Их привезли в тюремную больницу Матросской Тишины. Тюрьма эта была на
порядок хуже Бутырки: более серая и неприглядная, с асфальтированными
полами и присутствием клопов, о существовании которых Бутырке неизвест-
но. Здесь Тосю с. Казбеком разлучили.
Пробыв около месяца в больнице, Тося был переведен в камеру, которая
называлась "осужденка". Располагалась она в полуподвальном этаже. В ней
было душно и жарко. Немного осмотревшись, Тося заметил, как один из пар-
ней украдкой на него поглядывает. При этом он ежился, когда их взгляды
встречались. Тося присмотрелся к парню и понял, что где-то его видел. Он
подошел к нему со спины и сказал:
- Ты делаешь волны, которые доходят до моего берега.
Тот обернулся и принялся подобострастно трясти Тосе руку. Натрясшись
вдоволь, сказал:
- Я тебя сразу узнал. Но хочу попросить не рассказывать никому о том
случае на Таганке. Сам понимаешь. Я пользуюсь здесь определенным автори-
тетом. А тот случай может подорвать его.
Тося заверил, что никому ничего рассказывать не будет, и только тогда
вспомнил, как однажды спешил в "Березку", чтобы поменять тысячу чеков -
две бумажки достоинством по пятьсот каждая. До закрытия магазина остава-
лось несколько минут.
У входа к нему подошел парень и, узнав, что Тося не прочь обменять
чеки на рубли, с удовольствием предложил свои услуги. Он достал пачку
денег, состоявшую из двадцатипятирублевок и полтинников, и протянул То-
се. Тот понял, что это "ломщик", и, считая, "отломал" половину полтинни-
ков.
Узнав, что денег не хватает, "ломщик" не поверил этому и попросил их
вернуть для пересчета. Тося устроил скандал.
- Да я за эти чеки в Афгане, под пулями!.. - кричал Тося.
Вдруг он растерялся, не зная, что сказать дальше. Закричал:
- Был бы у меня наган, я бы тебя застрелил! Аферист! Жизни от вас лю-
дям нет!
Тот выхватил у Тоси деньги и подался прочь от полоумного скандального
военного.
Как только он скрылся из виду, Тося бросился в метро. Там он замеш-
кался, так как не имел пяти копеек, а у разменной кассы стояла очередь.
Заметив девушку, опустившую пятак в горло автомата, Тося подбежал к ней
и крепко обнял сзади. В таком виде они вдвоем проскочили электрического
стража.
Подошел поезд. Заходя в него, он глянул в сторону входа. Там "ломщик"
сражался с контролером, стоявшим у него на пути. "По-видимому, нету пяти
копеек", - подумал Тося, когда закрылись двери и поезд стал набирать
скорость. В душе он посмеивался над тем, что встретил терпилу в тюрьме,
но как и пообещал, никому об этом не сказал.
Тося ездил в суд знакомиться с делом. Поэтому большую часть дня он
проводил в "этапках".
Однажды услышал в разговоре двух парней имя Чирик. Тося знал, что к
этому моменту Эдик осужден и вот уже полгода находится на зоне. Один из
знакомых сообщил Чирику о мужике, у которого имеется двести тысяч руб-
лей. Эдик, узнав место жительства богатея, отправился к нему со своими
друзьями.
Они долго били и пытали упрямца. Применяли различные орудия пыток.
Тот корчился от боли, но денег не давал.
Эдик с друзьями вывезли богача на кладбище, где бросили связанного в
вырытую яму. Сверху положили лист фанеры и стали засыпать. После нес-
кольких минут монотонного стука земли о фанеру у богача сдали нервы, и
он отдал двести тысяч. Как выяснилось, более денег у него не осталось.
Он отнес заявление в милицию. Чирика поймали и осудили на шесть лет.
Тося обратился к парню:
- Как зовут Чирика, о котором ты говоришь? И когда парень ответил:
"Эдик", Тося узнал у него номер камеры, в которой тот повстречал Чирика.
В этот же вечер он "отогнал в эту хату коня" для Чирика и получил от-
вет, в котором говорилось: "Тося, очень сожалею, что ты здесь. Но тем не
менее рад тебя слышать. Вкратце расскажу свою историю. Терпила дал зая-
ву, и меня закрыли. Потом мусора возбудили дело против него. Сейчас он
идет по статье "Хищение в особо крупных размерах" со значком прим... А
меня записали в свидетели. По этой причине не везут на зону. Если какие
трудности, сообщи. Буду рад помочь. Чирик".
