начало. Предстоящая ночь грозила превратиться в настоящий кошмар. Гений же
клевал носом уже сейчас и просто не представлял, что будет через несколько
часов. Ему следовало бы поспать, но после того как был убит Стрелок,
Консультант настоятельно просил его не делать этого. Впрочем, в последнее
время Консультант постоянно его о чем-то просил. Как бы ни не хотелось Гению
в этом признаваться, но, похоже, у Консультанта стали сдавать нервы. А это
было плохим признаком. От того, насколько удачно Консультант проведет
переговоры, зависит успех операции.
Гений наклонился к компьютеру и щелкнул "мышью". Экран вспыхнул,
высветив военную базу. Ничего существенного за последние полчаса не
произошло. Гений встал, подошел к окну и открыл форточку. Свежий воздух на
время прогнал сонливость. Но лишь на время.
Завтра. Все закончится завтра.
Порой это напоминало ему компьютерную игру. Здесь - свои, там - чужие.
Чужих надо уничтожить, чтобы они не уничтожили своих. Чем больше насилия и
крови, тем меньше хочется спать.
Раздался негромкий зуммер. Сначала Гений по привычке щелкнул сотовым
телефоном и лишь потом сообразил, что звонит домашний. Кто бы это мог быть?
Жена? Он снял трубку.
- Как там наш Гений? - послышался добродушно-раскатистый голос тестя.
Вопрос прозвучал полушутливо, но что-то в интонации Груши заставило
Гения насторожиться.
- Спасибо, Александр Александрович, хорошо.
- Не скучаешь по Татьяне?
- Откровенно говоря, мне просто некогда скучать. Накопилось много
работы.
- А разве ты сейчас не в отпуске?
- В отпуске. Но я должен к четвергу все закончить.
- Я разговаривал о тебе с Трущенко. Он обещал подыскать для тебя более
достойное место. Когда выйдешь из отпуска, подойди к нему. Да, и вот еще
что... Ты случайно не знаком с Консультантом?
Гений хорошо понимал, что ни в коем случае не должен тянуть с ответом,
что пауза говорит не в его пользу, но ничего не мог с собой поделать.
Слишком внезапным был удар.
- Нет, Александр Александрович, - наконец, выдохнул он. - А почему вы
меня об этом спрашиваете?
- Да так, подумал, что ты мог о нем слышать.
- Нет, я ничего о нем не слышал. А кто это?
- Террорист. Ну, да ведь у тебя не может быть ничего общего с
террористами, не так ли?
- Да, наверное.
У Гения отпали последние сомнения - Груше стало что-то известно.
На экране компьютера пошли изменения, но Гений стоял возле двери и не
мог видеть, какие именно.
- Извините, Александр Александрович, мне нужно работать.
- Ты там не умираешь с голода? Если хочешь, я пришлю Надежду. Она
что-нибудь приготовит.
- Не знаю, что и сказать. В принципе, я и один неплохо справляюсь.
- Ну, как знаешь, - Груша повесил трубку, и Гений тут же повесил свою.
Затем выдернул шнур из розетки и бросился к компьютеру. По экрану ползла
бегущая строка. Сработала программа прогноза. Спецназ готовился к очередному
штурму.
Зазвонил телефон, который обычно давал знать о себе не чаще одного-двух
раз в год. По виду это был самый обычный телефон, но его звуковой сигнал
нельзя было спутать ни с каким другим. Пользоваться им разрешалось только в
особых случаях, а о его существовании знал узкий круг избранных. Именно по
этому телефону звонили люди, которые оставили у него на хранение деньги. Кто
может звонить на этот раз, Трущенко боялся даже представить. Тем не менее,
он поспешно снял трубку.
- Это Прокуроров.
- Кто? - по спине Трущенко пробежал неприятный холодок. Плохо, когда
тебя начинают беспокоить мертвецы. И вдвойне плохо, когда это происходит не
ночью, а днем, да еще по телефону, номер которого им знать никак не
полагается. Трущенко отодвинул трубку от уха и наскоро перекрестился левой
рукой.
- Как поживаете, Роман Васильевич? - бодро произнес он и лишь тогда
осознал, насколько глупо звучат в данной ситуации эти слова.
