свет. Земля у подножия холмов то убегала вверх, то проваливалась в овраги,
играя пятнами тени и света, то раскидывалась долинами, покрытыми лоскутным
одеялом из полей, садов и виноградников, сшитых серебряными нитями
ручейков. Селения лепились к земле белыми гнездами. Вдалеке Ванда увидела
два замка. Вокруг ферм простирались дикие пастбища коричневого цвета с
вкраплениями лесов, зеленой листвы которых коснулось первое дыхание осени.
Высоко в небе на все голоса кричали птицы. В воздухе ощущалась прохлада,
но он быстро прогревался и был восхитительно свеж.
- Какая красота! - воскликнула Ванда. - У нас нет ничего подобного на
плоских равнинах Фландрии.
"Зато есть в родной Калифорнии".
- Я покажу вам горную долину, где поет водопад и маленькие рыбки
играют в его струях, как падающие звездочки, - отозвался Лоренцо. -
Деревья там напоминают столбы и арки - так и кажется, что из-под их сени
покажутся лесные нимфы. Как знать? Вдруг они и правда прячутся там?
Ванда вспомнила замечание Эверарда о том, что люди в мрачные времена
не чувствовали привязанности к природе. Только в позднее средневековье
природа была приручена человеком в той степени, чтобы доставлять ему
радость. Может, Лоренцо немного опережал свое время?..
Эверард... Ванда подавила в себе чувство вины. И заодно постаралась
избавиться от сковывавшего ее напряжения.
"Действуй в стиле дзен. Наслаждайся окружающим, пока возможно. А
задание, которое предстоит выполнить, пусть лишь обострит ощущения. В
конце концов, такое приключение!"
Лоренцо пришпорил коня и помчался галопом. Ванда последовала за ним.
Она была хорошей наездницей. Но вскоре им пришлось сбавить скорость и
дождаться трясущихся на своих кобылах слуг. Переглянувшись, Ванда и
Лоренцо рассмеялись.
Время текло вдоль извилистых тропинок, в ритме мышц и глубокого
дыхания, заполненное скрипом и позвякиванием сбруи, острыми запахами кожи,
пота и леса, потрясающими видами то укромных зеленых уголков, то
необъятных просторов, короткими репликами и обрывками песен Лоренцо...
"Наше ложе - радость и трава. О, трели соловья!"
Прошло два часа, прежде чем Лоренцо остановил коня. Лесная тропинка,
по которой они ехали, вела к лугу, где журчал ручей.
- Здесь мы и устроим трапезу, - сказал он.
У Ванды учащенно забилось сердце.
- Не рано ли?
- Я не собирался утомлять вас тряской в седле. Напротив, я рад
подарить вам теплые воспоминания о моей стране, чтобы вы увезли их домой.
Ванда заставила себя изобразить трепет ресниц.
- Как пожелает любезный хозяин. Вы никогда не ошибались в выборе,
синьор.
- Лишь потому, что общество вдохновляет меня.
Соскочив на землю, Лоренцо протянул ей руку и помог спешиться, затем
долго не выпускал ее пальцы из своих рук.
- Марио, Бьянка! - приказал он. - Приготовьте все, но можете не
торопиться. Прежде я хочу показать гостье грот Аполлона. Возможно, ей
захочется побыть там некоторое время.
- Как прикажете, - отозвался ровным тоном слуга.
Бьянка, покачав головой, не удержалась от хихиканья. Да, они знали,
что затевает синьор Лоренцо и что им следует помалкивать после возвращения
с прогулки.
Лоренцо предложил Ванде руку, и они пошли прочь от слуг. Она с
деланной нерешительностью спросила:
- Грот Аполлона, синьор? А это не... языческая святыня?
- О, нет. Он, несомненно, был посвящен какому-то божеству в давние
времена, и если не Аполлону, то напрасно, - ответил ее спутник. - Так его
называют в наше время молодые люди - ведь Аполлон это солнце и жизнь,
красота и счастье. Но думаю, сегодня мы будем там одни. Уверен, что каждый
входящий в грот найдет в нем свое очарование и волшебство.
