тебя с собой прихватят!
Пока Жилло на Лизу шумел, Малыш, Мак и Дедуля на Городище взобрались.
С другой стороны капитан Шмель верхом въехал. Конь под ним - целый
слонище, на спине хоть спать ложись, а по капитанской роже видно - не
верит он в надежность этого средства передвижения, ох, не верит!
Соскочили все с коней, смеются.
- Вот и мы, вожак, - рапортует Дедуля. - Собирается вместе
королевская кровь! Как мы лошадками разжились - не спрашивай, хотя все -
по закону. Раз в государстве пока что равноправие, то мы имеем на них
такое же право, как и Равноправная Дума. Все честно и справедливо.
- А вот меня спроси, - гудит капитан. - Спроси, как я впопыхах отряд
снаряжал! Спроси, как близнецы мои по чердакам старые кирасы искали! Как
все кузницы на островах вверх дном перевернули!
Смотрит Неда на капитана Шмеля, носом крутит - мол, не может быть!
- Рауль? - спрашивает. - Неужели это ты, Рауль? Ты же стройный был,
как шест, как древко от большой алебарды!
Уставился на нее капитан.
- Ну да, - говорит, - Рауль! Я уж и позабыл, когда меня так звали!
После того, как маму убитую из лесу принесли, а комендант порта меня ко
всем чертям прогнал, я собственного имени почитай что ни от кого и не
слышал! Жена сперва солнышком звала, потом старым бродягой... Эти вот -
Шмелем прозвали!
И вниз показал - на "Золотую Маргариту".
- Ну что же... - Жилло, набираясь отваги, глубоко вздохнул. - Собрал
я-таки вместе королевскую кровь! Сам не ожидал, что получится. А теперь
надо отсюда убираться. Я так полагаю, Коронный замок нам штурмовать
незачем, а вот гвардейцев выбить из гавани и захватить корабли - можно.
Это должно получиться. Потом же мы просто пойдем вдоль побережья под
орифламмой и просто скажем людям, кто мы такие. Может быть, даже удастся
объяснить им, что именно мы хотим им вернуть. Хотя долгое и нудное это
будет дело...
Погладил он бархат орифламмы, щекой к ней прижался. И посмотрел на
братцев-воришек. Ласково так посмотрел... Потому что понял наконец, кого
он собрал на Городище.
- Заберите ее у меня, - попросил. - Кто-нибудь заберите, кому ею
владеть пристало. Ты, Тармо, не можешь, я вижу, но ты, Леон?
Растерялся Дедуля.
- Руки-то у меня того... замараны... - говорит. - Да и безрукий я
сейчас...
- Ну, ты, Стефан!
Малыш молча за Дедулю спрятался.
- Да ты что, - шепчет, - да как же это?..
Перевел Жилло взгляд на принцессу, которая наконец-то графа из
объятий выпустила и Денизу в щеку как раз целовала.
- Вам, Дезире и Амора, я орифламму не предлагаю, не женское это дело.
Тармо! Как же нам быть? - придерживаясь за хворостинное древко орифламмы,
Жилло опустился на корточки и обнял волка. - Ты самый старший из
королевских сыновей, что ли? Ну, не в зубы же тебе ее давать!
- Что касается Тармо, то к нему вы все должны проявить особую
нежность, - вдруг объявила Лиза. - Потому что он не старший сын короля
Шарля, как некоторым казалось, а сын его дочери - самой первой, о которой
никто из вас не знал и знать не мог, потому что было тогда королю
девятнадцать, а подружке его Мартине - восемнадцать, и увезли ее родители
от опального королевского семейства подальше, и он до смерти не ведал, что
родила ему Мартина дочку. Только перстенек с розой у девчонки и остался...
- Брысь под лавку! - отвечал, не оборачиваясь, Жилло. - Постой! Ты
откуда все это знать можешь?!
Не утруждая себя ответом, убрала Лиза со лба хвостик намотанного
платка, вытянула вперед руки, пальцы сплела хитрой корзиночкой, дунула
сквозь них - и от этого дуновения поползли с волчьего воинства дымчатым
туманом клочковатые шкуры. В том числе и та, что под пальцами Жилло, от
чего доблестный графский слуга перепугался до полусмерти. А с перепугу
отшатнулся он от Тармо и сел на землю. Но орифламму не выпустил - держался
за древко, как за посох.
