для служебного пользования ему тоже не должно быть места. Все свободны.
Крофорд вместе с Грэхемом возвратились в кабинет начальника
управления, и пока Спрингфилд готовил кофе, Крофорд связался с
коммутатором и записал поступившую для него информацию.
- Вчера я не смог поговорить с вами, - обратился хозяин кабинета к
Грэхему. - Сами видите, у нас тут сумасшедший дом. Вас зовут Уилл,
правильно? Мои ребята обеспечили вас всем необходимым?
- Да, они у вас молодцы.
- Дерьма не держим, - ответил Спрингфилд. - По поводу отпечатков на
клумбе. Мы разработали характеристику походки преступника - он там
хорошо потоптался. Но ничего особенно примечательного нет. Так, размер
обуви, приблизительно рост. Левая нога оставляет более глубокий след.
Возможно, он переносил что-то тяжелое. Впрочем, года два назад нам
удалось задержать одного взломщика именно благодаря тому, что мы
составили представление о его походке.
Но там прослеживалась болезнь. Паркинсона. Это доктор Принчи
вычислил. На этот раз не слишком повезло.
- У вас первоклассная команда, - заметил Грэхем.
- Безусловно. Но вы же понимаете, что это преступление совсем не
вписывается в привычное русло наших дел.
Такие истории большая редкость, и слава Богу. Я хочу задать вам один
вопрос. Скажите, вы, Джек и доктор Блум постоянно работаете вместе или
объединяетесь в таких вот особых случаях?
- Скорее последнее.
- Что-то вроде встречи старых друзей, да? А комиссар рассказывал мне,
что три года назад Лектора задержали именно вы.
- Мы работали в контакте с полицией Мэриленда, - ответил Грэхем. -
Арестовывали его они.
При всей своей резкости, а порой и грубости, Спрингфилд не страдал
бестактностью. Он понимал, что Грэхем ощущает себя не в своей тарелке.
Он крутанулся в кресле, достал какие-то бумаги.
- Вы интересовались по поводу собаки. Есть информация. Вчера вечером
брату Лидса позвонил местный ветеринар и рассказал, что за день до
убийства Чарлз Лидс и его старший сын принесли к нему собаку. Врач
зашивал ей рану на животе. Причем сперва ему показалось, что ранение
огнестрельное, но пули он не обнаружил. Он считает, что собаку пырнули
чем-то острым типа шила. Мы опрашиваем соседей, не крутился ли
кто-нибудь возле собаки Лид- сов. Сегодня же обзвоним всех ветеринаров в
городе, установим всех, кто обращался по поводу увечий животных.
- Был ли на собаке ошейник с фамилией Лидсов или что-нибудь в этом
роде?
- Насколько мне известно, нет.
- А у семьи Джекоби в Бирмингеме была собака?
- Это уже выясняют. Погодите, сейчас проверю. - Он набрал внутренний
номер. - Лейтенант Флэтт у нас на оперативной связи с Бирмингемом. Алло,
Флэтт, что там насчет собаки Джекоби? Ага.., хм.., так, минуту... - Он
прикрыл трубку рукой и пояснил: - Собаки не было, но в ванной обнаружено
корытце с кошачьими экскрементами. Самой кошки нет. Попросим соседей
посмотреть возле своих домов.
- Скажите им, пусть они там, в Бирмингеме, поищут во дворах позади
домов, особенно за сараями, - сказал Грэхем. - Если кошку ранили, дети
могли не сразу обнаружить это. А потом они ее похоронили. Кошки,
чувствуя приближение смерти, норовят спрятаться. Это вам не собака,
которая во что бы то ни стало приползет домой. Узнайте, был ли у кошки
ошейник.
Крофорд добавил:
- И передайте им, если потребуется метановая проба, мы им вышлем
результат. Чтоб не делать двойную работу.
Спрингфилд передал новую информацию и вопросы Бирмингему. Едва он
повесил трубку, телефон зазвонил снова.
На этот раз попросили Джека Крофорда. С ним хотел поговорить Джимми
Прайс, застрявший в похоронном бюро Ломбарда.
- Джек!
Один фрагмент есть! Скорее всего это большой палец и кусочек
отпечатка ладони.
- Джимми, радость моя!
