Джек надел маску на голову и потянул ее вниз, стащив за шею.
Потом взял костюм под мышку и направился к лестнице.
Он смело опирался о поручни, так как знал, что здесь
бабочек нет, и поэтому смог легко и быстро преодолеть эту
лестницу. Стоя на последней ступеньке перед закрытой
дверью, он глубоко вздохнул и приготовился еще раз увидеть
то безумие, в которое ему суждено было окунуться. Через
мгновение он медленно открыл дверь и вышел в коридор, назад
в этот кошмар.
За эти несколько минут, проведенных в подвале, он уже
начал забывать о том, как жутко было в остальной части дома.
Потолок и стены казались живыми, они шевелились и ползли.
Джек сразу представил себе, что сидит внутри какого-то
огромного существа. Его передернуло, и он застыл, ожидая,
когда уляжется поток воздуха, который может потревожить
бабочек, и тогда они взлетят и снова начнется нападение.
Акваланг своим весом тянул Джека назад, и он заметил, что
ему приходится немного нагибаться, чтобы уравновесить груз
спиной. Выждав минуту, он очень медленно направился на
кухню, где ему предстояло надеть костюм.
Кухня. "Здесь все и началось, - подумал он. - Назад к
началу. Назад к ужасу."
Злой и разбитый, он попытался успокоиться, смягчить тупую
ноющую боль в пустой груди, и приготовиться к собственному
спасению. Он сиял акваланг и аккуратно поставил его на пол,
рядом положил костюм, потом снял с себя остальное
оборудование. Расправляя плечи, он услышал хруст в руках и
позвоночнике - и тут же по спине прокатилась волна
облегчения, груз больше на нее не давил. Джек сделал
несколько наклонов из стороны в сторону, снимая остатки
напряжения, а потом несколько раз нагнулся вперед и коснулся
руками пальцев ног.
Он отметил, что находится еще в приличной форме, и был
этому рад. Хотя он так и не смог остановиться на чем-то
одном - на плавании, беге, велосипеде или тяжелой атлетике,
- он постоянно находился в движении, все время что-то делал,
и поэтому тело его не совсем еще потеряло прежние качества.
Он был в таком возрасте, в том промежутке жизни, когда
большинство мужчин предпочитают сидеть в удобных креслах и
наблюдать, как другие стараются сохранить форму, тренируют
свое тело вместо того чтобы заняться этим самим. Возможно,
у него уже и нет той силы и выносливости, как несколько лет
назад, но все же он еще не задыхается после перехода по
ступенькам с аквалангом за плечами. Маленький Алан, царство
ему небесное, никогда не давал ему покоя, он вечно
чем-нибудь занимался. И Кэти тоже. Бедная Кэти!..
Джек прижал кулаки к глазам, чтобы сдержать нахлынувший
поток слез и жалости к самому себе. И пустота в груди
обернулась чувством мести, он задыхался от горя. Джек с
трудом сглотнул, пытаясь сдерживать свои эмоции и
контролировать чувства, переполняющие его. Но он не мог
больше сопротивляться натиску страшной действительности.
Он встал на колени, и, зарывшись лицом в ладони, громко и
безудержно зарыдал.
После всех испытаний он был уже очень слаб, но, поплакав,
почувствовал в груди некоторое облегчение. Джек сидел на
полу на кухне, усталый и опустошенный, и даже не старался
ничего предпринять. Что же ему было нужно? Ах, да! Он
собирался вырваться из поместья. Ну и что? Это же не
вернет к жизни Алана и Кэти. Что из того, что ему удастся
выбраться отсюда живым? Что у него будет? Пустое сердце и
пустая жизнь.
И хотя он ясно осознавал это, хотя прекрасно понимал, что
за жизнь ждет его впереди, он знал, что жизнь - любая жизнь
- все же лучше, чем никакой. По крайней мере, это все, что
у него осталось. Его жизнь и то будущее, которое она ему
принесет.
Да. Неважно, как он себя чувствует, неважно, как бы
поступили на его месте другие, он твердо знал, что ему надо
делать. Он выживет, он вообще живучий. Он не сдавался во
Вьетнаме, когда им приходилось туго, и он не собирается
сдаваться и здесь. Джек посмотрел на водолазный костюм, на
акваланг, лежащий рядом на полу, и покачал головой. Хрен с
ним, он наденет всю эту маскарадную дребедень и выберется к
черту из этого кошмара.
