- Как ты считаешь, Винни? - спросил я.
Винни подумала, нахмурив свои нависшие над глазами брови. В
размышления она вложила множество усилий. Потом спросила:
- Про что считаю?
- Э-э-э? Понял. Про того человека, которого мы встретили. Того, у
которого такая красивая одежда. Он тебе понравился?
Она пожала плечами. Мне стало интересно - выученный это жест или
свойственный ее роду так же, как и людям.
- Большой человек, - ответила мне Винни. - Большой.
- Большой? - Ну уж нет. Прим явно был даже ниже среднего роста. - Ты
хочешь сказать, "важный", "сильный"?
- Да, это. Большой человек. Сильный, - она пыталась как-то пояснить
свои мысли, но ей не хватило слов, и она просто сказала: - Совсем большой
человек. - Потом, словно ее озарила новая мысль, она добавила: - Много!
- Много? Ты хочешь сказать, в нем много чего-то? Или что он очень
сильный?
- Много, - упрямо повторила Виним.
- Много? В смысле - "больше, чем один"? Что у него - много друзей?
Она подумала.
- Нет. Он много. Больше-чем-один.
- Понятно.
Я посмотрел на остальных, ища объяснения словам Винни. Никто ничего
не понял. Я повернулся к Джорджи, который был не выше Винни, но чуть толще
ее в талии, и спросил:
- А ты как считаешь, Джорджи, старина?
Джорджи ответил мне озадаченным взглядом.
- Ты считаешь, что Прим - этот человек - тоже "сильный" и "много"?
Он кивнул.
- Много - больше-чем-один.
Джорджи задумчиво и энергично кивал головой, словно обдумывая саму
идею, потом подумал еще и сказал:
- Он еще и один, тоже.
- А? Понял, он один. Один человек, да?
- Но и много... еще есть... один-много...
- Это начинает подозрительно попахивать теологией, - сказал Джон. -
Один во множестве. Еще немного - и они станут мне доказывать доктрину
Троицы.
- Как они сообразили все это? - спросил недоверчиво Лайем.
- Эти двое все знают, - сказала Сьюзен. - У меня все время было
чувство, что Винни все знала в течение нашего путешествия.
- Ты можешь объяснить, Джорджи? - спросил я. - Объясни. Скажи больше.
Джорджи почесал пузо и сказал:
- Пьим... он... не есть человек.
- Понятно. Он не человек. А кто же он?
- Объяснить, - он выглядел так, словно у него начиналась головная
боль, - он... - почесывание пуза становилось все сильнее и быстрее.
Джорджи весь наморщился от напряжения. - Он... Пьим... он...
- Ладно-ладно. Не волнуйся. Ничего страшного нет в том, что ты не
можешь этого выговорить.
- Он - все они, - выпалил Джорджи. - Все. Один. Много.
Он перестал чесаться. Что-то его осенило, слабый свет на горизонте
его понимания. Он уставился на небо.
- Я, - сказал он. Потом перевел взгляд на Винни. - Винни - тоже. Она
тоже. Мы.
Он показал на Винни, потом коротеньким указательным пальцем снова
показал себе на грудь.
- Мы. Нас, - он похлопал пальцем по груди. - Мы много.
Он печально вздохнул.
- Объяснять больше нет.
Мы долго молчали.
Наконец я сказал:
- Спасибо, Винни, Джорджи.
Винни обняла меня и спустилась с моих колен.
- Ну вот, такие пироги, - сказал я некстати.
- Да. Вот именно, - отозвался Джон.
- Что же нам, двигать вперед?
- Конечно, - сказала бесцветным голосом Сьюзен.
Я повернулся вперед, поставил ногу на педаль газа, взялся за рукоятки
управления и сказал:
- Заводи мотор, Сэм.
Сэм так и сделал. Мотор загудел жизнью.
Я посмотрел через долину на дворец из изумрудного стекла, и наконец
мне пришло в голову, что сказать. Наверное, на моей физиономии была
лукавая ухмылка, когда я попробовал сказать:
- Ну, ребята, мы...