- Сам знаю. След У-образный, смазанный. Когда вернусь к себе,
посмотрю, что получится из этого фрагмента. Я нашел его на левом глазу
старшего сына. Случай в моей практике неординарный. Мог бы и не
заметить, если бы не занялся кровоизлиянием от огнестрельного ранения.
- Сможешь по нему что-нибудь определить?
- Сейчас трудно сказать, Джек. Если он проходит по единой
дактилоскопической картотеке, то все может быть. Ты же сам знаешь, это
как в тотализаторе. Поди, угадай. Отпечаток с ладони я обнаружил на
ногте большого пальца левой ноги миссис Лидс. Этот отпечаток пойдет в
дело только для сравнения. Я оформил понятыми Ломбарда - он, кстати, сам
нотариус - и его помощника. Отпечатки снял in situ <В месте нахождения
(лат)>. Пойдет?
- Так, а ты исключил всех служащих похоронного бюро? Может быть, это
кто-то из них?
- А ты думал? Ломбард и его веселые ребята по уши в чернилах. Я
перемазал всех, сколько бы мне не доказывали, что к телу никто не
прикасался. Они тут сейчас оттирают руки. Послушай, Джек, мне здесь
больше нечего делать. Давай я вернусь домой. Хочу сам поработать над
отпечатками пальцев в своей лаборатории. Черт их знает, какая у них в
Атланте вода и что за зараза в ней водится. Я бы успел на самолет в
Вашингтон через час, а к вечеру передал бы тебе по факсу заключение.
Крофорд помедлил с ответом.
- Ладно, Джимми, только постарайся в темпе. А копии вышлешь в полицию
Бирмингема, Атланты и к нам в ФБР.
- Идет, но мы с тобой утрясли еще не все.
Крофорд закатил глаза.
- Сейчас ты мне будешь проедать плешь своими командировочными.
- Как ты догадался?
- Сегодня Джимми, дружище, тебе ни в чем нет отказа.
Грэхем смотрел в окно, слушая рассказы Крофорда.
- Потрясающе! - только и сказал Спрингфилд.
Лицо Грэхема сохраняло непроницаемое выражение. На нем ничего не
прочтешь, словно это лицо приговоренного к пожизненному заключению,
подумал Спрингфилд.
Он не сводил взгляда с Грэхема, пока тот шел к двери.
***
Крофорд и Грэхем закрыли за собой дверь кабинета Спрингфилда как раз
в тот момент, когда в коридор начали выходить участники
пресс-конференции, которую проводил начальник отдела общественной
безопасности Льюис. Корреспонденты газет выстроились в очередь у
телефона. Тележурналисты уже занялись делом: монтировали кадры, стоя
перед телекамерой и повторяя лучшие из вопросов, услышанных ими на
пресс-конференции. Они протягивали микрофоны в пустоту перед собой,
чтобы позднее вмонтировать в эти пустоты фрагменты с ответами Льюиса.
Крофорд и Грэхем спускались к выходу. У двери их перехватил
коротышка, на ходу щелкнувший камерой.
- Уилл Грэхем! - радостно воскликнул он. - Помнишь меня? Я - Фредди
Лаундс. Это я освещал дело Лектора для "Отечественного сплетника".
Грэхем на ходу буркнул:
- Помню.
Они с Крофордом шли не останавливаясь, и Лаундс, забежав вперед,
засыпал их вопросами:
- На каком этапе они пригласили тебя, Уилл? Что тебе удалось
раскопать?
- Я с тобой не буду разговаривать, Лаундс.
- А этот убийца? Его можно сравнить с Лектором? Как он совершает
свои...
- Лаундс, - очень громко произнес Грэхем, и Крофорд, быстро шагнув
вперед, встал между ним и репортером. - Лаундс, ты пишешь сраную брехню,
а твоя газета годится только на то, чтобы подтереть ею задницу. Изыди.
Крофорд сжал руку Грэхема.
- Отстаньте, Лаундс. Пойдем, Уилл. Нужно где-нибудь позавтракать.
Они ускорили шаг и свернули за угол.
- Ты меня прости, Джек, я этого подонка видеть не могу. Когда я
валялся в больнице, он пробрался в палату и...
- Знаю, - ответил Крофорд, - я потом устроил ему взбучку. На какое-то
время подействовало.