Прочитав это письмо, Тося вспомнил слова Эдика: "Основное правило
профессионала - не забирать у фраера всех денег. Оставить половину. В
этом случае он никогда не пойдет давать заяву".
"Видимо, Эдик позабыл это золотое правило", - подумал Тося.
Еще около месяца Тося пробыл в этой камере. Затем его увезли на Крас-
ную Пресню, где он ждал этап на зону еще полтора месяца.
Красная Пресня - это пересылочная тюрьма. Здесь заключенные пытаются
выяснить отношения, которые возникли между ними в процессе сидения под
следствием. Здесь ищут виноватых, чтобы совершить над ними справедливое
возмездие.
РЫБНЫЙ ДИРЕКТОР
Большой этап прибыл на вокзал. Вагон, в котором перевозят заключен-
ных, называют "Столыпин". В нем этапируют людей с различными мерами на-
казания. Здесь женщины находятся рядом с мужчинами, разделенные тонкой
перегородкой. В вагоне также имеются две камеры для "смертников".
Тося приметил интересную девчонку и договорился с конвоирующим их
солдатом, уплатив ему сто рублей, что тот оставит их на один час в пус-
тующей камере смертников.
Здесь он обрушил на нее страсть выдержкою в один год тюрьмы. Когда
солдат сообщил, что время закончилось, и повел усталую девушку на преж-
нее место, Тося удобно устроился на наре и задремал.
Он дал вернувшемуся солдату еще двадцать пять рублей и попросил ка-
кое-то время его не беспокоить. Тот согласился. Тося закрыл глаза и пог-
рузился в воспоминания. Но тут открылись двери, и он увидел большого
полного человека с мощным баулом. Тот присел рядом. Разговорились.
Выяснилось, что тот работал генеральным директором объединения "Оке-
ан" при министерстве рыбного хозяйства. Он основал большую сеть магази-
нов во многих городах страны. Пять лет назад был громкий процесс, в ре-
зультате которого министра рыбного хозяйства "разменяли".
Тося расположил к себе уже немолодого директора, и тот стал подробно
рассказывать о пережитом.
- Сейчас еду из Лефортово, - говорил он, - где просидел почти полго-
да. Пять лет назад меня приговорили к пятнадцати годам. И каждый год с
зоны вывозят в Лефортово. Это тюрьма, где все с тобой разговаривают на
"будьте любезны". Сколько раз меня водили из камеры на допрос - ни разу
я не встретил никого из заключенных в коридоре. Такое впечатление, что
тюрьма пуста. Но, конечно же, это не так.
Как противны следователи со своей любезностью! Каждый допрос начина-
ется со слов: "Не желаете ли кофе?" А затем таким же тоном задаются воп-
росы, один провокационное другого. Доводят до такого нервного напряже-
ния, что возвращаюсь в камеру как выжатый лимон.
Был такой случай. В камеру попал контрабандист, а через стенку сидел
его подельник. Он простучал всю стену и нашел в ней какой-то просадочный
шов, через который они могли перестукиваться при помощи азбуки Морзе.
Он стучал один день, а на второй, как только подошел с ложкой к стене
и начал стучать, открылась дверь, в которой стоял следователь вместе с
надзирателем.
"Что это вы там делаете?" - спросил следак.
"Я здесь давлю клопов", - глядя на ложку, ответил тот.
"Вы хотите сказать, что больше ничем у этой стены вы не занимаетесь?"
- не унимался следователь.
"Да, больше ничем я здесь не занимаюсь", - подтвердил тот.
"Ну, во-первых, я хочу вам заметить, в нашей тюрьме клопов нет. А
во-вторых, вот это то, чем вы не занимались сегодня, а это - чем вы не
занимались вчера". - И показал ему два листка бумаги, на которых была
расшифрована сегодняшняя и вчерашняя морзянка.
- А вообще-то я хочу сказать тебе, Тося, - продолжал рыбный директор,
- зря они министра "разменяли". Ведь у руля стоял я. И сеть магазинов я
придумал. Конечно, меня тоже ожидала его участь. Но, беря во внимание
мои заслуги перед родным Отечеством - мне даже Сам лично вручал ордена и
медали, - беря все это во внимание, мне "вышку" заменили пятнадцатью го-
дами.
