верит. Я же в глубине души никогда не верила. Слишком хорошо я тебя знаю.
Ей показалось, что Майкл вздохнул.
- Не имеет значения, убил я их или нет, - сказал он. - Ты должна это
понять.
Кей немного ошеломил его неприязненный тон.
- Ты скажи мне теперь, сделал ты это или нет, - попросила она.
Майкл приподнялся, облокотившись на подушку, и зажег сигарету.
- Попроси я тебя выйти за меня замуж, пришлось бы мне сначала
ответить на этот вопрос? - спросил он.
- Не имеет значения, - ответила Кей. - Я люблю тебя и это не имеет
значения. Но люби ты меня, ты не боялся бы, что я тут же побегу в полицию.
Верно? Значит, ты и в самом деле гангстер? Но для меня это не имеет
значения. Для меня имеет значение, что ты меня не любишь и ни разу за
шесть месяцев не позвонил мне.
Майкл затянулся сигаретой и несколько пушинок горящего пепла упали на
обнаженную спину Кей. Она вздрогнула и в шутку сказала:
- Перестань меня пытать, я не заговорю.
Майкл не смеялся. Голос его казался рассеянным.
- Знаешь, по возвращении домой я не особенно радовался, увидев отца и
мать, Конни и Тома. Это было довольно приятно и ничего больше. И вот
сегодня, увидев тебя на кухне, я обрадовался. Может быть, это ты имеешь в
виду, говоря о любви?
- Этого для меня достаточно, - ответила Кей.
Они снова жадно кинулись друг другу в объятия. На этот раз Майкл был
нежнее.
- Давай поговорим серьезно, - предложил он через некоторое время. -
Хочешь выйти за меня замуж? - Кей улыбнулась. - Будь серьезнее, - сказал
он. - Я не могу рассказать тебе, что произошло. Теперь я работаю для отца.
Учусь руководить семейным делом по импорту оливкового масла. Но ты знаешь,
что у моей семьи много врагов. Ты можешь стать молодой вдовой. Вероятность
этого хоть и невелика, но все же существует. И я не буду рассказывать тебе
обо всем, что происходит в конторе. Я ничего не буду рассказывать о своих
делах. Ты будешь моей женой, но не компаньоном.
Кей выпрямилась и села на кровати. Она включила ночник и зажгла
сигарету. Потом, облокотившись на подушки, она тихо заговорила:
- Ты хочешь мне сообщить, что ты гангстер, верно? - спросила она. -
Ты говоришь, что несешь ответственность за убийства и другие преступления.
И что мне запрещено не только спрашивать тебя, но и думать об этом. Как в
детективных фильмах, где чудовище-преступник просит невинную девушку выйти
за него замуж. - Майкл улыбнулся, повернув к ней обезображенную часть
лица, и Кей заговорила, как бы раскаиваясь. - О, Майк, я не вижу даже этой
глупости, клянусь тебе.
- Знаю, - рассмеялся Майкл. - Мне это даже начинает нравиться. Только
бы сопли перестали течь из носа.
- Ты сказал "будь серьезна", - продолжала Кей. - Какая жизнь мне
предстоит, если мы поженимся? Буду как твоя мать, как все итальянские
женщины, которые знают только домашнее хозяйство и детей? Я полагаю, что
ты можешь попасть в тюрьму.
- Нет, это невозможно, - сказал Майкл. - Погибнуть - да, в тюрьму -
нет.
Кей засмеялась над этой уверенностью, и в ее смехе смешались гордость
и недоверие.
- Как ты можешь это утверждать? - спросила она. - Ну, в самом деле!
Майкл вздохнул.
- Обо всем этом я не хочу и не могу с тобой говорить.
Кей надолго замолчала.
- Почему ты хочешь на мне жениться? - спросила она наконец. - Неужели
я так хороша в кровати?
Майкл серьезно кивнул головой.
- Конечно, - сказал он. - Но ведь я получаю это бесплатно, так зачем
же мне жениться? Слушай, я не требую немедленного ответа. Будем продолжать
встречаться. Можешь поговорить об этом с родителями. Я слышал, что твой
отец крепкий парень. Послушайся его совета.