Крофорду не надо было напоминать о пресловутой фотографии, которую
поместили в "Отечественном сплетнике", завершая репортаж о деле Лектера.
Лаундс прорвался в палату Грэхема, когда тот спал, откинул простыню и
снял заштопанный послеоперационными швами живот Грэхема с подведенными к
нему трубками. На фотографии, появившейся в газете, черный квадрат
прикрывал пах поверженного героя, а сопровождала все это подпись "Фараон
с залатанными кишками".
Обеденный зал сиял чистотой и уютом. Руки Грэхема дрожали, и он
пролил свой кофе на блюдечко.
Он заметил, что дым от сигареты Крофорда мешает паре, сидящей за
соседним столиком. Супруги сосредоточенно поглощали еду, их раздражение
висело в воздухе, как и табачный дым.
За крайним столиком две женщины, похоже, мать и дочь, выясняли
отношения. Обе старались говорить тихо, не привлекая внимания, но их
лица были перекошены от гнева. Грэхем на расстоянии чувствовал зло,
исходившее от обеих.
Крофорд посетовал, что предстоящее выступление в суде может на
несколько дней задержать его в Вашингтоне. Он закурил новую сигарету,
скользнул взглядом по рукам Грэхема, который так и не справился с
дрожью.
- Надо, чтобы и в Атланте, и в Бирмингеме поискали этот отпечаток
большого пальца, особенно в картотеках убийств и изнасилований. Мы, со
своей стороны, сделаем то же самое по линии ФБР. У Прайса уже были
случаи, когда он добивался полной идентификации по одному-единственному
отпечатку. В конце концов заложит его в программу "Следопыта". С тех
пор, как ты ушел, у нас знаешь какая техника появилась...
"Следопытом" в ФБР называли систему автоматического поиска и
обработки дактилоскопической информации, помогающую установить связь
между любым, отдельно взятым отпечатком, и личностью преступника,
когда-либо проходившего по картотекам полиции.
- Нам бы только выйти на него, - продолжал Крофорд. - Этот отпечаток
и слепок зубов - доказательства серьезные. Сейчас нужно решить, кого,
собственно, мы ищем, и раскинуть сеть пошире. Как только попадется тип
похожий на нашего клиента, ты встретишься с ним сам. Скажи, в этом
человеке может оказаться нечто такое, что ты мог бы предугадать?
- Не знаю, Джек. Черт побери, я его себе никак не представляю. Так
можно нафантазировать неизвестно что, а потом искать то, чего нет. Ты с
Блумом поговорил?
- Мы созванивались вчера вечером. Блум исключает у него суицидальные
наклонности, Хаймлих того же мнения.
Блум пробыл на месте преступления всего несколько часов в первый же
день, но и он, и Хаймлих располагают полным отчетом. На этой неделе Блум
завязан с кандидатскими экзаменами. Шлет тебе привет. У тебя есть его
чикагский телефон?
- Есть.
Грэхем тепло относился к доктору Алану Блуму.
Ему нравился этот низенький толстяк с печальными глазами, один из
лучших судебных психиатров, а может быть, и самый лучший. Особенно
Грэхем был благодарен Блуму за то, что тот никогда не проявлял к нему
чисто профессионального интереса, хотя психиатры нередко принимают за
своих пациентов все остальное человечество.
- Блум считает вполне вероятным, что Зубастый пария может подать нам
какой-нибудь сигнал, - сказал Крофорд, - например, написать записку.
- На стене спальни.
- И еще Блум сказал, что скорее всего у него есть физический
недостаток, либо он убедил себя в том, что страдает физическим
недостатком, поэтому Блум не советует возлагать на эту примету больших
надежд. "Незачем представлять себе какое-то пугало, чтобы потом тратить
время на поиски химеры, Джек" - вот что он сказал дословно.
- Правильный подход.
- И все-таки ты уже что-то о нем знаешь, иначе как бы ты догадался,
где нужно искать отпечаток, - настаивал Крофорд.
- Брось, Джек. Существует же явное доказательство: полоса пятен крови
на стене. Не приписывай мне сверхъестественных возможностей.
- Но ему от нас не уйти. Ты согласен?
- Уверен. Так или иначе.
- Как это понимать?
