увидел себя, свое лицо, вероятно записанное, когда он звонил в СБ. А вот и
фотография Вивьены, интересно, откуда она у них? ... Если вы увидите этих
людей, то ваш долг..."
- Мне сразу показались ваши лица знакомыми, - пробормотал водитель. -
Что вы сделаете со мной? Что вы хотите?
- Мы не сделаем тебе ничего плохого, если ты поможешь нам, - сказала
Вивьена.
- Пожалуйста... у меня жена, дети...
Коскинен выглянул из окна. Они уже вылетели из центра города и теперь
внизу были видны крыши маленьких домов.
- Вам не скрыться на каре, - сказал водитель. - Ни на каком каре.
если они считают, что вы где-нибудь в машине, то служба контроля перекроет
все пути.
- Вряд ли, - сказал Коскинен, - почему же они до сих пор не сделали
этого?
Вивьена бросила на него косой взгляд. Значит, они еще не перебрали
другие нити. Но раньше или позже, но они возьмутся за тотальную проверку
каров. Как только они узнают о том, что произошло в Зодиаке, а они узнают
быстрее, они мгновенно сложат два и два. И тогда самое логичное с их
стороны, перекрыть пути бегства на каре. Водитель прав. Нам нужно
выбраться отсюда, пока не поздно.
- Но... как...
- Не знаю, не знаю. Подожди. Да, опускайся здесь.
Они скользнули вниз и колеса коснулись старого потрескавшегося
асфальта улицы. Вокруг стояли дома, с острыми крышами, узкими окнами. В
этот час город еще спал. Вивьена предложила связать водителя и заткнуть
ему рот кляпом.
- Я поменяюсь с ним одеждой, - сказал Коскинен. - Ведь теперь после
Зодиака известно, как я одет.
- Прекрасно. ты становишься настоящим преступником.
Коскинен быстро переоделся, затем нашел в машине кусок провода,
связал водителя и оставил его в салоне для пассажиров.
- Кто-нибудь наверняка скоро освободит тебя, - заверил он водителя, -
ты прости, но тебе придется подождать несколько часов.
- О, - прошептала Вивьена, - кто-то идет.
Коскинен вышел и запер дверь. Огромный человек в комбинезоне механика
шел по улице. Он приблизился к такси и сказал:
- Поломка, приятель? Может я могу помочь?
- Благодарю, - сказал Коскинен, - но компания запрещает пользоваться
услугами чужих механиков. Необходимо анализировать каждый случай поломок.
Где здесь ближайшее метро? Мне нужно отправить даму.
Механик подозрительно посмотрел на него.
- Здесь нет поблизости метро.
- О, - рассмеялся Коскинен. - Я недавно из Лос-Анжелоса. Никак не
привыкну. а станция монорельсовой дороги?
- Я сам туда иду.
Коскинен по пути подробно отвечал на вопросы о жизни на западном
побережье, хотя никогда сам там не был. Во всяком случае это отвлекало
механика от вопросов о генераторе, который, как он мог предположить,
принадлежал леди. Сам механик сообщил, что зарабатывает мало и не имеет
возможности путешествовать. Благодарение богу, что есть хоть такая
работа...
Он еще долго распространялся о том, как трудно жить.
Плохо, подумал Коскинен, а ведь американцы были когда-то свободными
людьми.
К счастью возле станции не было такси. Если, конечно, это нищее
предместье обслуживается ими. Коскинен зашел в телефонную будку и сделал
вид, что звонит для Вивьены. Механик вошел в вагон поезда, который только
что подошел. Вивьена тут же бегом потащила Коскинена в другой вагон,
подальше.
- Не нужно, чтобы наш друг долго видел нас, - сказала она. Прямо
чудо, что он не узнал нас по объявлению. Но когда он в следующий раз
увидит объявление, он обязательно вспомнит нас.
Коскинен кивнул. Они сели. В вагоне было всего несколько сонных,
плохо одетых пассажиров. Вряд ли когда-нибудь этот вагон набивается
полностью. Людям, не имеющим работы ездить некуда.
