вернулся на Землю, увидел женщину, перешагнувшую свой лучший возраст, а я
был таким же, все таким же молодым! Тысячи Аврор возникнут еще и выпадут
из моей жизни, тысячи раз я буду внушать смущение своей нестираемой
молодостью, столько же раз меня будут пытать ужасным одряхлением моих
подруг. Вдумайтесь, вдумайтесь! Вы, каждый из вас, обретаете возлюбленных,
и они с вами, они все крепче, все тесней с вами, до самой смерти с вами. А
я приобретаю, чтобы потерять, ибо каждое новое утро не сближает, но
разделяет нас на один день, а сколько нужно дней, чтобы все потерять, все,
все!
- Трагедия ваша проистекает только из вашей уникальности, - спокойно
заметил Рой. - А если бы все люди обрели бессмертие, подобное вашему...
Цвиркун раздраженно махнул рукой:
- Тысячу раз обсуждено! Говорю вам, я плод ошибки. Была какая-то
небрежность в приготовлении препарата, а какая, Брантинг не запомнил. И не
сумел ее воспроизвести. Бессмертие мое - результат неряшливого
эксперимента, глупейшего просчета.
- И вы возненавидели свое бессмертие?
- Да! Да! Да! Моя душа, такая своя, такая неповторимо личная,
восстала против моей бесстрастной всеобщности. Я жаждал смерти, не
сиюминутной гибели, не внешней катастрофы, нет, внутренней возможности
подвести жизнь к естественному уничтожению, ибо без перспективы смерти нет
упоения жизнью!.. Нет, вы меня не понимаете, не можете понять! А Брантинг
понимал, но я для него был лишь экспонатом, вечным памятником его гению.
Из жалости ко мне, использовав споры калиописа, он разработал
нейтрализатор бессмертия, но не решился дать его мне. А когда я пытался
силой завладеть препаратом, Брантинг бежал с Марса. Он знал, что я
сконструировал индикатор, обнаруживающий препарат, и постарался уйти
подальше. Но не ушел! - Цвиркун поднял вверх руку и восторженно выкрикнул:
- А теперь из бессмертного я стану живым, просто живым, упоительно живым!
Резким движением он опрокинул в рот содержание коробочки. Генрих,
вскрикнув, кинулся к нему. Рой удержал брата. Цвиркун испустил протяжный
вопль, зашатался и рухнул на тело Брантинга. Глаза его закатились, на
губах выступила пена.
- Зачем ты помешал мне? - горестно воскликнул Генрих. - Брантинг
кричал, что препарат недоработан!..
Рой с ужасом смотрел на два распростертых тела. Он с трудом сказал:
- Я и не думал, поверь мне...
Генрих поднял и опустил руку Цвиркуна. Ассистент Брантинга коченел на
глазах. Генрих задумчиво сказал:
- Пожалуй, для него лучше, что недоработанный препарат нейтрализует
бессмертие, лишь одновременно прерывая жизнь. К нормальному бытию Джон
Цвиркун все равно бы не вернулся. Он ненавидел бессмертие, но он вкусил
вечности...