Убедив себя в этом, Джек почувствовал, как силы
возвращаются к нему. Но пустота внутри оставалась, и ему
показалось, что она останется там навсегда. Она постоянно
будет напоминать ему о том, чем он когда-то владел, о любви
и нежности, которые он разделял, и об их безвозвратной
потере. И он никогда не забудет, что где-то есть некто, кто
должен за это ответить. Он выяснит, кто это, и заставит его
заплатить полностью.
Джек вытер руками щеки, натянувшиеся от засохших слез, и
встал. Снял с себя одежду, сложил ее и нагнулся за
гидрокостюмом. Осторожно вступил внутрь, просунул руки,
застегнул молнию. Костюм был не таким уж и толстым, как ему
казалось раньше, но Джек считал, что он будет достаточной
защитой от прокалывающих хоботков этих дьявольских бабочек,
Джек вспомнил, как смотрел на него продавец в магазине,
когда он покупал себе все это оборудование. Он так
тщательно подбирал костюм, будто нырять под воду было для
него главной задачей в жизни, будто больше для него ничего в
этом мире не существовало. Продавец с удовольствием показал
ему все второстепенные принадлежности, без которых Джек мог
бы запросто обойтись при его способностях к нырянию. Он
показал ему роскошные подводные перчатки и тапочки, шапочку,
которая полностью закрывала голову, и много чего еще: На
все это нужны были деньги и деньги, ведь это были
специальные принадлежности для опытных профессионалов, но
Джек все-таки купил их, потому что они заставляли новичка
чувствовать себя увереннее и держаться с достоинством.
Когда он вернулся домой со всеми этими вещами, Кэти
посмотрела на него, словно говоря: "Опять я тебе
потворствую!" Но сейчас это не имело значения. Он
радовался, что купил себе все эти дополнительные
приспособления, которые теперь представляли собой
дополнительную защиту. Джек надел их все, а потом нагнулся,
чтобы проверить акваланг.
Слава Богу, он был полностью заправлен! Воздуха хватит
часа на четыре. При движении по выбранному маршруту
акваланг был просто необходим, и наконец Джек вздохнул с
облегчением.
Закончив экипировку, он надел огромные походные ботинки,
которые должны были защитить неопреновые подошвы тапочек.
Но лицо у него оставалось открытым и Джек понял, что
потребуется найти еще что-нибудь достаточно толстое или
прочное, чтобы закрыть незащищенные части. Он теперь
пожалел, что не купил тогда скафандр для глубоководного
погружения со старомодным шлемом и маленькими
иллюминаторами. Это бы его здорово выручило сейчас. Но,
увы, придется прикрывать чем-нибудь другим части лица,
которые не закрывались маской. Потом он вспомнил человека
на. улице, того, который вышел после Армстронга. У него
руки, ноги и голова были закрыты пластиковыми пакетами для
мусора. По всей видимости, он не бежал бы так долго, если
бы эти пакеты не представляли собой хоть какую-то защиту.
Конечно, этого было явно недостаточно, но при данных
обстоятельствах что-то было лучше, чем ничего. А больше у
него ничего и не было. Джек попытался придумать еще
что-нибудь, но не смог. Он подошел к кухонным ящикам и
выдвинул тот, где хранились пакеты.
На коробке он увидел надпись, что толщина пластика была
всего полтора мила (1). "А сколько это - один мил?" -
подумал он. Он вынул пакет, осмотрел его и пришел к
заключению, что это не многовато. Может быть, только сорок
или пятьдесят таких штук создадут нужное расстояние, которое
защитит его кожу от бабочек, но у него их не было столько, и
это создавало дополнительные неудобства. Джек посмотрел на
другие пакеты, лежавшие рядом.
- Надпись сообщала, что они были толщиной в 1, 75 мила.
Это уже лучше. Он вынул один и потрогал его. Пакет
показался намного толще и прочнее первого. Это был
герметичный пакет на один галлон, и Джек попробовал надеть
его на голову. Бесполезно. Он был слишком мал для этого, а
если продолжать его натягивать, то он порвется. Остальные
пакеты были еще меньше, годные только для бутербродов.