- Ты не ответил, почему ты хочешь на мне жениться, - настойчиво
повторила Кей.
Майкл вынул из ящика ночного столика белый платок, поднес его к носу
и высморкался.
- У тебя может быть много причин не выходить за меня замуж, - сказал
он. - Не очень приятно выйти замуж за парня, который все время сморкается.
- Оставь, - нетерпеливо заговорила Кей. - Будь серьезнее. Я задала
тебе вопрос.
Майкл держал платок в руке.
- О'кэй, - сказал он. - Только в этот раз. Ты единственный в мире
человек, чья судьба меня волнует. Я не звонил тебе, так как мне и в голову
не приходило, что я продолжаю тебя интересовать. Я мог, разумеется,
преследовать тебя, взять тебя силой, но не хотел делать этого. То, что я
тебе теперь скажу, никогда не должно сорваться с твоих губ. Если все
пойдет по плану, дело семейства Корлеоне станет совершенно законным. Для
осуществления этого надо провести несколько сложных операций. Тогда ты
сможешь стать богатой вдовой. Итак, почему я хочу на тебе жениться? Потому
что я хочу иметь свою семью, хочу иметь детей; пришло для этого время. И я
не хочу влиять на детей, как повлиял на меня отец. Я не хочу сказать, что
он сделал это с заранее обдуманным намерением. Он никогда не хотел вовлечь
меня в семейное дело. Он хотел, чтобы я стал профессором или врачом. Но
дела запутались, и мне пришлось воевать на стороне семейства. Я воевал,
потому что люблю и уважаю отца. Никогда не встречал я человека, более
достойного уважения. Он был хорошим мужем, хорошим отцом и хорошим другом
для людей, которым не повезло в жизни. Но я не хочу, чтобы мои дети пошли
по моему пути. Я хочу, чтобы они находились под твоим влиянием. Я хочу,
чтобы они выросли американцами. Быть может, наши внуки войдут в политику.
- Майкл улыбнулся. - Быть может, один из них станет президентом
Соединенных Штатов. Почему бы и нет, черт побери? Помнишь лекции по
истории в Дартмуте? Отцам многих наших президентов повезло, что они не
кончили жизнь на виселице. Но меня вполне удовлетворит, если мои сыновья
будут врачами, музыкантами или учителями. Они не когда не войдут в
семейное дело. Пока они достигнут этого возраста я, во всяком случае,
выйду на пенсию. Мы с тобой будем членами какого-нибудь аристократического
клуба. Будем жить непритягательной жизнью средних американцев. Ну, что ты
скажешь по поводу такого предложения?
- Замечательно, - ответила Кей. - Но ты обошел вопрос о вдовстве.
- Вероятность этого мала. Я упомянул эту возможность, чтобы возможно
правильнее обрисовать обстановку, - сказал Майкл и осторожно высморкался.
- Я не могу поверить, не могу поверить, что ты такой человек, -
сказала Кей. Она была шокирована словами Майкла. - Просто не понимаю, как
это вообще возможно.
- Больше я не объясняю, - мягким голосом проговорил Майкл. - Знаешь,
ты вовсе не должна думать об этих вещах, они принадлежат не тебе одной, а
нам, нашей жизни, если мы и вправду поженимся.
Кей отрицательно покачала головой.
- Как можешь ты предлагать мне выйти за тебя замуж, как можешь ты
намекать, что любишь меня - ты никогда не произносил этих слов, не
говорил, что любишь меня - если ты мне не доверяешь и не рассказываешь о
том, что является самым важным в твоей жизни? Как могу я быть твоей женой,
если ты мне не доверяешь? Твой отец доверяет твоей матери. Это я знаю.
- Конечно, - сказал Майкл. - Но это не значит, что он все ей
рассказывает. И знаешь, у него достаточно причин доверять ей. Не потому,
что они поженились и она его жена. Она родила ему четверых детей. Когда в
него стреляли, она ухаживала за ним и охраняла его. Она верила в него. Но
протяжении сорока лет он находился в центре ее забот. Если ты будешь такой
же, я, возможно, расскажу тебе пару вещей, которые тебе не захочется
услышать.
- Мы должны будем жить на аллее? - спросила Кей.
