роз (Распутин очень любил цветы).
Направо у стены - диван, обитый кожей; по стенам и у стола - стулья и
кресла, обитые дешевой материей. На окнах стоят букеты чудесных роз,
издающих опьяняющий аромат. Налево у двери телефон, возле которого лежит
бумага с длинным списком абонентов.
Лаптинская начинала готовить для гостя чай. Как описывал ее Алексеев,
это была женщина с добродушным, простым русским лицом, с темными живыми
глазами, обрамленными такими же темными бровями, на вид лет 35.
Григорий Ефимович выходил в столовую в русской поддевке и шароварах,
заправленных в лакированные сапоги. Его волосы были обстрижены
по-крестьянски "в кружок" с прямым пробором. Небольшие светлые глаза с
любопытством разглядывали гостя.
- Обожди, родной, пока я тут с делами-то разделаюсь.
- Так ты смотри, не забудь - псаломщик Комаров, он сейчас где-то в
Самарове служит, а его надо бы в Курган перевести, - говорил Григорий
Ефимович кому-то по телефону. - Далее, дьякона Бушуева тоже надо бы поближе
к Покровскому перевести. Хоть он и непутевый, да не его мне жалко, а жену
его. Они ведь сейчас порозня живут, считай, целый год. Баба к нему ехать не
может; рублей, поди, 100-150 дорога-то будет стоить, а у ней таких денег
нет. Вот, чтобы не развалилась семья, и надо их соединить вместе. Женщину уж
очень жалко, и замуж-то за Бушуева я ее отдал. Думал, он путный, а
оказалось, нет.
Ну а больше-то, кажется, ничего. Заезжай в Покровское ко мне, напейся
чаю и передай всем поклон... Поцелуй всех, но, поезжай с Богом...
- Вот ты об этом и можешь написать, - говорил журналисту немного погодя
Григорий Ефимович, подавая свою крупную жилистую руку.
- О женщине, которая приехала со мной, тоже можешь написать. Это вдова
священника; хлопочет, чтоб не выселяли ее с бесплатной квартиры или дали
другую бесплатную. Средств-то, вишь, у ней нет. Ну вот и надо, значит,
постараться... Вот ты и пиши: дьякона, мол, с псаломщиком хлопочет на лучшее
место перевести, поповской вдове квартиру выхлопатывает...
- А кому это вы, Григорий Ефимович, по телефону насчет дьякона-то
говорили?
- А это...Тобольский епархиальный наблюдатель...
Григория Ефимовича опять оторвали от беседы. Пришел какой-то священник.
Григорий Ефимович вышел к нему в переднюю и говорит: "Ну что ты, батюшка. Да
уж я сказал, что постараюсь сделать, так сделаю. Ступай с Богом...
Облобызался троекратно и сам закрыл за священником дверь.
Пришел один из почитателей Распутина, и все сели за стол пить чай.
Григорий Ефимович скинул поддевку и остался в одной чесучовой рубашке.
Алексеев сел по правую руку Григория Ефимовича и говорит ему:
- Разве вы бросили, Григорий Ефимович, сибирскую привычку перед чаем
закусывать солеными огурцами и капустой?
- Нет, не забросил. Это почему-то сегодня только не подали, а то у меня
завсегда капуста и огурцы - любимое блюдо...
В разговор вступила и секретарша Григория Ефимовича, симпатичная и
добродушная Акилина Никитишна.
- Вот говорят, у отца Григория изысканные кушанья подаются. Теперь вы
сами видите, что это неправда. Сиг, что вы видите, и икра - это для гостей,
а сам он черный хлеб кушает!..
- Да и икру-то это одна из знакомых сегодня принесла, - вставил
Григорий Ефимович.
- Опять же говорили, что у Григория Ефимовича дом собственный
семиэтажный. Тоже, конечно, неправда. Что выдумают, то и пишут... Недавно
вон сочинили про отца, что он в священники собирается...
