каждого из нас есть дядюшка, который ведет себя именно таким образом, но в
душе - вполне симпатичный малый. Только ведь мы не приглашаем наших
занудных дядюшек на свои любимые вечеринки, правда?
В целом, Хосейли не видят ничего забавного в отсутствии пиетета, так
же, как не склонны они доверять фривольности, безответственности, слишком
явно выраженным творческим способностям или людям, наделенным чувством
юмора от рождения или сознанием, что мир сошел с ума. Они не доверяют
людям, свистящим в публичных местах, отпускающим грязные шутки или
напивающимся в стельку во время спортивных состязаний. Высоконравственные
Хосейли считают, что таким индивидам очень пойдет на пользу, если они
приналягут на работу и для разнообразия станут принимать всерьез Принцип
Императора.
Как это ни печально, их отношение к человечеству заключается в том,
что они считают, что все люди такие. Фривольные и забавные - возможно, но
принимать их всерьез нельзя. Созданный ими стереотип человечества
несправедлив - разумеется, существуют мириады людей, полностью отвечающих
представлениям Хосейли об ответственном гражданине, и многие из них нашли
дорогу в имперскую службу и заслужили одобрение своего исполненного
сознания долга и взыскательного начальства. Некоторые из них оказались
даже более фанатичными приверженцами Империи, чем сами Хосейли - вспомните
эксцессы Роберта-Мясника, без разбора зверски убивавшего сотни тысяч людей
во имя Императора, о чем ни один хосейлийский правитель даже не помышлял.
Наш собственный стереотип так же несовершенен. Существуют
представители Хосейли, отличающиеся фривольностью и отсутствием должного
пиетета, если им представится для этого случай. В своих тайных мечтах
Хосейли спьяну пускаются в пляс в лунном свете и забавляются с дамочками
со слюнявыми мордами. Просто они об этом не говорят.
Ибо Хосейли не лишены своих тайных пороков. У них имеется обширная
популярная литература, в которой действуют повстанцы и ловкачи, и они
втихомолку восхищаются теми, кто умеет пренебрегать условностями, причем
это сходит им с рук. Они более доброжелательно относятся к своим капризным
кузенам, чем те того, возможно, заслуживают, и не меньше поддаются
очарованию, чем человечество.
В Высоком Обычае капризам и своеволию отводится определенное место, и
каждый, кто хоть раз видел, как Хосейли изображает Элвиса, с этим
согласится. В Высоком Обычае есть место для пьяниц, шарлатанов и дураков,
при условии, что их поведение непристойно в должных рамках и достаточно
стильно. Стиль - вот в чем основной смысл, ибо кому же понравится пьяница,
не обладающий остроумием, или шарлатан, чьи задумки никого не развлекают.
Так что в Высоком Обычае есть нечто гораздо большее, чем обнюхивание ушей
и благонравные танцы.
И если вы будете делать это в адекватном стиле, закон разрешит вам
даже красть для заработка.
Мейстрал оставил свой флаер на лужайке перед виллой, которую он
снимал, и проплыл через звуковой экран, служивший входной дверью. По пути
он расшнуровал камзол настолько, насколько позволял его покрой - неписаное
правило Высокого Обычая настаивало на том, что одежду нельзя было надевать
или снимать без помощи слуги. В те дни большинство использовали роботов,
во всяком случае, в Созвездии Человечества.
У Мейстрала, однако, был слуга - Хосейли по имени Роман. Роман был
крупным даже для Хосейли, и отличался огромной силой. Возрастные кольца
вокруг его морды говорили о том, что ему сорок пять лет. Его предки
служили предкам Мейстрала в течение пятнадцати поколений, и Мейстрал
унаследовал Романа от своего отца. Он использовал Романа для заданий
физического характера, а иногда и для темных дел, которые Роман зачастую
не одобрял. Свое неодобрение, как и многое другое, Роман держал при себе.
Он гордился тем, что был верным и неподкупным вассалом семьи, хотя само
вышеозначенное семейство порой приводило его в отчаяние.
