папками - обычное помещение для фирм, занимающихся торговой или финансовой
деятельностью. Заметно было, кстати, что ремонт и переоборудование
случились не так уж давно и не повсюду. Лестницы и коридоры сохранили
весьма унылый казенный вид, а кое-где остались отметины от сажи и копоти.
Я включил один из компьютеров, два накопителя были запаролены и не
получилось туда влезть, но открытые каталоги оказались полны всякой муры -
биржевые и фондовые справки, цены на мировых рынках, сведения по
поступлению товаров от поставщиков и отправкам получателям. Оптовая
торговля, да и только; не похоже, чтобы закрытые каталоги могли хранить
разведывательные данные или научные программы.
Ниже этажом были офисы, тоже модернового вида. Кукин довольно умело
вскрыл парочку из них и у меня возникли большие сомнения насчет рода его
занятий на гражданке.
Судя по папкам в шкафах и бумагам в столах, тут тоже настойчиво
занимались коммерцией.
На втором этаже аналогичная ситуевина. Видимо здание подверглось
серьезному переустройству.
На первом этаже располагались столовые, буфеты, подсобки и - ничего
намекающего на иные реальности, машины времени, хрональные поля и тому
подобное фуфло.
В конце коридора, в вестибюле, у входных дверей, кемарил вахтер.
- Наверное, не стоит тревожить его покой и бить по кумполу, - шепнул
я компаньону. - Нынче "Хроноскаф" - это куча всякого малоинтересного
говна. Недаром же он в справочнике присутствует, как и любая нормальная
коммерческая контора.
- Ладно, тогда шуруем на крышу. Вам, Егор Саныч, уже не карабкаться,
а съезжать по веревочке предстоит. Так что приободритесь.
На третьем этаже Кукин неожиданно задумался:
- Сбоку от вахтера какая-то дверка была, а перед ней несколько
ступенек вниз. Может, она в подвал ведет?
Мне уже неохота было возвращаться, но Кукин настаивал:
- Если мы сейчас, Егор Саныч, обратно через забор полезем и нас
заметут, так ведь зазря пропадем, чувство неудовлетворенности останется. С
ним в тюряге трудно будет жить и работать.
После таких убедительных слов мы вернулись вниз. План действий был
идеально прост. Я уронил в коридоре ведро с пожарного стенда, вахтер
очнулся и отправился глянуть, с чего это шум. На входе в коридор его
скрутил Кукин, а потом я на пару с бывшим десантником принайтовал
охранного воина к стулу.
- Что в подвале, любезный? - вежливо спросил я пленного.
Вахтер зашнырял туда-сюда глазками, но, осознав, что спасения ждать
неоткуда, быстро раскололся:
- Да туда во время пожара и даже после того сносили вещи со всего
здания... Но там ничего интересного, только разная рухлядь.
- Суди, дружок, не выше сапога... А кто, кстати, велел туда все
сносить?
- Генерал... извините, зам директора по административно-хозяйственной
части Сайко.
Уж не тот ли гэбэшник Сайко, который прозвучал в рассказе доктора
Крылова?
- Ну, пленный, а где же ключи от подвала?
Вахтер показал челюстью - руки-то были связаны за спиной - на стенд.
Там имелся и искомый ключ, и кнопка, снимающая сигнализацию с подвальной
двери.
В благодарность за это Кукин вложил вахтеру в рот жевательную
резинку, а в связанные руки - какую-то железяку, названную смекалистым
пареньком противотанковой гранатой. Кажется, вахтер поверил. Он замер,
боясь сделать лишнее телодвижение, а мы со Николаем направились в
подвальный поход.
Это был не подвал, а Подвал. Капитальнейшее сооружение, полностью
воплотившее замысел архитектора-маньяка: создать кносский лабиринт.
Лабиринт отражал историю здания в частности и историю человечества
вообще.
