Это были хобгоблины.
А наверху омерзительного сооружения торчал щит, пригвожденный к
перекладине куском сломанного клинка. На щите были кое-как накарябаны
слова, гласившие на исковерканном Общем:
"Вот что случается с теми, кто, вопреки моему приказу, берет
пленников. Убивай - или сам будешь убит!"
И подпись: "Верминаард".
Верминаард?.. Танису это имя ничего не говорило...
И были еще картины. Золотая Луна стоит посреди развалин отцовского
дома, пытаясь сложить воедино разбитую вазу... Собачонка - единственная
живая тварь во всем селении, свернувшаяся у мертвого тела ребенка...
Карамон наклонился погладить собачку, и та сперва сжалась в комочек, потом
лизнула руку богатыря... и стала облизывать лицо ребенка, с надеждой
поглядывая на Карамона... Она думала, что человек вот сейчас все поправит,
что товарищ ее игр вновь оживет, будет смеяться и бегать... Огромная
ладонь Карамона, нежно гладящая мягкий собачий мех...
Речной Ветер поднимает камень с земли и неизвестно зачем держит его в
руках, озирая селение - свое селение, которого не было больше на свете...
Стурм неподвижно стоит перед виселицей, разглядывая щит. Губы рыцаря
беззвучно шевелятся, произнося то ли молитву, то ли некий обет...
Скорбные морщины на лице гнома, повидавшего за свою долгую жизнь
столько горького и тяжелого. Он нашел кендера тихо плачущим в уголке и
долго стоял среди развалин, обнимая Тассельхофа и гладя его по спине...
А Золотая Луна все пыталась отыскать выживших. Она ползала в
обугленных руинах, выкрикивала имена и вслушивалась в затихающее эхо, пока
не охрипла. Наконец Речному Ветру удалось убедить ее в том, что толку не
будет. Если даже кто-нибудь и уцелел, все давным-давно бежали отсюда.
Танис стоял посередине поселка, глядя на кучки пыли с лежащими среди
них головками стрел: все это были прежде тела драконидов... Потом холодная
рука коснулась его, послышался шепчущий голос мага:
- Танис, надо идти. Здесь мы ничего больше сделать не можем, но мы
должны поспеть в Кзак Царот. Тогда мы им отомстим.
...И они покинули селение кве-шу. Они шли допоздна; никому не
хотелось привала, каждый стремился измучить себя самого до предела, с тем
чтобы, закрыв наконец глаза, не мучиться страшными сновидениями.
Но спастись от кошмаров так и не удалось...
13. ХМУРЫЙ РАССВЕТ. МОСТЫ ИЗ ЛИАН НАД ЧЕРНОЙ ВОДОЙ
...Когтистые лианы вцепились Танису в горло... Он яростно отбивался
от них, пока наконец не проснулся и не понял, что это Речной Ветер тряс
его в темноте.
- Что?.. - спросил Танис, садясь.
- Тебе что-то снилось, - мрачно ответил житель Равнин. - Я решил
разбудить тебя, пока на твои крики не подоспело их войско...
- Спасибо, - пробормотал Танис. - Мне стыдно, что я... - он мотнул
головой, стряхивая остатки кошмара. - Далеко еще до рассвета?
- Несколько часов, - устало ответил Речной Ветер и вернулся туда, где
сидел до того, прижавшись спиной к скрюченному стволу корявого дерева.
Рядом с ним спала на земле Золотая Луна. Вот она начала вздрагивать,
бормоча и постанывая во сне, словно раненое животное... Речной Ветер стал
гладить ее бледно-золотые волосы, и постепенно она успокоилась.
- Что ж ты раньше меня не разбудил? - попенял ему Танис. И поднялся,
растирая ладонями шею и плечи. - Давно уже мой черед сторожить...
Речной Ветер спросил с горечью:
- Ты думаешь, я смог бы уснуть?
- Ты должен непременно поспать, - ответил Танис. - Иначе не сможешь
быстро идти и будешь задерживать всех.
- Люди моего племени способны шагать много дней, не нуждаясь во сне,
- сказал Речной Ветер. Стеклянными, потускневшими глазами смотрел он прямо
перед собой в пустоту. Танис хотел было заспорить с ним, но передумал и
смолчал, только вздохнул. Он знал, что той муки, которую испытывал варвар,
ему самому в полной мере все равно не понять. Гибель друзей и семьи...