- Если ты скажешь "Мы в город Изумрудный идем дорогой трудной", -
объявил Сэм, - то я вылезу из своего укрытия и откушу тебе задницу!
3
Путешествие через долину было спокойным, неспешным и лишенным каких
бы то ни было происшествий. Мы проезжали самые разные здания, которые
расположились вдоль дороги. Сперва-то мы их не заметили, потому что все
наше внимание было приковано к зеленой хрустальной крепости. Теперь мы
вдоволь могли поломать голову над тем, что же такое мы видим. Одно из
зданий было похоже на помесь ионического храма с химической фабрикой. Еще
одно здание представляло собой приплюснутую серебряную сферу на голубой
пирамиде. Третье здание, в некотором удалении от дороги, было просто
несколькими бабочкиными крыльями, соединенными вместе. Были и другие
здания, которые труднее описать. Не надо и упоминать о том, что у нас не
было ни малейшего понятия насчет того, что это такое было на самом деле и
какие функции могли быть у этих строений. Я подозревал, что многие из них
вообще не были зданиями в человеческом смысле слова. Скульптуры? Может
быть. Машины? Вполне возможно.
Изумрудный город - это совсем другое дело. В нем было нечто
фантазийное, сказочное. Линии его были грациозны и романтичны, вопреки
массивности. В то же самое время в нем было ощущение солидности. Он был
таким большим, что с легкостью вместил бы в себя настоящий город, а если
это действительно была крепость, то она и выглядела соответственно этой
роли - высокие крепостные стены противостояли всем ветрам. Похоже было,
что весь город вырезали из единого монолита. Никаких швов, никаких
соединений.
Это был замок, но совсем не похожий на те, которые можно увидеть в
книжках по истории. Чертежи явно составляла не человеческая рука. Я готов
был поспорить на что угодно.
Сэм спросил:
- Как там насчет входа у подножия горы?
Именно так Прим и говорил - вход у подножия.
Но там просто-напросто кончалась дорога. Космострада, лабиринт
межзвездных дорог, который растянулся по всей Галактике, просто обрывалась
у основания цитадели перед куртинкой багряных деревьев. Конец дороги.
Долгонько же мы ехали.
Я затормозил.
- Э-э-эй! - завопил Сэм. - Это что еще такое?
То место, где дорога соединялась с основанием холма, вдруг
разверзлось, словно приподнятая юбка, причем деревья словно были пришиты к
подолу. Основание холма приподнялось ровно настолько, чтобы пропустить
тяжеловоз, образовав арку, за которой начинался туннель. Дорога вела в
холм.
- Что ты об этом думаешь, Сэм? - спросил я.
- Здорово.
- Поедем внутрь?
- Естественно. Я зажгу фары, и все.
Я посмотрел на облицовку туннеля, пока мы в него въезжали. Внутри все
было из металла. Никакой земли или мусора не посыпалось на нас с поднятой
стороны холма, и я никак не мог взять в толк, как делается этот трюк.
Однако долго размышлять над этим у меня не было времени.
Туннель был с гладкими стенами. Освещался он овальными
светоустановками, которые через равные промежутки были укреплены на
потолке. В остальном туннель был совершенно лишен каких-либо оригинальных
черт и тем напомнил мне планету-гараж "дорожных жуков", где "жуки" нас и
поймали, приволокли потом в это странное место за столько световых лет от
дома. Туннель шел по толще горы примерно полкилометра, прежде чем
расширился и превратился в тускло освещенную огромную пещеру.
Но на этом кончилось сходство с планетой-гаражом "дорожных жуков",
хотя и это место весьма походило на гараж. В темноте возникали силуэты
кранов, лебедок и прочей механики. Повсюду валялись куски странных машин.
Тут же были десятки машин - автомобилей, которые стояли посередине и
выглядели вполне готовыми к эксплуатации. Еще несколько машин занимали
многочисленные отсеки-боксы для ремонта, которые были утоплены в стены.
Автомобили эти были всех возможных моделей и видов.
- Сколько же стоит тут стоянка? - спросила шутливо Сьюзен.
- Где смотритель стоянки? - спросил я. - Но серьезно, ребята, как же
нам отсюда попасть в город?
