ть; а потому и не приказал он. третьей такой же еще приготовленной команде (коя и с артиллериею к самым уже Бердским воротам приведена была) выходить за город. И так в начале второго часа все команды возвратились в город. При сем злодейском наступлении убитых у него пушечными выстрелами считали гораздо более ста человек, а до десяти на месте поколото яицкими казаками, да один русской работник отхвачен. С нашей стороны убит двумя пулями один яицкий казак, а другой ранен копьем в спину, да одна лошадь ранена стрелою. Некоторые из яицких казаков, как слышно было, имели с самим злодеем переговор; он, запрещая бывшим при нем стрелять и приказывая им отдалиться, говорил им, что он для спасения их пролил уже много человеческой крови, и для того пора уже им одуматься и перестать против его воевать. Но те бывшие в переговоре с ним яицкие казаки, выбраня и называя его самого изменником, прочь от него уехали, а другие из сообщников его, будучи весьма пьяны, кричали чтоб не ожидали в город помощи и войск, немногие-де дни оставалось вам жить после праздника, сказывая притом, что к нам скоро будет с полками генерал-маиор Фрейман, а ваш-де генерал-маиор Кар и теперь лежит у нас под горой. - 21 числа поутру в 9 часу вышли злодеи из лагеря своего так же, как и вчерась, всем людством, но расположились уже они иначе, сделав на Сыртах несколько небольших партий и показывая ими тот вид, якобы каждая из оных составляет батарею с пушками; таким положением от самой почти Маячной горы в правую сторону занимали они немалое пространство, и стояли неподвижно от городских валов на два или больше пушечных выстрела. Против их хотя и стали было в городе наряжать команды и артиллерию, и некоторые к выступлению за город у самых уже ворот находились; да и сам г-н губернатор, обер-комендант и другие чиновные люди и великое множество смотрителей на городских валах находились; (51) но злодеи, в вышеозначенном порядке постояв до 11 часу, со всем своим людством отвалили назад, а потому и из города высылки и с городских валов ни одного
пушечного выстрела не было. Из вышеозначенных же злодейских партий одна под самую Маячную гору, в числе около ста человек бывшая, еще тогда, когда прочие в виду из города на Сыртах стояли, опустившись под тою горою на низ пошла, лугами за реку Яик, но куда, того, за случившимся туманом, рассмотреть было не можно; а потому после полудня и выслано было туда Яицких казаков с войсковым их старшиною Мартемьяном Бородиным 250 человек, с тем, чтоб шляхи они злодейской партии рассмотрели, и ежели они устремились к Илецкой Защите для овладения оною, или для разбития ожидаемого оттуда обоза, в том бы им воспрепятствовать. Они, отдаляясь от города по лежащей в Илецкую Защиту дороге верст на десять до самых дальних Сыртов, усмотрели, что оные злодеи, не нашед туда лежащих шляхов, поворотили в правую сторону к реке Дангузу, а по ней назад к реке Яику, почему и те городские яицкие казаки возвратились; между оных примечено было, что злодеи, для доставления и привоза сена, немалое число подвод послали за Нежинский редут, которые все ехали по дальным Сыртам, для опасности от пушечных выстрелов из города.
69) 22-го числа злодейская толпа в большом количестве вышед из ям своих, при Бердской слободе имеющихся, и показалась против городских Сакмарских ворот, вблизости потянулась ниже города к Маячной горе, а с оной одна партия, перешед лугами за реку Яик, там разъезжала, а напоследок все возвратились обратно в помянутые свои ямы. В них с городовой стены выпалено из пушек с ядрами 4 заряда. - 23 и 24 числ хотя из них злодеев небольшие партии в виду города и разъезжали, только никакого действия от них не было. - На 25 число в ночь из выехавших из города вверх по Яику реке к Нежинскому редуту фуражиров сеитовских и прочих татар не явилось в город 69 человек, о коих от выбежавших из них же татар объявлено, якобы они захвачены злодеями, и в толпу их увезены.
К оным числам в дополнение принадлежит еще сие, что на 22 число в ночи возвратились из Илецкой Защиты посыланные туда для привоза хлеба, коего несколько четвертей оттуда и привезено. До полудня с стороны злодеев ничего было не видно и не слышно, а после половины дня послано было от легких полевых команд с подводами и верхами для привоза тальника и куги (что значит здесь траву, осокой называемую), на фуражирование по нужде драгунских лошадей, злодейский караул, на Маячной горе имевшийся, усмотря их, дал знать в лагерь, а потому и начали они выбираться из оного в немалом людстве. Вся оная гора скоро наполнена была злодеями, а другие почти до самого их лагеря взад и вперед разъезжали. Часть немалая, спустившись под ту гору, разъезжала по имеющемуся на сей и на той стороне кустарнику, а немало выходило их и на степь на заречной стороне, видно, что в том намерении, дабы кого-нибудь из городских людей отхватить; немногие, человека по три и по четыре, стали было подъезжать ближе к городу: но как выпалено было в них из трех пушек, и выстреленные ядра хотя их не трафили, но очень близко подле их пролетели, то они поскакали прочь, а потом скоро, за наступившею темнотою, и все они злодеи возвратились в лагерь свой. Слышно было, что при сем случае удалось им отхватить осьмой полевой команды одного погонщика и трех лошадей, а прочие все в город приехали. - 23 числа ездившие вверх Яика яицкие казаки за сенными подонками и за соломою, возвратились оттуда, не видав от злодеев помешательства. Впрочем с стороны злодеев сей день ничего <не было>; ввечеру сверх их обыкновения, вместо одной, выпалено было у них из трех пушек. - 24 числа с стороны злодейской, кроме обыкновенного у них форпоста и небольшого на Сырт выезжавшего людства, ничего было не видно ж. Перед вечером же выпущено за город каргалинских татар, состоящих в ведомстве коллежского советника Тимашева, человек до 80, и с ними несколько слуг и рабочих людей для привозу сена из-за Вязовского редута (что от Оренбурга считается до 30 верст) : знать, что все они посланы бы
ли без предводителя и начальника, да неизвестно, было ль им дано какое-нибудь наставление для предосторожности; а злодеи, как чаятельно, у находящихся там сея для присмотра имели своих сообщников, и так едва не все те поехавшие за сеном, всего по сказкам около ста человек, отхвачены и отведены в их злодейский лагерь; другие признавали, что и статься могло, якобы оные колеблющиеся каргалинские татары, по примеру прежних тамошних же татар, и сами передались к тем злодеям. - 25 числа, то есть в день рождества Христова, с стороны злодеев ничего примечено не было; только во время заутрени слышны были у них в лагере три выстрела пушечных, а четвертый обыкновенный на утренней заре; перед обеднею ж на форпосты, перед Бердскою слободою имеющиеся, хотя и начали было выезжать прибавочные люди, но, постояв тут немного на Сырту, опять спустились на низ к своему лагерю.
