деятельностью иного разума?
- Который размножается спорами или черенками, - пробормотал
профессор. - Нет, не пойдет. Не пойдет! Какие двойникам передаются
качества? Какие свойства?
- Вот именно! - многозначительно заметил Брюстер.
- Где материалы лаборатории? - спросил профессор.
- Мне придется обыскать все вокруг, - сказал Адамсон. - Время
поджимает.
Эд выключил микромагнитофон и поднялся на второй этаж. Двойники?
Чудики из службы безопасности совсем свихнулись. Они доконают старика. А
может, речь шла о "зеленых"?
Он нашел Верити в картинной галерее. Девушка нетерпеливо мерила
шагами длинный зал. В своем желтом платье она казалась сошедшей с одного
из холстов.
- Ты в порядке?
Она кивнула.
- Эд, тебя не удивило, что службу безопасности заинтересовала моя
теория?
- Не особенно, милая, - ответил он. - Должно быть, у Адамсона просто
что-то внутри разладилось.
- Не доверяю я агентам СБ, - проговорила Верити.
- Не заводись.
Он легонько подтолкнул девушку к выходу из галереи. Пока все идет
неплохо. Она ни о чем не догадывается. Надо проследить за Адамсоном, а
потом сочинить отчет. Представив, как СБ гоняется по саду за белками, Эд
едва удержался от смеха. На пороге комнаты Верити он остановился.
- Мне надо возвращаться, - сказал он печально.
- Я кинулся за тобой, забыв про все на свете.
- Не волнуйся за меня, - сказала Верити. Он огляделся. Ее комната
казалась меньше той, которую отвели ему. В помещении было темно. Окно
выходило на огороженный кирпичной стеной дворик позади дома. Эд спросил
девушку, не принести ли ей теплого молока или валерьянки, но она
отказалась, улеглась на постель и застыла в позе Спящей Красавицы.
- Как бы мне хотелось остаться... - прошептал он.
- Посмотри, что они там делают, - сказала Верити.
Он вышел из комнаты, подержал на ладони тяжелый ключ - и запер дверь
снаружи.
6
Быстро миновав галерею, Эд направился к себе. На темной лестнице,
ведущей в восточное крыло, он задержался: по коридору шли Адамсон и
Кэртойс.
- ...огнеметы? - донесся до Грея встревоженный голос Кэртойса.
Оказавшись в своей комнате, Эд облачился в подходящую для задуманного
одежду, переобулся и проверил оружие. Все это время он говорил в мини-фон.
Не выключая аппарата. Грей вышел на балкон.
- ...в данный момент объявлена малая тревога. Мое прикрытие
разлетелось вдребезги. Адамсон обыскивает окрестности нашего дома в
поисках инопланетян. СБ уверена, что в доброй старой Англии их высадился
целый выводок, что они ездят в поездах и выглядят точь-в-точь как мы с
вами. Неужели СБ не понимает, что делает? Если газетчики пронюхают о том,
что здесь творится, на ближайшие сто пятьдесят лет нам обеспечен
грандиозный инопланетный бум. Не забывайте, что первым узнал обо всем я,
Эд Грей - Белка-Летяга!
Луна пряталась за тучами, но его глаза уже привыкли к темноте. Он
различал извилистые тропинки, заброшенные дорожки, заросли кустарника и
группы деревьев. Вдалеке у стены, которой обнесен был огородик при кухне,
мелькнул огонек. Должно быть, Адамсон с факелом или с фонарем. Эд перелез
через поручень и ухватился за ветку. Он соскользнул с балкона и повис в
воздухе, раскачиваясь туда-сюда. Дерево дрожало и тряслось.
- Эй! - он удивился собственному голосу. Глянул вниз, попытался
взобраться обратно на балкон. Ветка качалась все сильнее. Наконец Грей
упал. Пролетев метров шесть, он свалился на землю, а сверху на него
обрушился сук. Теряя сознание, он почувствовал, как листья щекочут его
лицо.
7
Кэртойс сражался с заржавевшим засовом железных ворот, ощущая спиной
пронзительный взгляд Адамсона.
- Что-нибудь видите?
- Тихо!