Да, подумал он, этим людям остается только три пути: преступность,
самоубийство или нудная бессмысленная работа. А когда вся индустрия будет
полностью автоматизирована и производство пищевых продуктов будет вынесено
на внеземные базы? Совершенно ясно, что в существующих условиях нация
свободных независимых людей потребует коренной перестройки общества, и для
того, чтобы противостоять этому, любое правительство будет вынуждено
закабалять людей налогами, делать их зависимыми от себя. Да, я отчетливо
вижу, что общество, в этом виде, как оно есть, в корне несправедливое...
И тут он вспомнил свои проблемы.
- Как же мы доберемся до цени? - он спросил Вивьену. - Служба
Контроля остановит любой кар, который мы найдем или украдем.
- Да. За исключением... - Она посмотрела в окно. Предместье уступило
место открытому полю, освещенному первыми лучами солнца. - У меня идея.
Комиссия по Мировой Войне построила много копий машин, действующих в той
войне. И по соответствующим датам люди разыгрывают битвы, сражения. Этот
спектакль передается по ТА. А кроме того, скучающие люди получают
возможность поиграть с самолетами, пушками, танками - точными копиями тех,
что участвовали в войне. Здесь есть аэродром с самолетами.
-?
- Они без автопилотов, так что могут летать свободно. И никаких помех
движению, так как они летают медленно и радары службы управления
регулируют движение. Самое главное для нас, что полиция не может посадить
нас, так как у нас нет автопилота. А кроме того, на такой самолет никто не
обратит внимания. Он может лететь куда угодно, так как для него нет
определенных маршрутов, полетных ограничений.
- О, Боже, - Коскинен с трудом закрыл рот.
- Мы с Зиггером были здесь в прошлом году, так что я знакома с
порядками. Если украсть самолет отсюда, то его не хватятся долгое время.
Конечно, это некрасиво. Что ты скажешь?
Он понял, что Вивьена окончательно передала ему роль главного в их
тандеме. Это была тяжелая ноша. Он глотнул комок в горле и сказал:
- О, кей. Мы попытаемся.
18
Самолеты находились в трех милях от станции. Они пошли туда, купив в
супермаркете кое-что для завтрака, моток веревки и таблетки против сна.
Большую часть пути им пришлось идти по деревенской улице, застроенной
грязными бедными домами. То и дело мимо них проезжали трактора, грузовые
машины. Пешеходов было мало, в основном, женщины, и на них никто не
обращал внимания. Кто-то показал дорогу к ангару, и даже не спросил,
зачем. Видимо, эти люди жили такой тусклой безразличной жизнью, что даже
не читали бюллетени Маркуса, и это было на руку беглецам. Никто не смотрел
на них, никто не старался запомнить их внешность. Улица привела их к лугу,
на котором не было ничего. Серебрилась трава, где-то пели птицы, пахло
сырой землей.
- Здесь хорошо, - сказал Коскинен.
Вивьена посмотрела на него.
- А я чисто городской житель. Мне не кажется, что здесь красиво.
Посреди поля находилось пространство, ограниченное
электрифицированным забором. За забором виднелись ангары и взлетная
полоса. Радарные установки аэродрома предупредят деревенскую полицию, если
сюда сядет какой-либо чужой самолет. Так часовой здесь был не нужен.
За забором было тихо, никакой активности. Коскинен осмотрелся. Домов
близко не было, так что его вряд ли видит кто-нибудь. Он на веревке сделал
петлю и после нескольких попыток забросил ее на столб.
- О, кей, Ви, - сказал Коскинен и помог ей включить генератор. Затем
он пропустил вторую веревку сквозь петлю, и жестом показал Вивьене, чтобы
она прижалась к металлической решетке, к которой было подключено
напряжение, а затем, используя барьер, как изоляцию между собой и забором,
начал поднимать их обоих. Ему стало не по себе, когда он подумал, что
произойдет, если он притронется к сетке. Может он и не умрет от удара
электрического тока, но наверняка поднимется тревога и их схватят.
Еще немного и они благополучно спустились по ту сторону забора.
Коскинен спрыгнул так быстро от забора, что у него чуть не остановилось
сердце. Но все обошлось.
