- На моей ответственности? Почему это на моей?
- Потому что вы лучше всех для этого подходите.
- Вы понимаете, как это рискованно?
- Наверно, да, - сказала Сьюзан Кэлвин.
- Ничего вы не понимаете. Вы не видели шимпанзе. Послушайте, когда я
сказал "идиот и корабль", я не выражал свое мнение. Я сообщил вам факт. Я
могу рискнуть жизнью, если необходимо. Без удовольствия, конечно, но
рискну. Но рисковать потерей рассудка, рисковать провести всю жизнь в
безмозглом животном состоянии - этим я рисковать не могу. Все.
Сьюзан Кэлвин задумчиво взглянула на потное покрасневшее лицо
молодого инженера.
Блейк закричал:
- Пошлите робота, пошлите одного из ваших НС-2!
Глаза психолога холодно блеснули. Она ответила рассудительно:
- Да, доктор Шлосс предлагал это. Но роботы НС-2 предоставлены моей
фирмой в аренду, они не проданы. Каждый из них стоит миллионы долларов. Я
представляю компанию и считаю, что они слишком дороги, чтобы рисковать ими
в таком деле.
Блейк поднял руки. Прижал сжатые кулаки к груди, с видимым усилием
пытаясь успокоиться.
- Вы говорите мне... говорите, что хотите послать меня вместо робота,
потому что робот дороже.
- Да, в конце концов в этом дело.
- Доктор Кэлвин, - сказал Блейк, - раньше я увижу вас в аду.
- Ваше утверждение может осуществиться почти буквально, доктор Блейк.
Генерал Каллнер подтвердит, что вам был отдан приказ выполнить это
поручение. Здесь действуют военные законы, как я поняла. Вы отказываетесь
выполнять приказ и будете преданы суду трибунала. Такое преступление
означает тюрьму на Меркурии, а это очень близко к аду, если мне вздумается
вас там навестить. Впрочем, я туда не прилечу. С другой стороны, если вы
согласитесь отправиться на борт "Парсека" и выполните там нужную работу,
это сыграет решающую роль в вашей дальнейшей карьере.
Блейк яростно смотрел на нее.
Сьюзан Кэлвин сказала:
- Дайте ему пять минут подумать, генерал Каллнер, и готовьте корабль.
Работники службы безопасности вывели Блейка из комнаты.
Джералду Блейку было холодно. Тело его двигалось так, будто не
принадлежало ему. Как будто он смотрел на себя из какого-то далекого
безопасного места, видел, как он садится на корабль, чтобы направиться на
астероид, на "Парсек".
Он не мог себе поверить. Неожиданно наклонил голову и сказал:
- Я пойду.
Но почему?
Он самому себе никогда не казался героем. Почему же тогда? Отчасти,
конечно, из-за угрозы тюрьмы на Меркурии. Отчасти из-за нежелания
выглядеть трусом в глазах тех, кто его знал, - этой глубочайшей трусости,
которая стоит за половиной храбрых поступков во всем мире.
Но все-таки главное в другом.
На пути к кораблю Блейка на мгновение остановил Ронсон из
"Интерпланетари Пресс". Блейк посмотрел на раскрасневшееся лицо Ронсона и
спросил:
- Что вам нужно?
Ронсон протараторил:
- Слушайте, когда вернетесь, мне нужны эксклюзивные права. Любая
плата, какую запросите... все, что захотите...
Блейк оттолкнул его и пошел дальше.
Экипаж корабля состоял из двух человек. Они с ним не разговаривали. И
даже не смотрели на него. Блейку было все равно. Они сами страшно
испуганы, их корабль приближался к "Парсеку", как котенок обходит стороной
первую увиденную им в жизни собаку. Он обойдется и без них.
Перед ним оставалось только одно лицо. Искусственная решимость на
лице генерала Каллнера и лицо Шлосса тут же исчезли из сознания. Видел он
только невозмутимое лицо Сьюзан Кэлвин. Ее спокойное отсутствие выражения.
Он смотрел в темноту, уже поглотившую Гипербазу...
Сьюзан Кэлвин! Доктор Сьюзан Кэлвин! Робопсихолог Сьюзан Кэлвин!