Адамсон резким движением направил луч фонаря на заросшую травой
лужайку, где была когда-то крокетная площадка. Ворота раскрылись с
протяжным скрипом, от которого Кэртойса бросило в холод. Звук был
отвратительнее того, что возникает, когда проведешь ногтем по грифельной
доске. Кэртойс отодвинулся, пропуская Адамсона вперед.
Под ногами пружинила трава. Они вошли в старый сад, обнесенный по
кругу стеной. От огорода его отделяли эта самая полуразвалившаяся стена и
деревянная решетка. Верити иногда заглядывала сюда, а в прошлую среду даже
посадила кресс-салат и горчицу. Их молодые побеги виднелись рядом со
стеблями душицы и тимьяна.
- Что вы рассчитываете найти? - спросил Кэртойс. Адамсон, который уже
перебрался в огород и расхаживал там, освещая фонарем грядки с луком, не
услышал вопроса. Продравшись сквозь заросли розмарина, Кэртойс на ощупь
отыскал в стене дверцу. Он был почти уверен, что Адамсон движется ему
навстречу, и потому, увидев, что огонек фонаря мелькает в другом конце
сада, с досадой покачал головой. Как видно, робота ничуть не заботило то,
способны ли смертные ориентироваться в темноте без источника света.
Протиснувшись в дверной проем, Кэртойс оказался во фруктовом саду.
Однако прохладно. Он сунул руки в карманы куртки и заторопился дальше.
Что-то подгоняло его, заставляло прибавить шаг. Небо прояснилось. Надо
спешить... Становилось все светлее. В отдалении голос одинокого петуха
возвестил рассвет.
Тропа пошла в гору, и вот Кэртойс стоит на гребне холма, рядом со
старой айвой. Он услышал перезвон колоколов. Значит, сегодня воскресенье.
От этого на душе у него стало-еще радостней. Он припомнил
стихотворение, которое когда-то безуспешно пытался выучить; в нем
описывался рассвет. "Тридцатый год под небом я..." Если бы тридцатый, а то
ведь уже под шестьдесят. Ну да ладно, надо идти, пока видимость хорошая и
ветер, если верить флюгеру над посадками хмеля, северо-западный, и
полицейских нигде не видно.
Вроде как автомобиль... Кэртойс бегом спустился с холма, по
приступкам перемахнул через изгородь и, тяжело дыша, выскочил на обочину
дороги. Видавший виды зеленый "Ровер" притормозил. Из окошка высунулся
водитель.
- Утречко-то какое, а!
- Дженкинсон! - радостно воскликнул Кэртойс. - Я так и знал, что
встречу тебя...
8
Настойчиво запищал зуммер. Брюстер, смущенно поглядел на профессора,
достал из кармана переговорное устройство. В лаборатории было тепло; сонно
урчали компьютеры. Инспектор СБ сидел на помосте рядом с профессором,
который просматривал материалы, подготовленные его дочерью.
- Что там? - пробормотал Брюстер. Динамик проквакал что-то
неразборчивое. Профессор оторвался от бумаг.
- Повтори, - попросил Брюстер. - А? Конечно, записываю. Послушай,
Адамсон...
- Барахлит? - осведомился профессор. Брюстер отнял приборчик от уха.
- Нет, - ответил он, - с техникой полный порядок. Адамсон, немедленно
в лабораторию! Слышишь?..
Ответа не последовало: Адамсон отключился. Брюстер, который не успел
сказать Адамсону, чтобы тот не паниковал, повернулся к профессору. Вид у
него был до крайности озадаченный.
- Чарлз Кэртойс исчез!
- Вы хотите сказать, Адамсон не может его найти?
- Он исчез! - воскликнул Брюстер. - Исчез! Словно растворился!
Профессор Лэтэм с истерическим смешком вскочил на ноги.
- И как вы это объясняете? Еще одна галлюцинация?
- У Адамсона?
- Но не думаете же вы, в самом деле, что Кэртойс...
- Он исчез на глазах у Адамсона! - крикнул Брюстер. - А ему я верю.
Должен верить. Он не способен ошибаться. Он обыскал место...
Раздраженно фыркнув, профессор забегал по лаборатории.