всего привычного уклада жизни... нет, разум положительно отказывался такое
воспринимать. Танис оставил Речного Ветра и направился туда, где в стороне
трудился над кусочком дерева Флинт.
- Может, хоть ты немного поспишь? - сказал он гному. - Я бы
посторожил...
Флинт кивнул.
- Да уж я слышал, как ты вопил... - Убрал кинжал в ножны и сунул
деревяшку в сумку. - Небось кве-шу защищал?
Воспоминание о кошмаре заставило Таниса нахмуриться. Ночь была
холодна; он поплотнее закутался в плащ и натянул на голову капюшон.
- Как по-твоему, где мы находимся? - спросил он Флинта.
- Житель Равнин говорит, мы на какой-то Восточной Дороге Мудрецов, -
ответствовал гном. - Похоже, один из древних большаков: его проложили еще
до Катаклизма.
- Наверное, вряд ли стоит надеяться, что эта дорога прямо приведет
нас в Кзак Царот?..
- По-моему, Речной Ветер тоже так не думает, - сонно пробормотал
гном. И растянулся на холодной земле, заворачиваясь в одеяло. - Говорит,
сам он шел по ней не так долго... Но, во всяком случае, через горы она нас
переведет.
Смачно зевнув, он повернулся набок и положил голову на свернутый
плащ.
Танис глубоко вздохнул... Ночь, похоже, выдалась мирная. В своем
паническом бегстве из земли кве-шу они умудрились-таки не налететь ни на
гоблинов, ни на драконидов. По мнению Рейстлина, дракониды напали на
поселок, охотясь за посохом, а вовсе не в порядке приготовления к битве.
Ударили - и ушли... "И время, отпущенное нам Хозяйкой Леса, еще не
истекло, - подумалось Танису. - Попасть за два дня в Кзак Царот. Один день
уже миновал..." Дрожа от холода, полуэльф прошел назад, к Речному Ветру, и
присел рядом с ним.
- Можешь ли ты сказать, - спросил он, - сколько нам еще идти? И в
какую сторону?
- Могу, - кивнул Речной Ветер и принялся тереть воспаленные глаза. -
На северо-восток, к Новому морю. По слухам, разрушенный город находится
именно там. Я, правда, сам ни разу там не был... - Замолчав, он
нахмурился, тряхнул головой и повторил: - Нет, я никогда там не бывал.
- А дойдем завтра за день? - спросил Танис.
- Говорят, Новое море в двух днях пути от угодий кве-шу. - Варвар
вздохнул. - Если Кзак Царот действительно существует, отчего бы и не дойти
туда за день? Хотя дорога, как я слышал, болотиста и труднопроходима...
Он закрыл глаза. Рука его продолжала рассеянно гладить волосы Золотой
Луны. Танис больше не обращался к нему, надеясь, что варвар все-таки
сумеет заснуть. Тихонько поднявшись, полуэльф перебрался под дерево и стал
смотреть в темноту. И наказал себе поутру спросить Тассельхофа, нет ли у
того карты этих мест.
...Карта у кендера и в самом деле нашлась, вот только толку от нее
было маловато, ибо относилась она ко временам до Катаклизма. На ней вовсе
не было Нового моря, поскольку оно образовалось лишь тогда, когда сушу
разорвал гигантский провал и в него ворвались волны Бурного океана. Но,
так или иначе, Кзак Царот был обозначен, и притом не так уж далеко от
большака, помеченного как Восточная Дорога Мудрецов. А значит, они
доберутся туда после полудня - если только дорога не окажется вовсе уж
непроходимой.
Путники позавтракали - вернее, с трудом заставили себя проглотить
кое-какую еду. Рейстлин вскипятил на огне свою мерзко пахнущую настойку.
Его странные глаза все время возвращались к жезлу Золотой Луны.
- Сколь драгоценен он стал, - сказал маг тихо. - Особенно теперь,
когда за него заплачен выкуп кровью невинных...
- А стоит ли он того? Стоит ли он жизней моего народа?.. - Золотая
Луна тупо смотрела на бурый, ничем не примечательный с виду посох.