Робот, принявший внешность женщины!
Каковы ее три закона, подумал он. Первый закон: ты должен защищать
роботов всеми силами души и сердца. Второй закон: ты должен соблюдать
священные интересы "Ю.С.Роботс", если они не противоречат Первому закону.
Третий закон: о людях ты должен думать только в том случае, если это не
противоречит Первому и Второму законам.
Была ли она когда-нибудь молода, свирепо думал он. Испытывала ли хоть
однажды какие-то эмоции?
Космос! Как он хочет что-нибудь сделать... сорвать это невозмутимое
застывшее выражение с ее лица.
И он сделает это!
Клянусь звездами, я это сделаю. Если только выйдет из этого дела в
здравом рассудке, он растопчет ее, а с нею и ее компанию и весь этот
выводок роботов. Именно эта мысль двигала им больше, чем страх тюрьмы или
желание не уронить себя в глазах других. Эта мысли почти лишила его
страха. Почти.
Один из пилотов, не оглядываясь, сказал ему:
- Можете прыгнуть отсюда. Осталось полмили.
Блейк горько спросил:
- Вы не сядете?
- Нам строго приказано не делать этого. Вибрация от посадки может...
- А вибрация от моего приземления?
Пилот ответил:
- Я выполняю приказ.
Блейк больше ничего не сказал, он надел костюм и подождал, пока
откроют шлюз. Справа к металлическому костюму была прочно прикреплена
сумка с инструментами.
Когда он уже проходил в шлюз, ожили микрофоны в шлеме.
- Удачи, доктор.
Потребовалось несколько мгновений, чтобы он сообразил, что это пилоты
корабля.
- Спасибо, - неловко, почти обиженно ответил Блейк.
И оказался в космосе, медленно поворачиваясь, после того как слегка
вбок оттолкнулся от борта корабля.
Он видел ждущий его "Парсек"; глядя между ногами в момент поворота,
видел выхлопы двигателей корабля, который привез его сюда.
Он один! Космос, как он одинок!
Был ли кто другой в истории человечества так одинок?
Поймет ли он, вдруг подумал Блейк, если что-нибудь случится? Успеет
ли осознать? Почувствует ли, как гаснет его разум?
Или это произойдет неожиданно, как удар силового ножа?
В любом случае...
Он ни на мгновение не забывал шимпанзе, с пустым взглядом, с дрожью
безмозглого ужаса.
Астероид теперь находился в двадцати футах под ним. Он абсолютно
равномерно плыл в пространстве. Если не считать деятельности человека, ни
одна песчинка не шевельнулась на Нем за астрономический период времени.
В абсолютной неподвижности Его какая-то пылинка вывела из строя
рабочий механизм на борту "Парсека", частичка грязи остановила какую-то
подвижную деталь.
Может быть, нужна лишь слабая вибрация, легкая дрожь от встречи массы
с массой, чтобы освободить эту движущуюся часть, вернуть ее в действие,
вызвать гиперполе, раскрыться, как перезревшая роза.
Его тело вот-вот коснется Его, и Блейк подобрался в попытке коснуться
полегче. Он вообще не хочет прикасаться к астероиду. По коже поползли
мурашки.
Астероид все ближе.
Вот... вот...
Ничего!
Только прикосновение к астероиду, медленно возрастающее давление -
результат воздействия двухсот пятидесяти фунтов (он сам плюс костюм),
обладающих инерцией, но не весом.
Блейк медленно открыл глаза и увидел звезды. Солнце как сверкающий
шарик, его свет затемнен поляризующим щитком шлема. Звезды относительно
слабы, но расположение их прежнее. Значит, он по-прежнему в Солнечной
системе. Он даже видит Гипербазу - маленький тусклый полумесяц.
Неожиданно он застыл, услышав в микрофоне голос. Это был Шлосс.
Шлосс сказал:
- Мы вас видим, доктор Блейк. Вы не одни!
Блейк мог бы рассмеяться над этими словами, но он только ответил
негромко и четко:
- Отключитесь. Вы отвлекаете меня.
Пауза. Снова голос Шлосса, более успокоительный:
- Если вы расскажете о своих наблюдениях, это снимет напряжение.
