- Хорошо, - решился капитан. - Вы пойдете со мной первой.
Погружение начнем немедленно, пока обстановка не переменилась. Разде-
вайтесь, я сейчас принесу акваланги и дам вам необходимые инструкции.
Анжелика укоризненно покачала головкой вслед водолазу, поискала че-
го-то по сторонам глазами и, остановившись на Эсэме, попросила его по-
мочь расстегнуть молнию на платье.
Эсэм услужил даме. Пока Котов тащил ласты, балоны и остальную амуни-
цию, а трансвест скидывал с себя юбку за юбкой, парик, корсет и наклад-
ной бюст, коллеги по работе и друзья прощались с героической женщиной,
желая ей удачи.
Капитан весьма удивился, увидев вместо цыганки голого субтильного ти-
па с разноцветным от грима лицом.
- А-а, опущенный, - догадался Котов и с явной брезгливостью помог
приладить водолазную приблуду на спину блуднице. Дав разъяснения, что к
чему, капитан плюхнулся в лестничный водоем. За ним последовала Анжели-
ка. Свет их фонаря некоторое время помелькал на поворотах, потом ослаб и
исчез в глубине. Оставалось только ждать. Люди вернулись в офис, всем
хотелось хоть немного отдохнуть. Прикорнув кто как мог, кто-то дремал,
кто-то тянул ноги, пытаясь отлить из них тяжесть. Парня-спидоносца сог-
нали с дивана две бабенки, он уступил:
- Конечно, конечно. Я лягу на полу.
- Еще бы! Такой здоровый лоб, - устраиваясь на диване, поддакнула Ве-
нера.
- Посмотрите, - промямлил он, - вот кожа, загар, мышцы - у меня такое
здоровое тело. . . Венера, поговори со мной о чем-нибудь, пожалуйста.
- О чем ты хочешь? - подперев голову рукой, спросила Венера с ка-
ким-то призвуком профессионального тона. Эсэм раскинулся чуть поодаль на
ковре, возле батареи, и размеренно затягивался сигаретой. Возле лежали
чьи-то голые ноги, которые он решил погладить. Мельпомена, владелица
ног, периодически смахивала его ладонь, как назойливого комара.
- Вилли, о чем они разговаривают с клиентами? - спросил Эсэм у пос-
редника. Ему хотелось обобщений, а не частностей.
- Кто о чем, - откликнулся сутенер, отдыхающий в позе зека: сидя у
стены на корточках, но на полной ступне, развесив руки на коленях. - Они
любят рассказывать про своих детей. Это чтобы их меньше трахали, - Вилли
усмехнулся.
- Понятно. Тунеядки, стрелочницы. А у тебя-то самого дети есть? У ме-
ня вот нет.
- Не знаю. Может, ни одного, может, человек двести. . .
- "По плоду их узнаете их". У меня вот вообще нет плодов. Так, что
ли, Илья Георгиевич? - Эсэм попытался выудить его взглядом.
Лысый откликнулся:
- Кому суждено рождать, кому-то - рождаться.
- Ничего себе! - у Эсэма отвисла нижняя челюсть. - Илья Георгиевич,
это вы сами придумали?
- Эсэм, давайте отдыхать, - гордо сказал Илья Георгиевич и повернулся
на другой бок.
Эсэм поднялся и подошел к Ли. Она дремала за его письменным столом,
точно уработавшаяся сотрудница.
- У тебя есть дети? - бесцеремонно разбудил тайку Эсэм. - Хэв ю чилд-
рен?
- Разведена, дочь растет у богатенького деда. Я уже спрашивал, -
вклинился Вилли и подмигнул: - Лакомый кусочек, розовое будущее. Эсэм
поглядел на него, не сдержав невольную глупую улыбку:
- Я не об этом...
- Шутка! - Вилли заржал ретивым жеребцом. - На самом деле они - конт-
рабандисты, а негр - ее сообщник и любимый супруг.
- Разбудить бы Еремина! - посетовал Эсэм.
- Он тебе не поможет, она не отвечает на вопросы, касающиеся личной
жизни.
- Почему это?
- Говорит "ноу комментс", и все.
- Значит, не так спрашивал. И действительно, что это за телохрани-
тель? Откуда это пошло? Она же не сенатор.
- От Еремина, от кого же еще. Может, она алкоголичка или наркоманка,
а негр приставлен удерживать ее в рамках, такое делают, я слышал.