Ничего здесь не выручало.
Придется использовать пакеты для мусора. Сколько их в
коробке? Написано, что двадцать, но он был уверен, что
несколько штук уже были использованы. Он взял коробку и
вернулся туда, где оставил акваланг. Нужно будет проделать
дырочки для глаз и отверстие для дыхания, но это уже не
проблема. Оставшиеся концы можно заткнуть под костюм, чтобы
бабочки не смогли подлезть под них и попасть на кожу. Когда
все было закончено, он почувствовал себя в относительной
безопасности. Пусть бабочки летают вокруг него, они не
смогут прорваться через водолазный костюм. По крайней мере,
он на это надеялся.
Нагнувшись, он надел на спину акваланг и перекинул шланг
через голову. Конечно, он мог бы подождать пока ему
понадобится воздух из баллона и только тогда засовывать
трубку в рот, но ему хотелось проверить все прямо сейчас.
Джек открыл клапан, услышал шипение воздуха и взял трубку
в зубы. Вдохнув и выдохнув несколько раз, он удовлетворился
работой своей системы, после этого выплюнул трубку и закрыл
кран. Все в порядке. Он почти готов.
Немного подумав, Джек решил, что пояс, создающий лишнюю
тяжесть, можно не брать. Он будет лишь дополнительным
грузом по дороге к озеру и, хотя он, возможно, понадобится
при погружении в воду, именно из-за него Джек мог просто не
дойти до воды. Приходилось выбирать.
Еще раз мысленно проверив, не забыл ли он что-нибудь
важное, Джек отругал себя за то, что успел уже порядком
подзабыть систему проверки водолазов, которая
предусматривала все возможные оплошности перед погружением в
потенциально опасный подводный мир. Он ничего не смог
больше припомнить, и постепенно до него дошло, что он просто
подсознательно оттягивает неизбежное. Он должен прямо
сейчас выйти туда, к ним, на свой страх и риск. И делать
это надо немедленно, пока еще не слишком поздно. Последний
раз оглядев кухню, он попрощался с ней и со всеми своими
воспоминаниями, которые она навевала, и на секунду
замешкался, уставившись на дверь черного хода.
- Прощай, Кэти. Прощай, Алан, - тихо сказал он.
А потом повернулся и зашагал по коридору к парадной
двери.
12
Гарри с трудом прошел еще несколько ярдов, стараясь
побыстрее миновать это место, не оглядываясь и не проверяя,
как там остальные. Ему казалось уже, что везде, где он
только хотел сделать привал, лежали изуродованные трупы.
Последнее тело выглядело так, будто оно взорвалось,
разбросав во внешний мир все скрытые органы и ткани. И это
жуткое зрелище подтолкнуло Гарри вперед еще на несколько
шагов.
Наконец, он остановился и оглянулся на товарищей. Лица
Филлис почти не было видно - весь пластик был покрыт
раздавленными бабочками. Только у Джима лицо было чистым.
- Надо прекратить давить их, - прокричал Гарри сквозь
матерчатую маску.
Все согласно кивнули.
- Надо было что-нибудь захватить, чтобы вытереть это, -
сказала Лиз.
Гарри кивнул. В самом деле, надо было взять что-нибудь.
Но этих "надо было" уже накопилось так много, я он с тоской
подумал о том, сколько их еще будет впереди. Гарри начал
вытирать лицо Филлис руками. Сначала он просто размазывал
трупы насекомых по пластику, и этим ухудшил положение, но
потом поверхность перед глазами жены начала расчищаться.
Теперь стало гораздо лучше, чем раньше.
Сейчас они стояли в безопасном месте, где почти не было
бабочек, и вытирали друг другу лица. Гарри надеялся, что им
не придется слишком часто останавливаться для очистки, ему
хотелось как можно быстрее добраться до аэродрома. Он
пожалел, что здесь было так мало света - ему хотелось
посмотреть, как держится защитная броня на Филлис. Но
останавливаться в свете фонаря означало войти в рой
обезумевших насекомых. Больше стоять не было смысла, и
Гарри жестом позвал всех дальше за собой.
"Пока идет все очень хорошо, - подумал он. - Если и
дальше все пойдет так же, без приключений, то, мы, пожалуй,