- Спасибо, хорошо, - поблагодарил Прокуроров. - К сожалению, мне не
удалось встретиться с вашим человеком. Похоже, он принял за меня кого-то
другого.
- А у кого сейчас документы?
- Во всяком случае, не у меня.
- Хорошо. Я распоряжусь, чтобы для вас сделали копии!
- Сейчас это уже ни к чему! Я приготовил для Дотова сюрприз. Если он
сработает, то вызовет грандиозный скандал. Дотов просто будет вынужден
подать в отставку!
- И когда нам следует ждать результатов? - с сомнением спросил
Трущенко. Опыт подсказывал ему, что скандал - это еще не повод, чтобы
уходить в отставку.
- Думаю, уже завтра. В крайнем случае, через несколько дней.
Трущенко вздохнул. Обычно, когда речь шла о нескольких днях, ждать
результатов скоро не приходилось. Впрочем, этого следовало ожидать. Нельзя
строить планы, рассчитывая только на одного человека. Даже если этот человек
гений.
- Кроме того, Андрей Дмитриевич, мне нужны деньги. Я понес кое-какие
непредвиденные расходы.
- Хорошо. Сколько?
- Тридцать тысяч. Думаю, именно в такую сумму обойдется ремонт моей
квартиры.
- Ах, да! Я же читал вашу статью! Надеюсь, вы не сильно расстроены всем
случившимся?
- Нет, не очень. Так я могу на вас рассчитывать?
- Разумеется. Я-то поначалу решил, что с вашей стороны это... Как бы
поточнее сказать... Что-то вроде художественного вымысла.
- А с моей новой статьей вы уже успели ознакомиться?
- Нет. Пока нет.
- Вот там я позволил себе некоторую вольность. А в предыдущей статье
все правда - от первого до последнего слова.
- Ну, да, конечно, - задумчиво пробормотал Трущенко. - А чем вы удивили
нас в своей новой статье?
- Подробностями из личной жизни мэра. Знаете, в тихом омуте черти
водятся!
Трущенко снова почувствовал неприятный холодок. С чего бы это
Прокуроров вдруг заговорил о черте?
- Людям будет интересно узнать, какие именно презервативы предпочитает
мэр, сколько любовниц было у него за минувший год и как относится к этому
его жена.
- И как она относится?
Прокуроров хрипло рассмеялся.
- А вы поставьте себя на ее место!
В ответ Трущенко издал приглушенный смешок. Ставить себя на место чужих
жен ему пока не приходилось.
- Кстати, вам известно, что мэр принял требования террористов?
- Нет. А в чем суть этих требований?
- Тридцать миллионов долларов. Наличными.
- Он с ума сошел!
- Не скажите! Что-то во всем этом есть. Но вот что?
- Откуда Дотов планирует взять эти деньги?
- Он уже разослал банкам письма с просьбой о помощи.
- И какова реакция банков?
- Как ни странно, в большинстве своем положительная.
- Ничего странного в этом нет. Они наверняка рассчитывают вернуть эти
деньги. И плюс к этому получить определенные дивиденды. Что ж, придется их
разочаровать.
- Хотелось бы, - неуверенно произнес Трущенко.
- Вы сомневаетесь в силе печатного слова? - Прокуроров снова
рассмеялся. - Извините, я должен бежать.
- Последний вопрос, Роман Васильевич: откуда вам известен номер моего
телефона? Этого телефона.
Прокуроров ответил с непонятной многозначительностью:
- У каждого из нас есть свои маленькие секреты. Не так ли, Андрей
Дмитриевич?
Трущенко медленно опустил трубку и уставился прямо перед собой.
Разумеется, секреты есть у каждого. Но, черт побери, что он этим хотел
сказать?!
ГЛАВА 62. Вторник, 14 октября - 9 часов вечера.
Дотов одну за другой просмотрел бумаги, лежавшие в папке, и поднял на
Радужинского вопросительный взгляд. Прочесть по его лицу, что он обо всем
этом думает, было не возможно.
- Как это к вам попало?
Радужинский нервно поправил галстук.