Он продолжал в том же духе. Ванде доводилось слышать вступления и
похуже. Лоренцо, однако, хватило ума время от времени замолкать, давая ей
возможность насладиться неизъяснимой прелестью природы. Тропинка была
узкая настолько, что им приходилось идти бок о бок, и уводила вдоль берега
ручья, все выше на холм. Деревья закрывали ее желто-золотистым навесом
листвы, где играли солнечные лучи. На исходе лета птицы уже не пели, но
Ванда слышала их голоса, видела непоседливых белок и даже заметила
промчавшегося стрелой оленя. Утро разливалось ровным теплом, травы
поднялись к солнцу. Лоренцо помог Ванде снять накидку и перекинул ее через
левую руку.
Шум падающей воды слышался все ближе. Они снова вышли на поляну.
Девушка, хлопнув в ладоши, воскликнула от искреннего восторга. С утеса,
искрясь, падала вода. Деревья окружали крохотную поляну кольцом и
смыкались над ней живым потолком. Дерн по берегам ручья, зеленый и мягкий,
окаймляла широкая полоса мха.
- Ну как? Исполнил ли я свое обещание? - спросил Лоренцо.
- Тысячекратно.
- Ваши слова радуют меня больше победного клича на поле боя. Идите
сюда, напейтесь, если хотите, и садитесь, - Лоренцо расстелил ее накидку
на земле, - и мы возблагодарим бога за его щедрость, найдя в ней
удовольствие.
"Похоже, он уже решился, - мелькнуло у нее в мыслях. - Серьезный
малый... и есть в нем этакая основательность, глубина... было бы
интересно... - Ванда усмехнулась про себя. - Однако, сегодня он, похоже,
собирается заняться мной, и накидка брошена на траву вовсе не для того,
чтобы я сидела".
Напряжение сковало Ванду.
"Пора!"
Лоренцо склонился над ней.
- Вам плохо, моя госпожа? Вы так побледнели! - Он взял Ванду за руку.
- Отдохните, пожалуйста. Мы можем оставаться здесь сколько угодно.
Девушка покачала головой.
- Нет, благодарю вас, я совершенно здорова. - Поняв, что она
полувнятно бормочет, Ванда произнесла обычным голосом: - Будьте ко мне
снисходительны. Я дала обет ежедневно во время этого путешествия приносить
молитву моему небесному покровителю. - И бросив томный взгляд на Лоренцо:
- Если я не исполню его сейчас, боюсь, что позже и вовсе забуду о нем.
- Да-да, конечно, - Лоренцо отошел в сторону и снял темно-фиолетовую
шляпу.
Ванда достала коммуникатор, поднесла диск к губам и включила
устройство.
- Говорит Ванда, - произнесла она на английском, поскольку
темпоральный звучал слишком чужеродно. Она слышала биение сердца
отчетливее своих слов. - Думаю, все складывается так, как мы и надеялись.
Он и я находимся вдвоем в горной долине, и если он не дает воли рукам, то
только потому, что его тактика гораздо тоньше. Зафиксируй мои координаты и
дай мне... скажем, пятнадцать минут, чтобы создать непринужденную
обстановку. Хорошо?
Она, конечно, понимала, что сейчас Эверард не может ответить, чтобы
не вызвать подозрений Лоренцо.
- Связь закончена, - она выключила рацию, опустила медальон, склонила
голову и перекрестилась. - Аминь!
Лоренцо тоже осенил себя крестом.
- Вы молились на вашем родном языке?
Ванда кивнула.
- Диалект моего детства. Мне так гораздо спокойнее. Мой покровитель
заботливо хранит меня. - Она засмеялась. - Теперь я чиста перед небом и
даже готова на опрометчивые поступки.
Лоренцо нахмурил брови.
- Остерегайтесь! Это похоже на ересь катаров.
- Я пошутила, мой господин.
Он тут же отбросил религиозность в сторону и засветился улыбкой, как
водная гладь под лучами солнца.
- У вас необычный медальон. Внутри какая-нибудь реликвия? Можно
посмотреть?
Получив согласие, он взялся за цепочку, скользнув пальцами по груди
девушки, и снял медальон через голову. С одной стороны был выгравирован
крест, на другой - епископский посох и пороховница.
- Тонкая работа, - пробормотал он. - Достойная владелицы.
Лоренцо повесил цепь с медальоном на ветку дерева.