- Лифтом, наверное, - ответил Карл.
- Угу, - отозвался я. - Где? Эта пещера здорова. Ты видишь где-нибудь
лифт?
Мы несколько минут блуждали по пещере.
- Что это такое? - показал пальцем Роланд.
- Где?
- Похоже на аппарель. Видишь? В прорези вот здесь, на противоположной
стене. Нет, так ты ее не увидишь - ее закрывает этот моток чего-то вроде
электрокабеля.
- А-а-а, - я подъехал на тяжеловозе чуть вперед и увидел, о чем речь.
Это была действительно аппарель, резко и круто уходящая вверх, которая
едва могла по ширине вместить легковой автомобиль. Про тяжеловоз нечего и
говорить.
- Похоже, что таким путем можно забраться наверх, - сказал я. - Но
нам придется топать на своих двоих.
- Похоже, что мне придется остаться здесь, - сказал Сэм.
- Извини, Сэм.
- Все равно - если я усядусь за стол, то буду выглядеть несколько
крупновато для вас. Приятного аппетита.
Я выключил мотор.
- Ладно. Мы пошли.
Пещера была прохладная, в ней резко пахло гаражными запахами - нет,
не маслом и тавотом, но тяжелым запахом крупных машин.
- Все все с собой взяли? - спросил я, когда моя команда вывалилась из
тяжеловоза. - Может случиться и так, что нам не удастся сюда вернуться еще
долгое время.
- У меня весь мой туристический ногайский набор с собой, - сказала
Сьюзен, пытаясь завернуть руку назад, чтобы поправить лямку рюкзака. - Не
знаю, поможет ли нам это, но решила все-таки взять его с собой.
- Хорошая мысль взять с собою все, что нам в принципе может
понадобиться, - сказал я. - Невозможно сказать, что будет ждать нас
наверху. Кто-нибудь что-нибудь забыл в машине?
Но нет, все были готовы продолжать путешествие с тем, что было у
каждого в рюкзаке.
Я вынул ключ и заговорил в микрофон.
- Все в порядке, Сэм. Береги машину и будь настороже на случай
возможных неприятностей.
- И вы тоже. Удачи вам, ребята.
Мы прошли по гладкому прохладному полу пещеры к темной арке, которая
вела к аппарели, на пути нам попались несколько совершенно странных и
диких машин. Они были составлены из самых различных геометрических форм,
которые были под невероятными углами прикреплены друг к другу. Чуть дальше
стояли другие автомобили, которые лучше воспринимались человеческим
разумом, но все равно были уж больно чужими по виду.
Лайем первым прошел через арку. Он посмотрел вверх и замер.
- Матерь Божья! - сказал он тихо.
Мы встали с ним рядом на дне огромной цилиндрической шахты, которая
вела вверх на высоту всей горы, причем ее верхний конец совершенно терялся
во тьме. Посередине шахты без всякой видимой опоры проходила вертикальная
лента, широкая, из какого-то металлического материала бледно-голубого
цвета. Она и образовывала ту аппарель, которую мы видели из пещеры. Ее
конец приглашающе лежал на полу у наших ног. Он касался земли под самым
удобным углом для входа или въезда на нее.
Мы обошли ее кругом, держась на почтительном расстоянии. Я обошел
вокруг нее дважды, потом снова. Проклятая штука не достигала в толщину и
трех сантиметров.
- Это похоже на шахту для грязного белья в гостиницах, - сказал Карл.
- Угу, для самой срочной стирки, - сказал я.
Карл кивнул.
- Ну, наверное, с ней надо обращаться так: разбежаться как следует,
по-настоящему, вот так...
Он отошел назад, потом разбежался по резко закрученному вверх кончику
ленты до того момента, где она становилась почти вертикальной, чтобы
соскальзывать вниз, и... не мог.
Он не стал скатываться. Он просто не мог.
Улыбка его исчезла.
- Эй!
Он стал скользить по аппарели вверх. Он все еще стоял, глядя вниз,
тело его стало перпендикулярно ленте, он висел горизонтально над землей,