- Именем знака Кейн-Далед, вернитесь к людям! - негромко сказала Лиза
и изменила положение пальцев. - Именем Тройного знака возвращения!
Ахнув, шарахнулись от нее и девицы крылатые, и Дезире с дочкой, и
Леон со Стефаном, один только капитан твердо на ногах устоял.
Растаяла на вытоптанной траве шерсть, струйки дыма от нее вверх
поднялись и исчезли. А за тем дымом поднялись на ноги и Тармо и Ирма, и
весь отряд оборотней. Они-то встали, а Жилло так и остался сидеть у ног
Тармо.
- За твою глупость, Тармо, надо бы тебя навеки волком оставить, -
сказала Лиза. - Нашел у кого мохнатое зелье покупать! Это же сам Озарук
был, собственной персоной! Он бы охотно всех вас в шкуры одел и под свою
дудку плясать заставил! Светлое воинство дважды большой магический круг
собирало, пока знак против этого колдовства придумало.
Повернулась Лиза и к крылатым девицам.
- Хватит с нас этой мороки, - сказала, направляя на всю стаю луч
солнца, отраженный от ее диковинного перстня. - Тут уж я сама колдовство
навела, сама и отменю его. Скидывайте перышки!
Так же, как волчья шерсть, сползли с рук у вышивальщиц перья. А
заодно и у Дедули с Малышом.
- Лиза... - прошептал Жилло, поднимаясь с земли и отступая подальше.
- Ты что такое творишь, Лиза? Я что, умом тронулся, да? Кто тут из нас
всех умом тронулся?!
Не один Жилло - все попятились. Потому что стащила Лиза с головы
накрученный платок и рассыпались до земли золотые кудри. Подняла она
крышку с корзины, пошарила в ней рукой - и, подхватив под пузо, вытащила
заспанного Нариана. Пока все переводили взгляд с Нариана на его хозяйку -
переменилось Лизино лицо, исчезли лохмотья, сверкнуло на плечах мантии
золотое шитье тайных знаков Премудрого Светлого воинства.
Таращится королевское семейство на красавицу Тиберию, а она как сунет
два пальца в рот, как свистнет совершенно не магическим, а скорее
разбойничьим образом! Вздыбил шерстку Нариан и стал расти. Свист не
окончился - а уж стоял возле Тиберии ее лихой зверь с янтарными клыками.
- Вот это да! - восхитился Виго. - Наверно, и песню она сочинила...
- Песня сама родилась, - объяснила Тиберия, поправляя мальчику
воротник. - Есть такие песни, которые просто обязаны родиться. Вот как
королевская кровь просто была обязана проснуться. Когда вся вместе
соберется...
И вспомнил тут Жилло, что до сих пор не передал орифламму более
достойному знаменосцу, желательно - королевскому сыну, но так получается,
что старшая тут - королевская дочка Дезире.
- Принцы! Принцессы! - обратился Жилло ко всему семейству. - Давайте
уж порядок соблюдать. Берите кто-нибудь древко... Ну вот ты, капитан
Рауль. Неда, он же королевский сын! Или нет?
- Королевский, - подтвердила Неда. - За это самое его приемный папаша
из дому выставил.
- Ну так пусть и берет орифламму! - прямо-таки взвыл Жилло. -
Командовать он умеет, сам видел... А если чего и боится - так это "Золотую
Маргариту" потерять!
- Ты что же, короля из меня сделать хочешь? - яростно изумился
капитан. - Ничего себе придумочки у тебя, студиозус! Да ты на меня погляди
- я и на троне-то не помещусь! Какой из меня на старости лет король? Одно
недоразумение!
- Но если ты старший из королевских сыновей... - и Жилло попятился,
потому что капитан со словами "А это видел?" поднес ему под нос
основательный кулак.
- Да и не ему король Шарль венец передал, - напомнила Неда, а Тиберия
стояла в сторонке, усмехаясь - нравилась ей, видно, склока, которую затеял
Жилло вокруг орифламмы. И Нариана за ухом почесывала.
Оглянулся Жилло по сторонам - стоят вокруг него веселые люди,
переглядываются. А он держится за древко святой орифламмы и отпустить его
не может - не упала бы орифламма, ведь никто другой к ней прикасаться не
желает.