Вандой овладело беспокойство.
- С вашего позволения, синьор, - она направилась к дереву.
Он преградил ей дорогу.
- Он ведь не нужен вам прямо сейчас? - промурлыкал Лоренцо. - И вы не
по погоде тепло оделись, я вижу капельки пота на вашей белоснежной коже.
Позвольте помочь вам...
Он заключил щеки Ванды в ладони, потом пальцы его опустились к ее
подбородку и развязали ленты головного убора.
- Вы ослепляете меня золотым сиянием, - выдохнул он и привлек Ванду к
себе.
- Мой господин, - задохнувшись, прошептала она, как подобает
добропорядочной женщине, - что вы делаете? Не забывайтесь! - Ванда
оказывала лишь легкое сопротивление его силе. Тело Лоренцо было мощным и
гибким. Его горячее дыхание, колкие усы и борода привели Ванду в смятение.
Он знал, как целовать женщину.
- Нет, - слабо запротестовала она, когда его губы коснулись шеи. -
Это нехорошо, это смертный грех. Отпустите меня, умоляю!
- Это правильно, это естественно, это судьба - моя и ваша. Валбурга,
о Валбурга! Ваша красота вознесла меня к вратам рая. Не свергайте меня в
ад с небесных высей!
- Но я, я скоро должна уехать...
- А я буду лелеять воспоминания во время долгого крестового похода и
до тех пор, пока я живу на этой земле. Не отвергайте Купидона здесь, в его
обители!
"Как часто он произносил эти слова? Он весьма искушен. Но всерьез ли
это? В какой-то степени, наверно. А мне, мне придется держать его на
крючке до прибытия Эверарда. Любой ценой продержаться. Я думала, что
пятнадцать минут - срок вполне безопасный, а тут, ну просто лесной пожар,
ей-богу".
Спустя какое-то время - хотя времени она уже не замечала, - Ванда
перестала умолять, чтобы Лоренцо отпустил ее, и лишь пыталась удержать его
руки от излишней проворности. Это тоже продолжалось недолго. Неожиданно
для себя Ванда обнаружила, что лежит на собственной накидке, а Лоренцо
поднимает ее юбки выше колен.
"Ну что ж, если так, то ради дела я готова и на большие жертвы", -
успела подумать она.
Воздух с треском разорвался.
- Берегись, грешник! - прогремел Эверард. - Ад давно поджидает тебя!
Лоренцо скатился с Ванды и вскочил на ноги. Первой безотчетной мыслью
Ванды было: "О черт!" Она села, потому что от волнения и частых ударов
сердца не могла сразу подняться с земли.
Эверард, приземлив темпороллер, спустился с аппарата и встал,
возвышаясь над ними. Белые одежды скрывали его крепкую фигуру. Огромные
крылья переливались радугой за его плечами. Вокруг головы сиял нимб. Лицо
его, правда, выглядело для ангела слишком уж по-человечески, подумала
Ванда, но может быть, именно это и придавало убедительности иллюзии,
созданной с помощью фотонного генератора Патруля.
В правой руке Эверард держал распятие внушительных размеров. Внутри
него, знала Ванда, был вмонтирован парализатор. Он говорил, что оружие
может и не понадобиться. Должен сработать розыгрыш. Эверард и Кит Денисон
проделали подобный трюк в древнем Иране и благодаря ему исправили
нарушение в истории локального характера.
- Лоренцо де Конти, велики твои грехи на земле! - произнес Эверард. -
Как ты посмел посягнуть на честь твоей гостьи накануне женитьбы на
непорочной и праведной девице? Знай, своим поступком ты осквернил не
только собственное ничтожное существо!
Рыцарь в ужасе отшатнулся.
- Я не хотел ничего дурного! - закричал он. - Женщина ввела меня в
искушение!
Ванда решила, что разочарование - это не самая подходящая сейчас
реакция.
Лоренцо заставил себя посмотреть в лицо Эверарда. Он никогда прежде
не видел его, хотя агент Патруля прекрасно знал итальянца с той поры,
когда прервалась линия времени. Лоренцо сжал кулаки, расправил плечи и
судорожно втянул в себя воздух.
- Нет! - сказал он. - Я солгал. Она ни в чем не виновата. Я увлек ее