- Получите информацию, когда я вернусь. Не раньше. - Он сказал это
горько, его одетые в металл пальцы двинулись к контрольной панели на
груди, он отключил радио. Пусть теперь говорят в пустоту. У него свои
планы. Если он выберется отсюда в здравом уме, это будет его шоу.
Он с бесконечной осторожностью встал. Слегка покачнулся невольно,
обманутый почти полным отсутствием тяготения: бесконечная серия нарушений
равновесия качала его из стороны в сторону. На Гипербазе действует поле
псевдотяготения. Блейк удивился, что помнит об этом и может оценить
отсутствие этого удобства.
Солнце исчезло за утесом. Звезды заметно двигались по небу: астероид
оборачивался вокруг своей оси за час.
С того места, где он стоял, Блейк видел "Парсек"; теперь он медленно
двинулся к нему, осторожно, чуть не на цыпочках. (Никакой вибрации.
Никакой вибрации. Эти слова все время возникали в мозгу).
Не успев оценить пройденное расстояние, он оказался рядом с кораблем.
Стоял у ряда колец, ведущих к входному люку.
Тут он остановился.
Корабль выглядит совершенно нормально. По крайней мере он ясно видит
стальные выступы на трети высоты и второе кольцо таких же выступов выше.
Может, именно в данный момент они начинают создавать гиперполе.
Странное желание протянуть руку и коснуться одного из них охватило
Блейка. Один из тех иррациональных импульсов, подобно мысли "А что если я
прыгну?", которая приходит в голову каждому глядящему с верхнего этажа
высокого здания.
Блейк перевел дыхание, вытянул руки, расправил пальцы и легко, очень
легко коснулся корабля.
Ничего!
Он схватил нижнее кольцо и осторожно подтянулся. Хотел бы он иметь
такой же опыт работы при нулевой гравитации, как у строителей. Нужно
приложить точное количество силы, чтобы преодолеть инерцию и потом
остановиться. Если потянуть хоть на секунду дольше, потеряешь равновесие и
ударишься о борт корабля.
Он поднимался медленно, на руках, ноги раскачивались направо и
налево.
Десять ступенек, и его пальцы застыли над контактом, который
открывает внешний люк. Предохранитель - маленькое зеленое пятно.
Снова он заколебался. Впервые ему предстоит воспользоваться энергией
корабля. Он мысленно увидел диаграмму распределения силовых полей. Если он
коснется контакта, энергия корабля сдвинет массивную металлическую крышку
наружного люка.
Итак?
Что пользы? Он не знает, что случилось, не знает, какой эффект
вызовет использование энергии. Он вздохнул и коснулся контакта.
Беззвучно, ровно, спокойно отодвинулась часть борта корабля. Блейк
еще раз взглянул на дружественные созвездия (они не изменились) и вошел в
мягко освещенное помещение. Внешний люк закрылся за ним.
Еще один контакт. Нужно открыть внутренний люк. Снова он остановился
в нерешительности. Давление в корабле чуть заметно снизится, как только
откроется внутренний люк, потребуются секунды, чтобы корабельные
электролизеры восстановили давление.
Что же?
Он снова вздохнул, медленнее на это раз (кожа от страха уже стала
мозолью) и коснулся контакта. Внутренний люк открылся.
Он вошел в пилотскую рубку "Парсека", сердце его дрогнуло; первое,
что он увидел, обзорный экран, усеянный звездами. Он заставил себя
посмотреть на них.
Ничего!
Видна Кассиопея. Созвездия выглядят как обычно, он внутри "Парсека".
Почему-то ему казалось, что худшее позади. Он зашел так далеко и остался в
Солнечной системе, сохранил свой разум. Он чувствовал, как к нему
возвращается прежняя уверенность.
В "Парсеке" стояла почти сверхъестественная тишина. Блейк в своей
жизни побывал на многих кораблях, и там всегда слышны были звуки жизни:
хотя бы шорох ног или негромкий напев в коридоре. Здесь тишину нарушал,
казалось, только звук биения его сердца.
Робот сидел в кресле пилота спиной к нему. Он никак не реагировал на
появление Блейка.
Блейк оскалил зубы в свирепой улыбке и резко сказал:
