
Он мог потерять больше, чем любой другой в этой стране, и
соответственно его чувство опасности было острее. Теперь он понимал, что
недооценил события на шахте номер три. Быстрые крутые меры в самом
начале, безусловно, положили бы им конец, но теперь этот путь
непригоден, и опасность заключалась в том, что Фриборн может сорваться с
поводка на виду у всего мира. И вообще, если подумать, полковник Фриборн
быстро становился анахронизмом и помехой сразу в нескольких
отношениях...
- 88 -
Мягко прожужжал интерком, и секретарь объявил о прибытии
полковника.
- Пусть войдет, - сказал Огилви, на время закрывая мысленное досье.
- Здравствуй, Поль. - Фриборн влетел в просторный кабинет с едва
скрываемым раздражением. Его длинные, мускулистые, словно у раба на
галерах, руки блестели под короткими рукавами форменной рубашки.
- Ты видел это? - Огилви ткнул пальцем в листки, лежащие в его
бюваре.
- Я получил копию.
- И что ты об этом думаешь?
- Я думаю, что мы слишком долго ходили на цыпочках, и вот тебе
результат. Пришло время двинуться туда...
- Меня интересует, что ты думаешь о существах из другого мира,
которые якобы должны появиться из какой-то машины?
Фриборн взглянул на него с удивлением.
- Ничего не думаю - отчасти потому, что не верю в сказки, но
главным образом потому, что собираюсь вышвырнуть этих белых вабва с
шахты, пока мы не потеряли еще больше времени и денег.
- Мы не можем действовать так поспешно, - сказал Огилви,
разглядывая пепел сигары. - Я только что получил информацию из Нью-Йорка
о том, что ООН высылает группу наблюдателей.
- ООН! ООН! В последнее время, Поль, я только это от тебя и слышу!
- Фриборн сжал в руке свою трость с золотым набалдашником. - Что с тобой
случилось? Это наша страна, и мы не обязаны пускать сюда кого-то, кто
нам не нужен.
Огилви вздохнул, выпустив плоское облачко серого дыма,
заклубившегося на полированной поверхности стола.
- Все можно сделать гораздо дипломатичнее. Люди из ООН хотят, чтобы
доктор Амброуз прекратил свои эксперименты, а нас это вполне устраивает.
Кстати, твой друг Снук информировал тебя о ходе работ, как мы
условились?
- Я не получал от него никаких сообщений.
- Вот видишь! Снук нарушил нашу договоренность, следовательно, я
вправе приказать, чтобы он и доктор Амброуз убирались с шахты. И это
полностью совпадает с пожеланиями ООН.
Фриборн уселся в кресло и подпер лоб рукой.
- Черт побери, Поль, меня от всего этого тошнит. Мне наплевать на
Амброуза, но Снук мне нужен. Если я пошлю туда своих "леопардов"...
- Ты уверен, что они справятся с ним, Томми? Я слышал, будто Снук,
вооруженный одной пластиковой вилкой, стоит целого взвода "леопардов".
- Я узнал об этом инциденте совсем недавно, и у меня не было
времени разобраться, но, очевидно, произошло недоразумение, банальное
недоразумение с тремя моими солдатами.
- С тремя солдатами и одним офицером, не так ли?
Фриборн не поднял головы, но на его бритом черепе начала
пульсировать вена.
- Чего ты от меня хочешь?
- Восстанови телефонную линию Снука, - сказал Огилви. - Я хочу
переговорить с ним прямо сейчас.
Полковник достал из кармана рубашки маленький армейский
коммуникатор и произнес в микрофон несколько слов. Откинувшись в кресле,
Огилви с удивлением отметил, что даже для такой мелочи полковник
воспользовался заранее оговоренной кодовой фразой. Минутой позже Фриборн
кивнул и спрятал коммуникатор в карман. Огилви приказал секретарю
соединить его со Снуком. Задумчиво разглядывая дождевые капли, стекающие
- 89 -
по оконному стеклу, он старательно изображал человека, полностью
контролирующего обстоятельства. Зазвонил телефон.
- Добрый день, Снук, - сказал Огилви. - Доктор Амброуз у тебя?
- Нет, сэр. Он на шахте. Устанавливает какое-то оборудование.
Фриборн беспокойно заерзал, когда до него донесся усиленный
выносным динамиком голос Снука.
- В таком случае, - продолжал Огилви, - мне, видимо, придется иметь
дело с тобой.
- Что-нибудь не так, сэр? - В голосе Снука звучала услужливость и
готовность помочь.
Огилви одобрительно рассмеялся, оценив его манеру обращения.
- "Не так" сразу несколько вещей. Прежде всего, я не люблю узнавать
о том, что происходит в моей стране, из сообщений Би-би-си. Где же наша
договоренность о том, чтобы держать полковника Фриборна в курсе событий
на шахте?
- Виноват, сэр, но все происходило так быстро, а мой телефон не
работал. Ваш звонок первый за эти несколько дней. Право, не знаю, в чем
дело, сэр, но до сих пор у меня никогда ничего с телефоном не случалось.
Видимо, это...
- Снук! Не переигрывай. Что там насчет плана материализовать этих
так называемых призраков?
- Вы имеете в виду то самое, о чем говорили по радио?
- Ты сам знаешь.
- Честно говоря, это скорее по части доктора Амброуза, сэр. Я даже
не представляю, как это можно сделать.
