перед ним.
Какое-то мгновение он неподвижно стоял на пороге танцевального зала,
глядя на блистающее великолепие собравшейся здесь публики. "Лорд Насийр"
был выставкой роскоши, здесь присутствовало очень много богатых
борлаамцев, соперничающих великолепием своих нарядов и блеском
драгоценностей с одним из наиболее высокопоставленных аристократов, самим
Моарисом.
При виде всего этого Херндон испытывал чувство справедливой обиды.
Хотя он и вырос далеко за морем, по своему происхождению и привилегиям он
принадлежал к самому высшему обществу планеты. Сейчас же он был вынужден
обретаться на задворках в одеянии стюарда.
Знатная чета восседала на возвышавшихся креслах в дальнем конце
Гранд-Зала, где находилась зона для танцев со значительно уменьшенной
силой тяжести; танцоры, подобно персонажам из сказок, грациозно проплывали
мимо знатных господ, лишь изредка касаясь пола ногами.
Херндон сразу же узнал Лорда Моариса - его лицо он хорошо запомнил во
время аукциона. Это был мрачный, невысокий индивидуум с бочкообразным
туловищем, щеголявший великолепием своего облачения одного из первых
придворных Властителя, с острой небольшой бородкой, выкрашенной по
последней моде в ярко-красный цвет. Он неподвижно восседал в высоком
кресле, сжимая резные подлокотники, будто опасаясь воспарить к потолку. В
воздухе рядом с ним мерцала едва различимая дымка поля нейтрализатора,
предназначенная для его защиты от выстрелов возможного убийцы.
Рядом с ним восседала его прелестная леди, в высшей степени холодная
и недоступная. Херндон был поражен ее молодостью. Аристократы, без
сомнения, располагали средствами для восстановления утраченной свежести,
но столь убедительно воссоздать подобное буйное цветение юной красоты они,
конечно же, не умели. Леди Моарис было никак не больше двадцати трех -
двадцати пяти лет.
Супруг ее выглядел на несколько десятков лет старше, и было нисколько
не удивительно, что он столь ревностно ее стерег.
Она взирала на происходящее у ее ног с приятной, довольной улыбкой на
устах. Херндон тоже улыбнулся - ее красоте и той пользе, которую он
надеялся от нее получить. У леди была нежно розовая кожа. Служанка, с
которой Херндон познакомился на нижней палубе, рассказала ему, что она
дважды в день принимает ванну из особого крема, привозимого
контрабандистами с недоступных планет. Глаза у нее были чистые, большие,
нос - красивый и ровный, а губы изгибались двумя плавными дугами. Ее
одежда была усыпана изумрудами до такой степени, что казалось, испускала
зеленоватое свечение. На платье был глубокий вырез, обнажавший крутую
грудь и сильные плечи. В своей маленькой ручке она держала
инкрустированный бриллиантами скипетр.
Херндон осмотрелся, нашел какую-то придворную даму, которая в это
время была свободной, и пригласил ее танцевать. Танцевали они молча, время
от времени входя в зону пониженного тяготения. Может быть, при других
обстоятельствах, Херндон счел бы такое времяпрепровождение весьма
приятным, но сейчас он вовсе не искал приятных ощущений. Его всецело
занимала задача привлечь к себе внимание леди Моарис.
И это ему удалось. Разумеется, не сразу. Он был гораздо выше всех
остальных, присутствовавших на этом балу, был самым заметным из
собравшихся в Гранд-зале придворных, а самое главное, ему помогло то, что
лорд и леди покинули свои царственные троны и присоединились к танцующим.
Херндон старался почаще менять дам, с которыми танцевал, пока, наконец, не
оказался лицом к лицу с леди Моарис.
- Не хотите ли станцевать со мной? - спросила она. Слова ее
показались Херндону наброшенной на него легкой осенней паутиной. Он
склонился перед леди в легком, учтивом поклоне.
- Я почитал бы это величайшей честью, миледи. - Они начали танцевать.