- А я и не думал, да и к чему мне это, - заметил Григорий Ефимович, -
жену я свою люблю и разводиться с ней не собираюсь. Дом действительно
строить хочу у себя на родине, да лесу надо купить на 300 рублей, а у меня
таких денег нет.
- А тут письмо тебе, - снова заговорила Лаптинская.
- Откудова? Ну-ко читай!
- Из Самары Сычев пишет.
Григорий Ефимович сделал сосредоточенное лицо, стал припоминать:
- Это не тот ли, что прошлым летом у меня был? Читай!..
Лаптинская прочитала сначала ответ одной из канцелярий, в котором
значится, что просьба Сычева "оставлена без последствий". Препровождая эту
бумагу, Сычев пишет: "Глубокоуважаемый Григорий Ефимович. Куда я ни
обращался, всюду получал отказ. Теперь одна надежда на вас..."
- Перестань читать, - сердито оборвал Григорий Ефимович. - Это тот
Сычев - поп-расстрига?
- Он самый.
- Так, значит, ему уже отказано везде?
- Отказано.
- Порви все сейчас же. - Лаптинская порвала.
- Брось все туда, - сказал Григорий Ефимович, указывая на камин.
- Сами расстригаются, мошенники, а потом просятся в попы... - обратился
к нам Григорий Ефимович.
Позвонили по телефону. Подошел сам Григорий Ефимович. Звонила одна из
ближайших его почитательниц - М. Головина, или, как он ее ласково называл,
Мунька.
- Ну, дак, кого-то там?.. Сказано, в 11 часов буду, - кому-то с
досадливой нотой в голосе говорил Григорий Ефимович. - Да, да, чичас никак
не могу. На вот, да ты че в самом деле, говорю, в одиннадцать... Да брось
ты, пожалуйста; сказано, в одиннадцать. - И, сердито оборвав разговор,
Григорий Ефимович повесил трубку. Проходя мимо своего собеседника, он
бросает ему: "Мунька звонила..."
Чай кончился. Почитатель Григория Ефимовича шутливо говорит:
- Вот посмотри, Григорий Ефимович, он возьмет и напишет, что за столом
у тебя сидело много дам-почитательниц, которые подбирали объедки огурцов, с
благоговением завертывали в бумажку и уносили к себе домой.
Григорий Ефимович встряхнул головой, засмеялся и сказал:
- И то, впрямь напишет!.. Ведь про меня так всегда пишут...
- А тут, отец, не забудь: в 4 часа генерал обещал быть у нас, -
докладывает Латинская. Распутин на прощание трижды целует Алексеева,
который, очарованный его простотой и радушием приема, уходя, размышляет над
секретом влияния Распутина на своих почитателей и вообще окружающих его лиц.
"Не в этой ли простоте и одинаковости его обращения со всеми, будь то
министр или сосед по деревне, не в той ли правде-матке, которую он так прямо
режет, тайна его успеха".106
АФЕРИСТЫ
С лета 1914 года имя Распутина становится известным многим жителям
России, но произносится оно, как правило, с отрицательным оттенком.
Мифический образ всемогущего старца, близкого к царю, творящего бесчисленные
аморальные поступки, будоражит сознание российских граждан. Мифический образ
постоянно подогревается печатью, чуть ли не каждый день добавляются все
новые и новые скандальные "факты", разносимые в разные стороны левой и
бульварной печатью.
Да, убеждаются многие, Распутин благодаря близости к царю обладает
огромной властью. Эту власть, думают про себя некоторые, неплохо употребить
в свою пользу. Поверив печати, аферисты и проходимцы начинают видеть в
Распутине себе подобного, стремясь наладить "деловые контакты" с ним. Однако
попытки эти кончаются для них конфузом и позором. Григорий с треском
выставляет их. Аферисты поумнее и необразованнее, познакомившись с
Распутиным ближе, начинают понимать, что он не тот человек, о котором пишут
в печати. Но вместе с тем им становится ясно, что настоящий Распутин может
стать для них более полезен, чем его вымышленный образ.