Ли удивленно смотрела на разглагольствующих возле нее мужчин. Они оба
тоже уставились на нее. Эсэм подумал и сказал:
- Почему азиатов считают узкоглазыми, не понимаю. Глаза раскосые, да,
но больше, чем у меня или тебя. Хэв ю чилдрен?
- Ноу, - ответила Ли.
- Ху из Том? - продолжал Эсэм упражняться без словаря. И тут она ска-
зала какую-то фразу, которую не смогли перевести ни он, ни Вилли.
- Слушайте, а где этот - как его - Коля? - всполошилась вдруг Венера.
- Какой Коля?
- Спидоносец-то наш. Полчаса назад вышел, сказал на минутку, навер-
ное, в туалет. И его до сих пор нет. Может, он чего-нибудь с собой сде-
лать хочет?
- Так! Сейчас опять члены залетают, - буркнул Вилли и побежал в кори-
дор, за ним выскочили еще несколько человек. В коридоре было пусто. Вил-
ли позвал пропавшего несколько раз и, достав на всякий случай свою фин-
ку, тихонько двинулся вперед.
- Смотри, - остановил его Эсэм, почему-то перейдя на шепот, и указал
на какой-то предмет на полу. Предмет было сложно рассмотреть в полусве-
те, который давали пробитые неоновые лампы, хотя он был и не маленький.
В общем-то, он сразу узнавался и так, но сознание не хотело подтверждать
идентификацию. Похож предмет был на человеческую ногу: ступня и голень.
- Похоже на ногу...
- Нет уж, хватит! Я туда не пойду, - Вилли развернулся и так же, кра-
дучись, двинулся обратно, подавая сигналы остальным, чтобы убирались по
добру-по здорову.
Вернувшись в кабинет, они увидели, что муравейник уже переполошился.
Спящих не было, остатки хмеля улетучивались, вместо него настреляли об-
лачко адреналина. Третий час ночи. Сорок минут назад уплыли опущенный и
в воду опущенный.
- Где же водолазы? - Вилли бросился к телефону; глаза с полопавшимися
красными жилками свирепо и бестолково бегали по комнате. - Алло, Прохар-
чин! Где ваши водолазы, твою мать? ! У нас еще один взорвался!
- Еще жертвы?! - рявкнул капитан в трубку так, что Вилли поморщился.
- Ну я им, б..., устрою! Мой дед банду Воланда брал, а я, что, хуже? ! Я
в грязь лицом не ударю!
- Капитан, где водолазы?
- Нету водного пути! Нет!
- Как нет? Сто случилось? - Вилли тяжело дышал и начал шепелявить от
избытка собственной слюны.
- Погиб ваш друг! Не доплыл. Вернее, он бы доплыл, но не в нем дело.
Там, где-то в середине подъезда, они натолкнулись на какое-то облачко. И
ваш парень замерз.
- Как это замерз?
- Обледенел. Превратился в ледышку, как будто его жидким азотом обли-
ли. Котов его вытащил как бревно, сам обморозил руки. Афро-русский Вилли
опустил руки.
- Алло, алло! - кричал Прохарчин. - Не вешайте трубку. Вилли осилил и
поднял руку к уху. Но не ту. Сообразил, осилил и другую.
- Ребята, - Прохарчин заговорил по-отечески, - сейчас начнется фейер-
верк. Придут три танка, и мы откроем огонь по нижним этажам - не может
же эта вода никогда не кончиться, если в здании будут сплошные дыры, как
в решете. Вы сейчас находитесь в правом крыле, старайтесь его и придер-
живаться. Первые три залпа будут произведены в 3.15, потом передышка.
Если не поможет, повторим через 15 минут. Ребята, держитесь! Это ваш
последний шанс. По шарам будет вестись автоматический огонь, попробуем
отсекать их от окон. Действуйте по обстоятельствам, пробивайтесь. Повто-
ряю, пробивайтесь как можете - это ваш последний шанс. Это нечисть! Они
перебьют вас всех по одиночке. Чем дольше вы там сидите, тем они сильнее
- время не на нашей стороне. Деритесь чем и как можете. Чем вы сильны,
тем и воюйте. Если есть сила в мышцах - бейте им по мордам; если можешь
молиться - молись; если хочешь - попробуй отшутиться или взять наг-
лостью, вдруг получится. Получилось с удлинителем - берите удлинитель.
Главное, это оказывать сопротивление! Выделять эту энергию сопротивле-
ния. Бесов нельзя убить, их можно изгнать, помните об этом. И мы должны
прорваться с минимальными потерями! С нами Бог! Удачи вам!
Прохарчин, чтобы не позволить себе слишком много сантиментов, резко
отсоединился.