Тут была мебель минувших веков, венские стулья, бюро стиля "барокко",
сервант стиля "ампир", дубовые столы стиля "советский вампир", красные
знамена, противогазы, плакаты Осоавиахима и НКВД. Ворохи каких-то
брошюрок, инструкций, циркуляров, относящихся к работе органов внутренних
дел тридцатых-сороковых. Энциклопедии Брокгауза и Граната, французские и
немецкие книжульки девятнадцатого века, разные там Бенжамены Констаны и
Клейсты, здесь валялись даже дипломные и диссертационные работы
петербургского университета за девятисотые года. Похоже, подвальная
коллекция появилась за счет знаменитых чекистских реквизиций. Конечно же,
ценное имущество утекло во всякие Гохраны и на красно-чиновные дачи, а
никому не нужные следы изъятых жизней оказались здесь.
Впрочем, мы со Кукиным искали то, что имело бы отношение к работе
специнститута КГБ СССР.
И странные вещи стали попадаться. Вислоухие идолы с островов Океании,
шаманские маски из Монголии, черепашьи панцири для гаданий из Китая,
статуэтки Будд из Непала и мандалы из Тибета, каменные фаллосы Шивы из
Индии, древнеегипетские саркофаги, шумерские клинописные таблички,
южноамериканские амулеты, африканские... высушенные головы - этого добра
здесь тоже хватало.
Подвальный коридор раздвоился, потом растроился, наши попытки
разделиться и вести поиски по нескольким направлениям разбивались о
сложное устройство подземелья. Больше всего хотелось не потеряться в
откровенно жутковатой тьме, где там и сям на тебя могли взглянуть то
индийский ракшас - пожиратель сырых человеческих потрошков, то
божество-кровохлеб с ацтекского барельефа.
Впрочем в подземелье не содержались какие-либо намеки на машину
времени и прочие транспортные средства, доставляющие в иную реальность. А
времени было в обрез. Уже два ночи. Вахтер мог доползти до кнопки вызова
милиции или же не ответить на контрольный звонок из ментовки, что
опять-таки послужило бы сигналом. Может, на выходе нас уже ждут. Ну и
помнут же!
Неожиданно в мой мятущийся внутренний мир проник бодрый голос Кукина.
- Эй, Саныч, тут шкаф, весь набитый магнитными лентами.
- Музыка что ли?
- Музыка для железных вычислительных ящиков. Здоровенные такие
бобины.
Это были магнитоленты от устаревших ЭВМ, "еэсок" и "эсэмок". Конечно,
в такой куче я вряд ли бы разобрался, если бы не аккуратная запись на
некоторых футлярах: "В архив. Бореев, 23 августа 91 года."
Где-то в глубине подвала раздался хлопок, я от неожиданности присел и
почти сразу почувствовал, что ногам стало мокро и неуютно. Луч фонарика
высветил большую лужу, в которой я мочил подметки и которой полминуты
назад не существовало.
- Ты сделал эту лужу, Кукин? - строго спросил я.
- Да, что я слон? Уже ведь мокро по щиколотку.
Я спешно засунул пару интересных бобин в полиэтиленовый пакет, потом
запаял его с помощью зажигалки и спрятал в свой вещмешок. Когда мы
собрались в обратный путь, холоднючая вода уже достала колени даже у
длинного Николая.
- Откуда такая волна, наводнения вроде не намечалось?
- А если из подвала соседнего дома? Похоже, кто-то взрывчаткой сделал
проход. Или вообще задействовал тоннель, соединяющий это подземелье с
рекой Невой, - резонно заметил Коля. - Менты такую диверсию вряд ли
сообразят. Может, это наши джигиты или так называемые среднеазиаты
подсуетились?
Тут в качестве ответа на вопрос ударила очередь поверх голов. Мы
сразу присели и вода постаралась попасть нам в рот.
- По-моему, мы попали в оборот, - заметил, выплевывая довольно
неаппетитную жидкость, Коля. Я ее тоже активно выплевывал, поэтому не смог
отозваться. А еще я запсиховал, потому что в голове царила полная тупость
насчет возможных вариантов спасения.
- Не надо сразу захлебываться, Егор Саныч, давайте подаваться в
противоположную сторону от выхода, - предложил Кукин.
- Но почему именно туда?