- Как же так получилось, - спросил Тося, - что вас всех прижучили?
- А получилось, сынок, все очень просто. Был у меня один знакомый
мальчик двадцати трех лет. Он всячески пытался меня ублажить. Например,
прилетаю я в Питер в командировку. А он стоит у трапа. Встречает. У меня
заказан люкс в "Европейской", а он говорит: "Как такой человек, как вы,
может жить в таком номере? Вас ждут апартаменты в "Пулковской". Приезжаю
в "Пулковскую", а там уже и девки в постели. И так каждый раз он пытался
скрасить мой быт и досуг.
Поставил я его директором магазина на Арбате. И начал он мотаться в
Польшу. Причем делал это все чаще и чаще. Но это мне говорил, что в
Польшу. А на самом деле ему удалось познакомиться с нашим послом в
Польше. Тот ставил визу в заграничном паспорте, и Артур из Польши отбы-
вал в разные страны мира.
Его приметили контрабандисты, видя, как он легко и смело преодолевает
таможню. Они взяли его в свое дело. Перевозя крупную партию бриллиантов,
он был задержан и доставлен в КГБ. Быстро его обработали. Он сдал все,
что успел узнать за это время по рыбному делу.
К моменту суда по делу шло пятьсот человек. Также он сдал контрабан-
дистов. По их делу шло семьсот человек. Сам Артур был приговорен к семи
годам.
- Через пару лет ему на свободу, - заметил задумавшийся Тося.
Собеседник с удивлением глянул на него.
- Он не отсидел и двух лет, - сказал он. - Разве могли столько чело-
век забыть о его поступке?
Открылась дверь, и Тосю перевели в общую камеру "Столыпина". Там ки-
пела своя жизнь. Кто готовился пронести чай в камеру, куда его приведут
в конечном итоге; кто - наркотик, кто - деньги. Каждый из них был занят
своими проблемами, мыслями.
Минуя пару тюрем, он попал на зону. Питались там в столовой. Когда
бросали клич к началу трапезы, посетители столовой как одержимые неслись
к длинным столам. При этом они быстро рассаживались, подчас не замечая,
что на скамейках пролит борщ или насыпана каша вместе с килькой. Усев-
шись, они начинали поглощать пищу с быстротой движения руки, стараясь
опередить друг друга. Тот, кто первым освобождал шленку, получал добавку
из стоящей у края стола большой кастрюли со строго определенным числом
порций. Так как столовую посещали не все, в кастрюле всегда оставалось
три-четыре порции. Из-за них-то и был весь этот сыр-бор.
Тося не ходил в столовую, так как не мог видеть жадность, с которой
поглощалась пища, не стоящая доброго слова. Он питался в бараке, сидя на
своей кровати за табуретом в обществе двоих семейников. На их "столе"
иногда, кроме нескольких паек черного хлеба и кипятка, ничего больше не
было. Но другие об этом не знали и считали, что те не едят в столовой
из-за имеющегося обилия деликатесов. По этой причине в их сердцах разго-
рался огонь зависти и ненависти. Огонь этот толкал людей на поклепы и
кляузы, направляемые куму, что стоило Тосе нескольких неприятных допро-
сов.
Первая посылка в пять килограммов разрешалась через полсрока. Но были
и такие, кому неоткуда было ждать посылок. И они продавали свое право на
них. Также существовал "ларь", в котором каждый имел право на отоварку
продуктами два раза в месяц на незначительную фиксированную сумму. Но
этой льготы часто лишали за какую-либо малую провинность.
Тося был аккуратен, подтянут, всегда выбрит, одет в джинсы "ливайс",
которые отлично на нем сидели. У него было множество тайных врагов. Но
также были хорошие, преданные друзья, влиятельные и могущественные, и не
только в пределах данной зоны. Он попал в круг элиты. Это приносило ощу-
тимые положительные результаты.
Наконец-то он получил свидание, на которое приехали его мать и Лероч-
ка. Матери удалось за пятьсот рублей выхлопотать свидание на два дня, на
котором она пробыла всего пару часов. Остальное время Тося с Лерочкой