Вести ее было очень легко. Херндон остро ощущал ее близость, тепло ее
тела. В ее глазах он увидел какую-то затаенную, щемящую боль, что поведало
лучше всяких слов о том, что не все гладко между лордом и леди.
- Вы мне что-то незнакомы, - сказала леди. - Кто вы?
- Барр Херндон, миледи. Из Зоннигога.
- Из Зоннигога? В самом деле? Ради чего же вы пересекли океан
протяженностью в полтора десятка тысяч километров? Чем привлекла вас наша
столица?
Херндон улыбнулся и после нескольких изящных пируэтов произнес:
- Жажда славы и удачи, миледи. Жить в Зоннигоге очень неплохо, там
все так спокойно, но единственное место, где можно стать известным - это
Борлаам-сити. По этой причине я ходатайствовал перед Хейтманом Оверском,
чтобы он ввел меня в свиту лорда Моариса.
- Значит, вы знакомы с Оверском? Так?
- Не очень близко. Я служил у него некоторое время, а затем
попросился сюда.
- Вот так вы и шагаете, взбираясь все выше и выше с помощью своих
прежних хозяев, пока не протиснетесь через лорда Моариса к ногам
Властителя. В этом состоит ваш план?
Она обезоруживающе улыбнулась, показывая, что в ее словах нет ни тени
осуждения. Херндон кивнул и со всей искренностью произнес:
- Признаюсь, именно в этом заключается моя цель. Хотя, простите меня
за откровенность, похоже на то, что могут появиться причины, которые
побудят меня остаться на службе у лорда Моариса дольше, чем я предполагал
первоначально.
На лице молодой женщины вспыхнул румянец. Она поняла намек. Шепнула
Херндону:
- Вы дерзкий. Насколько могу судить, тому причиной хорошая внешность
и крепкое тело.
- Благодарю вас, миледи.
- Я не имела намерения расхваливать вас, - сказала она, когда танец
подошел к концу, и умолк оркестр. - Я не одобряю подобную манеру
поведения. Но какое все это имеет значение? Я благодарна вам за танец.
- Могу ли я рассчитывать на удовольствие от общества миледи
когда-нибудь еще?
- Возможно, но не слишком скоро, - она насупилась. - Для лорда
Моариса характерно острое чувство собственника. Он негодует, когда я
дважды за один вечер танцую с одним и тем же членом его свиты.
На мгновенье лицо Херндона омрачила досада.
- Ничего не поделаешь. Схожу-ка лучше на смотровую площадку "А"
полюбоваться звездами. Если леди нужен компаньон - она найдет его там.
Она взглянула на Херндона, так ничего и не сказав, упорхнула, как
порыв весеннего ветра. Но Херндон весь зарделся от удовольствия. Все
начинало становиться на свои места.
Смотровая площадка "А", расположенная на самой верхней палубе
огромного лайнера, предназначалась только для пассажиров и членов их
свиты. Это был огромный зал, всегда погруженный во мрак, на одном из
торцов которого был вмонтирован смотровой экран, открывавший перед
наблюдателями все чудеса мироздания. В нуль-пространстве можно было
наблюдать, как гиперболически искривляется мироздание, любоваться
захватывающим дух многоцветным калейдоскопом звезд. Здесь не существовало
геометрии в обычном понимании этого слова, все было сказочно искаженным и
перевернутым. Сверкающая панорама разворачивающегося перед наблюдателями
мироздания тускло освещала зал.
Смотровой зал для пассажиров первого класса был также известен и как
место свиданий. Здесь, под покровом тьмы, знатные леди могли встречаться с
поварами и отдаваться лакеям, а их лорды - обладать судомойками.
Какой-нибудь репортер из желтой прессы с помощью инфракрасной видеокамеры
мог бы нажить состояние, шантажируя посетителей этого зала сделанными
здесь снимками, но сканирующие устройства при входе исключали всякую
возможность пронести какую-нибудь аппаратуру.