Роман появился из коридора и поплыл по направлению к Мейстралу,
двигаясь с бесшумной и исполненной достоинства легкостью, приводившей
Мейстрала в восхищение как с профессиональной, так и с эстетической точки
зрения.
- Грегор вернулся?
Они разговаривали на стандартном языке. Голос Романа звучал так,
словно его омывали тихие воды:
- Пока нет, сэр.
- Надеюсь, никаких проблем.
- Полагаю, что не должно быть.
Роман расшнуровал камзол Мейстрала, помог ему снять башмаки и взял
его пистолет, кинжал, воротник и манжеты, проделав все это скупыми
движениями и с профессиональной ловкостью, знакомой, как старый диван.
Мейстрал почувствовал, что его напряжение спадает. Роман был единственной
незыблемой вещью в его беспорядочной и изменчивой жизни, не столько
слугой, сколько символом дома, а дом - это было единственное место, где
Мейстрал мог расслабиться. Он бросился на диван и поднял одну ногу вверх,
благодарно шевеля пальцами в ворсистых серых носках.
Голографические произведения искусства медленно вращались на
вделанных в стену пьедесталах, отбрасывая мягкий свет на растянувшегося на
диване Мейстрала. Он посмотрел на Романа.
- Там была Николь. Она осведомлялась о тебе.
- Надеюсь, у нее все хорошо. - Мейстрал бросил взгляд на Романа. Его
глаза блестели, ноздри чуть расширились. Он втайне доволен, подумал
Мейстрал, радуясь предсказуемости Романа. В этом не было сомнения.
Николь всегда была одной из любимиц Романа.
- Да, у нее все прекрасно. Она... может, чуть-чуть замученная. Завтра
я сопровождаю ее на представление Элвиса. Так я снова окажусь на виду у
публики. Хорошо для бизнеса.
- Пришло письмо, сэр. От вашего отца.
Мейстрал почувствовал в сердце укол покорного отчаяния. Письма его
отца касались только двух тем, и обе они были печальны.
- Сейчас прочитаю.
Роман принес на подносе письмо с буфета. Это было ОЛП, что означало,
что написано письмо на бумаге, запечатано в конверт и доставлено лично в
руки. Все это стоило дорого. Мейстрал вскрыл письмо и прочел его.
"Я не понимаю причины твоего переезда к границе. Ты, конечно,
проведешь сезон на Нэйне в связи с обязанностями, которые налагает на тебя
раздача милостыни. Если будешь на границе до начала сезона,
засвидетельствуй свое почтение графине Анастасии. Возможно, ты сможешь ей
помочь в неком предприятии, имеющем отношение к Делу. Если возникнет
необходимость, можно продать каподистрийские чертежи.
Ко мне обратился Лорд Гиддон, у которого я несколько лет назад занял
сумму в размере 450 н. Я, должно быть, говорил тебе об этом обязательстве
и совершенно обескуражен тем обстоятельством, что ты до сих пор не
удовлетворил его. Если бы ты не перекрыл мне доступ к семейным фондам, я
не стал бы упоминать об этом, но сложившееся положение требует, чтобы ты
поддержал честь семьи и возместил долг. Если у тебя в настоящее время нет
денег, можно продать каподистрийские чертежи.
Надеюсь, ты об этом позаботишься.
С упреком, твой отец
Экс-Дорнье и пр.
P. S. Срок приведения в порядок моего гроба наступает через два
месяца. Надеюсь, мне не придется снова краснеть за то, что это не будет
сделано вовремя".
Ну, вот, обе темы сразу, причем во всех подробностях: Дело и старый
долг. Обе тесно переплетаются, насколько помнил Мейстрал.
Он вложил Очень Личное Послание в конверт и вручил его Роману.
- Сожги его, пожалуйста, - попросил он. Роман медленно направился к
мусоропроводу. Мейстрал нахмурился и постучал по зубам бриллиантовым
кольцом.
Долг Лорду Гиддону оказался для Мейстрала новостью, но не
неожиданностью - старые кредиторы в те дни объявлялись достаточно часто.
