обман, и многие приняли участие в восстании случайно. Мне кажется, многими
двигало не столько желание сделать удачную карьеру, тщеславие, жадность
или зависть, а что-то иное. Я чародей, а не воин, и все же я скажу вам: во
всех этих событиях есть что-то странное.
- Вы думаете, они все были околдованы? - спросил изумленный Ричард.
- Какое злодейство! - прошептал Шилл.
- Пока я не знаю точно. Во всем этом есть нечто, чего я пока еще не
могу постичь. Вот то единственное, что я могу сказать вам на это. Как бы
там ни было, - продолжил Феррагамо, поворачиваясь к Бонету, - я могу вам
дать несколько полезных советов. Ваша жена, надеюсь, живет за пределами
замка. Никаких ожесточенных сражений в городе не было; мы сами видели, что
на улицах царят какие-то странные тишина и спокойствие. Поэтому, мне
кажется, идти туда не опасно. Имейте в виду, в город не вступали никакие
войска, не было никаких грабежей и разрушений. Узурпаторы пришли не извне,
а возникли внутри города, вернее, даже, внутри обнесенного высокими
глухими крепостными стенами замка короля Асера, поэтому, если самозванцы
хотят облегчить себе свое правление в столице и стране, они обязательно
будут как можно больше заискивать перед народом.
Орм не мог больше сдерживать себя и спросил с нетерпением:
- Моя семья живет прямо внутри замка. Что с ними, Феррагамо?
- Внутри замка битва была ожесточенной, однако я не видел, чтобы в
ней участвовали кто-нибудь из женщин или детей. Многие из восставших,
очевидно, посчитали благоразумным, чтобы их семьи держались подальше.
Более того, я подозреваю, что они все были спрятаны в надежном месте. Вы
не вступайте в схватку с ними там, Орм. Они, мне кажется ничего не имеют
против ваших семей.
- Дети у него находчивые, смекалистые, - сказал Шилл, - да и жена
Анна тоже. Они наверняка сделали все возможное для своей безопасности.
- Вам легко это говорить, у вас нет там родни, - возразил ему вежливо
Орм.
Неожиданно в разговор вступила Фонтейна:
- Орм, Шилл не менее вашего любит Анну и беспокоится о ее
безопасности. Как и всем другим, ему незачем там погибать, даже если у
него нет родных в Стархилле.
Оба старых воина повернулись к ней с удивлением, а затем с таким же
удивлением посмотрели друг на друга.
- Мы, женщины, иногда тоже кое-что замечаем, - промолвила невозмутимо
Фонтейна, после чего установилось долгое молчание.
Раздался треск головни в костре, затем шипение и вдруг яркое пламя на
короткое время осветило все вокруг. Помолчав еще немного, снова заговорил
Феррагамо:
- Асер для меня был не только король, но также и друг. Убить его -
это злодейство. Мое чутье мне подсказывает, что здесь не все ясно и за
этим кроется нечто большее. Верьте мне, придет время и мы наведем порядок
в стране, однако пока мы не узнаем, что же именно произошло в
действительности, ничего решительного предпринимать нельзя, потому что все
будет впустую. Принцы и я мы отправимся в какое-нибудь безопасное место, с
тем чтобы каким-то образом разузнать подробнее о случившемся и наметить
план наших действий на будущее. Вашу помощь мы примем с благодарностью, но
только в том случае, если вы сами этого захотите. Отложите ваше решение до
утра и объявите его завтра.
Эссан, один из вассалов Шилла, до сих пор хранивший молчание,
неожиданно для всех вдруг заговорил и сказал:
- Для того, чтобы принять такое решение, нам незачем спать, мистер
Чародей. Тем более, мне нетрудно это сделать, так как у меня нет родных в
Стархилле. Я надеюсь, что когда-нибудь смогу восстановить старую дружбу и
знакомства там, а пока мой долг совершенно очевиден для меня: я остаюсь с
вами.