- Не мое это дело, я тут в общем-то человек случайный... бастард...
Вы, конечно, все мне глубоко признательны, я понимаю... - пробует
объяснить королевским детям положение дел Жилло. - Но ведь впереди должен
ехать наследник престола с орифламмой! Кто, в конце концов, понесет
орифламму?! Тармо! Рауль! Леон! Стефан!
- Что это ты так норовишь от орифламмы избавиться? - спрашивает,
подойдя со своим котищем, Тиберия. - А ну-ка, подумай хорошенько, с чего
это она так за тобой гонялась?
- Да ты и понесешь, Ангерран, - добавляет в полной тишине красавица
Неда.
И от такого безумия опять садится Жилло прямо на землю и опять
держится за древко, чтобы вовсе не растянуться.
- Вы что это?.. - шепчет, глядя то на Неду, то на Тиберию. - Вы в
своем уме? Как это вы меня назвали?
- Ангерраном назвали, - и тут Неда вперед выходит. - Видно, сильнее
всех на тебя заклинание Алькуина подействовало. Я сразу тебя узнала, когда
ты вместе с графом впервые в Коронный замок пришел. Только говорить тебе
не хотела. Вот Аморе сказала раньше времени про ее королевскую кровь и про
тебя - и что получилось? Она потому и принцессой себя объявила, потому и
на эшафот угодила, что узнала - Ангерран в Кульдиге! Прокляла я свой
болтливый язык и слово себе дала - если ты и узнаешь правду, то не от
меня!
- Не может быть... - шепчет Дезире. - А я-то думаю, чего ты мне
каждую ночь снишься? Ладно бы приличный человек, а то?..
- Точно! Я сразу старшего почуял! - вопит Леон.
- Вожака ты почуял, - ехидно напоминает Малыш. - И предложил ему
командовать налетом на замковую сокровищницу...
- Ну, студиозус! - ошалело повторяет капитан Рауль. - Ну!.. Ну,
студиозус!..
- Папа?.. - не веря ушам своим, стал дергать наследника престола за
шиворот, пытаясь поднять с земли, Виго.
- Неда!.. То есть... - и едва обретя дар речи, новоявленный
наследничек опять язык проглотил.
- А ты думал, почему это я вдруг колено перед тобой преклоняю? -
усмехнулась Неда. - Ты мой король, Ангерран. И что за девица в королевстве
не любит своего короля? Это прямо чепуха какая-то...
Только обида и заставила короля заговорить по-человечески.
- Так любишь, значит? - поднимаясь с земли, укоризненно спросил он. -
Меня, значит, любишь, а ему, значит, верность соблюдаешь?
- Я короля люблю, Ангерран, - отбилась Неда, - а верность жениху
соблюдаю! Но мне почему-то казалось, что вот твоя невеста.
Посмотрел Жилло на Тиберию, посмотрела Тиберия на Жилло.
- Как же быть теперь? - спросил совершенно ошарашенный наследник
престола. - Ты уж не сердись на меня, ладно?
- За что это я на тебя сердиться должна, женишок ты мой разлюбезный?
- в голосе красавицы такое старушечье ехидство прорезалось, что Жилло
окончательно весь ее маскарад понял.
- Что обручился с тобой без спросу... - и Жилло принялся стягивать с
пальца золотистое волосяное колечко. Но легла на обе его руки тонкая,
нежная белая ручка, а значить этот жест мог только одно - оставь, носи,
пусть будет обручение...
Поднял Жилло глаза - и ясный взгляд Тиберии встретил. Строгий он был,
этот взгляд, насмешливый и строгий. Так и полагается смотреть на графского
слугу красавице, чьи золотые кудри до земли падают. А рука тем не менее
крепко держала пальцы Жилло, не позволяя им избавиться от колечка. И было
в этом какое-то смутное обещание.
- А теперь слушай, - сказала Тиберия. - До сих пор я не вмешивалась.
Так, иногда кое-что подсказывала. Но вот вы с делом справились, сами
справились, теперь и приказать можно! О том, чтобы выкурить Озарука из
Коронного замка, пока не думайте. Он там прочно засел - ну и пусть сидит.
А поведешь ты, Ангерран, сейчас свое войско просто по дорогам -