Майкл кивнул головой.
- У нас будет свой дом, и там не так уж плохо. Мои родители не
вмешиваются в семейную жизнь детей. Наша жизнь будет принадлежать нам. Но
пока все не уладится, я должен жить на аллее.
- Потому что опасно жить вне аллеи? - спросила Кей.
Впервые за все время их знакомства Кей увидела Майкла рассерженным.
Это был холодный, застывший гнев, не выдаваемый ни движениями, ни
изменением голоса.
- Вся беда в этом дерьме, что ты находишь в фильмах и газетах, -
сказал Майкл. - У тебя неправильное представление о моем отце и о
семействе Корлеоне. Дам тебе последнее объяснение, и оно действительно
будет последним. Мой отец - деловой человек, который пытается дать
пропитание своей жене, детям и тем друзьям, которые смогут помочь ему в
трудную минуту. Он не принимает законы общества, в котором мы живем, так
как, соблюдая эти законы, он вынужден был бы вести несовместимый с его
натурой образ жизни. Ты должна понять, что он считает себя ничем не хуже
президентов, глав правительств, верховных судей и губернаторов штатов. Он
отказывается подчиняться их воле. Он отказывается жить по установленным
другими законам. Но конечная его цель - занять, при поддержке накопленной
им силы, соответствующее место в том же обществе. Тем временем он живет по
моральным принципам, которые считает намного более совершенными, чем
принятые в обществе.
Кей с недоверием смотрела на него.
- Но ведь это смешно, - сказала она. - А если бы все чувствовали то
же самое? Как вообще могло бы существовать общество? Мы снова бы
превратились в пещерных людей. Майк, ведь ты не веришь в то, что говоришь?
Верно?
Майкл улыбнулся.
- Я пытаюсь дать тебе представление о мировоззрении отца. Ты должна
понять, что он не безответственный человек, - во всяком случае, не в
созданном им самим обществе. И не безумный гангстер, каким ты его себе
представляешь.
- А во что ты веришь? - тихо спросила Кей.
Майкл пожал плечами.
- Я верю в свою семью, - сказал он. - Я верю в тебя и в семью,
которая у нас, возможно, будет. Я не верю в защиту со стороны общества и
не намерен вверять свою судьбу людям, единственным достоинством которых
является победа на выборах. Но отец свое дело сделал и повторение его
работы сопряжено с большим риском. Хотим мы этого или нет, семейство
Корлеоне должно присоединиться к тому же обществу. Но в момент, когда оно
это сделает, оно должно обладать большой силой. Я хочу, насколько это
возможно, обеспечить будущее своих детей.
- Но ты добровольно пошел воевать за свою страну, был героем войны, -
сказала Кей. - Что заставило тебя измениться?
- Так мы не до чего не доберемся, - ответил Майкл. - Я, наверное,
один из тех неисправимых консерваторов, которых полно в твоей деревне. Я
думаю только о себе, я настоящий индивидуалист. Правительства и в самом
деле немногое делают для своих граждан, но не в этом дело. Могу тебе
только сказать, что я обязан помочь отцу, обязан стать на его сторону. -
Он улыбнулся Кей. - Мое предложение - не очень удачная идея, верно?
- Не знаю, как насчет женитьбы, но два года я жила без мужчины и так
легко тебя теперь не отпущу. Иди сюда.
Когда оба они были в кровати и свет погас, она шепотом спросила
Майкла:
- Ты веришь, что у меня все время не было мужчины?
- Я тебе верю, - ответил Майкл.
- А у тебя были женщины? - нежно спросила Кей.
- Да, - ответил Майкл и, почувствовав, что этот ответ разочаровал
Кей, добавил. - Но не в последние шесть месяцев.
Это была правда. После смерти Апполонии он не прикасался ни к одной
женщине.
26
Окна квартиры выходили на "страну чудес", выстроенную возле
гостиницы: ряды кокосовых пальм, освещенные вереницей лимонного цвета
ламп, два огромных бассейна, поблескивающие в свете звезд туманной
пустыни. На горизонте виднелись песчаные и каменистые горы, окаймляющие
Неоновую долину Лас-Вегас. Джонни Фонтена опустил узорчатую штору и