- Все! Накрылись медным тазом, - Вилли отирал пот со лба. Женщины вы-
ли, пребывая в соляном столбняке.
- Я ему не верю, - сказал Эсэм.
- Я тоже ему не верю: если обстрел не даст результатов, они просто
разнесут все здание, - отозвался Вилли. - Что для них несколько человек?
Лучший карантин - два метра под землей.
- Не в том смысле, Вилли. Просто, мне кажется, то, что он сказал,
неправильно. Кто сказал, что мы должны непременно рваться отсюда на вер-
ную гибель? Кто сказал, что это единственный шанс? И кто может пору-
читься, что завтра вода и шары сами благополучно не исчезнут? А если не
завтра, то через три дня или неделю.
- Правильно, - вмешался Илья Георгиевич. - Благочестивый Иов и за
день не знал о предстоящих катастрофах, а также и за час не знал о
предстоящем благополучии.
- Это что, данные социологических опросов? - усмехнулся сутенер.
- Скажи, что ты собираешься делать? Эсэм нашел в углу щетку и отве-
тил:
- Я собираюсь посмотреть ногу. Это был не взрыв, а что-то другое,
ведь мы ничего не слышали.
- У тебя приступ храбрости или ты уже свихнулся?
- Обреченность бодрит.
- Ты должен посмотреть, что за дрянь валяется в коридоре? Зачем? Че-
рез полчаса по нам начнут бить из пушек! - крикнул Вилли вслед уходяще-
му.
Эсэм осторожно подкрадывался к ноге. Подойдя на метр, он не стал при-
касаться к ней, а попытался древком щетки подтолкнуть ее поближе к себе.
Палка неожиданно уменьшилась в длине, и Эсэм безрезультатно шаркнул ей
по полу. Посмотрев на конец щетки, он удивленно обнаружил, что тот сре-
зан идеально ровной плоскостью. Эсэм проделал еще одну попытку, на этот
раз ведя палкой по полу очень медленно. Тут он заметил причину явления,
хотя она не очень-то укладывалась в голове. На полу был стык двух кусков
линолеума, именно к нему и примыкала нога своей верхней усеченной
частью. Вся дальняя часть щетки, которая зашла за линию стыка, за некую
границу, бесследно пропала. Обследовав ловушку, насколько это позволяли
остатки щетки, Эсэм утвердился в том, что она совпадает с линией сопри-
косновения кусков линолеума, и решил пометить ее как-нибудь более замет-
но. Набрав ладонью побелки со стены, он прочертил вдоль стыка мелом фи-
нишную черту. Заметнее не стало. Эсэм присмотрелся к ноге, и ему показа-
лось, что жирные вены ступни пульсируют. Набросив на нее платок, преодо-
левая отвращение и страх, он коснулся пульса пальцем. Нога была теплой и
явственно осуществляла кровообращение. Эсэм, не имея больше терпения и
желания возиться с пакостными чудесами, побежал в кабинет.
Балаган репетировал последний день Помпеи, балаганщики рвали на себе
волосы.
Вилли катал шарики из остатков фениного творога, весь блядский панте-
он, с надрывными воплями, тянул к нему руки, ища защиты.
- Перестаньте блажить! - огрызнулся Вилли. - На, вот тебе, - и он
вложил в чью-то отверзтую длань один из шариков, точно милостыню. Илья
Георгиевич уже уперся лбом в пол и произносил свои рэпы на старославянс-
ком. Ли звонила в посольство, губки ее зло сжимались. Татьяна Алексеевна
хлопнула стопку водки и собирала по всем комнатам провода, выдирая их из
электроприборов.
Эсэм посмотрел на часы: оставалось десять минут до открытия огня. Он
попробовал перекричать общий шум:
- Не наступайте ни на какие линии - это опасно! Его услышал один Ере-
мин и даже благородно перевел сказанное на английский.
- На какие линии? - спросил переводчик.
- На любые: на рисунок линолеума, на полоски ковров, на стыки и тре-
щины. Вы в "классики" когда-нибудь скакали? Вот так и прыгайте на одной
ножке. Спидоносец наступил на одну линию и пропал, одна нога от него ос-
талась. Правда, живая.
- Кто будет на посошок? - крикнул Вилли, держа в руках бутылку и две
рюмки.
Откликнулась на предложение Татьяна Алексеевна. Эсэм присоединился к
ним:
- Татьяна Алексеевна, вас надо переводить на руководящую работу: для
секретаря-референта вы слишком много пьете.
- Раз в жизни - могу себе позволить. Ты что, меня повышаешь?