Во-первых, Распутин среди людей, имевший неформальную власть благодаря
своей близости к царю, был прост и доступен практически любому. Ведь одной
из главных целей его жизни было помогать людям, и прежде всего нуждающимся,
бедным, униженным. Он с охотой открывал дверь и оказывал помощь любому. А
попробуй, попади к министру или другому, более высокопоставленному, лицу.
Во-вторых, во многих сложных вопросах, особенно в финансовых и
юридических. Григорий Ефимович был неискушен, простодушен, наивен. А значит,
его легко обмануть, представить дело сомнительное за благотворительное,
общественно полезное. Тем более купцы и банкиры, приходившие к нему,
предлагали ему деньги, но не как взятку, а на благотворительные цели, на
помощь бедным и нуждающимся. А свои просьбы подавали так, как будто пекутся
о благополучии России, как будто от их операций зависит благоденствие
народа.
В-третьих, была еще одна возможность обмануть доверие Григория.
Рассказать ему душещипательную историю, добиться его сочувствия, получить от
него записочку к влиятельному лицу, от которого зависит решение, причем
записочки, как правило, стандартного содержания: "Милый, дорогой, помоги".
"Милый, дорогой, выслушай". А влиятельному лицу, предъявив эту записочку,
поведать совсем другую историю, изложить иную просьбу, чаще всего
сомнительного характера. Влиятельное лицо слушает, хмурится, про себя
думает: "Ну и аферист этот Распутин", а сделать что-нибудь и сделает, не
захочет ссориться со столь могущественным человеком.
Был еще один способ, посредством которого ловкие аферисты могли
использовать Распутина, - эксплуатировать его имя, заявляя о своей близости
к нему, неоднократно посещая его под разными пустячными предлогами, выполняя
разные мелкие, вполне безобидные поручения (сходи туда, свяжись с тем,
отнеси то). Польза от такой придуманной близости к Распутину для афериста
очевидна - приходишь к влиятельным лицам, которые уже наслышаны о тебе как о
лице, близком к могущественному Распутину, и они, чтобы не связываться с
тобой, постараются выполнить твои просьбы.
Вот по таким рецептам в окружение многочисленных искренних почитателей
Распутина втираются группы аферистов, стремившихся использовать Распутина в
своих целях. Конечно, они приходят сюда в облике честных и порядочных людей,
желающих творить добро и помогать людям. Именно такими их первоначально
представляет Распутин, и потребуется время, чтобы раскрыть их истинное лицо.
В одну группу можно условно отнести аферистов-интернационалистов и
связанных с ними высокопоставленных чиновников - Андронникова, Рубинштейна,
Мануса, Манасевич-Мануйлова, Хвостова, Белецкого, Снарского (Оцупа) и Родэ.
Между ними существуют свои противоречия, но они уверенно проводят крупные
финансовые махинации, не гнушаясь вступать в связь с самыми темными
антирусскими силами, - будь-то французское масонство или немецкие подпольные
подрывные организации.
В другую группу следует отнести лиц, вершивших аферы во имя своей
национальной общины (своего рода еврейское лобби при Распутине), бесстыдно
эксплуатировавших его чувства сострадания ко всем обиженным и угнетенным.
Главное место здесь занимал видный сионист, по профессии купец и ювелир,
Арон Симонович Симанович, ставший у Распутина своего рода секретарем по
еврейским делам, через которого шли все их ходатайства и просьбы.
Материалы наружного наблюдения за ноябрь 1914 года сообщают о посещении
Распутина князем Михаилом Михайловичем Андронниковым, двадцативосьмилетним
чиновником при министерстве внутренних дел. Для всех это милый, подающий
большие надежды молодой человек, воспитанный и глубоко набожный.
Рассказывают, что у него в доме есть место, вроде часовни, где он проводит
много времени. Кто же мог подумать тогда, что за этой личиной скрывается
один из самых крупных аферистов начала XX века, а часовня-молельня (в самом
деле она есть) устроена специально, чтобы получить расположение царского
двора.
Итак, этот молодой человек приходит к Распутину с предложением своих
услуг в добрых делах, в бескорыстном содействии и помощи. Андронников