- Я тоже, - сказал Огилви, - но, очевидно, кое-кто из советников по
науке при ООН считает, что здесь есть рациональное зерно, и им это не
нравится - так же, как и мне. Они высылают комиссию, которой я намерен
оказать полное содействие. До ее прибытия доктор Амброуз должен
прекратить всякую деятельность. Понятно?
- Понятно, сэр. Я сейчас же передам все доктору Амброузу.
- Надеюсь. - Огилви положил трубку на место и, постукивая по ней
ногтем, сказал: - Этот твой друг Снук скользок как угорь. Ты заметил,
сколько раз он назвал меня "сэр"?
Фриборн поднялся, взмахнув тростью.
- Я лучше отправлюсь на шахту и удостоверюсь, что они оттуда
убрались.
- Нет. Я хочу, чтобы ты снял с шахты "леопардов", а сам, Томми,
оставайся в Кисуму: Снук слишком быстро достает тебя до печенок, -
сказал Огилви, окинув Фриборна задумчивым взглядом. - Кроме того, мы
ведь договорились, что все эти пришельцы из другого мира - просто
сказки.
Глава 12
Снук только начал спускаться с холма к шахте, когда рядом с ним,
плеснув веером грязной желтоватой воды, затормозила незнакомая машина.
Дверца напротив водительского места открылась, и он увидел перегнувуюся
через пустое сиденье Пруденс.
- Где Бойс? - спросила она. - Его машины нет на месте.
- Он на шахте, устанавливает какую-то новую аппаратуру. Я как раз
иду к нему.
- Садитесь в машину, Гил, я подвезу, а то вымокнете. - Когда Снук
сел в машину, Пруденс неуверенно спросила: - Мне не опасно будет
появляться на шахте?
- 90 -
- Нет. Теперь все в порядке. "Мои друзья" отбыли на своих джипах
примерно с час назад.
- Они не ваши друзья, Гил. Мне не следовало так говорить.
- А мне, видимо, не следовало об этом напоминать. Просто... -
Усилием воли Снук сдержал слова, способные сделать его уязвимым.
- Что "просто"? - Пруденс смотрела ему прямо в глаза. Она все еще
сидела вполоборота к нему, отчего юбка и блузка плотно облегали ее тело
диагональными складками. Неяркий послеполуденный свет проникал в машину
лишь настолько, что создавалось впечатление сумерек; затуманенные дождем
окна отгораживали весь остальной мир, и Пруденс улыбалась своей
мечтательной, безупречной улыбкой.
- Просто, - сказал Снук, и сердце его забилось медленными мощными
ударами, - я думаю о вас постоянно.
- Придумываете новые колкости?
Снук покачал головой.
- Я ревную вас, а этого со мной никогда не случалось. Увидев вас в
"Коммодоре" рядом с Бойсом, я испытал первый укол ревности... Все это,
конечно, глупо, но я чувствовал себя так, словно он меня ограбил. И с
тех пор... - Снук замолчал, не в силах подобрать слова.
- Что, Гил?
- Знаете, что сейчас со мной происходит? - Снук улыбнулся. - Я
пытаюсь вас обнять, не касаясь руками. А это не легко.
Пруденс тронула его за руку, и он увидел, как на ее лице появляется
то самое незабываемое, нежное выражение. Губы Пруденс медленно, словно
против воли, дрогнули, и Снук наклонился вперед... Но тут заднюю дверцу
рывком открыли, и с шуршанием пластика, брызгами дождя и запахом мяты в
машину ввалился Джордж Мерфи. Когда он рухнул на сиденье, машина
качнулась.
- Ну, мне повезло, - сказал Мерфи, тяжело дыша. - Я уж думал,
придется тащиться под дождем до самой шахты. Чертова погода!
- Привет, Джордж. - Снука охватило чувство утраты, словно перед ним
только что с грохотом захлопнулись двери в будущее.
- Вы на шахту?
- Куда же еще? - Пруденс пустила машину под горку и с внезапной
переменой настроения, наполнившей Снука необъяснимой болью, добавила: -
Гил хочет испытать новый пластиковый топор.
- Он должен быть гораздо эффективнее обычного топора из стали и
дерева, - хмыкнул Мерфи. - Если только... Как насчет того, чтобы сделать
ручку из дерева, а лезвие из стали, а?
- Слишком революционно, - улыбнулась Пруденс через плечо. - Все
знают, что топоры должны иметь деревянное лезвие.
Не в силах поддерживать разговор в таком легкомысленном тоне, Снук
сказал:
- Мне недавно звонил Огилви. Он приказал нам убираться с шахты.
- Почему?
- Ну, с его точки зрения это вполне законное требование. - С
каким-то похожим на злорадство чувством Снук принялся отстаивать доводы
президента. - В конце концов Бойса пустили на шахту, чтобы он изгонял
духов, а не материализовывал их.
Амброуза и Квига они нашли в трехстах метрах южнее спуска в шахту
посреди ничем не примечательного ровного участка земли, куда раньше
сваливали пустые ящики, обломки древесины и испорченное оборудование. По
расчетам Амброуза, авернианцы должны были достичь высоты максимум два
метра над уровнем земли, и для размещения аппаратуры он соорудил
- 91 -
временную платформу соответствующей высоты. И Квиг, и Амброуз промокли