Херндон стоял у смотрового окна, любуясь тем, как переливаются
ослепительно золотые и зеленые лучи ближайших звезд, когда услышал за
спиной женский голос:
- Барр Херндон? - Он обернулся. В темноте было трудно различить
говорящего.
Ему удалось определить, что это девушка, почти такая же высокая, как
леди Моарис. Но даже несмотря на скудный свет, излучаемый
нуль-пространством, он все же разобрал, что это не леди. Волосы девушки
были светло-соломенными, в то время как у леди они были цвета червонного
золота. Он также смог увидеть белизну открытой груди девушки, тогда как
одежда госпожи Моарис, несмотря на огромное декольте, была все же
поскромнее.
Это была, по всей вероятности, одна из придворных дам, очарованная
Херндоном, возможно, даже подосланная леди Моарис с целью испытать его или
что-то передать.
- Я здесь, - отозвался Херндон. - Я к вашим услугам.
- Я пришла по поручению, - зашептала девушка, - ...одной знатной
дамы.
- Что же ваша госпожа велела передать мне? - ответил, улыбаясь в
темноте, Херндон.
- Этого нельзя высказать словами. Обнимите меня как будто мы пара
влюбленных, и я передам нечто очень важное.
Пожав плечами, Херндон с наигранной страстью сжал в объятиях
подавшуюся навстречу девушку. Их тела тесно прижались друг к другу, губы
встретились. Херндон почувствовал, как рука девушки ищет его руку и
перекладывает в нее что-то холодное, металлическое. Затем она отняла губы,
и приподнявшись на носки, прошептала ему на ухо:
- Это ее ключ. Будьте у нее через полчаса. - Они отодвинулись друг от
друга. Херндон кивнул ей на прощанье и снова сосредоточил свое внимание на
великолепии космоса. Он даже не взглянул на предмет в своей руке, а просто
сунул его в карман.
Отсчитав в уме минут пятнадцать, он покинул смотровой зал и вновь
появился на главной палубе. Бал продолжался вовсю, но от дежурного
охранника он узнал, что лорд и леди Моарис уже ушли спать и что веселье
скоро закончится.
Херндон проскользнул в туалет и осмотрел ключ. Это был изотопный
вскрыватель с выбитым на нем числом 1160.
В горле у него пересохло. Леди Моарис приглашает его провести ночь в
ее апартаментах. А может, это ловушка, и Моарис вместе с челядью только и
ждут, чтобы пристрелить его и доставить себе неожиданное развлечение?
Такие шутки были всецело в духе аристократии Борлаама.
И все же - ему запомнилась чистота ее взгляда и красота лица. Ему
никак не верилось, что она могла стать соучастницей такой интриги.
Он выждал оставшиеся несколько минут и украдкой двинулся по
устланному коврами коридору.
Возле комнаты 1160 он затаил дыхание и прислушался. Внутри стояла
тишина. Сердце его учащенно забилось, мысли в голове стали путаться. Это
было его первым и главным испытанием, возможно, даже ключом к воплощению
всех его надежд. И ко всему еще добавлялось просто страстное желание
одинокого мужчины.
Он прикоснулся кончиком радиоактивного ключа к двери. Вещество, из
которого была сделана дверь, стало невидимым, так как временно отключился
энергетический барьер, который удерживал его молекулы сцепленными друг с
другом. Херндон быстро переступил порог. Дверь у него за спиной тотчас же
возвратилась в свое первоначальное непроницаемое состояние.
Комнату освещал мягкий свет, лившийся из невидимых светильников. Леди
Моарис ждала его в прозрачном пеньюаре. На лице играла натянутая улыбка.
Судя по всему, чувствовала она себя весьма неловко.
- Значит, вы все-таки пришли.
- А разве я мог поступить иначе?
- Я... я не была уверена. Для меня все это как-то непривычно...
Херндон едва сдержал циничный смех. Такая невинность была
трогательной, но абсолютно невероятной. Он ничего не ответил, она же
продолжала:
- Меня смутило ваше лицо - что-то суровое и страшное в нем поразило
меня. И мне захотелось послать за вами, чтобы узнать вас лучше.