Вскоре они уже шли к ангарам. Вивьена могла сбить замок выстрелом из
пистолета, но этого не требовалось. Двери открыли и сами, когда они
подошли. Внутри было полутемно. Увидев самолеты, Коскинен открыл рот. Ему
показалось, что он попал в далекое прошлое, еще более древнее, чем башни
Марса.
Видишь, сказал он себе. Вот твое прошлое. Твой прадед мог летать на
таком чудище. И это моя планета - гнев снова вернулся к нему - во что они
превратили ее?
Но он подавил свои эмоции, взял кое-какие инструменты из ящика и
пошел к самолетам. Через час он выбрал самолет. Это был
самолет-бомбардировщик Хэвиленд. Огромная машина с двумя крыльями, менее
элегантная, чем Фокерм и Опады, но в ней чувствовалась какая-то
мужественная красота. Это и пленило его. Пользуясь приобретенным на Марсе
навыками, он легко разобрался в устройстве и понял, как управлять
самолетом. Они выкатили его на взлетную дорожку, заправили из насоса и
отвернули в сторону от радаров.
- Садись на заднее сиденье за дополнительный пульт, - сказал он
Вивьене. - Я крутану пропеллер.
Она внезапно посмотрела на него очень внимательно.
- Мы можем потерпеть крушение, или нас могут сбить, ты знаешь это?
- Да, - он пожал плечами. - Это ясно.
- Я... - Она сжала его руку. - Я хочу сказать тебе кое-что, иначе у
меня не может быть возможности.
Он посмотрел в ее глаза и ждал.
- Этот детонатор. Это фикция.
- Что?
- Вернее, детонатор работает, но бомбы нет. - Смех застрял у нее в
горле. - Помнишь, Зиггер, приказал мне приготовить устройство. Но я не
смогла. В капсуле вместо взрывчатки порошок талька.
- Что? - снова прошептал он.
- Я не сказала об этом в доме Абрамса. Они бы поставили настоящую
бомбу. Я не смогла бы взорвать ее, но другой смог бы. Я хотела, чтобы ты
знал это, Пит.
Она пыталась убрать свои руки, но он стиснул их и не отпустил.
- Это правда, Ви?
- Да. Почему ты сомневаешься?
- Я не сомневаюсь. - он собрал все мужество, достал детонатор и нажал
кнопку. Она смотрела на него сквозь слезы.
Коскинен секунду смотрел на детонатор, а затем зашвырнул его в траву.
Затем он крепко обнял ее, поцеловал, приподнял и посадил в заднюю кабину,
где она пристроилась между пулеметом и рычагами управления. Коскинен изо
всех сил крутанул деревянный пропеллер.
Мотор кашлянул, задымили затарахтел. Коскинен вскочил на деревянное
крыло и уселся в кабине пилота. Он долго сидел, прислушиваясь к работе
мотора, отмечая все стуки, нежелательные вибрации. Вроде бы ничего. Он
двинул рычаг и самолет побежал по дорожке, набирая скорость. наконец он
подпрыгнул и повис в воздухе. Ощущение было новым для Коскинена.
Вивьена ткнула пальцем в карту, куда им следовало лететь. Коскинен
понял, что на такой черепашьей скорости он может спокойно ориентироваться
на местности. Его нервы и мускулы, натренированные ..., быстро
приспособились к управлению самолетом.
Самолет рычал, содрогался, откуда-то тянуло дымом. Странная штука. И
как только она летает? И все же ему было приятно лететь на нем. Казалось,
он парит в воздухе. Ветер обдувал лобовое стекло, хлестал его по лицу,
свистел в крыльях. Смешно, подумал он, что ему приходилось возлагать
столько надежд на столь примитивное устройство. Затем он вспомнил девушку,
которая не могла заставить себя убить его. Он чувствовал себя так, как
будто он умылся свежей родниковой водой, отмылся от грязи нынешнего мира.
А внизу было зелено, красиво. Они летели над богатой местностью: дома
большие, новые, отделенные друг от друга большими парковыми массивами.
Между холмами извивался Гудзон и в нем отражалась голубизна неба, зелень