- И я так же думаю, - вступил в разговор самый старый из охотников,
Бенфэлл. - Очень сомневаюсь, чтобы нас в Стархилле встретили и приветили
как дорогих гостей. Идите вместе с нами, Ричард и Бонет. Это будет для вас
самой лучшее.
- Надо подумать, - ответил на это Ричард.
- Конечно, подумайте, у вас есть время, - закончил разговор Шилл.
Утром Орм встал с воспаленными от бессонницы глазами, но зато с
готовым решением. Шилл хорошо знал характер своего старого друга и
прекрасно понимал, к какому решению пришел Орм, и уже заранее радовался
ему.
- Я иду с вами и остаюсь в распоряжении принцев, - объявил о своем
решении Орм.
- Вы недолго будете разлучены с семьей. Я постараюсь сделать
что-нибудь для вас, - успокоил Орма Шилл, при этом они настолько хорошо
понимали и доверяли друг другу, что не было никакой необходимости что-либо
еще добавлять к сказанному.
Бонет также решил остаться вместе со всеми, а Ричард с грустью
признал, что его долгое отсутствие ничего хорошего не принесет ни ему, ни
его семье, однако больше всего его страшило узнать правду и убедиться в
вероломстве своего брата.
Итак, вся объединенная группа изгнанников продолжила путь на запад с
намерением переправиться через горный перевал. Приблизительно в полдень
они пересекли, наконец, самую высшую точку на своем пути, и во второй
половине дня разбили лагерь на пологом склоне горной гряды, точнее на
первой попавшейся высокогорной равнине со стороны западного склона.
В течение первых пяти дней на этом новом этапе своего путешествия
беглецы двигались по направлении к югу по возможности максимально скрыто,
и, наконец, добрались до местечка Силип. Путешественники разбили лагерь на
опушке небольшого леса, а Орм и Бонет отправились в селение на берегу
моря, с тем чтобы достать, если возможно, какое-нибудь небольшое судно и
на нем по морю обогнуть южную оконечность острова и остановиться в
местечке Хоум, где, по словам Феррагамо, их примут как дорогих гостей и
они все там будут в безопасности. Таков был, в общих чертах, план их
путешествия. При этом беглецы решили избегать, по возможности, движения
через обширные и, в сущности, опасные лесные массивы в центральной части
острова.
Однако им пришлось столкнуться с первой неудачей, так как посланные
не смогли найти ни судна, ни бота, ни даже малого суденышка. Более того,
моряки отказывались от такого далекого плавания, так как летнее время уже
кончалось, и благоразумное большинство владельцев уже готовило свои суда к
зимовке.
Однако через три дня к берегу подошло одно торговое судно, владелец
которого согласился, за довольно умеренную цену, доставить
путешественников до местечка Хоум. Его судно было прочное, но очень
грязное, а прибрежные воды в этом районе были чрезвычайно неприветливы для
плаваний, так что путешественников ожидала довольно неприятная поездка по
морю, в особенности большие неприятности должны были претерпеть их желудки
от сильной качки, которая вызывает морскую болезнь.
Марк, среди остальных путешественников, чувствовал себя наиболее
уставшим, разбитым до такой степени, что готов был предпочесть умереть,
чем заставлять себя терпеть и дальше подобные страдания. Даже ночи не
приносили путешественникам какого-либо отдыха, так как неприветливый и
голый берег юго-западной части острова не предлагал никакого мало-мальски
подходящего укрытия и надежной постановки на якорь. Можно представить,
какое облегчение испытывали все, когда они, наконец, достигли цели своего
путешествия - тихого берега в районе местечка Хоум.
Два дня спустя Эрик забыл обо всех пережитых неприятностях
путешествия и плавания, и его охватило страстное желание сделать все
возможное, чтобы немедленно отомстить за своего отца, которое, однако, ни
у кого не нашло поддержки.
- Марк совершенно прав, - сказал Феррагамо, глядя на самого младшего
из сыновей короля Асера. - Мы должны снова собрать свои силы и тщательно
обсудить все, что мы можем сделать, прежде чем вступать в борьбу.