- Не знаю, Герман Олегович. Полчаса назад я обнаружил эту папку у себя
на столе.
- Что говорит по этому поводу ваш секретарь?
- Он понятия не имеет, кто и зачем ее там оставил.
- Так, - Дотов откинулся в кресле. - Что касается того, зачем ее у вас
оставили, то ответ здесь более-менее очевиден. Меня больше интересует, кто
это сделал? Если кто-то из врагов Трущенко или Прокуророва, то тогда почему
эту папку не принесли прямо ко мне?
- Трудно сказать. Возможно, человек, который это сделал, хотел остаться
в тени. К тому же, он не мог не понимать, что рано или поздно эти документы
все равно попадут к вам.
- Но они могли попасть ко мне слишком поздно! А то и вообще не попасть.
Ведь для Трущенко они представляют не меньший интерес, не так ли?
- Не думаете же вы, Герман Олегович, что я был способен передать эти
бумаги Трущенко? - запинаясь, пробормотал Радужинский.
- Почему бы и нет?
- Потому что по отношению к вам это напоминало бы предательство! А я
все-таки ваш человек.
Дотов пристально посмотрел на Радужинского и улыбнулся.
- Спасибо, Савелий Прохорович, спасибо! Поверьте, я ценю вашу
искренность!
Радужинский покраснел. Только ли ему послышалось, или в голосе Дотова
действительно прозвучала ирония?
- Думаю, эти материалы следует передать в прокуратуру. Там найдут, как
ими распорядиться!
- Но, милый мой Савелий Прохорович! Вы, как юрист, должны понимать, что
для возбуждения уголовного дела этого явно не достаточно! Да, здесь есть
кое-какие документы, где Прокуроров фактически предстает в роли вымогателя,
но доказать это будет очень и очень сложно. А другие факты лишь раскрывают
его человеческую сущность.
- Я так не считаю. Всего этого вполне достаточно, чтобы привлечь его к
уголовной ответственности!
- Давайте не будем дискутировать на эту тему! - раздраженно оборвал его
Дотов. - Эта папка останется у меня. Ведь вы ее мне принесли, не так ли?
- Да, конечно, - Радужинский был разочарован. Он никак не ожидал
подобной реакции со стороны своего шефа. Теперь он даже жалел, что сразу
направился к нему. Возможно, Трущенко эти бумаги заинтересовали бы гораздо
больше. Но, с другой стороны, Дотов вполне мог устроить ему проверку на
лояльность. Придет - значит, свой человек, нет - значит, нет.
- Есть гораздо более простой и вместе с тем действенный способ, -
продолжал Дотов. - Мы передадим эти бумаги в прессу. Что скажете?
Радужинский едва не сказал, то, что он на самом деле думает: "Это
безумие! Бумаги требуют тщательной проверки!". Но взгляд Дотова заставил его
воздержаться от этого шага.
- По-моему, неплохая мысль, - пробормотал он.
Дотов улыбнулся.
- Вынужден вас поправить: это единственная правильная мысль!
Генерал-лейтенант Никоноров неспеша пересек комнату и остановился возле
карты военной базы, затем, не глядя, ткнул в нее указкой.
- Основной удар мы нанесем по седьмому и четырнадцатому блоку.
Отвлекающие удары - по КПП и казарме, после чего зажмем террористов в
кольцо, и следующим ударом покончим с ними!
- Но в ответ они могут убить заложников! - заметил Пустырский.
- Заложников они могут убить в любом случае! - раздраженно возразил
Никоноров. - Не сидеть же нам из-за этого сложа руки?
- Но ты забываешь о том, что все предыдущие удары террористы без труда
предугадывали!
- А ты забываешь о том, что мы наконец-то избавились от общества этого
паршивца! - Никоноров кивнул в сторону двери.
Пустырский заерзал в кресле.
- Не подозреваешь же ты на самом деле, что именно Львов доносил
террористам?
- Если он может подозревать нас, то почему я не могу? К тому же кто-то
действительно сообщал террористам о каждом нашем шаге. Если ни ты, ни я к
этому не причастны, то тогда кто же?
- По-моему, ты спешишь с выводами. Возможно...
