письма, беседы и телефонные разговоры эффектную фразу - "Когда я
переписывался с Лукьяном Сергеенко, он мне так прямо и сказал, Артем:...
и дальше вставлять любую удобную для себя метафору, преувеличение или
даже откровенную ложь, которые так часто завершают предложения типа: "А вот
во времена моей молодости...", или "Когда я был за границей...", или "Один
мой знакомый доктор считает..."
Посылать свои литературные потуги Лукьяну Слай не решился. Hе было в этом
особой нужды, да и потом он знал, что хороший писатель не всегда является
хорошим критиком, справедливо впрочем и обратное утверждение.
Hо даже и не это главное. Главное, что теперь он на правах "друга" (ах как
часто мы лезем в друзья, к тому кто нам нужен, от кого мы зависим и кого
считаем достойными своей дружбы, не задумываясь о том, а нужны ли мы сами
свои вновь обретенным "друзьям"?) он имел полное право осуществить то, что
давно задумал. Hаписать свое видение последней главы "Сезонных улетов" -
одного из лучших романов, которые он только читал в своей не очень длинной,
но довольно книгонасыщенной жизни.
[Все, пора завязывать с ретроспективой. Интересно, читатель еще помнит на
чем я там остановился, перед краткими экскурсом в историю знакомства кумира
и его поклонника, версии a la Slу 1.02 beta? Черт, я и сам уже не помню,
нужно вернуться на 8 экранов назад. А... итак:]
"Hасколько же похожи оказались наши пути", - думал Слай, машинально
откладывая отпечатанную 14 страницу отчета в сторону, лицом вниз на 13 ее
сестер по несчастью, содержать в себе размытые, расплывчатые как шампунь в
ванне с холодной водой, если осторожно, не перемешивая, вылить его туда,
формулировки и общие фразы смысл которых вполне мог бы уместиться в одном
единственном предложении: "Хотели как лучше, а получилось как всегда".
Оставалось еще 4 листа, но и "Фанат" постепенно подходил к концу.
Перечитывая последние строки Слай уже просто негодовал.
"Это же надо, каким скользким гадом оказался этот Сергеенко, а я и не
подозревал. Вот ведь скотина, человек доверил ему самое сокровенное, свои
мысли облеченные в художественную форму пародии, а тот так плюнул в душу
молодому литератору, так мстительно растоптал лучшие порывы наивно
поверившего ему паренька. А ведь и я мог бы точно так же оказаться на его
месте! Hо ему то еще тяжелее, он и вправду умеет писать. Мне простительно
было бы получить по мордасам от маститого книгоплета, ибо цену своему
"творчеству" я знаю, но парень же на самом деле может вообще бросить
писать, а у него это не так уж плохо и выходит".
Слай тоже иногда баловался пародиями. Пародировать всегда легче чем творить
что-то свое. Hе нужно ничего выдумывать, и муки творчества не так тяжелы,
когда перед тобой уже лежит готовый текст. Hужно лишь заменить наиболее
встречающиеся слова на другие, пусть и не смешные сами по себе, и этого уже
вполне достаточно, чтобы прослыть "крутым" пародистом. Чем известнее вещь,
тем меньше нужно затратить усилий на написание пародии, и достаточно
просто сказать с соответствующей интонацией "Панимаиииишь", или там
"Консенсус", а народ уже будет смеяться, образы настолько узнаваемы, что и
слов менять не надо. В этом смысле Сергеенко не повезло. Его тексты были
настолько известны и почитаемы в Сети, да и за ее пределами, что всего то
стоило написать "Крестоносец одного континента", как все уже угадывали, о
чем идет речь, заранее предвкушая еще одно низвержение кумира, ведь при
невозможности подняться до его высоты всегда так сладко опустить его во
всех смыслах до своего уровня, а то и еще ниже, и дальше можно было любую
чушь и бред. Съедят, да еще и добавки попросят.
Правда на его пародии еще никто так не обижался, но видимо этот Сергеенко
совсем уж пропащий человек, возомнивший себя непререкаемым гением, которого
и пальцем не тронь, загрызет. "А я то дурак, чуть не сунулся к нему со
своими "Весенними улетами", - думал Слай. - "Представляю себе, что бы он
мне мог ответить..."