Он, не удостоив ответом, нырнул и поплыл. Тоже пришлось сделать и
мне, потому что кто-то снова нажал спусковой крючок. Пули ударили по воде
совсем рядом с моей головой. Не думал я, что придется заниматься подводным
плаванием в подвале здания на Петроградской стороне. Фонарик еще работал и
высвечивал там и сям страшные зыбкие рожи южноамериканских и африканских
идолов - впечатление такое было, что подвальное плавание ведет меня ровно
в преисподнюю.
Я вынырнул и к своему большому огорчению заметил, что один из
неприятелей совсем рядом, более того свет его фонаря слепит меня. Я знал,
что за светом последуют пули. Надо было срочно нырять, но тут слепящий луч
растаял в воде, вместе с тем послышался звук крепкого удара и всплеск.
Вскоре луч снова направился на меня, но одновременно раздался знакомый
голос.
- А, Егор Саныч... пока вы тут стометровку сдавали, я спрятался за
саркофагом. Теперь у нас есть пистолет-пулемет. Кажется, "беретта".
И снова загавкали стволы. В свете своего и Кукинского фонаря я
различал три человеческих силуэта метрах в тридцати от нас, ближе к началу
коридора. Уровень пола там был повыше, поэтому вода не слишком скрывала
их. Они были неплохими мишенями, однако садили из пистолет-пулеметов.
Кукин пришил одного из них, после чего нам снова пришлось отступить.
Вскоре дно ушло из под ног; хорошо, что при этом коридор сделал изгиб и мы
вышли из зоны обстрела. Навстречу проплыла мумия не то египтянина, не то
индейца с шикарными черными волосами, которые набились мне в разинутый
рот. Пока я отбивался от трупака, возле поворота, который мы недавно
миновали, появился неприятель. Он мощно, как ватерполист, бурлил ногами,
создавая подъемную силу, в руке его маячила граната. Ну, это кранты.
Вот рука грозно замахнулась, однако кто-то произвел профилактический
выстрел. Это не Коля сработал, он больше занимался плаванием. Рука врага
вместо мощного броска практически выпустила гранату, которая, конечно же,
вскоре грохнула. Я в последний момент успел зацепиться за какой-то
железный шкаф. Это было правильно, потому что следом меня словно ударило
стеной. Стена превратилась в горячую гущу и наконец снова в "аш-два-о".
Тогда я вынырнул. На поверхности не было видно ни неприятеля, ни Кукина.
- Коля! Кончай придуриваться, вылезай.
Вместо Кукина появилась странная фигура в гидрокостюме, с миниатюрным
аквалангом. В руке у нее был странный длинный пистолет, похоже не боящийся
сырости.
- Это еще что за черт? - не удержался я от реплики.
Фигура сдвинула маску на лоб.
- Это не черт, а дама, - произнесено было явно женским голосом.
Похоже, эта чертова дама и пришила неприятеля с гранатой. Впрочем,
дамин голос казался мне знакомым. Жалко, что фонарик мой почти сел.
- Мы с вами где-то встречались? - решил уточнить я.
- Ну, иди поближе, Хвостов.
Я понял, что это Нина Леви-Чивитта задолго до того, как добрался до
нее. И тут снова началась стрельба. Насколько можно было разобрать -
кто-то подплывал на спасательном круге с автоматом и гранатометом.
- Сейчас будем нырять, - крикнула мне Нина в промежутке между
очередями. Она протянула мне маску и небольшой ранец с баллоном. -
Натягивай.
Я кое-как нахлобучил маску, зажал мундштук, после чего госпожа
Леви-Чивитта потянула меня за собой, под воду. Мы проплыли мимо каких-то
каменных азиатских драконов, мимо надгробной плиты с грустной надписью на
латыни, мимо малоизящной статуи богини Кали с ожерельем из черепов, мимо
квадратного индейского божества с клыками хищника и отрезанными головами в
лапищах. Мне на мгновение показалось, что божество не каменное и
глазки-бусинки у него светятся нехорошим огнем, а клыкастый рот
ухмыляется.
Потом мне стало не до мистических заморочек, потому что мы принялись
протискиваться в какую-то дырку в полу, похоже, отверстие люка, и едва не