Минувшая ночь зримо состарила ее, под глазами залегли темные круги. Никто
ей не ответил; все отводили глаза. Речной Ветер вдруг поднялся и один
пошел в лес. Вскинув глаза. Золотая Луна дернулась было за ним... но вновь
опустила голову на руки и тихо заплакала. - Он винит себя... - с трудом
выговорила она. - А я не могу помочь ему... Он ни в чем не виноват...
- Никто не виноват, - подходя к ней, сказал Танис. Положил руку ей на
плечо, ощутил Ладонью сведенные судорогой мышцы и попытался их растереть.
- Нам не дано разобраться в этом. Мы можем только идти... и уповать, что в
Кзак Цароте получим ответ.
Кивнув, она вытерла глаза, глубоко вздохнула и высморкалась в
поданный Тассельхофом платок.
- Ты прав, - трудно сглотнув, сказала она. - Иначе мой отец стыдился
бы меня... Мне следует помнить о том, что я - Дочь Вождя...
- Нет, - донесся из тени низкий голос вернувшегося Речного Ветра. -
Теперь ты - Вождь.
Ахнув, Золотая Луна неловко поднялась на ноги и устремила на него
взгляд широко распахнутых глаз.
- Д-да, это так, - запинаясь, проговорила она. - Но... это
бессмысленно... нашего народа больше нет...
- Я видел следы, - сказал Речной Ветер. - Кое-кто все-таки убежал.
Быть может, они отсиживаются в горах. Они вернутся, и ты будешь ими
править.
- Наше племя... вновь будет жить? - Ее лицо просияло.
- Их немного. Я не знаю, скольким удалось уцелеть. Все зависит от
того, погнались ли за ними дракониды в горы... - Речной Ветер пожал
плечами. - Но, так или иначе, ты - Вождь, а я... - в его голосе появилась
горечь, - а я буду... мужем Вождя.
Золотая Луна вздрогнула, словно он ударил ее. Потом покачала головой:
- Нет, Речной Ветер. Мы с тобой уже говорили...
- В самом деле? - перебил он. - Знаешь, о чем я думал ночью? Я много
лет странствовал... Я думал о тебе как о женщине и не понимал... - Он
сглотнул и перевел дух. - Я оставил дома Золотую Луну. Я вернулся и
встретил Дочь Вождя...
- А у меня был выбор? - воскликнула она гневно. - Мой отец тяжело
заболел, и я была вынуждена править, иначе всю власть прибрал бы к рукам
Верховный Шаман. Да знаешь ли ты, что это такое - быть Дочерью Вождя?
Сидеть за столом и гадать, который кусочек отравлен! Каждый день биться за
то, чтобы в казне водилась хоть какая-никакая плата воинам, иначе Шаман
тут же изобретет предлог свергнуть меня! Бессильный отец сидит и
бормочет... пускает слюни... А я должна быть Дочерью Вождя! Все время,
каждый день!..
Она замолчала - слезы душили ее. На лице Речного Ветра не дрогнул ни
единый мускул. Он смотрел куда-то поверх ее головы.
- Надо идти, - сказал он холодно. - Скоро рассвет.
...Однако всего через несколько миль исковерканная древняя дорога
оборвалась посреди топкого болота буквально у них под ногами.
Некоторое время они с тревогой следили за тем, как все сильнее
хлюпала мокрая земля, как рослые, могучие деревья горных лесов уступали
место больной, скрюченной болотной растительности. И вот солнце поглотил
зловещий туман, сделалось трудно дышать. Рейстлин закашлял и прикрыл рот
платком. Путешественники внимательно ступали по камням разрушенной
мостовой, остерегаясь топкой, не внушающей доверия почвы.
Флинт и Тассельхоф шагали впереди всех; и вдруг гном издал ужасный
вопль и почти целиком провалился в трясину - над поверхностью осталась
одна его голова.
- На помощь! Спасите гнома! - завопил Тас, и к нему тотчас сбежались
все остальные.
- Тону!.. - в ужасе кричал Флинт, барахтаясь в черной жиже. - Меня
засасывает!..
- Не шевелись, - предостерег Речной Ветер. - Ты провалился в окно.
Никому не подходить! - Это относилось к Стурму, прыгнувшему было вперед. -
Сам погибнешь и его не спасешь. Живо тащите какой нибудь сук!
Карамон ухватил молодое деревце, поглубже вздохнул, крякнул - и
выдернул его из земли. Только и слышно было, как лопались корешки.