- Почему вы так уверены в его непогрешимости? - проворчал он. -
Вероятность поломки существует всегда. Если он не совершает человеческих
ошибок, значит, его ошибки - нечеловеческие, только и всего.
- У него был такой голос... - сказал Брюстер, - очень взволнованный.
- Словно он на куски разваливался, - пробормотал профессор. -
Извините, не надо понимать меня буквально.
Постучав пальцами по круговой шкале прибора, он спросил:
- А вы не допускаете, что восприятие Адамсона подверглось
какому-нибудь, так сказать, воздействию?
- Возможно, - согласился Брюстер. - Нечто воздействовало либо на
моего напарника, либо на Кэртойса.
- Где этот мальчишка? - воскликнул профессор.
- Где этот змееныш, которого я пригрел на груди? Грей! Где Грей?
- Наверное, там же, где ваша дочь, - отозвался Брюстер.
- А должен быть здесь, - сказал профессор, - и готовить аппаратуру.
Бормоча что-то себе под нос, он подошел к пульту и включил наружное
освещение, застав Брюстера врасплох. Потом внезапно раздвинул створки
стеклянной двери и вышел в сад.
- Кэртойс! - позвал он. - Чарлз! Хватит играть в прятки! Брюстер
сорвался с места.
- Остановитесь, сэр! Остановитесь! Профессор, не обращая внимания на
его крики, двинулся дальше по широкой дорожке, направляясь к Говорящему
Дубу, - дереву, к которому он, чтобы доставить удовольствие Верити,
приделал интерком и скамейку. Он вертел головой, надеясь, что Кэртойс
вот-вот вынырнет из темноты. Волосы его растрепались, к пиджаку прилипли
листья.
Да, подумал он, в пиджаке, пожалуй, жарковато. Ночь выдалась ясная и
теплая; дождик, которым весь день пугала метеослужба, так и не собрался.
Ярко сияла луна, серебря верхушки молодых деревьев и цветочные клумбы.
Пахло свежевскопанной землей.
Дойдя до пересечения двух посыпанных гравием дорожек, профессор
остановился и с удовлетворением оглядел великолепный фасад Хьюбри Холла.
Сидни Лэтэм сразу понял, что с ним происходит нечто необычное.
Сначала он было разозлился, потому что не взял с собой ни диктофона, ни
ручки с блокнотом. Наклонившись, он подобрал с земли несколько травинок,
опавший лист, пару камешков и желудь и рассовал все это по карманам.
Завидев направляющихся к главным воротам четырех конных, он отступил
в тень. Мощь лошадиных крупов и громкое цоканье копыт вселили в него
страх. Клацнули доспехи, послышался резкий окрик. Из дома донесся ответный
клич. Мимо профессора, едва не отдавив ему ноги, прошел грум, ведя в
поводу оседланного коня. Окна дома слабо светились.
Из дома высыпали люди, мужчины и женщины, и сбились в кучку на самом
краю залитой светом лужайки. Одна из служанок вытирала о фартук руки.
Влекомый любопытством профессор рискнул придвинуться поближе. Из-за спин
слуг он увидел, что на ярко освещенном факелами крыльце стоит какой-то
человек. На глазах у профессора этот человек вскочил на серого в яблоках
коня и присоединился к поджидавшим его четверым всадникам. Под прощальные
возгласы маленький отряд взял с места в галоп. Слуги разошлись. Профессор,
стараясь ступать как можно тише, двинулся в обход лужайки. Его внимание
привлекли солнечные часы.
- Сэр?
Он настороженно взглянул на обратившихся к нему ребятишек. Их было
двое: мальчик в плаще, из-под которого торчала рубашка, и девочка лег
двенадцати. Наверное, брат с сестрой. Девочка что-то вежливо спросила.
Профессор едва понял ее речь.
- Вы капеллан Гленстера?
- Нет, - ответил профессор решительно. - Я - бродячий ученый.
Маленький мальчик засмеялся, видно, потешаясь над произношением
Лэтэма. Сестра дернула его за локоть. Пытаясь загладить промашку,
по-прежнему на каком-то диком английском мальчуган сообщил:
- Мой отец стоит за Граммла.
Профессор положил ладонь на холодный металл солнечных часов.
- За Граммла? - переспросил он. - Что ж, я... э... желаю ему удачи.