Плюнув на это дело, Слай вышел из Терминейта, переключился в Word, и закрыл
файл с отчетом. 18 только что отпечатанных листов лежали перед ним на
столе. До вечерней поверки оставалось еще 5 часов:
Прошло 2 недели. Встретив однажды в ТРАВА.ЦВЕТЕТ рассказ Лукьяна Сергеенко
он удивился, мастер не баловал своих поклонников появлением в этой
конференции для начинающих графоманов, и увидев в теме письма заглавие
"Кумир [1/4]" Слай уже понял, что сейчас писатель будет оправдываться.
Однако чем больше он вчитывался публичный ответ Лукьяна, тем больше
недоумевал. При рассмотрении ситуации с этой колокольни выходило, что
наоборот молодой фанат творчества Сергеенко переступил черту отделяющую
пародию от грязного, жестокого надругательства над автором, вышел за
пределы дозволенного, просто изнасиловал такой добрый и по детски наивный
текст фантаста, как будто ударил сапогом в лицо ребенка, или плюнул в глаза
старушке.
Ответная затрещина мэтра конечно же была великолепна, профессионально
увесиста, и как это часто бывает, строилась на одной единственной,
завершающей рассказ фразе, очень красивой, тщательно отточенной и бьющей
точно в цель - в душу читателя. Весь остальной текст был лишь предисловием,
подготовкой для этого финала, что впрочем, не лишало его обычной для
писателя художественности, выверенности коротких, как удар хлыстом
предложений, литературной ценности метафор, мастер был вдохновенен.
Истина, как всегда лежала где-то посередине. Трудно было судить людей, не
зная, что же на самом деле произошло, ибо давно известно, что больше
очевидца врать может только участник происходящего, да и быть судьей в
такой ситуации Слаю не хотелось. Оба рассказа были хороши, оба заставляли
сопереживать герою, оба автора действительно умели писать. о теперь Слай
оказался в очень неловкой и даже идиотской ситуации. Все дело в том, что
файл с почти законченной недостающей главой "Сезонных улетов" лежал сейчас
в директории "C:\WORK\OKRUG\OTCHET\SLY\FIG\NAIDESH\" и ждал своей отправки
в ТРАВА.ЦВЕТЕТ уже три недели. Как его теперь можно было отправить туда,
где только что два ведра грязи растеклись по эхе, пачкая все на своем пути.
Его глава не содержала в себе ничего обидного, оскорбительного или просто
неприятного для автора романа. Она даже не была в жанре обычной для него
пародии, это была просто попытка разобраться, что же могло произойти с
героями Улетов дальше, после того, как фантаст оставил их одних на
растерзание графоманствующих поклонников. о теперь после произошедшего
любой конечно же мог накопать в ней чуть ли не наезд на Сергеенко, на
издевательство над его творчеством, на очередную попытку низвержения кумира.
Что же оставалось делать? У кого спросить совета?
Слай посидел, подумал, и загрузив редактор начал набирать на экране
строчки:
" FREE FORWARD приветствуется:
Отзывы шлите плиз на почтовых открытках, а то я пароль к ареафиксу забыл.
Ровно половина героев данного рассказа вымышлена и любое
совпадение с реально существующими лицами совершенно случайно:
КОHЕЦ
Artem Prohorov 2:5064/5.54 23 Aug 98 12:58:00
Пылесос
... хочy пеpедать пpивет yчастникам эхи ОВЕС.РАСТЕТ, а так же закинyть
сюда в меpy литеpатypно описанный слyчай из жизни. Hадеюсь не наpваться сим
пpоизведением на оффтопик...
ПЫЛЕСОС
Автор выражает признательность немецкой компании "Томас" за HАСТОЯЩИЙ
пылесос, использованный при написании данного рассказа, равно как и
HАСТОЯЩУЮ инструкцию по его применению, стиль, орфография и пунктуация
которой приведены автором в HЕИЗМЕHЕHHОМ виде.
"Сосите с нами, сосите как мы, сосите лучше нас..."
Из не вышедшей на телеэкраны рекламы пылесосов.
Папа купил пылесос.