70) 26 числа было спокойно, а 27-го получен от г. генерал-маиора Станиславского рапорт, с приложением копии с присланного к нему на немецком языке от г-на генерал-поручика и кавалера Декалонга ордера, коим г. генерал-поручик и ему Станиславскому на рапорт его, коим представлял он, что ему Станиславскому одною находящеюся при нем легкою полевою командою, при настоящих обстоятельствах, Орскую, Таналицкую, Урдазымскую, Кизильскую и Магнитную крепости прикрывать не можно, предписал, как-де башкирский народ весь генерально взбунтовался и бунтуя, явным образом чинят на крепости нападения, то б он Станиславский учинил следующее: 1-е, забрав с собою из всех тех крепостей гарнизон и тех обывателей, кои итти пожелают, ретировался к Верхо-Яицкой крепости, а прочих бы, кои пожелают, с надлежащим казенным снабжением оставил бы тамо в крепостях; 2-е, денежную б казну и аммуницию всю, также и легкую артиллерию взял бы с собою, а тяжелую, кою везти будет неможно, загвоздил и уничтожил, или б в воду побросал, и проч. По причине чего от губернатора к нему г. генерал-поручику и кавалеру от 29 числа сообщено; что касается до Башкирии, то здесь известно, что из оной некоторая только часть, прилежащая по Яику реке, поколебалась и к злодейству уклонилась, а прочие находятся в непременном состоянии; на крепости ж хотя б они напасть и покушались, только как башкирцы ни больших орудий, ниже ружей, кроме стрел не имеют, следовательно крепостному гарнизону, исправно вооруженному и артиллериею снабженному, ничего учинить не могут, как то они напред сего и при генеральном их бунте крепостям никакого вреда делать были не в состоянии; да и сам известный государственный злодей Пугачев, отлучаясь отсель в некоторой партии под Озерною крепостью, и с пушками по двоекратной атаке ничего сделать не мог, ибо-де от оной хорошим распоряжением и достохвальною храбростию г. полковника Демарина сильно отражен; а хотя состоящую за нею Ильинскую крепость взять ему злодею и удалось, и то по причине неисполнения г. генерал-маиором Станиславским предписания
губернаторского, однако по известию о приближении сюда г. генерал-маиора Фреймана с полками, паки отлучиться он злодей уже не может. И так он губернатор, находя себя с предписанием его г. генерал-поручика и кавалера несогласным, и дабы вместо ожидаемого здесь с Сибирских линий сикурса, высочайший ее императорского величества интерес не претерпел и линия не подвержена б была разорению, требовал от него г. генерал-поручика и кавалера, чтоб он предмета сего, предъявленного в содействие здешним войскам, держался и навещал, а по последней бы мере реченному Станиславскому приказал быть в Орской крепости неотлучно; ибо как оная крепость земляная и против прочих лучшая, то ему быть там весьма не опасно; а буде по каким-либо важным обстоятельствам неотменно взять его рассудит, то б по крайней мере приказал находящуюся при нем гарнизонную роту в прибавок тамошней оставить, да и из прочих вышеупомянутых крепостей гарнизонных служителей без крайней нужды не выводить, а особливо с оставлением отставных, которые наипаче под их защищением тамо и определены; а буде б большая опасность предусмотрена была, то можно из одной или из двух крепостей соединить в одну хорошую, переведя со всеми обывателями. К тому ж г. генерал-маиору Станиславскому предложено, чтоб он, до получения от него г. генерал-поручика и кавалера Декалонга вновь ордера, из Орской крепости с имеющеюся при нем командою не выезжал; а при том бы по прежнему предложению к г. полковнику Демарину, для гарнизона его, который при атаке злодеями храбро и неустрашимо поступал, о доставлении провианта из Ильинской крепости все те средства употребил, к которым он в состоянии себя найдет, а к реченному полковнику Демарину послан ордер, что оказанная от него при двоекратной от известного государственного злодея Озерной крепости атаке достохвальная храбрость и неустрашимость, куда надлежит, от губернатора засвидетельствована; того б ради он Демарин без крайней нужды Озерной крепости не оставлял; а что принадлежит до потребного для удовольствия находящихся у него гарнизонных сол