Пакет каподистрийских акций был безнадежно заложен; отец Мейстрала сам
проделал это много лет назад и с тех пор забыл об этом. У него всегда была
плохая память на все, что касалось денежных дел, со смертью она стала еще
хуже. У Мейстрала не было денег ни на раздачу милостыни, ни на уплату
долга Лорду Гиддону, ни на себя самого.
Мейстрал вел дорогостоящий образ жизни; его домашнее хозяйство было
невелико, но вращение в высшем свете стоило изрядных денег. Он взглянул на
кольцо, поднял камень повыше к свету. Это была очень хорошая имитация -
настоящий камень он заложил два месяца назад, чтобы финансировать свое
путешествие. Даже Роман не знал, что настоящий камень заложен.
Возможно, ему следовало принять предложение графини Анастасии. Он
представил себя в свете этого предложения: оплачиваемый простофиля в
безнадежном деле, бормочущий сентенции, в которые сам не верит. Короче,
очень похожий на своего отца.
Нет. Только не это.
Роман вернулся с бокалом холодного ринка. Мейстрал взял бокал и стал
задумчиво потягивать ринк.
Роман прижал уши при звуке еще одного флаера, с жужжанием
остановившегося на лужайке перед домом. Он обернулся, посмотрел в
поляризованное окно и объявил:
- Грегор.
Произнося это, Роман слегка напрягся. Он не одобрял отклонений
Мейстрала от нормы, а Грегора он считал одним из таких отклонений.
- Хорошо, - Мейстрал снова задумчиво согнул пальцы ноги. - Я могу
рассказать ему о нашем задании.
Вошел Грегор Норман, стягивая темно-синюю шапочку с копны ярко-рыжих
волос. Ему было двадцать нет, он был долговязым и сильным. Одевался Грегор
исключительно в темные тона, а в его куртке было множество карманов,
большинство из которых были заполнены электронными устройствами. Он
улыбнулся. Грегор говорил быстро и несколько развязным тоном. Определенно
Не-У.
- Миссия выполнена, босс. Еще как.
"Еще как" было фразой из любимого жаргона Грегора. Это было
сокращением от "еще как легко" или "еще как возможно" или "еще как рад"
или для любой подходящей фразы, начинавшейся с этой универсальной пары
слов.
- Хорошо. Информационные шары сегодня вечером покажут меня вместе с
Николь, так что завтра первым делом начнется паника.
Грегор рассмеялся. Он был доволен собой. Он совершил четыре взлома за
последние четыре часа и проделал это гладко и без помех, оставив после
каждого дела царапины от маленьких электронных устройств.
Роман перевел взгляд с одного мужчины на другого. Его ноздри
задрожали.
- Вы упоминали о задании, сэр.
- Да, - Мейстрал поднялся, поставил ноги на пол и наклонился к ним. -
Садись, Грегор. Я тебе расскажу. - Мейстрал слишком хорошо знал Романа,
чтобы предлагать ему сесть - слугам не место сидеть в присутствии хозяина.
Он подождал, пока Грегор усядется, и продолжал. - Женщина по имени Амалия
Йенсен хочет, чтобы мы определили местоположение некоей антикварной
редкости в поместье Адмирала Сколдера, СЧФ, в отставке, ныне покойного.
Через несколько недель состоится аукцион, с которого будет распродаваться
поместье, и мисс Йенсен опасается, что ее цену перебьют.
Роман навострил уши:
- Нынешний владелец, сэр?
- Наследник Сколдера - его племянник, некий лейтенант Наварр. Я
познакомился с ним сегодня вечером. Не думаю, чтобы он особенно
интересовался поместьем дядюшки - и уж, конечно, не его охраной. Похоже,
он считает, что вея эта ситуация чревата для него личными неудобствами.
Грегор снова ухмыльнулся:
- Если что-то пропадет, могут пройти недели, пока они заметят. - Он
барабанил пальцами по бедру, выстукивая какую-то ему одному известную
мелодию. Обычно какая-нибудь часть его тела всегда находилась в движении.