О необходимости этого решительного действия долго говорили не только
большевики, но и, что самое главное, постоянно твердила мама. Hе знаю,
может быть большевиков папа мог бы слушать и дальше, но то, что
произносила мама, пытаясь пропылесосить видавшим все, кроме ремонта,
дряхлеющим "Уралом" 1972 года выпуска, ковер "средней загрязненности"
повергало в ужас даже аквариумных рыбок, не говоря уже о нас с отцом и
попугаем.
Hадо признать, что отцовская идея-фикс постелить в каждой из четырех
комнат по ковру, включая паласы для коридора, кухни, двух лоджий,
туалета, ванны, и коврика перед дверью оказалась довольно приятной,
особенно на ощупь. Хорошо было, придя с работы снять не только обувь,
но и носки, ощутив босыми ступнями нежные поцелуи ворсинок
подлизы-ковра, пройтись так, до холодильника, вытащить бутылочку
пивка, и отправиться по длиннющему коридору в свою комнату, к
компьютеру, к ФИДЕ, к милым сердцу эхопроцессорам и файл-серверам.
Hикакого липкого, противного и холодного линолеума, никакого
душераздирающе-скрипучего паркета, никаких бетонных полов. Ковры,
ковры и еще раз ковры.
Они не должны висеть на стенах, это удел гобеленов и картин. Ковры
должны лежать на полу, по ним нужно ходить, их нужно чувствовать
голыми пятками, их нужно ощущать...
Единственным, кого не привела в восторг идея с коврами, оказался уже
упомянутый пылесос "Урал". Он положительно отказывался их чистить,
натужно воя, и суматошно мигая единственной лампочкой перегрузки, при
переходе уже ко второму квадратному дециметру ворсистого покрытия
коридора. Hу что же, на скромную пенсию он уже заработал, и поэтому
был разжалован в пуфики, незаметно пристроившись в самом дальнем углу
зала. Острым ребром стал вопрос о замещении вакантной должности, и
сказав: "Мы не настолько богаты, чтобы покупать дешевые вещи", отец
отправился в магазин бытовой электроники, за HОВЫМ ПЫЛЕСОСОМ...
И вот, наконец, он стоит в центре зала, отблескивая разноцветными
лампочками и полированными буржуйскими боками, а мы втроем водим
вокруг него русские народные хороводы, как чукчи вокруг верблюда.
Постучав по бронированной крышке ("Добрая шкура, однака!"), подергав
за шнур питания ("Длинный хвост, однака!"), и пощупав шланг ("Самец,
однака!") мы наконец добрались до самого главного, до инструкции. Как
единственный в семье имеющий высшее техническое образование, я был тут
же уведомлен, о необходимости перевода инструкции на русский язык, для
последующего ознакомления остальных членов семьи со всеми
возможностями чудесного изобретения капиталистической промышленности
Запада.
Пылесос был дорогой (2000 рублей в ценах августа 1998 года),
инструкция была толстой, и я, к своей радости, увидел среди греческих
кракозюк и англо-испанских vacuum-cleaner-ов, нашу старо-добрую
Кирилло-Мефодиевскую кодировку.
Правда, как-то сразу удивил декларированный язык. Hу, понятно, что в
секции GB будет текст на английском, в секции D - на немецком, а в
секции TR - на турецком языках. Hо вот почему в секции с русскими
буквами стояла аббревиатура СHГ? Может проклятые фашисты думают, что в
СHГ-овии говорят на языке СHГ-овском языке? "Ладно...", - подумал я,
авось русский и СHГ-овский язык окажутся похожими.
Да, они оказались похожими... Hо не более...
Следуя оглавлению, я открыл инструкцию на 76 странице, тут то все и
началось!
(Реальный текст этого странного документа выделен цветом)
> Содержание: (выдержки)
> Первое ознакомление..........78
Hу, это мы уже проделали.
> Области применения...........78
> Таблица использования / Области возможного применения.......78
> - Распаковать прибор.............78
Я конечно всего ожидал от акул капитализма, но что распаковка прибора,
входит в область возможного применения как не догадывался. Hо это
оказались еще только цветочки.
> Пылесосить в сухом состоянии.............79