- Мне бы больше всего хотелось за это время научиться магии,
чародейству, - воскликнул оживленно Марк.
- Это вовсе не то, что я имел в виду, - промолвил Феррагамо, - но я
уже знаю, что мне надо делать.
В этот момент Пушок очнулся от продолжительного созерцания чем-то
заинтересовавшего его паука, потом взглянул на людей и замурлыкал на своем
кошачьем языке, как бы говоря:
"Не пора ли вам перейти от долгих рассуждений хоть к каким-то
конкретным практическим действиям? Мне кажется, было бы полезнее нам в
этом деле воспользоваться магическими силами. Ведь мы же способны, с их
помощью, устанавливать связь на расстоянии. Не кажется ли вам, что эта моя
мысль может принести нам практическую пользу, а?"
Никто не обратил внимания на мурлыканье кота, лишь только Марк
улыбнулся, так как понял своего четвероного друга, и тот продолжал:
"Однако, это занятно! Вы так много говорите слов с тех пор, как
покинули замок Мне это так надоело, что я больше не могу слушать ваши
разговоры.
Вам прекрасно известно, как я не люблю путешествовать по воде. А
запах на судне был настолько отвратителен, что любой уважающий себя кот
отвернулся бы от всех и надолго замолчал. Вам, дорогой мой хозяин, это
тоже не понравилось, не так ли? Я требую вернуться назад!
И не напоминайте мне больше о плавании по морю! Я рад, что вы
чувствуете нечто подобное тому, о чем я только что говорил. Мне нравится,
что я умею передавать мысли от одного человека другому. Феррагамо знает,
что мы умеем общаться с вами. Возможно, об этом догадывается также Кория,
его жена, а вот что касается Эрика и Брандела, то уж точно, им это и в
голову не приходит, так же как и Фонтейне..."
Фонтейна была помолвлена с Эриком. Оба соседних острова, Арк и Хильд,
решили, что брак между детьми их монархов, это хорошая идея. Когда Эрик
впервые увидал Фонтейну, то он вовсе не был очарован этой маленькой рыжей
принцессой с неуравновешенным характером, однако он умел подчиняться
необходимости и готов был выполнить свой долг. Тем не менее, поскольку
Эрик и Фонтейна не проявляли какого-либо интереса друг к другу, то
разговоры об их свадьбе постепенно затихали, а со смертью короля Асера
положение в этом деле вовсе осложнилось до крайности. Фонтейна не знала то
ли ей возвращаться домой, в свою семью, то ли подождать, вместе с Эриком и
его немногочисленной группой сторонников, как будут развиваться события в
дальнейшем. В данный момент она оставалась с ними, поминутно всем жалуясь
на неудобства и лишения, к которым она, такая знатная леди не привыкла, и
еще на многое другое.
Единственный, кто вызывал у Фонтейны симпатию, была Кория, жена
чародея Феррагамо, которая сочувствовала во всем принцессе, может быть,
потому, что помнила, какой капризной, всем недовольной и непослушной была
сама она в подобном возрасте. Ну что же, тебе, дорогой читатель, возможно,
уже надоело, что я так много говорю о Фонтейне, ведь это личное дело ее и
Эрика и больше никого. Хорошо! Как будет угодно!
На следующее утро Марк встал очень рано, чувствуя какую-то тревогу,
вышел из своей тесной и неуютной спальни, единственной комнаты в доме,
которая была расположена не в подвале, а выше уровня земли, где, помимо
него, спокойно храпел его брат Брандел, спустился по лестнице и услыхал
какой-то шум и возню в других комнатах. Марк тут же заглянул в гостиную,
потом в кухню, и убедился, что там никого нет. Так же тихо и спокойно было
в спальных комнатах Феррагамо, Кории и Эрика, а комната, которую Феррагамо
обычно занимал под свой кабинет, была отдана Фонтейне.
Марк, выйдя из дома, досадливо себя ругнул и направился к группе
домов, составлявших деревушку Хоум, в которой размещался особняком коттедж
